***
Оказавшись на улице, Шусаку с облегчением вздохнул, выпуская еле видное облачко пара, что тут же растворилось. Уже преддверье зимы, а снег так и не выпал, что радовало, а то во время зимы вести бой с вампирами проблематично, можно ведь и простудиться или ещё чем заболеть, и что потом? Сидеть в тепле и выздоравливать, попивая чаек с медом? Нет. Если в состоянии держать оружие, то ты должен идти на поле боя, иначе кто будет сражаться с проклятыми кровососами? Кивнув собственным мыслям, парень пошел вперёд. Плутая по ночным улицам, ловя на себе заинтересованные взгляды редких прохожих. Мало кто выходил на улицу после наступления ночи, хоть за стеной и безопасно, но из-за этого треклятого апокалипсиса многие стали бояться этого времени суток, особенно те, кто уже побывал в лапах вампирах и в роли скота… Ивасаки завернул в парк. Здесь было жутко пусто, а голые деревья придавали ещё более мрачный вид. Поскорей бы закончить эту войну, иначе что останется от прошлого мира - руины? Он остановился у скамейки под дубом. На ней сидела брюнетка в синей куртке и джинсах, на шее был повязан широкий черный вязаный шарф, благодаря чему можно было обойтись и без шапки. — Привет. — Я заждалась, — надувшись, сказала девушка и поднялась на ноги. — Извини, мы… — Опять в карты играли?! — Ага. — Ох… — Ладно, не дуйся, не забыл же… Фыркнув, брюнетка развернулась, намереваясь уйти, но парень схватил её за руку. Замерев, девушка развернулась и тут же оказалась в объятиях Ивасаки. Она уткнулась в грудь парня, прикрывая глаза, а Шусаку стал нежно поглаживать её по голове. — Плохой из меня шутник… — Это да, — задрав голову, произнесла девушка, — искупи вину… Усмехнувшись, Шусаку коснулся губ возлюбленной, сама девушка тут же обвила шею парня, прижимаясь плотнее к нему. Руки Ивасаки стали гулять по телу девушки, то залезая под куртку, сжимая ягодицы, то вверх, расстегивая куртку и сминая грудь брюнетки. Разорвав поцелуй, парочка тяжело дышала, лица пылали, а искры в тёмно-синих глазах парня говорили девушке, что он бы не против и продолжить в более укромном месте… и без одежды. — У-уф, бедный Макото, он даже не подозревает, насколько его друг извращенец, — усмехается девушка, тыча указательным пальцем в грудь парня. — Оу, ясно, — тяжко вздохнул Ивасаки, — проводить? — Не откажусь… Кивнув, Шусаку приобнял возлюбленную, и они, как редкие парочки, что встречались по ночам, пошли к общежитию, наслаждаясь тишиной и ночью. Звёзды поблёскивали, казалось, они пританцовывали радуясь царствованию одинокой луны. Прохожие то с тоской, то с завистью провожали их взглядами. Придя к женскому общежитию, Шусаку склонился к ушку девушки. — Айко... будь осторожна… — И тебе спокойной ночи! — улыбнулась девушка и чмокнула парня в губы. Кивнув, Ивасаки выпустил Айко из объятий и с тоской посмотрел на неё, понимая, что это всё может скоро закончиться…***
Закрыв дверь, Айко прижалась к ней спиной и закрыла глаза, шумно вздохнув, коснулась губ. Они снова целовались. Снова… он касался её. Снова. Расстегнув полностью куртку, она залезла во внутренний карман и достала чёрную флешку. — Ох, как же это… — она скривилась, но промолчала.***
Расчёсывая волосы, девушка с наслаждением смотрела на собственное отражение: длинные пепельные волосы, кровавые глаза, прекрасная фигура с большой грудью в элегантном длинном платье с разрезом от бедра. Отложив в сторону расчёску, она накрасила губы помадой нежно-красного цвета и, чмокнув губами, отложила ту в сторону, надела чёрные туфли на шпильке и кинула грустный взгляд на тряпичную сумку, которая лежала на нижней полке. В ней был… куб ангела. Девушка хотела поскорей вернуться домой к отцу и передать эту штуку ему, а то скрывать её было довольно проблематично… Стук в дверь вывел девушку из грустных мыслей о родной стране. Тяжко вздохнув, она посмотрела в отражение и улыбнулась - сейчас ей не стоит злить второго основателя. — Войдите. В комнату вошла служанка. Она поклонилась и, не смотря в сторону пепельноволосой, произнесла: — Машина готова. — А Вальдо? — Господин Вальдо Джиллес уже в театре. — Хорошо, я сейчас иду.***
Атмосфера казалась сказочной, оркестр играл дивную мелодию, касаясь души, а движения балерин заставляли с жадностью наблюдать за ними, стараясь вникнуть в суть произведения. Но, увы, пепельноволосой девушке было сложно, и Вальдо видел это. — Хороми… — позвал он её, видя растерянный взгляд, — не понимаешь? — Немного… ещё сложно, но это… дивно. Люди всё же сотворили что-то прекрасное, эх… — Действительно, искусство у людей невероятное, если бы они ещё не лезли, куда не следует, жизнь казалась бы более счастливой… для них. — Хах, да, — тяжко вздохнула девушка. Вальдо задержался взглядом на открытой шее собеседницы и, кинув мимолётный взгляд на оркестр, произнес: — Иди петь. — Ась? — Хороми озадаченно посмотрела на вампира, не понимая сути его желания. Ведь всё, что он ей дал, она ещё не выучила, лишь жалкие крохи, и ведь многие произведения были на разных языках. А сам Вальдо редко с ней сидел и переводил. — Что? — изогнув бровь, спросил Джиллас. — Ну, как бы, я не всё… Основатель прищурился. Девушка умолкла: спорить с ним себе дороже, она на его территории, и проблем будет много как для неё, так и для… организации. Вздохнув, она мотнула головой. — Хорошо. Вальдо отдал приказ остановить спектакль и велел слушать то, что решить петь девушка. Балерины тут же упорхнули со сцены, а музыканты внимательно следили за приближающей фигурой Хороми, и, когда она ступила на сцену, с её губ слетело одно из произведений, что она знала сносно. Джиллас с превосходством смотрел на девушку, слушая её пение, голос с музыкальным сопровождением, ощущая неточности. Всё же она плохо выучила, но старалась угодить ему, и вампир знал это, поэтому иногда вот так над ней издевался, не скрывая, и Хороми знает, но сопротивляться в полную силу не может. Но, как и ожидалось, не допев последние строки, она закончила, оставив ощущение некой пустоты, но эта самая пустота в некотором роде притягивала единственного слушателя. — Довольно, все свободны, кроме тебя, Хороми. Музыканты не заставили себя долго ждать, переваливаясь с ног на ногу или прихрамывая, но быстро скрылись прочь из зала, оставив один на один Вальдо и Хороми. Вампир опёрся о подлокотники сиденья и положил голову на кулак. — В последнее время ты ведешь себя странно. — Ну… свои женские дела, — всё так же стоя на сцене, говорила пепельноволосая. — …Недавно ты покидала Москву. — Ну-у… решила осмотреться, посмотреть на… эм, другие места снежной страны. — За несколько лет не осмотрелась? Что ты искала? Девушка промолчала. — Забыла для чего ты здесь? Вальдо поднялся и медленно пошел к девушке. — Не забывайся, ведь это не последние наши «переговоры». — Я… я… ох… просто страна большая, и мне нужно успеть с то… с Вами побыть и узнать страну… и Вас, агр, это сложно, — тихо произнесла Хороми, склонив голову, пряча глаза за чёлкой. — В любом случае, Японию я в скором времени посещу. — Ах, — девушка подняла голову, сталкиваясь с кровавыми глазами вампира. Казалось, они смотрят в саму душу, от чего Хороми вздрогнула, что не скрылось от Вальдо. — Я до сих пор сомневаюсь в этой Секретной Организации, бредово звучит, да и если всё и выйдет, то уже через два-три поколения люди снова начнут с нами войну. — Н-не начнут, мы проследим. — Я-то не против мира, но… не все основатели примут это, а ваша организация слишком маленькая. Для всех нас. — Да… но… мы постараемся и выложимся на все сто! — улыбнулась девушка. — Вот оно что. — А? — С таким оптимизмом говоришь, как будто у вас там целый арсенал запретного оружия. Глаза округлились, сердце забилось сильней, девушка сжала кулаки и не произвольно отшатнулась. Но только Хороми переставила ногу, одним рывком Джиллас схватил собеседницу за горло и, несильно сдавив, наклонился к ней. — Если это так… вас убьют.