(Отступление).
— Какой милый и воспитанный юноша. — невысокая пожилая женщина с густыми седыми волосами, одетая в малиновое трико с белой юбкой до колен и белым с синей подкладкой плащом до середины бедер, а также невысокие синие сапоги на коротких каблуках с загнутыми вверх заостренными носами, растянула губы, накрашенные фиолетовой губной помадой, в широкую умиленную улыбку, обнажающую крепкие белые зубы. — Ты ведь не откажешь бабушке в танце?
— Разумеется, леди, — церемонно поклонившись, Фауст протянул старой чародейке правую руку, обтянутую красной кожаной перчаткой, выглядывающей из широкого рукава белоснежного фрака, и опомниться не успел, как оказался буквально выволочен на середину зала (ноги едва успевали переступать, чтобы не потерять равновесие и не упасть лицом на глазах у высшего общества магической Италии).
— Ах, как же это мило. — прищурив холодные, жестокие и расчетливые глаза, бабушка, обладающая телосложением убежденного культуриста, удобнее перехватила руки своего партнера и начала кружить под музыку вальса, не позволяя и задуматься о том, чтобы вести самому. — Не поделишься с бабулей: что такое тревожит твоего учителя, что он даже заигрывания Сабрины не замечает?
Взгляд рубиновых глаз непроизвольно устремился в сторону, где у расставленных вдоль боковых стен высокого сводчатого помещения столов возвышалась над силуэтами других гостей фигура Джафара Мора, облаченного в ало-черные одеяния. Большую часть дня наставник был удивительно задумчив, что, впрочем, не помешало погонять подопечного по всем знаниям, полученным в Хогвартсе, а затем выдать задание на концентрацию и одновременное использование чакры, а также магии (следовало, сидя в позе «лотоса», создавать и удерживать геометрические фигуры между ладонями, поднятыми на уровень груди, при этом сложность состояла в том, что тренировочный коврик был расстелен на потолке гостиной).
— Боюсь, мне известно немногим более вашего… бабуля. — изобразив на лице извиняющуюся улыбку, спокойно ответил наследник рода Флер. — Еще утром он был обычным язвительным и высокомерным мерзавцем, а затем резко изменился, став мерзавцем молчаливым и угрюмым.
— Как невежливо. — осуждающим голосом произнесла нахмурившаяся женщина, в следующую секунду «совершенно случайно» наступив каблуком на ногу пожилого мужчины, мимо которого они танцевали. — Молодые юноши не должны так выражаться: в случае повторения мне придется принять меры и вымыть тебе рот с мылом.
Добрый оскал почуявшей кровь акулы заставил и без того бледного мальчика побелеть кожей до состояния собственных седых волос. Мысленно же он успел себя выругать за столь глупую провокацию, причиной которой было желание узнать, как же старейшина рода Дантэ относится к его опекуну. Все же до тонких интриг ему было еще далеко, так как большую часть времени занимало изучение магии и основных правил этикета, а не искусство словоблудия.
— Прошу прощения за мое недостойное поведение. — остановившись вместе с завершением последних звуков музыки, Фауст отстранился и поспешил изобразить уважительный поклон. — Подобное больше не повторится…
— О, не беспокойся, сладенький. — отпустив свою жертву, пожилая леди растрепала волосы на макушке молодого партнера, тут же обеими руками ущипнула его за щеки, оттянув их в разные стороны, при этом совершенно искренне умиленно улыбаясь. — Все мы совершаем свои ошибки, но главное, уметь их замечать и исправлять, ну и, конечно же, учиться не повторять. А сейчас прости, бабуля должна отойти попудрить носик.
Проводив взглядом спину ловко лавирующей между гостями немолодой чародейки, напоследок эффектно взмахнувшей полами плаща, юноша некоторое время растерянно соображал, что вообще произошло и с чего он вдруг решил, что сможет спровоцировать кого-либо из опытных интриганов на откровенность. Щеки горели от щипков, в глаза словно бы песка насыпали…
«Проклятье! На меня банально воздействовали при помощи пси через зрительный контакт. Так как защита не тронута, воздействие шло не на разум напрямую, а на эмоции и критичность мышления».
Стиснув кулаки, Фауст глубоко вдохнул и выдохнул, тут же применив медитацию для подавления эмоций. Ощущение, словно бы им воспользовались как продажной зверолюдкой, вызывало желание обтереть руки, а лучше вовсе принять ванну.
— «А чего ты ожидал? «Высший свет» — это тот еще серпентарий».
Прозвучал в голове до боли знакомый ненавистный голос учителя. Стоило же повернуться и, подняв взгляд, посмотреть на мужчину, как Джафар совершил подзывающий жест рукой.
«Относится ко мне, как к своей собственности… Ррр. Ненавижу».
Нацепив на лицо надменно-равнодушное выражение, Фауст, выпрямив спину и опустив руки вдоль тела, твердым и уверенным шагом направился к наставнику. О недавней вспышке злости напоминали только воспоминания, впрочем, конфуз юного чародея не интересовал никого из взрослых (тем более что чего-то значимого он не совершил). Оставалось надеяться, что Мор не станет слишком уж серьезно наказывать за беспечность.
«Вот ведь старая ведьма. А как же правила гостеприимства?»
— «Кто силен, тот и прав. Принимай это за еще один урок и делай выводы. Тем более старуха не сделала ничего, что можно было бы рассматривать как нападение на тебя или меня».
— Прошу прощения, дорогая Сабрина, но вынужден вас оставить на некоторое время. — высокий черноволосый маг, подбородок коего украшала тонкая кривая бородка, изобразил поклон красноволосой и зеленоглазой девушке, рядом с которой находилась пара ее подруг. — Кажется, моему ученику нужна психологическая помощь: общение со столь экстравагантной леди, как ваша бабушка, вероятно, поколебало его неокрепший разум.
— Оу… — молодая чародейка прикрыла выступившую на губах улыбку тонкой ладошкой. — Уверяю вас, бабуля не специально… я надеюсь.
— Уверен в этом. — вежливо улыбнулся Джафар, тут же подходя к наследнику рода Флер и кладя ладонь на взлохмаченную голову. — Идем, ученик, подышим воздухом.
Мальчик почувствовал, как из его тела вымывает усталость, эмоции окончательно утихли, мысли же приобрели кристальную ясность. Захотелось влепить себе ладонь в лицо при осознании собственных недавних действий…
— Что можешь сказать в свое оправдание? — выйдя из бального зала на широкий балкон с колоннами и резными бортиками, взрослый мужчина подошел к дальнему углу, куда не достигали звуки музыки и разговоров, тут же огораживая пространство чарами от подслушивания.
— Я… — беловолосый юноша посмотрел на темное небо, усыпанное иллюзией созвездий, будто бы искал там ответ на вопрос. — Я был не готов.
— Очень хорошо. — довольная улыбка украсила лицо наставника, взгляд которого из отстраненно-холодного стал… одобрительным? — Осознание своей слабости — это первый шаг к ее преодолению. У тебя есть время до завтрашнего утра, чтобы придумать способы, каким образом можно избежать повторения сегодняшней ситуации. После завтрака мы обсудим твои варианты и я начну готовить тебя к публичной жизни.
Договорив, Мор развеял чары и направился обратно в зал, оставив своего подопечного осознавать полученную информацию и странное ощущение, похожее на удовлетворение от похвалы. Впрочем, Фауст тут же себя одернул, дав мысленную оплеуху и напомнив, что к этому человеку нельзя испытывать никаких положительных эмоций.
— А как же мои слова, учитель? — все же решил спросить наследник рода Флер. — Если слухи о сказанном мной…
— Каждый ученик в душе ненавидит своего мастера. — сделав несколько шагов в сторону двери, взрослый маг продолжил, не оборачиваясь. — Даже если бабуля решит кому-то об этом рассказать, ничего нового никто не услышит. Да и, кроме того: зачем ей распространяться о своей шалости, которую она совершила по моей просьбе?
Алоглазый мальчик открыл рот, постоял пару секунд и с щелчком челюстей закрыл его. Наставник уже успел скрыться в помещении, когда Флер фыркнул и, запрокинув голову назад, уставился в фальшивое звездное небо, ощущая удовлетворение от того, что картина мира вернулась в привычные рамки.
…
Спустя еще полчаса собравшейся в особняке Дантэ публике представили маленькую восьмилетнюю девочку с ярко-красными волосами и сапфировыми глазами, а также аристократично-бледной кожей и правильными чертами лица. Она была одета в синее трико с белой юбкой, белыми же сапожками, кружевной шалью. На ее губах играла искренняя улыбка, взгляд же любопытно скользил от фигуры к фигуре, заставляя подозревать, будто бы юная чародейка видит куда больше остальных.
— Позвольте представить мою племянницу, прибывшую в Италию из колоний Северной Америки. — Эдмонд Дантэ стоял рядом с девочкой, возвышаясь, будто несокрушимая скала, всем своим видом демонстрируя готовность защитить. — Кити Блю: прошу любить и не жаловаться. Ах да, чуть не забыл: мы тут с моим другом посовещались и решили, что было бы неплохо скрепить союз… через брак наших воспитанников. Так что, когда Кити исполнится семнадцать, она станет женой… Женой станет она… Флера Фауста. Мальчик мой, не стесняйся, подойди и познакомься с невестой.
С разных сторон раздались аплодисменты и шепотки разговоров, а седовласый мальчик все стоял на месте, будто соляной столб, не в силах осознать новую информацию, свалившуюся на голову. Сейчас, глядя на эту синеглазую девочку, он ощущал себя совершенно беззащитным и преданным.
Чья-то рука легла на плечо, заставив вздрогнуть и поднять взгляд, чтобы увидеть спокойное, как всегда надменное лицо Джафара. Сколько же всего наследник рода Флер хотел ему высказать, но вместо этого лишь хмуро кивнул и позволил подвести себя к своей возможной невесте.
«Не время и не место показывать гонор».
Пронеслась мысль в голове. И все же в памяти появилась еще одна заметка о том, за что нужно будет спросить у наставника, после того как удастся скинуть с себя ярмо его власти.
— Привет. — Кити первая подала голос, улыбнувшись новому другу во все зубы (ее совершенно не волновала какая-то глупая свадьба, которая должна была случиться еще почти через десять лет). — Я — Кити. Рада познакомиться…
***
— Ты всегда был одинок: не против и не за. — под грохот музыки, чеканя слова, пел светловолосый мужчина средних лет, заставляя эхо отражаться от стен ангара. — Но однажды твой король тебе открыл глаза. Совет древних мудрецов поставил мир на грань… Мир в руках у чужаков, и мы им платим дань!
Молодые мужчины и женщины, выпускники военных академий и действующие офицеры армии Англии, пританцовывая под звуки электронных инструментов, подпевали музыкантам, создавая дополнительный грохот и выплескивая в пространство огромные объемы неструктурированной пси-энергии.
…
— Признаться честно, я ожидал, что вы откажетесь от встречи. — заявил седовласый старик крепкого телосложения, одетый в военный мундир со знаками отличия полковника, сидя за столом на балконе второго яруса ангара, откуда открывался неплохой обзор на сцену и большую часть зала. — Все же ваше расставание с принцем Пендрагоном прошло при весьма… неприятных обстоятельствах.
— Его высочество меня убил. — без тени эмоций, просто констатируя свершившийся факт, отозвался доктор Вавилон, чем заставил собеседника поморщиться. — Впрочем, я человек широких взглядов и предпочитаю жить по правилу: «Кто старое помянет, тому глаз вон». Так чего же от меня снова хочет мой бывший работодатель?
— В ближайшие дни в нашей стране должна произойти смена власти, — начал говорить военный, но был остановлен поднятием левой руки, неестественно худой и обтянутой черной перчаткой.
— Не интересует. — с прежним равнодушием заявил ученый. — У вас есть те разработки, которые я оставил, так что рассчитывайте на свои силы. Помогать, впрочем, как и мешать, я не намерен. Меня устроит роль стороннего наблюдателя.
— Мы понимаем. — собеседник, до этого момента бывший напряженным, будто готовая распрямиться пружина, с явным облегчением выдохнул. — Нас так же полностью устроит ваше невмешательство.
— Раз пошла речь о мятеже… и не морщитесь, как невинная дева при виде кучи экскрементов: нужно все называть своими именами, иначе и оглянуться не успеешь, как черное станет белым, а белое — красным. — Вавилон сделал короткую паузу, давая военному коротко кивнуть. — Есть список людей, которых ваша деятельность затронуть не должна… Иначе я сильно расстроюсь.
***
Появившись на берегу маленького каменистого острова, рыжебородый и рыжеволосый маг с яркими синими глазами, одетый в фиолетовую мантию, накинутую поверх плотного зеленого костюма из драконьей кожи, медленно направился к выступающей вверх, словно колонна, скале. Бушующие волны с грохотом разбивались о каменные глыбы, окружающие довольно ровное плато, будто зубцы короны, и даже брызги не долетали до одинокой фигуры человека средних лет. Ночная тьма, не разгоняемая луной и звездами из-за затянувших небо тяжелых туч, как затаившийся хищник, следила за незваным гостем, напряженно осматривающим предполагаемое место входа в пещеру.
— Ты зря сюда пришел, старик, — произнес голос молодого лысого мужчины, кутающегося в черную мантию, сверкающего рубиновыми радужками полуприкрытых глаз.
Вместо ответа Альбус ударил «когтями духа», мгновенно разрезая на куски астрального паразита, игравшего роль привратника в одном из тайных убежищ Томаса Рэддла. В следующую секунду невидимый барьер, ограждавший остров от волн, исчез, а вздыбившаяся со всех сторон вода с оглушительным рокотом обрушилась на вторженца всесокрушающей мощью стихии.
Миг, и Дамблдор закутался в складку пространства, оставляя узкое «горлышко», соединяющее временное укрытие и реальный мир, не забыв прикрыть его барьерными чарами. Когда же вода схлынула и отступила, чародей вернулся в нормальное пространство и, убедившись в отсутствии дополнительных ловушек, направился прямо к проявившейся железной двери.
— Кто на свете всех хитрее, всех коварней и жаднее? — металлическим голосом спросило лицо демона, уродливой маской выступающее из сплошной плоской поверхности.
— Я, — не задумываясь, ответил Альбус, ментальным посылом в стража демонстрируя названные пороки.
«А ведь предполагалось, что чужак ответить нечто вроде «человек» или «темный бог».
Скрипнули шестеренки, дверь ушла в сторону, открывая зев пещеры. Поток сжатого газа, хлынувший из проема, едва не сбил вторженца с ног, но был рассечен своеобразным магическим волнорезом. Еще одно заклинание под названием «дыхательный пузырь», окружающее голову применившего прозрачной непроницаемой сферой, позволило избежать отравления ядом и вирусами, коих Томас в свое время собрал немало и сумел сохранить «для будущих поколений».
«Придется проходить хим-очистку, а одежду вообще сжигать. И это только первый рубеж, настроенный для того, чтобы прогнать случайного чужака».
Тело мага пошло рябью, разделилось на трех одинаковых Альбусов, и, пока один из них начал устанавливать экранирующие барьеры на остров, двое других принялись взламывать защитный контур на дверном проеме (только магл бы решил, что открытая дверь безопасна, одаренные же знали, сколько пакостей можно оставить для желающих добраться до чужого добра).
***
Телефонный звонок огласил небольшую кухню, за столом которой сидел крупный мускулистый мужчина, одетый только в спортивные штаны. Перед ним лежала разобранная охотничья винтовка, рядом с которой стоял граненый стакан с наполовину опустошенным резко пахнущим содержимым.
— Да? — хозяин жилья недовольно поднял устройство связи и приложил к уху.
— «Есть работа по твоему профилю». — прозвучал голос из динамика. — «СОИЧ наняли для репетиции главного концерта… на сцене Альбиона».
— Стало быть, островные нас обскакали? — с явным сожалением в интонации произнес полуголый человек.
— «Смотри на это под другим углом: у нас есть шанс отработать все сценарии, при этом почти ничем не рискуя». — попытался утешить коллегу собеседник. — «Жду на точке сбора».
— Понял. — телефонная трубка отправилась на прежнее место, а хозяин жилья поднялся на ноги, с удовольствием разминая плечи. — Хех… Понеслась вода по трубам.
(Конец отступления).
