Прыжок в 10.000 метров

      Резко открыв глаза, я дернулась, путаясь в одеяле. Паника захлестывала с головой, заставляя безуспешно дергаться в путах в попытках вырваться.       Боль от удара об пол даже не почувствовала. Я задыхалась, мне не хватало воздуха. Ощущение того, что меня душат, не проходило. Рванув в сторону балкона, распахнула стеклянные двери и, не обращая внимания на то, что пол ледяной, вылетела наружу, судорожно хватая ртом воздух, обхватывая шею руками, удостовериваясь, что все приснившееся мне простой кошмар.       Жадно вдыхая воздух, наваливаясь всем телом на перила, я стояла в кружевной ночной сорочке до самых пят, не чувствуя ледяного холода, что впился в босые ноги. Постепенно паника и страх стали меня отпускать, и кошмар, где меня душили, стал просто кошмаром, не перенесшимся в реальность.       Еще раз ощупав горло, наткнулась на цепочку. Холодная ярость обожгла все под ребрами, заставляя стянуть через голову проклятую цепь с кольцом и с ненавистью уставиться на украшение.       Все из-за него!       Поддавшись порыву, я вытянула руку, сжимая цепочку прямо перед собой, с намерением отправить ее в месте с грузом в полет с балкона подальше с глаз моих.       Сердце грохотало в груди, поджав губы и сощурившись, разжала несколько пальцев, почти отпуская, но замерла, почувствовав, как холодный ветер обдал меня порывом, качнул цепочку с кольцом, всколыхнул подол ночной рубашки и бросился в лицо, разметав мои волосы по плечам. Закружил снежный танец, тем самым отрезвив меня.       Медленно, колеблясь, притянула кольцо обратно и перехватила другой рукой, прижимая его к груди и осознавая, что чуть не совершила большую глупость, поддавшись эмоциям.       Чертов кошмар, в котором мне снилось, как меня душат. Это же надо было так себя накрутить.       Падал снег.       Тонкие пальцы замерзли и порозовели, как и ступни ног, что касались каменного пола, грозя мне простудой, если не пневмонией, которая была бы вообще в самый раз ко всему происходящему.       Мурашками покрылась кожа. Обхватив себя руками, облокотилась на перила, сжимая в руке цепочку и наблюдая, как кружится белыми большими хлопьями снег, спокойно и торжественно опускаясь на землю, завораживая своим танцем.       Внезапно осознала, что на мне нет дурацкого аквариума и никто меня сейчас не видит. Что стоит глубокая ночь, и легкий морозец щиплет щеки, не закрытые за стеклом, из груди вырывается пар. Набрав в легкие побольше воздуха, что обжег холодом горло, медленно выдохнула белым паром воздух и улыбнулась. Легко и по-настоящему. Стало так хорошо. Весь страх как-то мигом испарился, и я, воровато оглянувшись, убеждаясь, что никто меня не видит и не слышит, играясь, поймала несколько снежинок, наблюдая, как они таят на теплой бледной коже.       Если ни одна из служанок не прибежала, значит, никто не услышал и не заподозрил неладное.       Задрав голову к небу, я восторженно наблюдала, как крупные хлопья снега кружатся в ночной мгле. Оттолкнувшись от перил, уверенная, что меня никто не видит, сделала несколько неуверенных шагов, а потом закружилась на месте, задрав голову к небу и ловя лицом снежинки, перебирая замерзшими ногами, расставив руки в стороны и тихо смеясь.       Было чертовски холодно, но так хорошо, что уходить в теплую комнату, что была недавно свидетельницей моего кошмара, мне не хотелось.       —Любопытно... — испуганно дернувшись, я прижала руку с кольцом к груди, резко разворачиваясь к обладателю голоса и нервно вздрагивая от страха. На перилах балкона, как долбаный петух на насесте, сидел, балансируя, Донкихот Дофламинго. Улыбка, широкая, наигранная, устрашающая. — Антонина Небирос, младшая дочь Фердинанда Небирос.       Петух, ага, конечно... нашла сравнение. Клюнет в темечко, и скончаешься ты скоропостижно.       Услышав свое имя, я тут же распрямила плечи, задрала подбородок и высокомерно взглянула на чудовище в розовых перьях. Все это было сделано на инстинктах. Отработано годами.       —Донкихот Дофламинго. Бывший тенрьюбито, — протянула, склонив голову к плечу и демонстрируя полное безразличие, хотя внутри содрогалась от страха и слишком сильно сжимала кольцо в кулаке, в надежде, что он его не заметил и не заметит.       Улыбка на лице мужчины стала еще шире. Ему понравилась моя реакция.       —Вижу, представляться мне не стоит... — мягко спрыгнув на балкон, он, все так же сутулясь и нависая надо мной, сделал шаг в мою сторону. Я попятилась назад, сделав три шага, не сумев удержать тело под контролем. — Боишься?       — С чего бы мне... — вздернула подбородок еще выше, скривив губы в презрительной улыбке. — Бояться простолюдина?       Он засмеялся, тихо, но оттого не менее зловеще и сделал странный жест пальцами. Странное ощущение охватило все тело, и оно перестало слушаться, сделало несколько шагов вперед, становясь прямо напротив Донкихота. Как марионетка.       Фрукт Нити... канон.       А вот теперь стало страшно... одно движение, и Антонина, которая уже не совсем Небирос, а также не совсем Донкихот, превратится в кусок изрезанного мяса.       — А так? — вкрадчиво и излишне мягко, даже с какой-то лаской поинтересовался этот выкидыш преисподней.       Да он издевается! Как кошка над мышкой! Мне кажется, сердечко мое сейчас только глухой не слышит. Черт... я всего лишь восьмилетний ребенок!       — Я закричу! — выдохнула.       — Разве? — странное щекочуще-болезненное ощущение на шее. Он может меня убить одним движением пальцев. Голову с плеч. — Не думаю. Ты ведь умная девочка...       Я молчала, поджав губы и старательно давя в себе панику, что получалось не слишком хорошо.       Держать лицо, держать лицо, держать лицо...       Прикрыла глаза, чувствуя себя меленькой милой перепелкой, которой сейчас будут сворачивать шею.       Тихий хмык заставил широко раскрыть глаза, и в следующий момент моя рука с кольцом дернулась, двигаясь сама по себе.       Это финал. Все, баста, карапузики, отплясали.       В момент, когда ладонь раскрылась, я просто закрыла глаза в ожидании смерти, с сожалением думая, что крови будет много. Слишком много.       Секунды текли, а смерть так и не приходила. Осторожно приоткрыв глаза, уставилась на мужчину, чье лицо приобрело пугающее и хищное выражение, заставляя вздрогнуть. Чудовище, страшное чудовище.       Невольно сделала шаг назад, отметив, что нити меня больше не сковывают.       Холодно.       Ног я уже не чувствовала, как не чувствовала и покрасневших пальцев, которые, казалось, еще чуть-чуть и перестанут гнуться.       Стало вдруг все равно. Как будто в один момент забрали все волнения и тревоги. Притянув руки к себе, все еще продолжая сжимать кольцо, попыталась согреть ладони дыханием. Тело стала пробивать дрожь, и я неожиданно поняла, что замерзла так, что зубы стучат и не попадают друг на друга.       — Небирос решила забрать то, что им не принадлежит, — спокойный голос заставил вздрогнуть и поднять взгляд на мужчину. Пугающий.       — Не мы, так другие. Прямых Наследников на Мариджоа нет, а место тепленькое, — обхватив себя руками, пробурчала и кинула тоскливый взгляд в сторону комнаты. Если я замерзну насмерть, это спишут на несчастный случай? — Небирос и Донкихот самые близкие родственники, к тому же, по брачному договору, в этом поколении мы должны были породниться, пока ваш отец не порушил все планы обоих родов.       — Какая жалость.       — Не то слово, — фыркнула, покатав между ладоней кольцо, и с тихой злостью глянула на металл в руке, неожиданно даже для себя решив пойти на откровенность. Помирать, так хоть конкуренту помочь. Вдруг за меня отомстит в благодарность, что сомнительно. — Учитывая всю ситуацию... то это кольцо – мой единственный шанс остаться на Мариджоа. Из-за этой вещицы может начаться настоящая война.       — Поясни, — короткий приказ, но сопротивляться я не решилась.       Почему-то мне казалось, что он все прекрасно знал и понимал, но хотел услышать именно мои выводы и предположения. Зачем? Не знаю.       — Мой отец слишком сильно хочет, чтобы я стала Донкихот. Есть несколько вариантов. Вариант первый: в шестнадцать лет я выхожу замуж по брачному договору за старика-педофила, который проживет недолго, став регентом рода Донкихот, права на которые заявлю после свадьбы я и рожу от этой мрази наследника.       — Тебе он, очевидно, не нравится.       — Совершенно, — оскалилась. — Вариант второй: я отказываюсь и не претендую на род Донкихот, оставаясь Небирос, которая, такая умная, никому не нужна, и умираю молодой от руки отца, что не потерпит неповиновения. Ему придется ждать рождения детей от Анны для достижения своей цели. Сюда можно приписать и нашу общую с моим будущим муженьком кончину как при рождении, так и при отсутствии наследника. Регент – Анна, а через Анну Фердинанд. В любом случае, моя роль во всем этом небольшая – всего лишь инструмент.       Донкихот все так же продолжал наблюдать за мной, не перебивая, только растягивая губы в улыбке.       — Вариант третий: я заявляю права на наследование до шестнадцатилетия, доказывая, что достойна, и становлюсь независимой, тем самым могу делать, что хочу...       — Риск быть убитой никуда не исчезает, — улыбка на лице бывшего тенрьюбито была нереально широкой. — И ты тем самым приблизишь свою смерть.       — У меня будет больше возможностей для маневра. В конце концов, здоровье моего папаши с таким ожирением оставляет желать лучшего, — усмехнулась. — А кто не рискует... тот не правит миром, не пробивается в верха и не становится матерым волком...       — Ты хоть понимаешь, что твой отец сделал, отдав тебе кольцо, девочка?       — Да, — кивнула, поджав губы, мрачнея. — Почти что передал меня в род Донкихот, и если я не стану частью рода, то лишусь всего. Но этому не бывать, я...!       — Соплячка, — хмыкнул мужчина, и я осеклась. — Умная, но соплячка. У тебя ничего не получится, девочка. Хотя у тебя очень большой потенциал...       Я открыла было рот для того, чтобы ответить, но не смогла ничего сказать в свою защиту.       — Тогда добейте, чтоб не мучилась, — зло процедила, со скрипом признавая, что мужчина может оказаться правым.       — Фу-фу-фу... так неинтересно, Антонина, — От того, как он произнес мое имя - передернулась. Ухмылка на лице мужчины стала широкой, но я неожиданно поняла, что человек, стоящий передо мной, совсем не безумен. Он был абсолютно нормален, но как играл роль... поступки его были взвешены и продуманы. Списать все на безумие было просто, а вот на то, что человек хладнокровно все просчитает до малейших мелочей и примет жесткое, даже жестокое решение, прекрасно понимая последствия. Никто не подумает... страшно. — Оставь кольцо себе, будет интересно за тобой понаблюдать.       Или я ошиблась?       — С чего такое великодушие?       — Твой потенциал. Кстати, есть еще один вариант развития событий, но это если кишка не тонка, соплячка. Уйти в Дозор и дослужиться до Адмирала или Главнокомандующего. Убьешь нескольких зайцев сразу. Станешь сильной, независимой и без навязанного брака. Кольцо и все права у тебя, Фердинанду будет сложнее тебя достать. Правда риск умереть гораздо выше и милосердию места там точно не будет, — насмешливо говорит Дофламинго, намекая мне на мой поступок на приеме. — Но кто не рискует, тот не правит миром, не пробивается в верха и не становится матерым волком, так ты говорила?       — То есть вам интересен мой потенциал? И какой вам с этого толк? — не верила я в простой интерес, ну совсем.       Шершавые грубые пальцы приподняли за подбородок. Нервно сглотнув, попыталась отстраниться, но мне не дали, заставив еще сильнее приподнять голову и смотреть куда-то ему в очки.       — Умная, но соплячка, — оскалился мужчина, заставляя чувствовать меня ребенком. — Я вернусь на Мариджоа только Королем. Род Донкихот не должен прерваться, а родовое кольцо, в случае чего, знаю, где искать.       — И кого в случае чего убивать, да? — усмехнулась нервно, наконец-то понимая его позицию. Только Королем. Какая самоуверенность, какая гордость, но понять его было можно. Я же своеобразный хранитель и путеводная звезда. В конце концов, теперь он знает, где и у кого хранится семейная реликвия. — И пытать, узнавая?       — Разумеется, — огромная рука потрепала по голове, словно послушного верного щенка, ласково даже, поощряюще, и чувства унижения не появилось. Так ли себя чувствуют животные, покоряясь сильному хозяину? — Я буду за тобой наблюдать. Не разочаруй меня, девочка.       Он растаял в ночной тьме, скрывшись среди хоровода пушистых снежинок, оставляя меня одну.       Постояв пару секунд, всматриваясь в ночь и снегопад, я рванула в сторону комнаты, чувствуя, что еще немного, и помру от переохлаждения.       Сидя в коконе из одеял, грея руки своим дыханием и рассматривая печатку с гербом Донкихотов, устало вздохнула:       — Королем... не потеряй корону, Донкихот Дофламинго.... ходячий Мистер Секс с розовым боа...       "Не разочаруй меня, Антонина... Не разочаруй меня, девочка..."       Зло ударила по подушке кулаком, вымещая злость. Проклятье! А ведь этому монстру... всего-то двадцать три года! Уже сейчас он нереально опасен, что ноги просто от страха подгибаются, когда он находится рядом! Какой же опасной тварью, матерой и закаленной, будет этот мужик через почти двадцатку лет?!       - Если вы, боги, существуете - помогите...       Он будет наблюдать. Ведь я теперь интересная игрушка.       Я еще не знала, что пустила канон в топку.

***

      — Антонина! — Анна ворвалась в каюту. Вынырнув из дремы, сонно моргнула глазами, замечая выроненную книгу, что читала, сидя в кресле, на полу.       — Что тебе надо, Анна? — устало вздохнула, чувствуя, как затекло тело.       — Ты спишь?! — обвиняюще ткнула в меня пальцем девочка. Я закатила глаза. — Одевайся! Немедленно! Отец хотел обсудить, где мы будем останавливаться по пути на Мариджоа!       Хлопнула дверь каюты, оставляя меня и зашедшую служанку наедине друг с другом.       — Помоги одеться, — коротко приказала, поднимаясь с кресла и разминая мышцы, морщась от боли.       Облокотившись о борт корабля, я облегченно любовалась морскими просторами, ощущая умиротворение. Все, мы плывем в Мариджоа! Слава тебе, Господи, если ты существуешь.       Цепочка с кольцом все так же висела на шее, а все три приема были пережиты и оставлены в прошлом.       Чудесно.       Уже к вечеру мы войдем в Калм Белт, а выйдем уже на Гранд Лайн, после чего нас ждет наша вершина, где можно высоко сидеть, далеко глядеть и слушать, не подвергая свою жизнь опасности.       Хотя... как сказать. Я уже не слишком-то уверена в этом. Как ни крути варианты, я – расходный материал. С наследником, без наследника, замужем, не замужем, зависимая от отца или независимая. Итог один – смерть.       Фердинанд все просчитал. Я достаточно умна, чтобы самостоятельно отстоять за собой право, при этом не навлекая опасности на род Небирос, так как, считай, к нему не принадлежу, в отличие от Анны. Меня примут в любом случае, а дальше... дальше сценарий на мою смерть, если окажусь слишком независимой и не буду подчиняться папаше.       — Госпожа, все накрыто, — склонилась в поклоне служанка, отвлекая меня от мрачных дум.       — Замечательно, — кивнула ей и, приподняв подол платья, направилась в столовую, специально обустроенную для этого.       — Тебе уже лучше, Антонина? — Фердинанд отвлекся от газеты, которую без интереса читал.       — Да, все уже хорошо, — кивнула. Легкая простуда была вовремя замечена и вылечена врачом, и не скажешь, что чуть ли не голышом ночью больше получаса простояла.       По правилам этикета взяв нужные приборы, приступила к ужину. Не успев съесть и половины своей довольно скромной порции, так как опять пропал аппетит, как корабль ощутимо толкнуло, из-за чего посуда жалобно звякнула. Все замерло.       — Что происхо...? — договорить Анна не успела.       Корабль содрогнулся, раздался треск и послышались крики.       — Морской Король!       — У нас дно из кайросеки! — взвыл кто-то. — Он не мог напасть! Да и мы еще не в Калм Белте!       — Он просто гигантский!       Я резко подорвалась с места, тут же летя кувырком, когда корабль мотнуло в сторону. В следующий момент оглушительный треск разнесся над головой, и в разные стороны полетели щепки. Прикрывая голову, прячась от щепок, я рванула к выходу, на бегу замечая в дыре потолка чешую чудовища.       Корабль снова дрогнул. Закричали люди, голос Ферденанда и Анны раздался где-то в стороне.       — Отец!       — Антонина!       В следующий момент раздался еще более оглушающий треск и недалеко от меня, ломая дерево, как спички, сомкнулись зубы чудовища, которое запросто перекусило пол корабля.       Низкий рычащий гул, треск и грохот, крики испуганных людей, холодные приказы Вице-Адмирала – все смешалось, когда корабль дернулся и накренился. Гигантское чудовище явно собиралось утащить его целиком на дно.       — Пробоина!       Какая, мать вашу, пробоина?! Тут половину корабля сожрали!       В это время люди ломанулись прочь, оставляя меня одну, не думая мне помогать и спасать.       Скафандр сковывал движения и мешал. Учитывая то, что есть вероятность вылететь в море, то в эта чертова одежда утянет меня на дно!       Судно мотало из стороны стороны. Вывалившись в просторный коридор корабля, я на ходу пыталась стянуть с себя лишнее, двигаясь наверх. Застежки не слушались, но все же мне удалось сдернуть с себя лишнюю одежду, оставшись в одном платье. Туфли на каблуках я скинула сразу, оставшись в тонких беленьких носочках.       Корабль резко мотнуло в сторону, и он накренился. Рев чудища оглушил.       Потеряв равновесие, кубарем покатилась по коридору, больно ударившись головой и, кажется, теряя сознание на время.       Голова наполнилась туманом, и я все никак не могла сообразить и сориентироваться. Корабль снова тряхнуло, приложив головой, из-за чего я тихо застонала.       Хлесткая пощечина обожгла щеку, приводя в чувство. Меня вздернули за шкирку и проорали мальчишечьим, смутно знакомым голосом на ухо:       — Дура, блядь! Сматываться надо, а она разлеглась, проход перегораживает!       — Пусти!.. — прохрипела я.       — Ногами шевели, неженка! — схватив меня за руку, паренек, от которого несло табаком, потащил меня в непонятную мне сторону. Едва успевая за ним, я поняла, что что-то не так.       — Куда ты?!       — Прыгать с корабля надо! Он уже скоро совсем на дно уйдет! — черноволосый смуглый парнишка, похожий на цыгана, вытащил меня прямо на разбитую палубу. — Надеюсь, ты умеешь плавать, принцесска?       И меня тупо швырнули за борт. Меня, представительницу аристократии, с которого уже все эвакуировались на подоспевшие конвоировавшие тенрьюбито корабли дозора, просто швырнули за борт корабля в открытое море.       Почему-то меня не волновало, что я не умела плавать в прошлой жизни, а в этой научилась только в бассейне своего особняка, и это с настоящим открытым морем ну никак не сравнится.       Уйдя с головой под воду, я отчаянно начала шевелить конечностями и пытаться всплыть наверх. Длинное платье мешалось и не давало мне нормально двигаться. Вынырнув всего на секунду, успевая глотнуть воздуха, вновь ушла под воду, отчаянно трепыхаясь и поддаваясь панике.       А потом меня больно схватили за волосы и потянули вверх.       — Ложись на воду, блядь! — звонкий голос знакомого парнишки резанул по ушам. — Не дергайся, идиотка!       — Платье! — отчаянно взвыла я.       — Гребанные аристократы! — парень выпустил меня, и я снова ушла под воду утягиваемая платьем на дно.       В воде меня неожиданно обхватили за талию и дернули за юбку. Дальше неожиданная тяжесть пропала и подталкиваемая неожиданным спасителем на поверхность я довольно легко вынырнула, судорожно хватая ртом воздух.       — Я из-за тебя, принцесска, чуть нож фамильный не посеял! — выдал мальчишка, который просто взял и срезал этим ножом, по его мнению, лишнее, что мешало плыть. — Плывем в сторону и как можно дальше! Быстро, черт тебя дери!       Вцепившись руками в кусок отломанной мачты, я только с ужасом следила, как некогда величественный корабль уходил ко дну. Чудовища видно не было.       — Где Дозор? — прохрипела я.       Пацан мотнул головой, молча указывая направление. Повернувшись в ту сторону, я увидела удаляющиеся корабли с белыми парусами.       — Что за...?!       — Мы последними были, детка. Меня из-за твоей сестры – и что ей моя морда не понравилась – в кутузку сунули и забыли. Еле замок вскрыл, а ты в коридоре без сознанки валялась, думал, уже остываешь!       — Они... уплыли? — ошарашенно прохрипела.       — Ага, — мрачный парнишка подплыл с другой стороны, цепляясь в кусок мачты.       — Но я же... мы... — сглотнула соленую слюну и всхлипнула. — Может, мы доплывем?       — Ты с головой совсем не дружишь? Там же Калм Белт!       — А нам-то как быть?! А, умник?!       — Пока не знаю, — заявил парень. — Но я придумаю.       Пацан, ты идиот?       Вслух я это ему конечно не сказала.       — Слышь, принцесска, ты вроде ничего, вменяемая.       — Рада, что ты оценил, — фыркнула, сплевывая морскую воду.       — Не за что, тебя как звать?       — Антонина, — мрачно ответила, с тоской смотря в сторону уходящих кораблей. Как же так... почему меня оставили и не спасли? Должны были!       — Тошка, значит, — я аж поперхнулась. — А я Драго.       — Драго, значит, — фыркнула.       — Ага, — кивнул темной головой цыган и улыбнулся белозубой улыбкой, демонстрируя выбитый передний зуб. — Вот и познакомились, принцесска. Рад, кстати.       — Я тоже, — обхватывая крепче руками обломок мачты, процедила сквозь зубы. — Рада...       На заднем фоне тонул, полностью скрываясь, наш корабль, и мы плыли в открытом море в катастрофической близости с Калм Белтом.       Заебись, как я рада.       Истерику я пока успешно душила.       — Драго, а ты ориентироваться в море можешь?       — Разве что ночью. По звездам кое-что умею, — усмехнулся он. — Я же юнга, ну, то есть был им, пока меня в кутузку не запихнули. С навигатором на короткой ноге был.       — Ты из Дозора?       — Так точно, они меня на воровстве, сволочи, поймали и сказали: либо тюрьма, либо Дозор. Я вообще из Гильдии воров.       — Великолепно, — тихо прошипела. — Просто шикарно...       — Эй, ты только... ты только не реви! Не реви, говорю!       Я всхлипнула и закусила губу. Мы без еды, без воды, в открытом северном море. И вода тут теплая только из-за близости Калм Белта, а чем дальше, тем холоднее. Моя же семья скорее всего, записала меня в покойники. Корабли тут по близости не ходят!       Сейчас я уже вспомнила, что зубы чудовища прошли со мной слишком близко, и, скорее всего, все подумали, что меня сожрали.       И в дополнение ко всему, в компании и в спасителях у меня малолетний преступник.       — Леди не плачут, — тихо прошипела.       — Ну хоть какой-то плюс в том, что ты эта... самая... ну... Ледь.       Леди не ржут как кони, но я истерично заржала, захлебываясь воздухом, ощущая на шее цепочку с кольцом, которое могло спасти меня от многого, но от банального нападения гигантского Морского Короля не спасло.       О да, я обломала планы всем. И их обломали мне. За что, боги?! Что у вас за дрянное чувство юмора?!       Как мне вернуться на Мариджоа?!       Я хохотала, как сумасшедшая, а Драго только молча пережидал мою истерику. Нас могли сожрать в любой момент, да мы вообще находились в сплошной смертельной опасности, что одна другой страшнее, но мне было чертовски весело. Аж до слез.       Нервы таки сдали.