Жажда самоуничтожения.

Белая полоса не может длится вечность также, как и чёрная. Ужасно, когда твоя жизнь обретает чёрный цвет чаще, чем белый. Очень часто ты не имеешь над этим власти, и это пугает. Когда всё слишком долго хорошо —ты с напряжением ждёшь подвох, хотя знаешь, что он нагрянет внезапно. — Бетти, ты там ещё долго?!- мои размышления прервала сестра, стучавшая в дверь ванной комнаты. — Нет. Уже выхожу.- ответила я, и отвела взгляд от зеркала к старым порезам на руке. Я держусь. Я стараюсь держаться. Родители поссорились с Эндрюсами и приехали ночью. Цирк. Меня подняли в час ночи и я вынуждена была идти домой. Для меня это не относится ни к плохим, ни к хорошим новостям, просто, со стороны родителей это выглядело достаточно глупо. Но, не будем об этом. И так забот хватает. Я вышла с ванной и пошла одеваться. Серые джинсы, бледно-розовый свитер и серые кроссовки—мой выбор на сегодня. И конечно же высокий хвост! Фу. Я пулей вылетела с дома, стараясь не попасться родителям на глаза, и направилась к школе. — Бетти!- услышала я отойдя где-то на пятьдесят метров от дома. Это был Эндрюс. — Привет.- я улыбнулась, хотя, откровенно говоря, радости здесь нет. — Привет, не против идти со мной в школу? — Конечно нет.- конечно да, я хотела побыть на едине, а ты припёрся. — Вот и отлично.- он улыбнулся. Всю дорогу он говорил о школьной жизни и периодически спрашивал меня. — Какой у тебя сейчас урок?- спросил Эндрюс, когда мы зашли в школьный коридор. — История. — Ой, скучный урок, зато учитель не строгий. У меня физика.- докинул парень закрывая свой шкафчик.- Увидимся! — Увидимся!- нет рыжий, прощай. Я потопала в класс. Стоп. Что-то здесь не так. Это не учитель истории. Женщина, вы кто? — Здравствуйте, я ваш новый школьный психолог—Энни Вайльт.- представилась она классу, когда я села возле Джонса. Она начала судорожно раздавать нам на парты какие-то листочки. Она уж сильно разнервничалась. А ещё и психолог. Ха. — Я хочу узнать каждого из вас лучше, глубже.- говорила она, нервно хрустя костяшками пальцев.- Поэтому, прошу каждого из вас пройти данный опрос. Вот, приступайте. А она смешная, переживаний в ней через край, но всё же пытается сидеть с покерфэйсом. Что? Я прочитала первый вопрос и просто втупилась в листок с приподнятой бровой. “Причиняли ли вы себе физический вред намеренно”- тот самый вопрос. То есть, она думает, что мы о таком рассказывать будем? Уж точно не я. Это слишком личное. Это ровно, как быть оголённым на публике. Даже хуже. Да, безусловно, у каждого разные причины. Одни слишком романтизируют это, хотят привлечь на себя внимание. Вторые делают себе больно, чтобы почувствовать хоть что-то, почувствовать себя живыми. И есть третьи, которые так облегчают свою душевную боль. Мы, такие как я, не любим об этом говорить с теми, кто этого не испытывал. Они нас не поймут. Люди слишком опошлили это, они говорят, что это понты. Но это не так. Это болезнь. Дурак тот, кто относится к этому не не серьёзно. Это более чем серьёзно. И сейчас, на этом дурацком тесте , у меня есть, что рассказать. Я бы хотела, чтобы хоть кто-то меня выслушал. Я отчаянно хочу помощи, но знаю, что мне никто не поможет. Поэтому, я предпочитаю носить это в себе. Это мой порок. Я взяла ручку и начала строчить ответы. Вопрос: Причиняли ли вы себе физический вред намеренно? Ответ: Нет Вопрос: Было ли физическое насилие над вами в школе? Ответ: Нет Вопрос: Были ли у вас суицидальные мысли/намерения? Моя рука вздрогнула. Ответ: Нет Спустя двадцать минут этого ужаса я сдала свой бланк ответов и села за парту. — Дурацкий тест.- выдала я Джонсу. — И не говори.- ответил он.- Как-будто кому-то до этого дело есть. — И как-будто все будут писать только правду. — Вот именно. Слишком она наивная, для психолога. — Это уж точно. Через некоторое время этот дурацкий урок подошёл к концу. Наконец-то. Мы с Джагом пошли в столовую. Последним временем, я провожу с ним всё больше времени, и это меня даже не пугает, как бывает обычно при других знакомствах. Он чем-то напоминает мне меня. Всю перемену я пыталась понять, чем именно, и под конец меня осенило: его рука тоже вздрогнула при третьем вопросе.