Жажда самоуничтожения.

Так что же, побуждает бабочку лететь на свет, зная, что там опасность? Наверное тоже, что и меня — любопытство. Именно этим я и фигурировалась, идя этой ночью в кафе “24”, неподалеку от дома. Причем здесь любопытство? О, поверьте, это не очень увлекательная история, но я, так уж и быть расскажу о том, что этим вечером нашла записку с текстом “у “24”, не опаздывай” у своего окна. Сказать, что это меня заинтриговало — ничего не сказать. По началу, я и вовсе хотела списать всё на то, что её случайно занесло сюда, и вовсе она не мне, но, спустя час я всё-таки доказала сама себе, что, вероятно, она и мне, но, может и нет. С одной стороны, идти ночью в кафе по приглашению какого-то мистера, а, может, и миссис “икс”, это странно и немного страшно; но с другой стороны — если я этого не сделаю, то так и не узнаю личности отправителя. Слабоумие и отвага! ( Шутка смешная, а вот ситуация страшная.) Ну, что ж, я, как и положено сбежала через окно (быстро, просто, надёжно). Через полчаса я была уже возле того самого кафе и тут у меня появились сомнения, а именно, стоит ли? Я уже приняла решение возвращаться, и, даже мысленно отругала себя за такую глупую идею, как идти сюда ночью. Но, мои планы тут же потерпели фиаско. — Я же говорил, что придёшь.- сказал Ник ухмыльнувшись. Примечания автора: Ник— больной ублюдок, козел, тварь. — Что-то хотел?- я вопросительно изогнула бровь. — Да.- он опёрся на капот машины и опять улыбнулся своей дурацкой улыбкой. — Что именно? — Я много чего хочу, а чего хочешь ты? — Придурок…- я хотела уйти, но он меня остановил схватив за плечо, что никак не удивило меня, так, как было ожидаемо. — Я серьезно хотел поговорить.- уже по-серьезнее произнёс парень. — О чём же? — О нас. — О нас? Ты серьезно? Ник, между нами уже давно нет ничего общего. И знаешь, я жалею, что было. — А я нет. После этих слов, он меня поцеловал в губы. Просто взял и поцеловал. Ненавижу его! Я ненавижу всех! Какое вы имеете право, вот так бездарно играть моими чувствами?! А ещё, я ненавижу себя, потому, что всё ещё могу чувствовать. Я отстранилась от парня и дала ему звонкую пощечину. — За что?- с наигранным удивлением и тупой улыбкой спросил он. — За то, что ты придурок.- кинула я, и, развернувшись ушла в кафе. Это чертовски больно, когда ты осознаёшь, что ничто не подвластно твоему контролю. Тогда ты осознаёшь, что тоже не значишь абсолютно ничего, как и твоё жалкое слово, выкрикнутое где-то в толпе. Мне, кажется, это ещё больней. Нет, простите, но я больше не могу быть сильной. — Что-то случилось?- ко мне подошла официантка и я тут же принялась вытирать слёзы. — Нет, ничего. —  Потёкшая тушь говорит об обратном. — Простите, но мне кажется, что это не ваше дело. — Простите, но я думаю, что немного моё. — С чего бы это? — С того, что я вас пригласила сюда, для разговора. Вы же ведь получили мою записку, Элизабет?