***
Штольман в управление пришел рано. Но уже застал своего помощника на месте. Тот что-то увлеченно читал. - Доброе утро, Антон Андреевич! Что изучаете? - Доброе утро, Яков Платоныч. Да вот, пришел отчет от доктора Милца. И в нем сказано, что убитая вечером приняла снотворное. - Ну да, доктор мне еще вчера об этом сказал. - Вот только в ее комнате я снотворного не видел. – продолжал Коробейников. – Хотя осмотрел все очень хорошо. - Хм, интересно… - ответил Штольман, беря в руки отчет о вскрытии. «Ага, смерть наступила между одиннадцатью и двенадцатью часами вечера. А я вчера даже и не спросил об этом у доктора. Да что это со мной? Что за приступы рассеянности?» - подумал следователь, а вслух спросил: - Антон Андреич, по Вашим запросам пришел ответ? - Да. Тут вторая интересность присутствует. На Павлевского у полиции ничего нет. Игрок заядлый, но ни разу ни на чем не попадался. А вот Омелин проходил в нескольких делах о кражах драгоценностей. Где-то был свидетелем, а где-то и подозреваемым, но доказательств против него на обвинение не хватило. - Все интересней. А мог ли у кого-то из них быть свой дополнительный ключ от комнаты Курякиной… Вот что, Антон Андреич, возьмите описания этих двоих и пройдитесь по кузнецам. Не заказывал ли кто из них ключ в последние два дня… - Будет сделано, Яков Платоныч! – и Коробейников подхватился из-за стола и, накинув пальто, быстро вышел из комнаты.***
Анна разминулась с Коробейниковым буквально на несколько минут. В кабинет ее пропустили без спросу, но застала она там только старшего следователя. - Анна Викторовна! – воскликнул он, приветствуя ее. На лице появилась легкая улыбка, видно было, что мужчина искренне рад ее видеть. – Рад Вас видеть! А я собирался к Вам заехать, правда с плохими новостями. - Да, я знаю, что Зою Павловну убили. Я поэтому и пришла. – сказала Анна с легкой грустинкой. - Что слухи добрались уже и до Вас? Быстро. – с досадой сказал Штольман. – Но раз Вы уже знаете, может расскажите мне, что она была за человек? Анна не стала уточнять, что о смерти Курякиной она знает далеко не из слухов, а просто постаралась ответить на вопрос: - Сложно сказать. Я ее видела раз в год. Мама вроде бы с ней переписывалась. Из того, что вспоминается могу сказать, что мне ее было всегда немного жаль. Женщина она была надменная и высокомерная, но очень несчастная. В ее жизни очень не хватало любви, от этого и вся высокомерность. Если не ошибаюсь, она очень любила своего мужа и рано овдовела. Детей у них не было, а через какое-то время она взяла опекунство над племянником. Все это я знаю по рассказам родителей. - А ее племянник? - Николя я никогда не любила. Есть в нем что-то… Скользкое что ли… - Анна Викторовна, но Вы ведь пришли не просто так, правильно? – неожиданно спросил ее Штольман. Девушка чуть помедлила с ответом. Какую реакцию вызовет ее вмешательство, она до конца предположить не могла, но понимала, что явно не радостную. Но сказать все же надо было… - Яков Платонович… Я кое-что видела… Во сне. Зоя Павловна… Она сидела за столом и плакала, а перед ней лежал лист бумаги, похоже письмо. Какой-то Петруша ее расстроил. А потом я увидела мужскую руку, которая что-то из пузырька в чашку чая подсыпала, а потом этот кто-то пузырек в карман положил. – все это Анна постаралась высказать как можно быстрее, чтобы он не успел ее перебить. - И все это Вы видели во сне? – с легкой иронией, но мягким голосом, явно стараясь не обидеть спросил Штольман. Анна повернулась, чтобы ответить какой-то резкостью, но увидела, что мужчина стоит и слегка улыбается ей. Улыбка была не насмешливая, а мягкая и немного детская. И она раздумала сердиться… В конце концов, такие пикировки уже почти стали традицией. А кроме того, она еще не все сказала, что следовало: - Во сне. А еще… Не надо Вам ездить в гостиницу самому. - И почему же? - Просто во сне я видела, как в Вас стреляли. Вы подошли к какой-то закрытой двери, постучали, а когда стали дверь открывать, прозвучал выстрел. - Ну, значит уже ничего страшного не случится. – на этот раз вполне насмешливо сказал Штольман. – Кто предупрежден, тот вооружен, не так ли? - Да как Вы?.. – задохнулась от возмущения Анна. – Ну как можно, так играть со смертью! Не хотите верить, не надо! Но Вы же можете просто не ехать в гостиницу? Штольман хотел ей что-то ответить, но в кабинет влетел запыхавшийся Коробейников. - Есть, Яков Платоныч! Один из кузнецов признал Омелина! Сказал, тот второго дня приходил к нему ключ заказывать. Но Вы не поверите, другой кузнец Павлевского опознал! - Едем, Антон Андреич! Надо обоих задерживать. И здесь уже разбираться. - Яков Платоныч!.. – взволнованно воскликнула Анна. - Анна Викторовна, я Вас услышал. И спасибо за предупреждение. – уже на ходу с улыбкой ответил ей Штольман.***
В гостинице они разделились. Штольман пошел к номеру Омелина, а Коробейникова он отправил к Павлевскому. Уже возле самой двери номера следователь затормозил. А постучав, отступил в сторону. В последний момент. Через приоткрытую дверь прозвучал выстрел, а пуля просвистела в нескольких сантиметрах от его руки. Если бы он не отступил, ранение однозначно было бы серьезным, а возможно и смертельным. Городовые, следовавшие за ним, ворвались в номер и скрутили Омелина. Штольман досадливо мотнул головой, словно отгоняя непрошенные мысли, и принялся за работу. - Господин Омелин, Вы арестованы по подозрению в убийстве госпожи Курякиной. – голосом, в котором сквозила сталь, сказал Яков Платонович. - Я не убивал! Не убивал! – нервно закричал Петр Захарович. - Этого в управление. И пришлите сюда Коробейникова. Через полчаса в гостинице все было кончено. Омелина и Павлевского отвезли в управление, одного как арестованного, другого как задержанного. А при обыске комнаты Омелина был найден пузырек с неизвестным содержимым, предположительно снотворным. Яков Платонович отправил Коробейникова к доктору Милцу с просьбой срочно сделать анализ содержимого пузырька, а сам пешком отправился в управление. В голове лихорадочно метались мысли и были они совсем не о расследовании. «Как она могла знать, что будет выстрел? И ведь это случайность, что именно я пошел к Омелину. И почему я в сторону отступил? Я ведь сделал это, абсолютно не задумываясь. Интуиция сработала? Или ее слова засели в голове и мозг отдал команду, не вдаваясь в обдумывания? А ведь Анна мне снова жизнь спасла… Дар? Совпадение? Но таких совпадений не бывает… Так, что же?..» Подходя к управлению, он издалека заметил нервно выхаживающую вдоль забора Анну. **** После столь быстрого отъезда полицейских в гостиницу, Анна не смогла себя заставить уйти. Сон не давал ей покоя. А еще пуще не давало покоя такое легкомысленное отношение следователя к ее предупреждениям. «Вот же ж упрямец! Весело ему играть со смертью!» - кипятилась Анна, выхаживая вдоль ограды управления. – «Спасибо за предупреждение! Вот убьют Вас, Яков Платоныч, я Вам цветы на могилу не понесу! Ой, Господи, что я такое думаю!... Даже думать так нельзя! Тем более сейчас! Господи, пожалуйста, пусть он хоть чуточку ко мне прислушается, пусть будет осторожен!» Мимо пронеслась пролетка с задержанными и городовыми. Но ни Штольмана, ни Коробейникова в ней не было. «Да, что же это? Где они?! Неужели случилось?!» - в испуге думала Анна. Она зашла в управление и попыталась спросить у приехавших городовых, где же следователь. Но те были заняты оформлением арестованных и в ответ Анна услышала лишь невнятное «Там…». Успокоило внешнее спокойствие городовых – по крайней мере явно никто не убит. «Но может он ранен и Антон Андреич повез его в больницу? Нужно ехать туда! А если нет? Подожду еще немного…» По истечению времени испуг все-таки начал перерастать в панику. И когда, она заметила знакомую фигуру вдалеке, вместе со вздохом облегчения стала тихонько сползать по ограде.***
Штольман оказался рядом за рекордно короткое время. Он сам от себя не ожидал, что сможет бежать так быстро. Но как бы быстро он не подбежал, Анна к этому времени уже сидела на земле, прислонившись к ограде. - Анна Викторовна, что с Вами? – тревожно спросил Штольман. - А? Нет, ничего. – слегка рассеянно ответила Анна. – Все уже прошло… Все хорошо… - Пойдемте, чаю выпьете. И согреетесь немного… Ведь замерзли наверное… - Штольман помогал ей подняться. Он говорил что-то совсем не то, что было нужно, и понимал это. Но за этими неправильными словами сейчас пыталась спрятаться его растерянность и пережитый испуг, когда он увидел, как Анна медленно падает. Пусть… Он скажет все нужное и правильное, но чуть позже. Позже…