***
Сектар хмуро смотрел на чернеющий горизонт. Они плыли относительно близко к берегу, но всё равно достаточно далеко, чтобы приближающийся шторм нагнал их. Туманный уже отдал все распоряжения, и моряки бегали по кораблю, поворачивая к берегам и ускоряя его магией. Сам он сохранял спокойствие, но вот все на корабле болтали всякие глупости, которые мешали ему думать: — Мы утонем! — Это морские! — Не успеем! Сектар очень надеялся, что Валанди до сих пор спит на нижней палубе. Вот только он должен был проверить лично, чтобы, в случае чего, усыпить её. Но он не терял надежды успеть до шторма. Однако она проснулась от беспокойных мыслей, которые неожиданно зазвучали громче в голове. Сообразив, что это моряки бегают в панике по палубе, она сама поспешила подняться наверх. Но стоило ей выйти и увидеть надвигающуюся черноту, как она тут же почувствовала дурноту. «Нет… Нет, только не снова, — её беспокойные мысли были куда громче, чем у обычных моряков. Она подбежала к краю и схватилась за борт, всматриваясь в черноту вод. — Если это морские, я их уничтожу!» Она принялась рыскать своей силой вокруг корабля, выискивая живых существ, которые угрожали их безопасности. — Их нет. — Совсем неожиданно за её спиной появился Сектар, обняв Валанди за талию и прижимая к себе. Он всё ещё был на неё в обиде, но не в такой, чтобы резко перестать переживать за её состояние, страхи и самочувствие. — Держи себя в руках, иначе я применю силу. Всё хорошо будет, ясно тебе? Строго, может быть, жестоко, но в такие моменты сюсюканье не поможет. И как назло, словно противореча его словам, большие тяжёлые капли стали падать с небес, быстро окрашивая светлую древесину корабля в тёмные тона. «Всем подготовить спасательные круги! — что есть мочи закричал в головах туманный, а потом посмотрел на Валанди и отпустил её. — И ты тоже». Солнечная попыталась совладать с собой, но то и дело всплески силы вырывались из неё мысленным воплем, благо хоть не так оглушительно, как могло быть. Она больно сжала кулаки, что ногти до крови впились в ладони, но ей нужно было взять под контроль свои эмоции, иначе Сектар её усыпит. «Хорошо, круги… Сосредоточься, ты справишься», — убеждала себя Валанди и потихоньку смогла начать действовать. Берег был совсем близко, жаль, она не могла приказать волнам поскорее вынести их в порт. «Живее, живее!» — кричал туманный, боясь его гнева, а может, под его магией моряки, действительно, на запредельной скорости стали работать. Корабль заметно повернулся, но ветер дул совершенно в противоположную сторону, из-за чего было ощущение, что судно стоит на месте. Сектар был плохим стихийником, он не мог наколдовать ветер и заставить воды гнать их к берегу — этим занимались либо освободившиеся моряки, либо его солдаты. — Валанди, чёрт возьми, живее! За это время мы бы уже сто раз потонули! Забыла, где круги находятся? — Не кричи на меня! — огрызнулась солнечная, но эта злость заметно отрезвила её. Она нашла круги и поспешила их раздать всем, кто не был занят попытками повернуть корабль к берегу, и с последними двумя вернулась к Сектару. — Что дальше? Она проклинала всех богов, что заставляли её переживать это снова. Внутри всё холодело только от мысли, что корабль мог утонуть. Если она потеряет и Сектара, она не переживёт. Сейчас она тоже жалела, что не являлась стихийником, но даже Гинтар, будучи сильным в такой магии, не смог справиться с разбушевавшимся морем. Но если Валанди узнает, что в этом шторме виноваты морские, она сама, лично, истребит весь их род. Если выживет. — Солнечная, не нагнетай обстановку, — как можно сдержаннее сказал Сектар. Честно, он сам постепенно начинал заводиться, но лишь из-за паники Валанди. На этом корабле одни лицемеры да слабаки, за их жизнь он беспокоился в последнюю очередь, а вот волнение Валанди с ней могло сыграть злую шутку. — Валанди, морских нет, мы их с тобой не слышим. До берега добраться легко. Нужно хорошо постараться, чтобы потопить корабль. Может, это не такой сильный шторм будет, как мы думаем, поняла? Смотри, — он указал пальцем на берега, — даже если что-то и случится, мы доплывём. Ты это понимаешь? Казалось бы, махнул рукой — и все переживания Валанди развеялись. Но Сектар всегда считал, что чтобы с чем-то справиться, с этим надо сталкиваться. Морских нет, и это самое главное. А уж доплыть-то они смогут с лёгкостью. Да и подождите, корабль-то цел ещё! Может, хоть до мели доплывут, а там-то чего переживать? Эти мысли он и передал Валанди, а сам пошёл к капитану, находившемуся у штурвала. — Я честно стараюсь собраться, — шепнула Валанди. У неё тряслись руки, тело била мелкая дрожь, но она правда хотела верить, что всё будет хорошо. Однако у неё и без того был панический страх кораблей, от которого она так и не смогла избавиться до конца, а здесь ещё и этот начинающийся шторм. Она просто поверит в Сектара. Дождь усиливался; всё, как в тот день, когда пророческие разделились. Но это хоть не такой неожиданный шторм: Сектар его заметил ещё издалека, но вот сглупил — нужно было сразу торопить матросов, а он подумал, что они и так успевают. Но проходило время, корабль постепенно подходил к берегу. Встал на мель как раз, когда волны поднялись. Сектар посадил Валанди в шлюпку одной из первых, после чего отправил всех остальных. И лишь последним сел сам. Не видел смысла оставлять на корабле хоть кого-то. Всё равно нужно было что-то делать с этой посудиной. Пусть с ней пираты творят что хотят. А сами они высадились недалеко от Ниварны. Где-то к югу должна быть река, а за ней сразу город. Берег их встретил сильными ветрами, да и лодки друг от друга далеко ушли в пути из-за течения и волн. Но на твёрдой земле все сразу соединились вновь. Туманные помогли Сектару справиться с лодкой и причалили её к берегу, после чего он огляделся. Точно, где-то река должна быть, но был ли смысл её искать сейчас, во время шторма? Нужно было решать, что делать дальше. Неизвестно, насколько сильные будут порывы ветра — глубоко в лесу может дерево обрушиться, а здесь и волнами накроет. — Вы двое на разведку, — приказал он своим солдатам. — Далеко не уходить. Полкилометра осмотреть и вернуться. Остальные за мной. О Валанди он не забыл. Отдав распоряжения, он взял любимую за руку и с ней двинулся в лес, но недалеко. Одно радовало: деревья их окружали вековые — такие попробуй сломать. Стоило их рукам соприкоснуться, как Валанди вцепилась в Сектара, будто, если не будет его крепко держать, он испарится. Она без вопросов села в лодку, разделяясь с ним: понимала, что он лидер, а именно так и должен поступать хороший лидер — сначала спасти своих подчинённых, а только после выбираться самому. Лишь сожалела она, что не могла найти в себе силы и остаться с ним, но и здесь она понимала, что только мешала бы ему своим присутствием. Валанди была бесконечно благодарна, что он… спас их. Пожалуй, именно так и считала. Что и выразила поцелуем и долгим объятием, когда туманные и моряки разбрелись по округе, оставив их одних.***
После праздника город солнечных просыпался очень неохотно. Закнеыл всю ночь пил и поэтому тоже был не в лучшем состоянии, однако у него были дела сегодня. В купальнях он смыл с себя все события прошедшей ночи и долго обливался холодной водой, чтобы протрезветь окончательно. Но и не забыл заглянуть к Кейлит, прежде чем уйти. Всё-таки было бы нехорошо, если бы он после первой же близости свалил без обещания вернуться. Тайком пробравшись в дом, Зак нашел комнату Кей. Она спала, и, судя по безмятежной улыбке, снилось ей что-то хорошее. Чтобы не будить, он просто написал короткую записку, что уходит на задание один и не знает, когда вернётся. Он долго всматривался в лицо спящей Кейлит и пытался заменить её чертами Каю. Однако медлить было нельзя, иначе он мог упустить лунную навсегда. Бросив последний взгляд на Кей, Зак так же бесшумно выбрался из дома и покинул город. О Роулене он тоже не забыл и предупредил его письменно, зная, что, если они встретятся лично, король его не отпустит. Он быстро нашёл следы и запах Каи и пошёл по ним. И пока преследовал, воспоминания нагоняли его.***
Бедный, бедный Закнеыл… Только прошло полнолуние, и он чудом не сошёл с ума с психанутой лунной, — так она продолжала добавлять масло в огонь. Да и вообще последний месяц просто выводила его из себя. То частыми сменами настроения — попробуй подстройся, — то непонятными ему вспышками гнева. Кая и сама их не понимала, и был бы тут Гинтар — он бы просто заставил её в себе разобраться, но так как на эту, казалось бы, лёгкую вещь ей было указать некому, она просто текла по реке своих эмоций. И вот на седьмой день неспешного пути в Ниварну Кая отправилась побегать. Просто побегать, как всегда. Он, по доброте душевной поддавшись на её женские соблазнительные уловки, отпустил. Да и вообще у него складывалось впечатление, что она просто им с помощью секса управляет — нагло пользуется. Хочет куда-то, а Зак отказывает? Она нажимает на этот рычаг. Провинилась в чём-то? Откупается тем же. Сначала Закнеыл не замечал, но стал догадываться. На самом же деле Кая просто любила заниматься с Закнеылом любовью. Это стало для неё каким-то наркотиком, и, если была возможность, она её не отпускала, но была непослушной. Закнеыл поддавался её женским чарам, в то время как Гинтар ставил то, что ей лучше, выше того, что она хочет. И делал это он строго, без возможности компромисса. Уже давно была забыта такая вещь, как медитация, — Кая просто не слушалась Закнеыла, из-за чего во время полнолуния становилась неуправляемой. Закнеылу было это неприятно, но лунная, как маленький ребёнок, этого просто не видела и не понимала. Они продолжали любить друг друга до глубины души, но вот такие мелочи всё портили. И вот, вместо того, чтобы вернуться вечером во временный лагерь, который пара устроила на пути к городу, вернулась она только к ночи. Запыхавшаяся, счастливая, и всё же в глазах мелькало волнение. Времена неспокойные. Она знала, что Закнеыл волнуется, но ничего не могла с собой поделать — хотелось бегать, и всё! — Прости меня, я опять опоздала. — Мягко говоря. Это уже были не те два часа. — Зато я кроликов поймала! — Надеясь, что вид убитых зверей как-то сгладит всё, она показала ему тушки с перегрызенными шеями. Медленно подойдя к костру и присев возле него, Кая виновато посмотрела на Зака. — Только не злись. После зимы я так соскучилась по траве. Не могла остановиться. Закнеыл молчал, он даже взгляда в её сторону не бросил. Он был взволнованный, уставший и злой. Ему надоело уже постоянно сидеть и переживать. Если так пойдёт и дальше, он собственноручно прирежет лунную, потому что уже на грани нервного истощения. — С меня хватит, — тихо проговорил он, всё так же не оборачиваясь. — Сколько ещё я должен тебя упрашивать приходить вовремя? Ты не видишь, как быстро накаляется обстановка между эльфами? Ещё немного, и эта война коснется всех. — Зак, я виновата, правда, но ведь ничего не случилось — мы вообще сейчас на землях гномов, — щебетала она милым голосом, двигаясь ближе к звёздному, а когда коснулась его плеча, тихонечко так толкнула и мило улыбнулась. — Ну прости. Вот доберёмся до Ниварны, сядем на корабль и уедем подальше от всех эльфов. Это что же, в её понимании, до тех пор он должен терпеть такое отношение? Кажется, да, так как Кая взяла его за прядь и заставила опустить щеку к ней для поцелуя. — Мы на землях, где рыщут звёздные, — не поддался Зак. — Это сейчас ничего не случилось, а что будет завтра? А после? Я каждый раз тебя прошу не убегать далеко и надолго, но ты каждый раз игнорируешь это, будто мои слова для тебя вообще никакого веса не имеют. Схватив её руку, чтобы она отпустила волосы, он внимательно посмотрел на лунную. И ведь не находил в её глазах ни капли сожаления. Он, значит, переживал весь вечер и полночи, а она: «Ничего же не случилось». Как же его взбесила эта фраза! — Ай, а ну пусти! — психанула Кая, вырывая руку и резко вскакивая на ноги. Было не больно, но сам факт, что он вот так её остановил, — неприятно. — Но жить, как ты предлагаешь, тоже невыносимо! Я понимаю, когда мы скрываемся в городах, но когда по лесу, Зак! Я не могу, как ты, идти подобно мышкам. И не говори чепухи, твои слова имеют для меня вес, но ты слишком волнуешься! Да и Кая перешла на повышенный тон. Ну правда, пока только разговоры о войне, но чтобы боевые действия — не было такого ещё! Если бы они не были столь осторожными, уже давно бы укатили острова. — Всё! Думала загладить свою вину, но вот решила, что не стану! — Кая сложила руки на груди и резко села в позу лотоса, но уже в двух шагах от Закнеыла. Хотя она понимала, что эти слова его явно не остудят. Уж больно давно он не покупался на секс с ней. Вообще давно… Кстати. — Ещё бы ты чувствовала эту вину… — кипятился Зак. Видимо, и его терпению пришел конец. — Я осторожничаю не просто так. Сейчас один неверный шаг со стороны любого эльфа, и польётся кровь. Из-за твоей неосмотрительности мы можем наткнуться на кого-нибудь. А если ты будешь одна, сможешь убить всех? Я в этом сомневаюсь. Конечно, он не верил в её силы. С маленькой группой она ещё справится, и то не факт, ведь сейчас магия есть у каждого второго, а Кая даже не хочет искать свои способности. Любой стихийник справится с оборотнем, а ведь туманные говорили, что это самая слабая магия. И Кая слишком легкомысленно воспринимает ситуацию, будто не видит или не хочет видеть нависшей опасности. — Так говоришь, будто этот каждый второй только и думает, чтобы убить мимо пробегающего оборотня! А если те же звёздные, то извини меня, если ты не способен меня догнать, когда я в облике, то и остальные тем более. — А она злилась оттого, что даже сейчас он включил свою осторожность. — Мне надоело так жить! Не нужно было эту проклятую магию вообще возвращать, я вам всем это с самого начала твердила! — Мне не нужна скорость, чтобы убить тебя, достаточно шевельнуть пальцем. — Костёр неожиданно вспыхнул ярким пламенем, но в ту же секунду стал прежним. И Зак меньше чем за минуту придумал ещё множество разных способов убийства одними только стихиями. — Ты не понимаешь, какая это сила. Мы уже вернули магию, так что учись жить в новом мире! Клыками ты не защитишься от проникновения в разум, когти не сравнятся с магическим оружием, и ты не сможешь бесконечно уворачиваться от направленных ударов. Огонь вспыхнул так неожиданно, что Кая испугалась, резко дёрнулась назад и упала, не справившись с управлением. Смотря в небо, она слушала его спокойный тон учителя и злилась всё больше. Её вообще кто-нибудь спрашивал, хочет ли она жить в этом новом мире? Ощущать себя самым слабым существом среди магов было неприятно. Что же тогда не начнёт искать свои способности? Потому что не хочет! Это для неё было бы сродни смирению со сложившейся ситуацией, а это неприемлемо! — Тогда выбери себе того, кто способен за себя постоять! — вскрикнула лунная, вымещая свою злость на бедных кроликах, которых тут же схватила и бросила в проклятое пламя. Была бы вода — вообще потушила бы его. Встав на ноги, она повернулась к звёздному спиной с явным намерением уйти куда-то опять. — И куда ты пойдёшь? Ты же не выживешь одна! — Закнеыл тоже поднялся с места. — А ты останешься одна, потому что с твоими бесконечными перепадами настроения жить невозможно. Мне уже надоело терпеть твои выкрутасы! Ты не слушаешь меня, для тебя существуют только твои потребности и желания. Ты, ты и только ты… Я не обязан всё время плясать под твою дудку! Даже сейчас она не потрудилась повернуться к нему лицом, чтобы выслушать. У Зака аж глаза вспыхнули красным — настолько сильно это взбесило его. Он резко оказался подле лунной и, схватив за руку, развернул к себе лицом. Возможно, он переборщил и слишком сильно сжал запястье, но просто уже был не в состоянии контролировать себя. За что и поплатился. При развороте Кая выпустила когти и ударила ими по его груди. Тоже не рассчитала силу — думала вещи порвать, чтобы испугать; чтобы отпустил. Но на землю брызнула его кровь, и она же осталась на когтях лунной, но замечено ею это было не сразу. — Не смей меня недооценивать! Выживу! Вам всем назло выживу! Я тебе что, кошка домашняя, чтобы делать так, как ты хочешь? Что за отношение отцовское? В одиннадцать чтобы дома была! Далеко не убегала! А почему бы тебе сразу мне ошейник не… И тут в нос ударил запах его крови. Оскаленная Кая посмотрела на его грудь, на которой одежда быстро окрашивалась в красный цвет; на свои пальцы, которые обжигала его кровь. Четыре ровные царапины были неглубокими, но длинными. Она не хотела, но он её довёл. — Отпусти, больно, — уже не кричала, шипела, резко сбросив его руку с кисти и отходя от него на два шага назад. — Отлично, вот и выживай одна, — ровным голосом произнес Зак. Его тон ещё никогда не был так холоден, но это уже был перебор. Он с обидой взглянул на неё последний раз, поднял свою сумку и ушёл. С него было достаточно. Пусть теперь делает что захочет, бегает сколько влезет. Одна. И будет ей счастье — больше никаких нравоучений, нудёжа над ухом и всего прочего. И Заку жить легче станет, и нервы в покое останутся. В момент своего ухода он не беспокоился, что оставляет Каю одну, что без него она, действительно, может погибнуть. Он думал только о себе, потому что давно пора было это сделать, а не потакать всем капризам лунной. — Ну и пожалуйста! — закричала ему в спину лунная, подхватывая свой рюкзак и кинжал. — Ну и катись! Прогремел гром, будто некий символ молнии, которая разделяет сердце на две половинки. Наверное, в какой-то степени так и случилось. Плюнув в костёр, Кая повернулась в совершенно противоположную звёздному сторону и, сжимая зубы от злости до боли, быстрым шагом скрылась во тьме леса.***
Кая переоделась, но всё равно чистое тело выглядело подозрительно. Хотя была река по пути. Просто скажет, что в ней искупалась как следует, и всё. Да и кинжал, что когда-то подарил Закнеыл, тоже вызывал подозрения. Вот где она его взяла? Скажет, что ей позволили забрать его, как самую дорогую вещь. И вот она продолжила свой путь обратно, мысленно проклиная Калантара и Ливафейн. Конечно, она и сама дура, настолько привыкла считать себя частью звёздных, что даже забыла, что она сама лунная, ей проще всего было наврать, что она их жертва. И с Закнеылом не сложилась бы такая чушь. Но что сделано, то сделано. Она и сама желает голову этого солнечного отделить от тела. Но вот весь этот путь… Она в пещерах-то толком не отдохнула, а тут неизвестно, что может случиться. Мало дороги до города, так ещё и там попробуй доказать, что решила вернуться и всё рассказать в обмен на жизнь и сокрытие от звёздных, вроде предала их. Но ведь надо ещё соврать убедительно! Закнеыл — звёздный. Ему легче всех будет понять, врёт она или нет. Сутки ходьбы дались Кае легко. Мало того, что она напилась и наелась, так ещё весь путь прошёл в думах — она его просто не заметила. А вот ночью ей повезло. Хотя это даже везением назвать нельзя. Она будто спала, и ей навеяли такие замечательные желания, что просто наяву так быть не могло! Эта сволочь. Как там его? Лукас. Он сидел возле костра, на свет которого и шла Кая, совсем один. Такой удачи просто не может быть в мире! Этот солнечный что, действительно решил вернуть пленницу? Решил за ней проследить? Серьёзно? «Точно один! Никаких запахов солнечных больше нет. Удача-то! Так, стоп. Не торопиться. Он может быть опасен». У Каи нет больше боевой магии. Чудо, что браслеты хоть светлую магию пропускали. Зато у неё есть умение звёздных обращаться с клинком. А у него магия — всё равно неравноценный бой будет. Кая поставила всё на один удар. Тихо-тихо, по-кошачьи, она переместилась за спину Лукаса. Кажется, он что-то жарил — это хорошо, увлечен готовкой. Так же тихо, но очень медленно она приблизилась к нему. И вот когда солнечный был полуметре от неё, Кая замахнулась, но эта сволочь с самого начала знала, что она здесь! Лукас резко развернулся, ударяя Каю обугленным куском дерева в живот, и пока та согнулась от боли пополам, он резко отскочил от неё и вытащил меч, готовый атаковать вновь. Используя магию, чтобы залечить свою рану, она тоже выставила клинок, чтобы защититься от удара. — Ах вот ты как, дрянь, в себя так быстро приходила! — Лукас тоже сначала поразился её способности, но не мог тратить на это время. Два врага схлестнулись в бою, разрушая тишину местности звонкими ударами клинком. Лукас был мужчина чести — он знал, что она не колдует. И хоть перед ним была настоящая убийца, он всё же предпочитал равный бой — магию не использовал, за что и поплатился. Благодаря мужской силе и трёмстам годам опыта, Лукас не только побеждал, но и ранил Каю то в ногу, то в руку, а в конце даже повалил на землю, но она не была так же честна в бою — бросила ему в лицо землю, и Лукас закричал от боли — ровно в глаза. А Кая, пользуясь его замешательством, вскочила на ноги, переместилась за его спину и, потянув за волосы, чтобы как следует натянуть кожу шеи, приложила к ней клинок, готовая перерезать глотку. Предаваясь воспоминаниям, Закнеыл не заметил, как прошёл день. По следам он дошёл до какой-то норы, где запах лунной был сильнее всего. Должно быть, она отдыхала в ней. Но и из-за тех же невеселых дум Зак не заметил, что был не один в лесу. Слишком поздно он услышал посторонние шорохи и почуял чужие запахи. Точнее, запах тот был ему хорошо знаком — Лукас, его верный друг, не послушался приказа и всё-таки пошел следом. А вот тому, что запах Каи усилился, он не придал значения. Однако чем ближе Зак подходил к Лукасу, тем сильнее становился лязг металла. Сообразив, что он с кем-то борется, звёздный бросился на помощь. Со всей возможной скоростью Закнеыл кинулся на врага, желая спасти друга. Он схватил руку с зажатым клинком и вывернул до хруста, заставляя противника выпустить оружие. Затем пинком опрокинул его и, не особо заботясь о целости врага, пригвоздил его копьём к земле, благо проткнул только плечо. — Идиот! — сорвался он на Лукаса, поворачиваясь к нему. — Сколько раз я говорил, что ваша хвалёная честь ничего не стоит, если ты умрёшь из-за неё? Используй всё, чтобы выжить и победить. Зак помог подняться на ноги солнечному, проверил, всё ли с ним в порядке, и только после повернулся к нападавшему. — Кая? — Как-то он не обратил внимания поначалу, от кого спасает друга, и поэтому сильно удивился, увидев лунную. Он посмотрел, что натворил с ней, и еле подавил желание отозвать копьё. Лес содрогнулся от женского вопля. Боль от сломанной руки немедленно перекрылась той, которую приносило копьё. Кая ворочалась на земле, слово разрубленный пополам червь, безуспешно пыталась вытащить копьё, но оно никак не поддавалось. И всё, что ей приходилось, это ворочаться непригвоздённой частью тела по земле. Это была не просто боль, а настоящий огонь, начинающий от плеча и идущий по всему телу. Оборотень постоянно светилась: то не в том месте, где нужно, то всем телом — она даже не могла сконцентрироваться на месте, которое нужно лечить. Да и смысл в этом лечении, если плоть не срастить из-за преграды в виде копья? Лукас взъерошил волосы на затылке, прогоняя неприятное ощущение после того, как она натянула их, и, подойдя ближе, смотрел на лунную. В нём не было и капли сожаления. — А я говорил тебе, что её нужно было убить сразу! Вот что было бы, если бы ты нас не нашёл? — пытался перекричать её крик солнечный. Лукас отдавал себе отчёт в том, что сам виноват. И не в том, что пошёл за другом, а в том, что недоглядел, и вместо того, чтобы идти по следам Зака, шёл уже по следам Каи и невольно обогнал командира. — Оставим её так? — задал глупый вопрос солнечный, учитывая, что Закнеыл её в прошлый раз отпустил. Хотя надежда была — он не сразу вытащил из неё копьё да и сейчас продолжал смотреть на мучения. — Будет знать, как оставаться на наших землях. — Лукас перехватил меч, чтобы лезвие теперь было в сторону лунной, и замахнулся, готовый проткнуть ей и второе плечо. А что? Он-то думал, Зак понял, кому он это сделал. Да и то, что он бездействовал, давало Лукасу шанс, что он ей всё-таки сделает больно за жизни всех солнечных, которых она забрала. Но Закнеыл перехватил его руку, не позволяя причинить вреда. Он также отозвал свою магию. Её крик ранил сильнее любого меча, сердце кровью обливалось, пока он наблюдал за страданиями Каи, но помнил, что она на другой стороне. Поэтому был готов ответить на любые её действия. — Что ты здесь делаешь? — обратился он к лунной, когда она перестала вопить. Но она ответила не сразу. Приняв сидячее положение и облокотившись о дерево, лунная сначала вылечила дыру, но как только зажили внутренности и остались лишь кожа и немного мышц, на её шее появился страшный металлический ошейник, который тут же перекрыл всю её магию, которую та насылала на рану. Кая одновременно с Заком взглянули на Лукаса, но тот лишь плечами пожал, мол, чтобы резких движений делать не могла. Кае же пришлось отвечать. Она никак не ожидала здесь Зака увидеть, и потому врать пришлось на ходу. Благо голос дрожал от боли, и со стороны могло показаться, что если она запнулась, то только из-за раны. — Из-за вас меня выгнали. Калантар теперь думает, что я могу быть на стороне солнечных. — Так бросаться эльфом с такой силой? — фыркнул Лукас. — Не верю. Что ж ты тогда на меня набросилась? — А я что, знаю, зачем ты за мной пошел? Вы оба! — На этом Кая уже бросила обиженный взгляд на Закнеыла. — Может, решили меня вернуть и допытать! Или Роулен приказал меня на плаху доставить! — Если бы я не появился, ты бы его убила, — покачал головой Зак, присаживаясь перед ней на корточки. Он бросил недовольный взгляд на Лукаса, мол, с ним разберётся позже. А вот Кае он не верил. — Ладно отец, но Ливафейн не отпустила бы тебя живой. Я удивлён, что она не убила тебя с самого начала. Что вы задумали? Как она и предполагала, Зак не верил. Кая опустила голову, поморщилась, зашипела, делала всё, чтобы показать, как ей больно. Ей и правда было больно, но в эти промежутки она думала над ложью. — Она хотела, но король не позволил. Ему нравится мысль, что женщина его сына стала королевской любовницей, — на этом вранье она приподняла голову, желая увидеть в глазах звёздного боль, которую испытала она, чувствуя запах той женщины, — и мысль, что ты можешь об этом знать. — Ах ты, шлюха, — прошипел Лукас и хотел было ударить её, но пока с ней рядом Зак, не посмел. Кая же, чтобы чуть-чуть сгладить краешки, добавила: — Тем более меня выбрали не звёздные, а Тали. Вот и не убила. Она знала, куда ударить, — Закнеыл почувствовал настоящую боль при упоминании отца. Он даже поднялся, чтобы отвернуться от неё, и его взгляд упал на кинжал — тот самый, который он купил для неё. Стало ещё хуже. И убивало его не то, что она спала с другим — да пусть всех звёздных перетрахает — а то, что это был его отец! И плевать ему уже было на выбор злой богини, он никогда не почитал её так, как другие. И больше чем уверен был, что Ливафейн напридумывала всё про Тали, чтобы оставить Каю в живых и бросить потом такую Заку. Точно! — Это всё из-за меня? Они специально подослали тебя ко мне? Чтобы бросить этот плевок мне в лицо? — В прошлый раз они выманивали его именно с помощью Каи, и в этот раз он попался на тот же крючок! — И вот я здесь. Где они? Пусть выходят и посмотрят, как я попался на один и тот же трюк дважды. — Никто меня специально к тебе не подсылал. — Своего эффекта она добилась. Видела всё это, даже за взглядом его проследила, но вот только от этого самой себе хуже сделала. Хватит, до его уровня опускаться не будет. Кая только надеялась, что в следующий раз он подумает, с какими запахами к ней приходить. В следующий раз? Вряд ли он ещё будет. — Я им про тебя и слова не сказала, — прошептала она уже тише. Таким голосом, какой был раньше, без злобы, без ненависти. — Как благородно с твоей стороны. — Но вот Лукасу нужно было всё испортить. Яд опять появился в её глазах. — Зак, нужно что-то делать. Одну её не оставишь. Даже если она в одиночку и помрёт, как ты сказал, то до этого времени унесёт солнечных с собой столько, сколько сможет. — «Как ты сказал»? — Кая резко перевела взгляд с солнечного на звёздного, пытаясь подняться по дереву, хватаясь за плечо. — У меня складывается впечатление, что ты только спал и мечтал, чтобы я померла! — Именно так и было, — Зак злобно стрельнул глазами в её сторону. — Своим таким появлением ты разрушила всё! Чёрт, Роулен меня вздёрнет за то, что я отпустил тебя и сам ушёл, оставив лишь короткую записку с объяснением! — Он схватился за голову, дивясь своей глупости. Он очень был зол на неё, на себя, на Лукаса — на всех эльфов за то, что они не могут жить в мире. — Выкладывай, что задумали звёздные, где они ударят в следующий раз, и, быть может, тогда я поверю, что тебя не подсылали ко мне. По твоим словам, тебя всё равно выгнали, так что незачем больше защищать их. Закнеыл затряс её за плечи, желая получить ответы. Он ведь затеял это всё именно для того, чтобы разузнать о планах звёздных. По крайней мере, убеждал себя в этом. — Зак, мне больно! — Лунная сорвалась на новый вопль, но, хотя раненое плечо заныло с новой силой, его слова ударили во сто крат больнее. Желал ей смерти? Вот так просто?.. После всего того, что у них было? Что они пережили? Кая, не веря своим ушам, осела на землю, прикрыв лицо руками. Слёзы потекли ручьём, но она старалась их сдержать, не показывать их. Не показывать боль, не показывать, что любит, всё ещё… «Хотел смерти». Она никогда не хотела его смерти. Молилась, чтобы он был жив. Прикрывала от звёздных. А он мечтал. — Эй, лунная, не сработает, — бросил солнечный. Она и не пыталась слезами как-то повлиять на них. Не хотела их, не желала. Сжала плечо, чтобы хоть боль остудила её чувства, обиду. Чтобы физическая боль придавила душевную. Но не срабатывало. Хотела начать лгать, но слова застревали на языке, а рука больнее сжимала глаза, чтобы хоть как-то прекратить поток этих предательских слёз. — Рано ты ей правду сказал, — фыркнул Лукас и подошёл к звёздному. Он опустил свою руку на его плечо, больше думая о его метаниях, чем о лунной. Хотел как-то поддержать его, успокоить своим присутствием. Стало его как-то даже жаль. Лукас бы её прямо здесь вздёрнул, но поступки Закнеыла говорили, что он не хочет ни её смерти, ни страданий. По крайней мере, не при нём лично. — Тебе решать. Хочешь, я с ней останусь один на один? Ты ничего не увидишь и не узнаешь. А я без информации не вернусь. Но Закнеыл его не слушал, он видел только слезы Каи, слышал только её всхлипы. Не понимая, что творит, он обнял лунную. — Я не… Я не хотел, — бормотал он что-то. Не знал, что делать, она плакала из-за него! Что он сделал? Что он наговорил? Что ему делать теперь? Он не хотел видеть её слёзы, она плакала, а слёзы наворачивались у него. И Зак так растерялся, но одно он знал точно: Каю в обиду больше не даст. — Не трогай меня, — она слабо попыталась его оторвать от себя, но будто все силы ушли на эту истерику. Больная рука просто уперлась ему в грудь, пока вторая всё продолжала прятать глаза. — Мне не нужна твоя жалость… Ты сказал всё, что хотел. — Закнеыл… — Лукас тоже озадачился, видя эту картину, и несколько минут просто не знал, что делать, как быть-то. И командира не хотелось резко от неё оттаскивать, но он понимал, что всё это неправильно! Ох уж эти женщины! Какую власть над мужчинами имеют! Верно он слышал от своего деда — мирами управляют не короли, а их жены. Эта дрянь прямо сейчас толкала Зака на измену. А что ей нужно было для этого сделать? Правильно, поплакать! Но это же надо как-то решать. И лучше — без вреда своему другу. Лукас видел только один выход, чтобы и Зак больше не выпускал её, и чтобы она не убивала солнечных. — Попробуем ночью её в город притащить. Но не в темницу. Думай, где можно её спрятать, и чтобы она была далеко от городских. Не знаю… Может, в подвале каком заковать? — Кая, если ты всё расскажешь, нам не придётся тебя прятать. — Он всё не отпускал её. — Гинтар обещался навестить тебя, я ему сказал, что ты со мной у солнечных. Он с благодарностью взглянул на Лукаса: был рад, что друг не стал задавать вопросов и предложил выход, хоть Кая ему и не нравилась, мягко говоря. Но прятать её ото всех? Он знал, что не сможет держать её на привязи, никогда не мог. В это она верила слабо. И про Гинтара, и про то, что у неё там у солнечных будет всё хорошо. Почему? Ведь Закнеыл мог спокойно наврать? Как это часто происходит, в плохое верится всегда легче. Раз он желал её смерти, то зачем ему сейчас ей помогать? А чего она вообще думает об этом? Ей всего-то надо принести голову Лукаса. А так он будет всегда рядом. Ну, или хотя бы недалеко. А там проще — выждать удобный момент и бежать через уже знакомые тропы. Мысли об этом постепенно помогали иссушить слёзы, и вот она уперлась в его грудь уже и второй рукой, но сил никаких не применяла. — Мне не доказать вам, что меня изгнали, — прошептала она ему в грудь. Невольно приближалась лицом к нему всё ближе, как же хотелось обнять, но не смела себе этого позволить. Пусть не отпускает. Пусть игнорирует её толчки ладонью, а она пока просто представит, что ничего не было. — Калантар всегда вёл разговоры только с Ливафейн. Она как была единственной женщиной на советах, так и осталась. Меня просто ставили перед фактами накануне действий. — Так и знал! — А Лукасу было трудно держать себя в рамках. Видя страдания Закнеыла из-за этой особы, он еле сдерживался от едких комментариев. Но и его терпению постепенно приходил конец. — Закнеыл, неужели ты поверишь, что жрице не говорят о планах? Она же должна всё-таки как-то ритуалы там подготовить, ей нужно время! Всё она знает! Прекрати ей так доверять! Ты думаешь, она тебе всё так же преданна? После слов о любовнице короля? Напоминание о любовнице отрезвило его немного, и Зак отстранился. Лукас верно говорил, жрицы должны готовить ритуалы. Он, конечно, не знал, сколько времени им требуется, но, может, Каю и не предупреждали, она всё-таки не истинная звёздная. — Я… Не знаю, что касалось жриц, это было по части Ливафейн, я никогда не вдавался в подробности и не лез в их дела, — бормотал Закнеыл. Он и правда не особо много знал о жрицах, и знания его ограничивались несколькими ритуалами. Он внимательно посмотрел на Каю и вдруг спросил: — Про отца ты не наврала? Кая медленно подняла на него заплаканные глаза и чему-то усмехнулась. Его это всё-таки так задело? А её, значит, не задело ничего, так он считает? — А это что-то изменит? — Закнеыл, сейчас немного не об этом речь, — негромко сказал Лукас. — Я всё понимаю, но мы сейчас в опасной зоне. До гор меньше суток. Нам нельзя здесь оставаться. Что делаем с ней? — Многое, — тихо шепнул Зак и отпустил лунную. — Есть веревка? Она пойдёт с нами, но мы пока не возвращаемся. Закнеыл отошёл немного в сторону, проверяя, не следили ли за Каей звёздные, но в округе никого не было. Он обошёл поляну по периметру и, не почуяв опасности, решил: — Заночуем здесь, а с утра направимся в Сильверсан. — Сильверсан? — одновременно с лунной спросил Лукас. — А там мы что забыли? Зак, нам, вообще-то, в другую сторону нужно. Вместо верёвки Лукас наколдовал цепь, которой и перевязал ей руки. Ошейник так и не снял, ссылаясь, что с больной рукой она меньше проблем доставит. Хотя та и возмущалась. Пока Зака не было, кричала что-то про заражение, грязь, но ей не было даже позволено нарвать трав. Руки её были привязаны к дереву — и лишь полметра свободы. Наконец оторвавшись от проверки цепей, солнечный набросал сухих веток для костра и сел рядом с ними. — Тебя, вообще-то, моя сестра ждёт. Да и король не обрадуется. — Напишу Валанди, раз уж теперь знаю, что она с Сектаром, письмо дойдет до неё. Чёрт, она тоже не на той стороне, хотя вот от неё это как раз можно было ожидать. — Зак выразительно посмотрел на Каю. — Оставим тебя временно у Силейз, а там Валанди, может, согласится вправить тебе мозги или хотя бы выяснить, что в них творится. Он подошёл к костру и уселся рядом, немного подумав, он всё-таки ответил на последние слова Лукаса: — Только тогда я смогу спокойно вернуться к Кейлит, а с Роуленом… как-нибудь разберусь. Имя другой женщины неприятно ударило по сердцу, но Кая с трудом сдержала себя, чтобы не завопить во весь голос, что да, она была с Калантаром. «Нет, не опускаться до его уровня!» Хотя чего опускаться-то? Он и так ясно давал понять, что начал новую жизнь. Кая лишь отвернулась к стволу дерева, до крови впиваясь в кору пальцами. — Ладно, дело твоё. Но я иду с тобой, командир, и ты понимаешь, что здесь ты мне больше не командир. Так что делаю что хочу. — Лукас улыбнулся и в своей манере гордо поднял лицо. Только пытался как-то подбодрить друга, да и всё. — Ложись спать. Я проведу на вахте всю ночь. Нечего тебе с ней один на один оставаться, — добавил он тихо-тихо. — Ты так и не научился держать язык за зубами, — усмехнулся Зак и, хлопнув Лукаса по плечу, отвернулся, чтобы никого не видеть, улёгся. Но уснуть так и не смог. Он много думал; близость Каи его не оставляла в покое, хотелось и обнять её, и снова прогнать, и обнять ещё раз. Всю ночь он мучил себя мыслями, желаниями быть с Каей, чтобы стало всё как прежде. Только этому не бывать уже никогда.