Стокгольмский синдром

— Нам нужно поговорить! — с порога заявил Юнги, заходя в дом Намджуна — а с недавних пор и свой дом. Услышавший голос любимого, которого не видел долгое время — а неделя без омеги это очень долго! — хозяин особняка вышел из гостиной и нечитаемым взглядом осмотрел своего парня. Прошедшее в отдалении друг от друга время сказалось и на Мине не совсем благоприятным образом: хотелось обнять, прижаться как можно теснее, вдыхать родной аромат глинтвейна и не вылезать из постели целые сутки. Но не мог же он поддаться глупым инстинктам? Тем более он всё ещё обижен! И пусть мужчина, фактически, не виновен, но косвенно он все же повлиял на сложившуюся ситуацию. В конце концов Мин Юнги — гордый и знающий себе цену омега, он должен держать себя в руках! Так юноша и убеждал себя на протяжении всех семи дней. — О том, что ты сбежал от меня на всю неделю? — выгнул бровь альфа со скепсисом смотря на серьезно настроенного молодого человека. — Ой, да тебе вообще все равно было! Даже не искал меня! — плюется ядом молодой человек, а Джун устало прикрывает глаза и считает до десяти, пытаясь сдержаться и не завалить своего истинного прямо на пол прихожей и по полной программе показать, насколько ему «все равно». — Ты жил в своей старой квартире — больше негде. Тем более ты вернулся, а значит успокоился и все для себя решил. Я рад, — все же удержавшись от соблазна, ответил альфа. — Хватит стоять в дверях. Хотел поговорить — пошли поговорим, — он направился обратно в гостиную. — Ненавижу твою логику, — раздражённо шикнул Мин в спину удаляющемуся мужчине, скидывая кеды и проходя вслед за ним. — Я тебе верю, — он резко перевел тему, останавливаясь напротив усевшегося в кресло Нама. — Очень за тебя рад, — съязвил Джун, делая глоток виски и слизывая с губ оставшиеся капельки обжигающего напитка. Он зол. Зол настолько, что желание наорать на Юнги, а потом завалить на кровать и любить всю ночь растет с каждой минутой. И все это не из-за первичного недоверия омеги — хотя и этот фактор сыграл не последнюю роль, — нет, он злится из-за того, что парень оставил его одного на целую неделю, не выходил на связь, заставил волноваться. По большей части, Ким бесится из-за страха за юношу — в предвоенное время с омегой главы Дома, оставшемся одним, могло произойти все что угодно. Он просто переживал за своего парня. Настолько, что пришлось приставить к молодому человеку свое доверенное лицо. Правда, Мину об этом знать не обязательно. — Хватит ёрничать, — нахмурился Юнги. — Я же сказал: «Нам надо серьезно поговорить». — Ты сказал: «Нам надо поговорить», — фыркнул Джун. — Не суть, — качнулся головой омега и снова вернулся к изначальной теме разговора: — Я хочу, чтобы ты отказался от войны и заключил мирный договор с Домом Чон. Хотя бы акт о неприкосновенности. — И с чего бы я должен терпеть этого самовлюбленного ублюдка? — вопросительно приподнял брови альфа, снова делая глоток виски. — Сам подумай: если начнется война, станет усложнена торговля оружием и наркотиками. У вас обоих останется только клубный бизнес с казино и шлюхами, и таким образом вы потеряете большую часть доходов. Плюс может вмешаться третья сторона. Ты сам должен понимать, что из-за внутренних распрей свергнуть два главных Дома страны будет раз плюнуть, — на некоторое время юноша замолчал, давая время переварить свои слова, после чего более мягко, с некой надеждой добавил: — И если вам все равно на ваши Дома, подумайте о тех, кто вам дорог. Сегодня из-за вашей грызни пострадал Тэ, завтра на его месте могу оказаться я. И не факт, что все пройдет так же более-менее благополучно. Некоторое время оба молодых человека молчали: Юнги ждал реакции Намджуна, в то время как он сам думал над сказанным. Дом и омега были одинаково важны, лишь с той разницей, что состояли в разных сферах его жизни. В принципе, он и согласился-то на правила игры Чонгука для их защиты. Вот только не подумал о тех сторонах ситуации, о которых говорил Мин. А ведь был обязан рассмотреть всё. В данном вопросе он повел себя как глупый юнец, которому хочется активных действий, хочется повоевать. — Хорошо, я согласен, — устало выдохнул, наконец ответил мужчина. — Я поговорю с Чонгуком и постараюсь заключить договор, — он отставил стакан с недопитым виски и тут же будто повеселел, в мгновение ока стал обычным человеком. — Иди ко мне, я скучал! — Ким раскинул руки в разные стороны в приглашающем жесте, широко улыбаясь и ловя в ответ счастливую, настолько любимую десноватую улыбку стремительно приближающегося к нему омеги. Завтра он свяжется с Чонгуком, заключит договор, займётся делами, начнет вести себя, как достойный своего Дома глава, а сегодня… Сегодня он позволит себе быть свободным и счастливым обыкновенным среднестатистическим человеком.

***

— Чимин, где ты был? — Хосок крутился вокруг хмурого омеги, как только он переступил порог их совместной квартиры. — Ты хотя бы понимаешь, что я весь город оббегал: был в твоём доме, в больнице у Тэ! Черт, да я даже к Намджуну с Юнги ездил — думал, ты с другом, а оказалось, что и он сбежал! Ты ведь беременный! Тебе нельзя волноваться! — Лучше бы думал об этом, когда стрелял в моего друга, — фыркнул омега, насыпая в заварочный чайник успокаивающие травы — как всегда активный Хоуп действовал на нервы. Мало того, что молодой человек все ещё не мог отойти от того, что на руках его будущего мужа кровь его же друга, так ещё он усугубляет его состояние своим поведением. Чимин вообще не хотел возвращаться. Просто в один прекрасный момент Юнги решил помириться со своим альфой, а оставаться в его квартире в одиночестве было неловко. Конечно, он мог скрыться в своем особняке, оставшемся у него еще со времён отношений с Намджуном. Но Чон его бы нашел, так что смысла бегать дальше как такового и не было. — Я не специально! — чуть ли не взвыл мужчина, от чего Чим вздрогнул и чуть не облился кипятком. — Я не рассчитывал, что он кинется защищать этого ублюдка! — И именно поэтому я хочу, чтобы ты отказался от этого заказа, — раздражённо шикнув и отставив чайник, омега повернулся к Хосоку и хмуро взглянул ему прямо в глаза. — Я не хочу, чтобы из-за ваших разборок страдали невинные люди, мои друзья и мой ребенок. — Но… — Нет, — покачал головой парень. — Ничего не говори, просто выбери: либо мы, — Чим погладил пока все ещё плоский животик, — либо это задание. — Конечно же вы, — тяжело выдохнул Чон и вовлек юношу в крепкие объятия. — Всегда же есть исключения из правил, да? Вот и пусть он будет исключением в моем списке. Пусть Чон Чонгук будет единственным, кого я не смог убить. — Правда? — с надеждой переспросил Чимин. — Обещаешь? — Конечно обещаю, — улыбнувшись, альфа растрепал идеальную рыжую укладку. В этот момент мужчина искренне надеялся, что выглядит достаточно убедительно и уверенно. Так легко он не мог сдаться, отступить, но и рисковать любимым и ребёнком не собирается. Он сделает ровно ещё одну попытку убить Чон Чонгука. Ровно одна попытка отделяет его либо от полного поражения, либо от блестящей и самой долгожданной победы. Всего навсего одна попытка. Это ведь ничего страшного? Да?