Всё будет после, а пока мы идём...

Джин встретила отца дома, всё ещё полная впечатлений о празднике, о прогулке, о том, что она — девочка с далёкой фермы оказалась в компании с первыми лицами Галактики. Вечером они сидели вдвоём с Галеном и не могли наговориться. Точнее говорила в основном Джин, а отец слушал. Когда она его о чём-то спрашивала, отвечал честно и подробно. Девушка очень гордилась отцом. Ведь благодаря ему — она это чувствовала — всё получилось так здорово. Её сейчас даже не бесило то, как покровительственно держался Кренник. Он стоял справа от Галена, а она — слева. Так они могли не «стукаться локтями». Надо сказать, что отец уделял ей гораздо больше внимания, чем «человеку в белом». Потом, после торжественной речи, ему, видимо, надо было пообщаться с важными шишками, поэтому он бросил их с отцом. Джин только обрадовалась такому повороту. Ей совершенно не улыбалось торчать в его компании и дальше, тем более, что рядом не было других людей, чтобы как-то разбавить его присутствие. Прогулка получилась замечательной. Они даже чуть не заблудились. Хотя Джин прекрасно ориентировалась всегда. Но в этот раз у неё было такое мечтательное настроение, к тому же они были не на дикой планете, а на самой населённой, так что заблудиться тут было невозможно. Учитывая, что отцу не нужно было на завтра работать, они засиделись далеко за полночь. Впрочем, Корусант никогда не спал, даже когда на небе не было солнца. Проснулась девушка позже обычного, млея от удовольствия находиться в тепле, безопасности и со своим отцом. Но тут какой-то звук заставил её насторожиться — в гостиной говорили двое. Негромко, речи было не разобрать. Кто мог придти к ним в гости утром? — Джин тихонько поднялась и заглянула в щёлку приоткрытой двери. Если бы она была животным или инопланетянином, у неё сейчас шерсть на загривке встала бы дыбом — это был он. Снова человек в белом. Прямо, как в её детском воспоминании… Только теперь за дверью не было мамы. Только отец и его «друг». «Хватит раскисать! — приказала себе мысленно Джин, — ты боец Со Герреры или кто?» По правде сказать, она теперь уже этого не знала. Отряда больше не существовало, как и цели. Цель была достигнута. Но всё-таки ей не пристало хныкать при виде какого-то гражданского хлюпика — приглядевшись за то недолгое время, что Кренник снова появился в их жизни, она распознала в нём «кабинетного вояку» — говорилку, который умеет напустить грозный вид, но по сути не представляет сколь-нибудь серьёзной опасности в реальном деле, то есть в бою. Как он тогда продержался пять дней в обработке Кассиана до сих пор было загадкой. По всем её наблюдениям он должен был поплыть не позже третьего дня. Андор, конечно, тогда устроил ей сцену: «Что это было?!» Ей, конечно, было плевать, что думает шпион Альянса, а ныне — скорее всего — Республики. Хотя его дружба могла оказаться полезной. Как она и ожидала, пошумев и выпустив пар, Кассиан успокоился. Ничего такого на самом деле не случилось. Так — лёгкое недоразумение, шутка. Правда, теперь Кассиану стоило с осторожностью бывать в их с отцом доме — Кренник мог его узнать хотя бы по голосу. А узнав его, вычислить, кто наводчик, было минутным делом. Тогда будет крупный и очень-очень неприятный разговор с отцом. Ведь «дьявол в белом» непременно её заложит. Пока она размышляла, выходить из комнаты, или делать вид, что ещё спит, отец почувствовал, что она встала. Он поднялся из-за стола и пошёл к ней. Джин почувствовала, что сердце забилось чаще. Хотя что в этом было такого? Девушка тихо отпрянула от двери и села на кровать. — Джин? — негромко спросил Гален из-за двери, — К тебе можно? — Да, — в горле отчего-то пересохло. Отец зашёл в комнату. — Я услышал, что ты встала. Мы не стали тебя будить… — Ну, да, — сказала Джин, — мог бы предупредить, что мы ждём гостей… Её голос прозвучал недовольно. — А я не сказал? — Гален выглядел испуганно и очень виновато. «Понятно», — девушка сразу перестала злиться на отца за неожиданный визит его «друга» — с ним иногда бывало, что он был в полной уверенности, что что-то сказал или сделал, хотя в действительности этого не было. — Ладно, пап, это ерунда, — она вскочила и кинулась обнимать Галена, чтобы сгладить резкость своих предыдущих слов. Но, конечно же, Эрсо это успокоило только наполовину: он всё ещё чувствовал себя ужасно виноватым. Джин понимала, что надо его переключить на что-то, чтобы он забыл об этом. — О чём вы с твоим «приятелем в белом» разговариваете? — О проекте энергостанций, — Гален немного замялся, но уже почти забыл о своём смущении из-за ошибки с визитом Орсона. — До чего договорились? — У нас есть первый заказ на строительство станций, — видно было, что Гален очень рад этому факту и предвкушает море работы. — Что за планета? — Ещё не знаю… — признался Гален, по тону было понятно, что его не сильно волнует, какая именно это планета. Ему важно, что он будет делать нужное и любимое дело. «А вдруг это — ловушка? Кренник опять заманит отца и запрёт, украдёт у меня», — мысли были иррациональные, но Джин не могла отделаться от них. — Там потребуется твоё присутствие? — спросила она с подозрением. — Моё присутствие желательно, — Эрсо заподозрил, что дочь отрицательно отнесётся к его желанию куда-то улететь. Он разрывался между желанием делать своё дело и обязательством перед дочерью. Конечно, если она не позволит, он никуда не улетит и не бросит её. Джин почувствовала, что отец хочет лететь, но готов отказаться от любимого дела ради неё. Ей не хотелось лишать его заслуженной радости, к тому же его работа была во благо людей. — Тогда я полечу с тобой, хорошо? — спросила она. — Конечно! — это лучшее, о чём мог мечтать Эрсо в своей жизни. — Пойдём, а то твой «Белый плащ» уже заждался, — девушка про себя подумала, что не стоит всё-таки испытывать терпение Кренника, а то передумает. Она чувствовала, что сам проект отца ему до лампочки, и он готов в это ввязаться только из-за Галена. Но вдруг он передумает, если подумает, что ему не рады? Они вдвоём вышли в гостиную, где Кренник в одиночестве водил пальцем по столу, лежал датапад военного образца с документацией по будущему строительству. Услышав шум открывающейся двери, он поднял голову и посмотрел на Галена и Джин. В его лице промелькнуло выражение, которое девушка не смогла опознать, но на всякий случай насторожилась. — Хотите чего-нибудь выпить? — спросила девушка с таким выражением на лице, что Орсон счёл за лучшее вежливо отказаться, сославшись на то, что только что завтракал. — Осталось только посмотреть контракт с заказчиком, — сказал Кренник. Джин заметила, что он, кажется, готовил отцу какой-то сюрприз. — Это… Валлт? — Джин услышала, что у отца изменился голос. Кренник кивком подтвердил. — В общем, ты пока изучи договор, схему расположения энергостанций, потом встретимся и дообсудим. Гален рассеянно кивнул. Когда Кренник ушёл, Джин спросила: — Что это за планета? Она поняла, что Валлт что-то значит для отца. — Когда-то я работал на этой планете… — начал Гален, — на корпорацию «Зерпен». Твоя мать была со мной. Ты родилась на ней… Джин стало интересно. — На Валлте? — Да. Это было трудное, но счастливое время, — Эрсо вспоминал тот период со смешанными чувствами. — Тогда ещё была Старая Республика… и сепаратисты. Власть на планете поменялась, они заключили договор с сепаратистами и пытались заставить меня на них работать… А Орсон тогда вытащил меня из тюрьмы и вернул на Корусант… Гален вспомнил, как, оказывается, он был сильно обязан Креннику. Он уже забыл, но ведь действительно, тот каким-то чудом их вызволил. Потом нашёл работу. Пусть не столь интересную, как Эрсо бы хотелось, но планета была чудесная, Лире с Джин было там хорошо… И было на что жить. — Пап, — из воспоминаний Галена выдернул голос дочери. … Пока Эрсо находились на Валлте, Гален следил за возведением станций. их было по одной на каждой из трёх континентов. На стадии проекта учёный очень придирчиво выбирал месторасположение каждой станции, учитывая кучу факторов. Доступность, защищённость, наличие природных угроз, удобство обслуживания. По сути строились не только сами станции, но и целый комплекс энергосистем — аккумуляторные подстанции, которые сохраняли энергию и перераспределяли на города и посёлки. Энергопроводы, заключённые в прочные изоляционные коробки, которые прокладывались под толщей льда и мёрзлой земли. В это время Джин проводила время, исследуя местность, охотясь на в изобилии обитающих тут хищников. Ей нравилось уходить и теряться в необозримых ледяных пространствах, тут она чувствовала себя, как дома. В свой стихии. Единственной проблемой было дыхание — она большую часть детства провела на планетах с жарким климатом. Но эта проблема решилась с помощью специальной дыхательной маски и специального костюма, сохраняющего тепло и отводящего влагу с тела. В такой экипировке можно было даже спать на снегу, правда, не бесконечно долго, всего пару недель. Но этого вполне хватало для её вылазок. Местные жители были очень приветливы. Нашлись те, которые помнили ещё молодого Галена и её мать, и её саму, только что родившуюся крошку. Это было очень мило. Так что Джин даже жаль было покидать суровый, но такой гостеприимный мир, когда строительство энергостанций было завершено. … После двух проектов, особенно корусканского, у семьи Эрсо не было материальных проблем. Но Гален не мог сидеть без дела. Пока Кренник подыскивал новых заказчиков на энергостанции, было преподавание в Университете Корусанта. А также Орсон устроил Галену свободное посещение того самого исследовательского центра в бывшей резервации б’анкоров, который и сейчас был научным учреждением, только теперь там работали на благо Новой Республики. Гален дал подписку о неразглашении и мог свободно заниматься всем, чем хотел. Правительство получало за это бонус в виде бесплатной работы самой светлой головы в Галактике. Так Кренник убил разом двух зайцев — Гален был и занят умственно и свободен в выборе темы изысканий. … Джин шла по базару на Дентаале. Когда она остановилась у одного лотка и протянула руку, чтобы взять безделушку, чья-то рука мягко, но сильно сжала её в клещи и развернула. Она столкнулась нос к носу с «другом» отца. — Не стоит этого делать, — в голосе Кренника она услышала предупреждение. «Это тебе не стоит так делать. Я могла бы тебе сейчас сломать руку в трёх местах», — зло подумала Джин. — Вам какое дело? — она чуть было не добавила: «Вы мне не отец», но вовремя прикусила язык. Это звучало бы совсем по-детски. Она не стала выдёргивать руку: не применив костоломный приём сделать этого было нельзя, а пока что он не вывел её из себя настолько, чтобы она провернула это. Сломанную руку потом сложно починить обратно. И разговор от этого усложняется. Разве только ты не хочешь его быстро закончить. — Я знаю, зачем ты здесь, — мягче продолжил Кренник голосом строгого родителя, поймавшего подростка за неблаговидным поступком, — Скажем, «друзья» попросили кое-что сделать, так? — В самую точку. Нехорошо подставлять друзей, — ответила Джин с вызовом, вздёрнув подбородок. — Так вот, — голос Кренника внезапно обрёл силу, что у Джин пошли мурашки по коже, — извинись перед «друзьями» и возвращайся домой. — Иначе что? — Ничего… Стоит только взяться за старое, и снова втянешься. Твой отец бы огорчился, узнав, чем ты занимаешься. Джин почувствовала лёгкий стыд. Действительно, Гален бы был сильно расстроен. — Наябедничаете? — презрительно спросила Джин. — Нет, — Креник глянул поверх её головы, потом снова посмотрел ей в глаза. — Даже, если никто не видел, как ты сделала что-то плохое, всё равно об этом знает один человек — ты сама. Он внезапно отпустил её руку, что она едва не потеряла равновесие. Посмотрев на неё напоследок, он развернулся и пошёл прочь. Спина в белом выделялась на фоне пёстрых серых одежд посетителей базара. Странно, но Кренник был без своей свиты охранников. Потом внезапно она увидела шевеление в толпе ближе ко входу в местный магазинчик: один из торговцев за лотком вытаскивал оружие! Её нюх, натренированный годами, сработал быстрее разума. Ноги сами отправили тело в прыжок, прежде она поняла, что делает и почему. Раздался выстрел из бластера, она налетела на Кренника, сбив с ног, и они кубарем покатились под ноги толпе. Вокруг ахнули и бросились врассыпную. Джин шипела от боли — луч попал ей в плечо, рука перестала действовать, в глазах потемнело. «Сарлакк! Тысяча сарлакков!» — думала она, удивляясь собственному решению спасти жизнь этому имперскому ублюдку. У неё свежо было в памяти, как был расстроен отец, когда Кренника похитили. Когда его нашли, он очень волновался, пока бывший имперский прихвостень проходил реабилитацию. Мысль о том, что Гален будет убит горем из-за смерти этого паршивого, дрянного, мерзкого… ей не хватало ругательств, поскольку боль была такой, что она тысячу раз пожалела о своём решении: не всерьёз, конечно, а чтобы отвести душу. В общем, к сожалению, её отец верил, что этот двуличный… действительно изменился и раскаивается в своих прошлых делишках. Наконец она смогла сфокусировать взгляд. Кренник оттащил её за угол дома, что причинило дополнительную боль, хотя длилось это каких-то пару секунд. Он достал из кобуры на поясе свой бластер. От того, как он его держал, Джин захотелось плакать: обращаться с оружием он не умел. «Ещё бы. — подумала она со злостью, — за него всегда это делали другие. Целый отряд проклятых элитных штурмовиков». Когда она взглянула наконец ему в лицо, её удивило потрясённое выражение, написанное на нём: он был до глубины души поражён, что Джин спасла ему жизнь. Ей доставило огромное удовольствие видеть его растерянным. Наконец хоть что-то сбило с него спесь и самодовольство. Он вызывал медицинский спидер. Когда они в него влезли, и он стартовал, Кренник, сидящий напротив Джин предложил, чувствуя себя довольно неловко: — Давай, я посмотрю. Но она фыркнула на него так, что он опустил руку. Добравшись до больницы и передав Джин врачам, Орсон счёл своим долгом связаться с Галеном. Когда связь с Корусантом установилась, он постарался как можно более сжато изложить суть, чтобы его друг не успел переволноваться. — Гален, Джин ранили, неопасно, она уже в больнице. Мы на Дентаале. По голосвязи нельзя было понять, но наверняка учёный побледнел. — Что значит ранили? Как? Когда? — было слышно, как голос Эрсо дрожал. Кренник постарался его успокоить: — Только что, в руку. Ничего опасного нет, ей уже оказывают помощь. Я связался с тобой сразу же, как мы доехали до больницы. — Я сейчас же вылетаю. Какая больница? Кренник назвал адрес. Потом вернулся в палату, где медицинский дроид уже наложил повязку. — Я сообщил твоему отцу, — проинформировал он девушку. — Кто вас просил? — возмутилась она, негодуя, что тот понапрасну его растревожил. — Он имеет право знать. — Да он с ума сойдёт, пока долетит! — напустилась на Орсона Джин. — Я уже в порядке. Вернулись бы на Корусант, тогда бы сразу узнал, что всё хорошо. Но Орсон имел на этот счёт другое мнение. Да, бедный Гален сейчас вряд ли летит спокойно. Но зная, что он в пути, Джин уже никуда не денется. И, следовательно, не отправится выполнять «поручение друзей». Что он и хотел с самого начала. Правда, он не думал, что ему на планете, куда он сорвался неожиданно, его могла подстерегать какая-то опасность. Поэтому он отпустил охранников «погулять на пять минут» — хотел поговорить с Джин без свиты, так как справедливо полагал, что девушка охотнее пойдёт с ним на контакт без лишних свидетелей. «Надо бы наведаться потом в местную полицию, — подумал он между делом. Он видел, как поймали инопланетянина, который в него стрелял. — Выяснить, кто стрелял и почему». Галена они ждали в кафе при больнице. Джин злилась на Орсона, а тот был всё ещё под впечатлением, что она для него сделала. Получался круг. Лира в него стреляла, а Джин прикрыла собой от выстрела. Он и думать не хотел, что было бы, если бы девушку застрелили насмерть. Только приближаясь к этой мысли он чувствовал мороз в позвоночнике. Через несколько часов в кафе ворвался взволнованный Гален. Он с ходу бросился к дочери, спросив: — Что случилось? — Да ерунда, — Джин определённо не нравилось такое внимание, — царапина. — Прости, — подал голос Орсон, чтобы переключить Галена и сразу же обрисовать ситуацию — это в меня стреляли… Тут Гален поднял удивлённый взгляд на Кренника, потом снова посмотрел на дочь, пытаясь осознать, что он только что услышал. Увидев его замешательство, Орсон пояснил: — Джин спасла мне жизнь. На лице Эрсо промелькнуло множество эмоций. Он посмотрел на Джин с радостным удивлением, так что она поздравила себя с правильным решением спасти задницу этому снобу белом. Похоже, Гален был рад, что два его любимых человека пришли к взаимопониманию. — Что вы тут делали? — спросил он уже спокойнее. — И где была твоя охрана? Орсон и Джин переглянулись. — Я попросила Кренника помочь выбрать тебе подарок на день рождения… — враньё было шито такими белыми нитками, что можно было в него поверить, — Я же всё-таки плохо тебя знаю, в отличие от него… «Него» она всё-таки выделила интонацией, что, впрочем, не испортила картину. Джин было немного противно, смотреть на то, как умилился отец, но в то же время её охватила какая-то щемящая нежность к нему. Он был неправдоподобно идеалистичен в этом грязном мире. Наконец все успокоились. Галену предложили что-нибудь перекусить. В этот момент Орсон решил отлучиться по делам, то есть посетить местное полицейское управление, как и планировал. — Я вас покину на некоторое время, — сказал он, собираясь вставать из-за стола и замер под перекрёстным прицелом двух взглядов: «Куда?!» Джин была искренне возмущена, что он собирается опять рисковать только что спасённой ею шкурой, из-за которой она получила весьма болезненное ранение. Примерно те же чувства, но только с другими нюансами испытывал и Эрсо-старший. — Моя охрана уже у дверей, я просто просил не мешать их нашему разговору, — оправдался он. Но всё равно его проводили подозрительными взглядами. Уходя, Кренник чувствовал какое-то тепло в груди. Чувство было двояким: и приятным и нет одновременно. И очень волнующим. Пожалуй, раньше он испытывал нечто подобное не так остро. Чтобы избавиться от него, он мысленно переключился на дело — разговор с полицейскими властями, чтобы выкинуть из головы слишком волнительные взгляды Галена и его дочери. На какое-то время у него получилось, пока он выяснял всё в полиции, но когда с делом было покончено, волнение в груди вернулось снова. Оно было таким живучим, что справиться с ним потребовалось довольно много времени.