— Операция была тяжёлой, и омега потерял много крови, поэтому жизнь ребенка под угрозой. Будьте готовы, — сообщил врач, заставляя замереть в недоумении.
— Подождите, какой ребёнок? — переспросил Джин, ошарашенного хлопая глазами. — Что с моим братом?!
— С Вашим братом все хорошо. Пуля прошла навылет и не задела жизненно важных органов. Однако, как я уже сказал, он потерял много крови, поэтому сейчас он под угрозой выкидыша, — терпеливо объяснил альфа, глядя то на Сокджина, находившегося в глубоком шоке, то на побледневшего Чонгука.
— То есть как выкидыш? — глава Дома опустился на скамейку, со страхом смотря на хирурга. — Он был беременным?
— Ну, слава Богу, с ребенком пока ничего не случилось, и наши коллеги сделают все, чтобы в дальнейшем сохранить беременность, — мужчина немного помолчал, давая осознать сказанные им слова, а после предупредил: — Скоро Вашего брата переведут в общую палату, так что утром вы сможете навестить его.
— Я оплачу отдельную палату, — безжизненным голосом возразил Чон. Смотря остановившимся остекленевшим взглядом куда-то сквозь стену, он пытался осознать: в самом лучшем случае у него появится не только омега, но и сын, наследник Дома.
— Тогда подойдите на пост медбрата — там вам все объяснят. До свидания, — врач вежливо поклонился и удалился, оставляя Джина и Чонгука в тишине.
Они долго сидели в молчании, по-отдельности обдумывая сказанные хирургом слова. Один надеялся стать отцом, второй — дядей, но каждый из них мечтал об одном — стать счастливыми вместе с Тэхёном и его сыном. Молодые люди так задумались, что не заметили подошедшего к ним Лина. Мужчина остановился аккурат напротив Чона и доложил:
— Хосока ищут, но пока без результатов, — он гулко сглотнул слюну, набежавшую от запаха
своего омеги, и кинул на Сокджина короткий, полный желания взгляд.
— Как только найдете, сообщите мне, — не поднимая на Хона взгляда, приказал альфа и, будто почувствовав воцарившуюся атмосферу, произнес: — Забирай отсюда Джина, нечего ему здесь в таком состоянии сидеть. Я побуду с Тэхёном.
Лин с Сокджином удивленно переглянулись, но спорить не стали — как бы омега не хотел остаться, он понимал, что долго не протянет. Они попрощались с Чоном и быстро ушли — все же организм подстраиваться под жизненные обстоятельства не будет. Чонгук же даже внимания не обратил на пару — так и продолжил сидеть на месте. Перед его мысленным взором все пролетали картинки их с Тэхёном совместного времяпровождения: вот первая встреча, вот вечер заключения договора, вот первый секс, вот их первый совместный ужин, вот вереница их теплых, уютных, можно сказать, домашних вечеров, вот первая ошибка омеги, вот и два побега, а вот и последняя встреча. А потом наплыли мечты о их будущем, где есть семья — он, Тэхён и ребенок.
Альфа подорвался с места, не в силах больше протирать своим задом мягкую лавочку. Из-за него! Все те мечты под угрозой из-за него же! Если бы только он не был так слаб, что отпустил Тэхёна, все было бы по-другому! Были бы нормальные отношения, он бы защищал своего омегу, он бы заботился о нем и сейчас Тэ не лежал бы в больнице с угрозой выкидыша.
Тихо рыкнув от отчаяния, мужчина направился к посту медбрата — сидеть на одном месте он уже не мог.
***
На удивление, ночь пролетела незаметно. Как только Тэ перевели в палату, Гук засел в ней вместе с ним. Бледный, находящийся без сознания, с иглой капельницы в руке, но живой. Убедившись, что омега в относительном порядке — просто спит, — Чонгук успокоился. Он некоторое время сидел около койки и изучал лицо юноши, гладил его безвольную ладонь, думал, что скажет на утро, а потом незаметно для себя заснул.
Проснулся мужчина ранним утром, как только пробивающиеся лучи солнца скользнули ему на лицо, заставляя слегка поморщится и распахнуть ресницы. Он медленно расправил спину и аккуратно потянулся — от того, что он лежал головой на кровати, мышцы затекли и неприятно ныли.
Спокойно усевшись на неудобном стуле, он начинает изучать взглядом палату. Первые солнечные лучи осветили только часть комнаты, высвечивая мягкий кожаный белый диван, стоящий неподалеку от койки, телевизор напротив прикроватной тумбочки и саму кровать. Гук скользнул взглядом по лежащему Тэхёну и тут же напрягся, встретившись с внимательным взглядом омеги.
— Доброе утро, — прерывает тишину Ким. Его голос хриплый, срывающийся — оно и понятно.
— Доброе утро, — заторможено кивает в ответ альфа. — Давно проснулся?
— Пару часов, — кинув задумчивый взгляд на электронные часы, стоящие на прикроватной тумбочке, ответил Тэ.
— И что ты делал все это время? Почему не разбудил?
— Смотрел на тебя и думал…
Flashback
Тэхён пришел в себя, когда было ещё темно — это он понял даже не открыв глаз. Справа, в области груди, неприятно ныла боль, голова раскалывалась, во рту пересохло, губы слиплись, а левая рука вспотела от внезапно прилившего тепла. Открывать глаза не хотелось, однако интерес все же пересилил нежелание.
Ким распахнул ресницы, посмотрел на свою руку и внутренне напрягся. Его ладонь накрывала чужая рука. И не просто чья-то, а Чонгука! Вопросов без ответов прибавилось. Почему в его палате Чонгук? Значит ли это, что он тоже дорог альфе? Что делать, когда он проснется? Что говорить? А может, он тут лишь для того, чтобы расспросить о несостоявшемся убийце? Но ведь Тэ его и не видел толком! Или он просто хотел закончить их разговор, окончательно дать понять, что ничего не выйдет?
Так и не придя к окончательному выводу, парень не стал заморачиваться. Он забил на все свои мысли и вопросы и просто смотрел на спящего Чонгука. Альфа выглядел настолько спокойно и умиротворённо, что засосало под ложечкой. Черты лица смягчились, дыхание выровнялось, и если брать во внимание весь вид, то мужчина выглядит, как нормальный человек, никак не связаны с миром мафии. Так он выглядел и в тот момент, когда проснулся: растрепанный, сонный, немного растерянный — ни дать ни взять обычный офисный работник. Жаль, что это не так. Вдруг, если бы они познакомились при других обстоятельствах, все сложилось бы по-иному? Как знать, как знать…
Конец Flashback
— Ну и что надумал? — напряжённо поинтересовался Чонгук.
— Ничего, — неловко пожал плечами Ким и тут же зашипел от пронзившей боли. — Решил просто спросить у тебя.
— Ну так спрашивай.
— Что ты здесь делаешь?
To be continued…
