Проведи нашим «званым» гостям экскурсию, как умеешь ты. Ну, и конечная точка будет у выхода. Там им задашь вопрос, думаю, сама понимаешь, какой. Если что, то Акане знает, что делать.
Харада смяла бумагу. — …Знает… — прошептала девушка. Если бы она знала, что Акане выпадет шанс убить на базе… ещё и друзей брата, она бы не позволила! Только не её руками. «Она же страдает. Почему Кристоф этого не понимает?» — подумала красноволосая, сжимая кулачки, тонкие брови свелись, а глаза со злостью смотрели на скомканный листок бумаги. Да, всё это время Акане страдала. От потери семьи, от того, что тогда не смогла ничего сделать. Но… что она могла сделать против вампира, будучи ребёнком без знаний и сил? Правильно — ничего. А… Кристоф продолжает давить на больное своей, фактически, дочери. Чуть ли не вбивает гвозди в ещё не затянувшиеся раны, раскрывая их заново, заставляя кровоточить. — Акане, прости… — тихо, почти шепотом, сказала Акира. По щекам стали скатываться слезы. Она притянула помятую подушку и уткнулась в неё.***
Читая досье, вампир растянул губы в довольную улыбку. Положив бумаги на стол, он их пододвинул Мэдоки. Тот оторвался от прочтения отчетов двух вампиров, что стали свидетелями расправы. — Это что? — посмотрев на тоненькие папки, спросил Харада. — Ну, это досье наших новеньких. Мэдока пролистнул их, и остановился на парне с розовыми волосами и очках. — Его убила Акане? Шихо Кимизуки, хм… — Угу, он Йоичи Саотомэ, и сами Хакуи были задействованы в экспериментах… — Но одного из подопытных как раз убила Акане, ещё и ту Сангу. Странно, что… сама, — с подозрением сказал мужчина, посмотрев на коллегу. — Скорее всего, меня не правильно поняли. — Отвратительно, — фыркнул бывший полковник Японии. — Ну, что сделано, того не воротишь… хотя, — вампир вытянул досье Кимизуки и ухмыльнулся. — Кто знает, возможно, ещё не все потеряно. — Как мне уже надоели твои намеки и чёртовы «игры», — откинув досье остальных на стол, прокряхтел Мэдока. — Увы, но проживи мои шесть веков и не на такое будешь отвлекаться. — Все вампиры чокнутые, да? — Ха-ха, помаленьку, кто-то больше, кто-то меньше. — Мне жаль девчонку, что у неё такой «отец».