Демоны пророчества

      Вот уже два дня Альфред принимал на себя молчаливую злобу стаи. Никто не посмел пойти против него, поэтому Кая оставалась в безопасности, но и восторга от «любви» вожака никто не испытывал. И сегодня, когда он отправился в город, все оборотни бросали ему в спину недовольные взгляды. Да только для Альфреда они сейчас были далеко не на первом месте — сначала он должен попытаться выполнить обещание, данное Гинтару. Именно для этого он явился к Кае.       После попойки он навещал беспокойную лунную дважды, чтобы накормить, но особо не контактировал. Его все ещё беспокоило настроение в стае, но за двое суток ничего не изменилось, поэтому Альфред позволил себе немного отвлечься от забот и вернуться к важной миссии.       — Подъем! Сегодня опять пойдешь со мной! — вломился в комнату вожак, сходу будя Каю. — А если будешь хорошей девочкой, уговорю Дарсию достать из закромов что-нибудь получше того пойла, что было в прошлый раз.       — Ты что, совсем из ума выжил? — сонно пробубнила лунная, утыкаясь носом в одеяло. Подушка тут же полетела в Альфреда. — Где уважение к пленному? Хоть раз можешь разбудить нормально?       Зато Кая всё это время была не в таком плохом настроении. Ей позволяли забыться в выпивке. И если сначала Альфреду показалось, что ей это будет во вред, то он быстро изменил своё решения, видя если уж не утром, то хотя бы днём выспавшуюся лунную, которая явно избавлялась от негатива через алкоголь. Хотя на самом деле, она просто рыдала навзрыд, оставаясь один на один со своими мыслями и скорбью. Выплескивая всё через слезы ночами, днём она действительно чувствовала себя лучше. Правда лицо было опухшим, да и глаза заплывали, но эти некрасивые эффекты проходили ближе к полудню.       Даже сейчас она не выглядела как забитый в клетке зверь, а просто эльфийка в гостинице, которую нагло побеспокоил знакомый.       — С чего я вообще должна с тобой куда-то идти? — зевая в одеяло спросила она. — Приходишь, лишь чтобы мне похлёбки принести, игнорируешь, а тут на тебе — я куда-то идти должна! Да иди ты!..       — Дела были. Ты, что, не заметила, что тебя никто не беспокоил все это время? Поднимайся уже, — Альфред стянул с нее одеяло и фыркнул от запаха перегара — с выпивкой пора заканчивать. — Пойдем на улицу, проветришься. К тому же нужно подтверждать твой статус самки вожака. От тебя совсем мной не пахнет, это нужно исправлять, а то стайные заподозрят чего ещё.       Он хотел было потереться о нее, но спертые запахи алкоголя и тела отбили это желание — сначала вымоет ее.       Кая помнила, как несколько месяцев Гинтар отучал её от таких слов как «самец» и «самка». И для неё это было вполне нормально, но вдали от стаи теперь эти слова казались… очень странными.       — А я твоя самка? С каких это пор? — не была бы сонной, точно воспользовалась этим.       Медленно поднявшись с кровати, она потерла глаза и ещё раз зевнула. Будто прочитав его мысли, Кая коснулась руками жирных волос и скуксилась. Ливафейн приучила её к чистоте тела, и теперь ощущать эти сосульки на своей голове было просто неприятно.       — Давай только к реке забежим? — попросила она, набрасывая Гинтаровский плащ на тело. Впервые за утро она посмотрела на вожака и мысленно отметила, что и он сам был в добром духе. С чего бы это?       — С тех самых пор, когда о тебе узнали в стае, — недовольно проворчал Альфред. — Давай быстрее к реке, я бы и сам не отказался окунуться.       Они вместе вышли из таверны, и пока шли по городу, за спиной то и дело были слышны шепотки, которые вожак старательно пытался игнорировать. Но по его быстрому шагу было видно, что он хотел бы поскорее скрыться с чужих глаз и не дразнить лишний раз оборотней.       До реки шли молча, да и о чем говорить? Альфред не хотел рассказывать, как восприняли новость о ее возвращении, а больше ничего стоящего внимания не произошло. На удивление в стае время текло спокойно с заключения перемирия. Вот бы так было и дальше.       Кая же честно пыталась держаться бодрячком, но когда шепот становился нестерпимым, она если уж не прижалась к Альфреду, то прислонилась к нему и так и шла.       В лесу, конечно, вспомнила о дистанции, это всё-таки не Гинтар, а у реки и вовсе почувствовала себя раскрепощеннее. Улыбнулась, сняла плащ, прежде хорошо втянув воздух, убедившись, что рядом никого нет. И только после этого, не снимая иллюзию рваной одежды, она вошла в озеро. Не любила резких заходов, отчего ступала медленно, привыкая к прохладной весенней воде.       Только когда вода коснулась шеи, Кая нырнула полностью, но плавала лишь там, где могла спокойно достать ногами дна, если бы захотела вынырнуть. Ей пришлось научиться плавать ранее, чтобы выживать, кормить сына рыбой, если не было дичи. Спасибо в своё время добрым гномам.       Под водой она находилась долго, избавляясь от старой кожи с помощью песка; как следует промачивала волосы… И лишь где-то минут через пятнадцать она закончила с уходом за собой, но вылезать не собиралась.       — А ты? — крикнула лунная, вынырнув в очередной раз и вспомнив, что Альфред тут тоже есть.       Кивнув, он принялся раздеваться. Скинул жилетку, штаны и с разбегу плюхнулся в воду, обдав Каю фонтаном брызг.       — Ух, хорошо, — вынырнув, бодро произнес Альфред. Он заплавал вокруг лунной. — Люблю водичку, хотя в это время года все ещё прохладно для длительных купаний. Тебе-то хорошо, ты себя подлечишь, а я могу проваляться с простудой несколько дней.       Решив, что ещё минутку и вылезет, он быстро заплавал, не позволяя себе замёрзнуть. Пока он говорил, Кая верещала. Смеясь, но всё равно верещала.       — Ты смотри, куда плюхаешься! — она попыталась ему отомстить, начиная забрызгивать, но тот ловко уходил под воду, да и, судя по всему, его это не особо задевало. — Так куда ты собрался меня вести на этот раз?       Спросила она за секунду, как Альфред вновь погрузился под воду, что сделала и она, но намереваясь плыть к берегу. Вода и правда прохладная, но её больше волновал факт, что лунный сейчас ведь и мстить начать может, и вот ей уже от брызг ловко уйти не удастся.       Прежде чем ответить, вожак вылез из воды и встряхнул головой, как пёс, и мелкие брызги опять полетели в Каю. Он довольно усмехнулся, заметив выражение лица лунной, и нацепил иллюзию, пока сохнет.       — Мне нужно встретиться с послами гномов, чтобы наконец передать им результаты нашего похода к солнечным, а заодно проверим, готовы ли они к торговле с туманными, — Альфреду совсем не хотелось думать о политике, но делать нечего, он вожак всё-таки. — Забудь, представь, что мы просто гуляем.       — Да ты просто обливаешь меня водой, — буркнула лунная, садясь на солнечное местечко в позе лотоса и, забавно поворачивая голову из стороны в сторону, она отжала волосы, а иногда их взъерошивала пальцами. — Кстати, есть хотя бы один город гномов, где нет лунных? Я думаю, может, если Гин всё же увезёт меня, поехать туда?       Наверное, у гномов ей было самое место, как считала сама Кая. У них бы так и жила, если бы не стали появляться оборотни из-за союза.       Но вот была одна предательская мысль. Можно это списать на маленькую зависимость от алкоголя, но она пока не жаловалась на жизнь. Вот эти пару дней, например: её никто не беспокоил, Альфред навещал, кормил, а в свободное время она выпивала. Вон он её даже выгуливать стал. Если так подумать, дай Кае ещё несколько занятий, чтобы время убивать, и это неплохой отдых после всего произошедшего. Благодаря Альфреду её таверна стала маленьким городом, в котором нет войны, лишь покой. И только понимание, что долго она так прожить не сможет, не позволяли ей даже думать о том, чтобы вот так хоть один месяц.       — Скучно мне так гулять, — немного помолчав, но не отвлекаясь от сушки волос, буркнула лунная. Уж больно она привыкла к «вечеринкам» у звёздных, где они пили, курили всякие разные вещи… Вот не хватало этого маленького ада. — Развлеки меня, — вот наглая мерзавка. Ей и так поблажки делают. Но она явно пользовалась хорошим расположением Альфреда.       — Я тебе шут, что ли, чтобы веселить? Радуйся, что вообще выпустил, — а ему наоборот нравилось это спокойствие, когда вокруг лунных по минимуму. Очень уж он устал за эти пару дней… Да что там пару дней, с тех пор, как стал вожаком, почти не бывало спокойных времён. Хотя и раньше он не очень-то мог похвастаться спокойной жизнью. — В горах Хатора наших почти нет. Красный город слишком далеко от нас, мы к ним разве что по тоннелям попасть можем.       Потянувшись, он повалился на траву. Всё-таки было холодно ещё, поэтому он немного замёрз. Бросил взгляд на Каю, и мысль прикоснуться к ней, чтобы согреться, закралась в голову. Лунный смешно тряхнул головой, чтобы отогнать ее — нет, не поддастся инстинктам.       — В Хаторе раньше были лунные, — задумчиво протянула она. — Когда я с… Когда я попыталась туда вернуться, весь город пропах оборотнями. Пришлось уйти.       Кая бросила мимолетный взгляд на Альфреда, но тот, вроде, её оговорки не заметил. Просто не хотелось лезть в прошлое, во времена, когда у неё появился сын. И чтобы отбросить память о нём далеко в себя, где ей теперь самое место, лунная посмотрела на Альфреда вновь и улыбнулась, заметив на его коже маленькие изменения.       — О, вожак, да ты замерз. Что такое? Не привык к суровой жизни в лесу? — издевательски спросила она, вставая на ноги и подходя к Альфреду сзади. Но не трогала, зато будто нарочно стала говорить, обдавая его мурашки теплым дыханием. — Тогда тебе стоит поджав хвостик побежать в город и укутаться в теплое одеялко.       — Это просто ещё слишком ранняя весна, — встрепенулся лунный. От ее дыхания мурашек стало только больше. А вообще, чего это он перед ней оправдывается? — Как же я могу убежать и оставить тебя одну в этом лесу, кишащем готовыми разорвать тебя оборотнями? За это будешь греть меня.       Не спрашивая разрешения, вожак облокотился на Каю, которая так удобно сидела сзади. И все равно, что он тяжёлый, главное… стало так тепло спине.       От такого напора она даже усидеть не могла — сразу упала на землю, а эта туша её ещё и придавила. Кая задёргала руками, как утопающий, но Альфред был глух, а она так и видела в мыслях его противную наглую улыбку.       — А ну слезь с меня! Ты тяжелый! — но её разве слушали? А он и правда был тяжелым — это не просто тело, а гора мышц, результат тренировок и постоянного движения в лесных чащах.       Кое-как Кае удалось повернуть туловище немного в бок и, цепляясь пальцами за землю, постепенно выбираться из этого холодного плена. Казалось, что его кожа была холоднее, чем вода в озере, отчего у неё самой появились мурашки по телу.       — Что у тебя за мода на меня сверху навалиться? — кряхтела лунная.       — Ты куда? Я не разрешал тебе уползать, — он перевернулся и заключил Каю в объятия. Ничего такого не имел в виду, просто она правда была такой теплой, что к ней хотелось прижиматься. Пролежав так ещё немного и смеясь от того, как она пытается выбраться из его холодных рук, Альфред всё-таки отпустил и поднялся, чтобы одеться. — Пойдем, нам ещё нужно успеть на встречу с гномами.       — Далеко до них идти?       Спросила она слишком тихо для своего голоса. Поднялась медленно, отвернулась и, будто наплевав на Альфреда пошла в лес, словно идя туда, куда они и собирались.       Но дело в том, что такие игрища возбудили её, и если бы не холодность Альфреда (не кожная), она бы изнасиловала его прямо там. Может, природа лунных сыграла — черт знает, но было приятно ощущать его сзади… сверху… в объятиях.       Немного подостыв, Кая всё-таки повернулась к нему и, в ожидании топая ножкой, взяла волосы в кулак и коготками стала расчесывать их. Лучше отвлечься на волосы. Пока мокрые, лучше сейчас их распутать, тем более самые трудные колтуны она ещё в воде распутала.       — Нам немного в другую сторону, — с усмешкой произнес Альфред и ткнул в нужном направлении. А в глазах было что-то вроде насмешки. Он подошёл ближе и коснулся ее волос. — Что-то прицепилось.       Вожак снял травинку, которая запуталась в волосах Каи, когда она вырывалась из его рук. И это движение вызвало какое-то странное ощущение у него, будто бы волк внутри завыл, чуя добычу. Испугавшись этого, Альфред быстро отошёл от лунной и отправился в путь, чтобы скрыть от нее свое поведение. Волк передал ему, что ее зверю он нравится, но чтобы это было и с его стороны, оказалось неожиданностью.       Кая смешно поежилась от его прикосновения и удивлённо проводила взглядом столь резкое капитулирование. Но делать нечего — пошла только догонять.       Какое-то время они не разговаривали, а просто шли. Волосы лунной постепенно высыхали, и она начала превращаться уже в подобие приличной эльфийки. Если бы только ни эта иллюзия мусора, что она называла одеждой…       Изредка Кая поглядывала на Альфреда, ища, как бы его укольнуть. Но мурашки ушли, выглядел прилично, нос не задирал — просто был обычным. Даже скучно стало.       Через час пути оборотни почуяли оленя. Живот Каи тихо заурчал, жалуясь, что хозяйка его перед уходом не набила, да и Альфред за пару дней был лишь два раза, а значит, она ела только раз в день. Так что было неудивительно, что она без предупреждения бросилась догонять добычу, попутно обращаясь.       Это и было ошибкой. Если бы она начала нормальную охоту — с выслеживания, с подкрадыванием, то скотина не сразу бы почувствовала опасность, и Кая бы настигла её в два прыжка.       Но лунная была слишком голодной и слишком уверенной в своих силах. Создавая шум за несколько сотен метров, она спугнула молодого оленя, и теперь нужно было постараться, чтобы его поймать. Ничего, она быстрая, догонит.       Но олень впервые для Каи попался… умным, если можно так сказать. Это явно не первый раз, когда он выставлял охотника дураком — уж очень уверенным был его путь.       Он бежал от пантеры целенаправленно, и Кая уже подумала об отсутствии чувства самосохранения у этого животного — он бежал прямо, и охотник вот-вот его поймает.       Впереди было препятствие в виде скрещенных толстых стволов деревьев, которые образовывали крест на расстоянии метра от земли. Интересно, олень врежется? Специально или потому, что он не развит умственно?       Но нет, этот хитрец просто прыгнул в пространство меж стволами, мягко, ни шерстинкой не касаясь коры. И Кая, не придумав ничего лучше, охваченная жадностью, бросилась за ним, рассчитывая проделать тот же трюк.       Но слишком поздно она поняла, что её туловище намного крупнее оленьего. И если передняя часть прошла, то тазовые кости больно ударились о стволы. Прежде чем понять что-то, она долго пыталась вырваться в порыве злости на оленя. Как так? Как он смел обхитрить её?       Но чем больше она двигалась, тем глубже проваливалась в эту рогатку. И когда успокоилась, поняла, в какое положение попала. Кая обратилась обратно, но её ноги не чувствовали опоры, чтобы помочь себе вылезти. Будь они хоть чуть-чуть длиннее, или Кая немного выше… Но она просто повисла, не способная пролезть вперёд или, наоборот, вылезти.       Через пару минут попыток, лунная выдохлась, понимая, что без помощи не выберется. А если звать, то это выслушивать его насмешки, да и вообще она сейчас выглядела смешно и… Очень некультурно. Лишь бы Альфред её нашёл, но не со стороны «хвоста».       — Альфре-е-ед! — пропищала лунная. Вроде долг перед собой выполнила, но позвала так тихо и неуверенно. Лучше бы не нашёл! Как же стыдно!       — Какое зрелище, — откуда-то сзади послышался насмешливый голос, а затем раздался звонкий шлепок, и вожак появился перед лицом лунной. — Это тебе за то, что убежала без предупреждения. Я только жилетку успел скинуть, остальное на тряпки пошло.       Он недовольно взлохматил волосы и присел на корточки перед Каей. Судя по всему вытаскивать ее пока не собирался.       — Ты головой думать умеешь? А если бы я не заметил оленя и решил, что ты сбежать пытаешься? Совсем глупая, ведь и покалечить мог, — Альфред злобно стрельнул глазами в Каю. — Охотиться совсем разучилась, что ли, у своих звездных? Кто же так кидается на добычу? Нас тут двое, могли бы с лёгкостью поймать. И вообще, если такая голодная, могла бы и сказать. Я собирался поохотиться после встречи с гномами.       — Я умею охотиться, в отличие от тебя, городской мальчишка, — вот знала, что этим все и закончится. Не надо было его звать. То, что он бы её не покалечил, Кая почему-то была уверена, но вот сам факт, что он мог подумать, что она пытается убежать — как-то не дошло в девичью голову. — Мне была нужна погоня, а не сам факт поимки.       Но это было лишь отчасти правдой. Она очень хотела есть. И, как неумелый зверь, бросилась на захват туши. Стыдно-то как! И это всё на глазах у городского оборотня! Как же так-то?       Кая уперлась руками о ствол дерева и вновь попыталась выбраться, но всё бесполезно. Только забавно покачалась туловищем из стороны в сторону.       — И ещё раз меня тронешь, — оскалилась Кая, пытаясь дотянуться до его носа, чтобы откусить его. Хорошо шлёпнул — Кая будто раскаленное железо ощущала на ягодицах, — я тебе печень выгрызу.       — И как, интересно? В таком положении ты до меня даже достать не можешь, а вот я… — Альфред поднялся и со зловещей усмешкой медленно пошел в обход. Теперь он ей за все отомстит, за каждый раз, когда она называла его городским мальчишкой и потешалась. — Давай, попроси освободить тебя, а то твоей так провокационно застрявшей попке не поздоровится.       Его рука легла Кае на ягодицу и медленно замассировала мягкое место, затем к ней подключилась вторая. Она столько раз пыталась соблазнить его, так пусть теперь получает в ответ.       — Да как ты смеешь? — возмутилась лунная, забавно пытаясь как-то повернуться к нему, заглянуть через плечо, но ничего — либо стволы мешали, либо собственная спина.       Учитывая, что её одежда была лишь иллюзией, голая кожа тут же загорелась под его прикосновениями, будто он вновь её шлепал. Но это были такие нежные и мягкие касания, приятные. Очень быстро лунная сдалась под напором этих поглаживаний, и ей ничего не оставалось, кроме как получать удовольствие.       — Считаешь, что я тебя буду умолять? — горячим шепотом спросила она, нарочно, как только позволяли деревья, выгибая спинку. — Ты мне сейчас только приятно делаешь. И, более того, хуже себе. Я-то рано или поздно выберусь и останусь один на один с собой, чтобы потушить огонь, что ты во мне сейчас разгораешь, а вот что ты с этим будешь делать?       Зато она призналась, что огонь лунный всё-таки в ней зажигает. Да ещё как! Кая прикусила губы и чуть улыбнулась. Голодная кошка ликовала; тело совсем изнылось по мужским рукам. Даже вот такая мелочь, но она уже чувствовала такое удовлетворение.       — А кто сказал, что я не удовлетворюсь прямо сейчас? — он опять шлёпнул ее, но в этот раз не так сильно. Черт, а он весь и правда загорелся не меньше, и почти был готов взять ее в таком положении. Но он всё-таки был порядочным оборотнем, а не дикарём каким-то, поэтому, ещё немного поиграв с её попой, снова подошёл к передней части. — Не попросишь, значит?       А смотрела на него уже полная желания лунная. Томный взгляд сразу нашёл объект своего желания, губы улыбнулись в какой-то зловещей ухмылке, а руки потянулись к его плечам.       — А если и не попрошу, то что? — коснувшись его кожи — благо, смогла достать — Кая повела кончиками пальцев по его шее, просто рисуя разные узоры. — Оставишь меня? Нет, вожаки так не поступают… Тогда мне что-то сделаешь… «плохое»? Ты слишком труслив для этого. Ой, я сказала «труслив»? Прости. Воспитан.       Она даже в таком возбужденном состоянии издевалась над ним. Но он мог порадоваться, видно, что Кая тоже изнывала по тому, что он мог предложить пару минут назад.       — Из твоего прелестного ротика вылетают совсем не те слова, которые приблизили бы твое спасенье, — Альфред взял ее за подбородок и приблизился, продолжая дразнить. Да только, как она и сказала, себе тоже делал хуже, потому что эти игры и его возбуждали. Но он ей этого ни за что не покажет. — Если ты пытаешься спровоцировать меня, чтобы удовлетворить свои желания, ничего не выйдет, милая. Я тебе говорил, что нужно что-то большее, чем просто красивое тело, если хочешь получить меня.       Оторвавшись от Каи, он снова обошел ее сзади и прикинул, как можно вытащить. Хотя глаза его то и дело устремлялись вовсе не к дереву. Такими темпами он и правда возьмёт ее в таком положении — зверь внутри уже откровенно желал пристроиться сзади и объездить эту кошечку. И, честно говоря, Альфред не знал, как долго ещё сможет сопротивляться этому желанию, потому что раньше волк себя вел мирно, и чтобы он на что-то подталкивал — такого ещё не было.       Подойдя ближе, вожак вместо того, чтобы потрогать дерево, провел руками по спине лунной. Сообразив, что творит, он с трудом перевел ладони на ствол и надавил, чтобы понять, какой силы применить руну.       — А почему мне тогда кажется, что тебя это тоже заводит?       Томно прошептала она, выгибая спинку под его прикосновениями. Не подумала об этом, даже не надеялась бы, если только он сам не затормозил. Можно сказать, она даже чувствовала его взгляд, а пантера внутри взывала к его волку.       — Что? — спросила она теперь уже нарочно выгибая для него спину. — Что ты тормозишь? Ты всё-таки собрался меня выпустить? А как же твои угрозы? Ах, городской мальчишка, ты так скучен, — спровоцировала она даже для того, чтобы он пусть словесно, но все же показал над ней свою власть. Ей нравилось, она возбуждалась от этого, и хорошо, что была иллюзия — она скрывала соки Каи, что готовы были потечь.       — Раз я такой скучный, то чего же ты так завелась? Думаешь, я не чую твой запах? — он опять шлёпнул ее по попе за «мальчишку». Говорит с ним так, будто старше, бесит уже.       Применив руну, которая увеличила его силу, Альфред отогнул один ствол и сильно рванул Каю на себя, высбождая ее из плена дерева, чтобы взять в свой. Он обхватил ее руками, прижимая к себе спиной.       — Ты это хотела почувствовать? — он прижался пахом к ней, и иллюзия никак не могла скрыть его возбуждение. Вот не хотел ей показывать и плясать под ее дудку, но, порой, природа берет свое. Но он сделает это по-своему, подчинит и будет главенствовать над ней. Он уткнулся ей в шею, стараясь разобрать запах — настоящий, по которому все в стае узнали ее.       — Именно это, — прошептала Кая, потершись виском о его голову, вдыхая в ответ его запах.       И все же выбраться она попыталась. В таком положении Альфреду ничего не стоило её оттолкнуть от себя, и тогда уже действительно гасить огонь придётся самой, а так был шанс надавить на него, возбудить. Кая чувствовала — его осталось дожать совсем чуть-чуть, и тогда изголодавшаяся по сексу получит своё.       Но он её держал, он владел ситуацией и теперь он её дразнил, давая ощутить своё возбуждение в столь чувствительном месте. Альфред мог услышать, как, перестав вырываться, Кая будто всхлипнула от того, что ей не дают желаемое.       — Тогда чего же терять время? — пошла по другому пути лунная, пользуясь тесным контактом, виляя попой. — Или ты только на словах такой грозный? — она дождалась, когда он оторвется от её шеи, и сама, как могла, повернула к нему лицо и тихо попросила: — Поцелуй меня.       Альфред колебался недолго. Схватив ее за подбородок, он глубоко и по-собственически впился в губы, будто бы это была не просьба, а он сам захотел поцеловать Каю. И пока он исследовал языком ее рот и поглаживал одной ладонью скулу, вторая добралась до груди лунной и нежно мяла то одну, то другую, поигрывая пальчиками с сосками. Тем самым он предоставил ей немного свободы, но пока ещё достаточно крепко держал, чтобы она не могла сменить положение и развернуться.       Наигравшись с губами Каи, Альфред оторвался от них и заглянул в голодные глаза лунной. И проклял женщин за то, что они способны подчинять себе мужчин, даже будь они вожаками. Раз уж она так хочет этого, он покажет ей свой голод и сделает это как стайный — дико и грубо, чтобы она не посмела его больше называть городским мальчишкой. Он ткнул ей под коленку, заставляя упасть на четвереньки, и пристроился сзади, положив руки на попу.       — Убирай свою убогую иллюзию, — приказал вожак, развеивая свою.       Лунная постанывала даже от поцелуя. Один только он уже утолял такую жажду, о которое она и думать не могла, что такая возможна.       Ей даже было не жалко, что она его не трогает. Пусть трахает её, как хочет. Пусть тушит огонь, который сам своим одним только видом и энергией разжигал на протяжении нескольких дней. То пламя, которое восполялось во сто крат, когда он отказывал ей. Но всё равно она вышла победительницей, о чем не могла не думать. За это готова выполнять любую его просьбу, любое желание, но всё равно она выиграла в этой борьбе.       И первое его желание было выполнено — иллюзия испарилось с первых его слогов, а Кая ещё и повиляла ягодицами, призывая его к действиям.       При первом же его вхождении, лунная получила больше кайфа, чем во время бы процесса. Именно кайфа, как наркоманка, которая наконец-то стала вливать в себя дозу. Громко простонав и выгнув спинку, она замычала, как бы приказывая действовать так, как он хочет.       Альфред быстро набрал темп, желая закончить это как можно скорее, руками толкал ее на себя и иногда шлёпал по ягодицам, упиваясь ее стонами и вскриками. Поначалу он хотел назло ей, чтобы она не успела получить удовольствие от их совокупления, но почти сразу после этой мысли в нем взыграла мужская гордость — он, что, слабак, какой даже довести женщину не сможет? Сделает все по правилам и постарается, чтобы ей понравилось, чтобы она попросила ещё, и вот тогда он сможет управлять ею.       Сбавив скорость, он медленно завилял бедрами при движении, чтобы сделать трение внутри разнообразнее. Погладил ее спинку, заставляя выгибаться ещё сильнее. Он потянулся к ее груди и коснулся сосков, которые ему тут же захотелось растерзать зубами. Недолго думая, Альфред вышел и толкнул Каю вбок, чтобы перевернуть на спину, и широко раздвинул ее ножки, устраиваясь между ними. Однако про соски он забыл, когда увидел приоткрытый ротик, с которого так часто слетали оскорбления. Он впился в мягкие губы, кусая и терзая их, наказывая за каждое обидное слово. Снова вошёл в нее и задвигался, делая резкие, сильные толчки, и получал удовольствие от того, что ему не нужно заботится о девушке под ним и быть обходительным, чтобы не сделать неприятно, наоборот, он хотел сделать ей больно этим.       Но Кая привыкла к таким грубостям — звёздные иначе не умеют, и она даже научилась получать удовольствие от такого животного секса. Стоны никуда не ушли, даже напротив, стали рванее, громче. Наконец-то её руки могли зарыться в его волосы, что они тут же и сделали — Кая любила чужие волосы, любила играться с ними, натягивать голову, что сделала и сейчас, чтобы посмотреть в глаза своему вожаку. Своему ли? По крайней мере, сейчас и она готова была принять этот факт пусть на время.       Ей показалось, что она даже видела в нём зло за то, что она его всё-таки довела до этого, но это лишь подлило масло в огонь гордости Каи. Она хищно улыбнулась и, всё ещё управляя его волосами, заставила впиться в свои губы с новой силой, мыча и прикрикивая от его укусов, на которые с радостью отвечала.       Внутри неё стало для Альфреда тесно — она напрягла все свои мышцы, давая ему нелёгкий проход, зато такой узкий. Ей нравились резкие толчки, она к ним привыкла, и чтобы попытаться хоть как-то взять всё в свои руки, она обняла тело лунного ногами и подталкивала его так, как она хочет и когда хочет. Но на это услышала через губы лишь рычание. Не нравилось ему так.       Хорошо, он главный — в который раз согласилась Кая, оставив свои ноги лишь лежать на нём, а сама жестко хватала его волосы, наматывала на кулак, когда он начинал переходить грань с укусами, и ослабляла, когда он становился мягче.       Изголодавшаяся кошка быстро сдалась под таким напором, и уже через минут десять она кончила с громким стоном и невольно больно сжав его волосы, прижимая к себе. Кажется, из её ротика даже вырвалось его имя, но она сама этого не поняла — настолько яркий был её долгожданный оргазм.       Альфред отвлекался, как мог, представляя всевозможные гадости, чтобы не проиграть, ведь стало так узко. Повезло, что и Кая долго не продержалась. Почувствовав, как её стенки начали сокращаться на нем, вожак снова быстро забился в нее, доводя и себя следом. Почуяв свой оргазм, он вышел и спустил на траву — за этим он всегда бережно следил, не хватало ещё, чтобы кто-то привел к нему маленького оборотня, назвав ребенком вожака.       Успокоив дыхание, Альфред слез с Каи и сел рядом, набрасывая иллюзию одежды. Он скосил глаза на лунную и усмехнулся — по крайней мере он довел ее, что она выкрикнула его имя в момент оргазма, значит, не все так плохо. Можно засчитать очко и в его счёт.       — Пойдем, нам ещё к гномам нужно успеть, — будто ничего сейчас не было, сказал Альфред и протянул руку, чтобы помочь подняться лунной.       — И всё? — пытаясь отдышаться надула губки лунная, но руку ему все же подала, набрасывая при вставании одежду.       Хотелось его как-то кольнуть, обидеть, но… за что? Она победила, он сдался. Она получила удовольствие, как и хотела, получила свою дозу. Одно плохо — теперь захочется еще с ним, ведь он уже её. Не в том плане, конечно.       Ладно, решила промолчать на этот счет и сделать вид, что ничего не было. Только мысленно поблагодарила оленя, благодаря которому все это не случилось.       Зато в пути она явно была в самом лучшем настроении, которое только встречал у неё Альфред — отвечала с охотой, улыбалась, не говорила никаких колкостей. Дальше их путь в кой-то веки прошел спокойно.       Встреча с гномами прошла вовремя и без происшествий. Вожак передал послам все важные новости, начиная с прибытия туманных на переговоры, рассказал о результатах и о том, что было принято решение вскоре встретиться со всеми эльфийскими правителями в Сильверсане. Не забыл передать приглашение и для короля Хатора, на что гномы обещали ответить в письме, будет ли их король участвовать во встрече.       По окончании дел гномы предложили лунным разделить с ними еду перед дальней дорогой, и Альфред с Каей активно закивали головами, пуская слюнки. С Каей и так все было понятно, а вот Альфред не хило так проголодался после их «прогулки». Набив животы щедрым предложением, они распрощались с гномами и направились домой.       — Завтра приведу Дакоту к тебе, а то она места себе не находит, так хочет встретиться, — на обратном пути сообщил Альфред. — Придумай какую-нибудь правдоподобную сказку. Все в стае тебя считают моей, пусть это так и остаётся даже для неё. Я расскажу ей все потом.       — Да, хорошо.       Встретиться с матерью очень хотелось, тем более она должна была навестить её ещё на следующий день после первой встречи. Так что на это заявления она лишь радостно закивала.       И опять же, путь до дому прошёл без происшествий. Ни оборотней, ни новой проделки от Каи… Могло даже показаться, что она и вовсе утратила интерес к Альфреду. И о чем думала — совершенно не понятно. Зато была покладистая — этого отнять нельзя. В одну минуту Альфреду показалось, что за ними наблюдают, и Кая выполнила все его приказы и просьбы. Благо, это было просто навеяно ветром — никого по близости не оказалось.       В городе вновь были косые взгляды на пару, но то, что было в лесу, лучше любого «потирания» о лунную, чтобы оставить свой запах. Все те, кто был особенно близко к паре, чувствовали не просто запах вожака, а сам факт того, что она принадлежала ему. Запах секса, исходящий от них, был самым лучшим доказательством слов лидера. И чувствуя его, оборотням ничего не оставалось, кроме как опустить голову и, скрипя зубами, удалиться. Благо была почти ночь — не так людно, но болтушка Дарсия, от которой тоже не скрылся запах, растрезвонит об этом всем, что пленнице и на руку.       Когда Альфред закончил запечатывать окно, Кая сидела на кровати и болтала ножками, с интересом наблюдая за его действиями. Но стоило ему подойти к двери, чтобы закрыть её с другой стороны, она наконец-то подала голос:       — А когда сам придёшь? — и чего вдруг спросила? Хотела узнать, когда ей может ещё чего обломится?       — Уже скучаешь? — съехидничал Альфред, оборачиваясь.       Все это время он ждал какого-то подвоха и был удивлен, что она вела себя так тихо и спокойно. Неужели простого секса достаточно, чтобы ее усмирить? Он в это не верил, но если так и есть — такой рычаг ему не подходил, слишком ненадежный.       — Я приду с твоей матерью завтра, а потом посмотрим на твое поведение, — все же ответил он. — Если у меня будет хорошее настроение, сходим куда-нибудь ещё. Куда ты хочешь? Давай, пользуйся моим расположением, пока разрешаю, — он прикрыл дверь и подошёл ближе к кровати.       — Здесь мало мест, которые я люблю, — задумалась Кая, приложив палец к подбородку. Она перевела взгляд на окно и вспомнила о закате. — Знаешь Горящий выступ, который недалеко от Непроходимого ущелья? Туда хочу. Мы с мамой туда взбирались вечерами и ранним утром, чтобы на солнце полюбоваться.       Даже сейчас Альфред, если гулял вдоль гор, видел одинокого оборотня, который порой встречал рассветы и закаты там, печально провожая солнце взглядом. Но теперь она делала это в одиночестве, отдаваясь воспоминаниями, когда брала сюда с собой дочь.       — А чего это ты вдруг так располагаешь? — не смогла удержаться от ехидности Кая. Хотя, она догадывалась. Правда, больше думала, что это он такой от проведённого с ней времени, а не от того, что она себя хорошо вела.       — Может, с ней тогда и сходишь? Освобожу ее от обязанностей на вечер, — вожак упал рядом на кровать и потянулся. Он устал, плохо спал до этого, постоянно следя за барьерами и стаей. Каждый день он ждал письмо от Сектара и хотел уже скорее отправиться в Сильверсан. Быть может, тогда ему удастся хорошо выспаться. Долгий сон и вкусная еда — вот и все, что ему нужно, а не переживания и беспокойство. Второй вопрос он оставил без ответа.       Ей же от это ответа и проигнорированного вопроса и вовсе показалось, что Альфред на неё обиделся, что она его склонила к интиму. Даже как-то обидно стало. На то они и женщины — сами себе напридумывают и стойко в голову вобьют, а там уже пытайся разубедить. Вот Кая и фыркнула, бросив мимолетный взгляд на наглеца, который в её кровати развалился.       — Да, это было бы чудесно.Тогда до завтра, — бросила она ну очень тонкий намёк, чтобы оборотень уходил.       Хмыкнув, Альфред кинул запирающую руну на дверь и устроился поудобнее на кровати, прикрывая глаза. Не пойдет никуда, Гинтар тоже в городе остаётся, там его никто не ждёт, а на утреннее собрание просто встанет пораньше, чтобы успеть. Спустя какое-то время он приоткрыл один глаз и посмотрел на Каю, которая не двинулась с места.       — Спать не собираешься? — спросил он и похлопал по кровати рядом с собой, мол, ложись.       — А ты уходить не собираешься? После того, как ты меня две ночи подряд оставлял одну, слова, что меня «нельзя оставлять одну» не актуальны, — она смотрела на него большими глазами, то взгляд на место рядом с ним переводила, то на него. Да и ладно бы, если он лег на пол или её спустил, но вот так… с ним? Да нет, не против, просто как-то странно. Будь она против, Кая возмутилась бы, слезла с кровати или стала его сталкивать, но вместо этого забралась на кровать с ногами, но пока не ложилась.       — Не хочу, — как-то по-детски сказал Альфред и чуть подвинулся, чтобы освободить больше места для Каи. Он снова постучал по пустому пространству рядом и с лукавой улыбкой глянул на лунную. — Ты, что, стесняешься спать со мной в одной кровати? И это после всего, что между нами было?       Он наигранно обиделся. На самом деле его не сильно волновало, будет ли она спать, просто было интересно, согласится ли остаться рядом или опять забьется в угол. И к тому же, теперь он собирался ее дразнить и при каждом удобном случае ставить в неловкое положение, вызывая ответную реакцию.       — Сам только посреди ночи не сбеги, — провокация подействовала, и Кая кое-как смогла уместиться на боку на этой одноместной кровати, и то ей пришлось сильно прижаться к Альфреду, но она и не против была.       Приятно чувствовать под боком чужое тело, да и запах Альфреда успокаивал внутреннего зверя. Кая даже обратила внимание, что пантера внутри как-то уж сейчас совсем успокоилась, словно легла спать, убаюкиваемая запахом вожака.       Положив одну руку под голову, а вторую накинув на грудь Альфреда, Кая прикрыла глаза и тяжело вздохнула. После нескольких дней покоя тело отвыкло от столь длительных прогулок, да ещё и с «пробежкой». Сладко зевнув, она бросила последний взгляд на лунного и чему-то усмехнулась, закрывая глаза вновь.       — Ну что, так и уснём или ты мне сказку на ночь расскажешь? — вот не умеет промолчать, не умеет.       — Спи уже, — сонно пробормотал Альфред и приобнял Каю. — Маленькая, что ли, чтобы тебе сказки рассказывать?       Если бы он не устал так сильно, может быть, и рассказал бы — от бабушки он слышал много интересных историй. Но ему жутко хотелось спать, просто отключиться и не думать ни о каких важных делах.       — В следующий раз что-нибудь обязательно расскажу, — тем не менее пообещал он.

***

      Кая проснулась от того, что кто-то бился в окно. Открыв глаза, она не сразу поняла, что спит совсем не одна на узкой кровати, а потом постепенно вспомнила вчерашний день. Но стук продолжался, и она отвлеклась от воспоминаний, встала с кровати и потянулась.       В окно билась бумажная птичка, на которую Кая посмотрела так злобно, что будь она стихийником, письмо бы сгорело. Но то лишь упрямо продолжало биться в стекло. Встав тихонько и открыв преграду, Кая не позволила птичке лететь дальше — схватила её сразу, как только та решила пролететь над головой пленницы.       Она удивилась, что Альфред вообще не среагировал на звуки. Возможно, действительно устал, а если учесть, что вот-вот должны появиться утренние лучи, лунный пребывал в глубокой фазе сна. Хотя нет, стоило ей открыть окно, как он чуть поворочался и лёг на спину, пользуясь что места ему дали больше.       Научившись от звёздных очень плохим вещам, Кая не нашла ничего лучше, чем прочитать письмо первой. Она узнала почерк Гинтара, но вникнув в текст, поняла, что письмо было от его брата с самих Туманных остовов. Оно было коротким и говорило, что он будет в Сильверсане через неделю, если не будет проблем с водами.       И Кая этому факту расстроилась. Значит, Гинтар пойдёт с Альфредом в город, её возьмет с собой, а потом сразу куда-то увезёт. Но ей не хотелось! Сейчас хоть она знает, что ждёт её завтра, что её защитят, да и оборотни больше не так беспокоили. А видеть в пути куда-то кислую моську Гина… Да и вообще Кае даже показалось, что он может её оставить где-нибудь у гномов, как бы спихнув с себя этот груз, и вернуться обратно.       Ладно, Кая посмотрит, что дальше будет. Если Гинтар действительно решит увезти её, чтобы «получить мозги», то она попытается сбежать. Сейчас нет смысла переживать по этому поводу.       Повертев бумажку в руках, Кая посмотрела на Альфреда. Надо бы отдать письмо. Но не хотелось его грубо будить, ведь он так сладко спал. Хищно улыбнувшись, Кая взяла письмо в зубы и, вернувшись к кровати, не села на неё, но села верхом на оборотня так аккуратно, чтобы не причинить боль, чтобы не разбудить. А устроившись, едва касаясь промежностью его паха, стала делать волнообразные движением всем телом, поглаживая и чуть-чуть царапая его грудь и живот. Если повезёт, проснется и захочет почитать не только письмо…       Почуяв неладное, Альфред проснулся и не сразу понял, где он, и что происходит, и почему на нем сидит Кая. Медленно, но до него дошло, что вчера он остался в её комнате, спал с ней в одной кровати, а теперь она верхом на нем делает странные вещи. Но как же это заводило. Он не поддастся снова на ее женские чары, хватит пока и одного раза.       — Ты что делаешь? — спросил он, положив руки ей на бедра однако.       Но она ответила не сразу. Улыбнувшись шире, лунная взяла письмо в руку, показала его Альфреду, но так, чтобы и буковки не прочитал, после чего спрятала ладонь за голову.       — Оно очень долго и упорно стучалось в окно, — прошептала лунная, кладя свободную ладонь поверх его и ни разу не затормозила в движениях. Напротив, с напором стала приседать на тело Альфреда, — но ты так крепко спал, и мне пришлось его взять. Уговоришь — отдам, — явно на что-то приятное намекала. А что? После прочтения она поняла, что, скорее всего, с этим мужчиной уже вряд ли переспит. Даже, наверное, и не увидит никогда. Вдруг получится воспользоваться.       — Хитрая, — Альфред поднялся и сел, почти соприкасаясь с Каей носами. Он сделал вид, что собирается ее поцеловать, а сам потянулся за письмом. — Если не отдашь, я тебя обездвижу. Оно от старейшины? Это очень важно. Ты ведь прочитала, когда встреча?       Поняв, что в этом бою не выиграет, добровольно отдала письмо — всё равно он со своими руками дотянулся бы.       — Сектар пишет, что через неделю будет в Сильверсане. Думаю, письмо день шло, так что собираться надо с рассветом, — как-то безрадостно ответила Кая, наблюдая и не слезая с Альфреда, как он перечитывает письмо.       Дочитав, он откинулся обратно на кровать и задумался: хорошо бы выйти уже сегодня, но он обещал Кае, что она увидится с матерью. Взглянув на неё, он прикинул силы, если постараются, доберутся до Сильверсана за пять дней, но это если никаких непредвиденных ситуаций не произойдет.       — Если пообещаешь в дороге не преподносить сюрпризов, выйдем завтра. Ты побудешь с мамой, а я улажу некоторые дела, — серьезно произнес Альфред, смотря на Каю.       — Только сначала ответь, что меня ждет после того, как ты с королями увидишься? — серьёзно спросила Кая, слезая наконец-то с вожака.       Как-то спать совсем расхотелось, да и утро занималось — может, даже получится с мамой встретить солнце, а не проводить его вечером. Но это ещё зависело и от ответа Альфреда.       — Это будет зависеть только от тебя, — он потянулся и сел на кровати. — Захочешь, вернёмся сюда, а нет — уходите с Гинтаром. Я бы предпочел, чтобы ты осталась, но из-за напряжения в стае это маловероятно. Если только мы продолжим притворяться парой. Или ты можешь жить у гномов, эта война рано или поздно закончится, и лунные уйдут из подземелий полуросликов. Ты сама что хочешь?       — Я боюсь, что Гинтар просто откажется от меня в землях, где посчитает, что для меня будет безопасно, — честно призналась Кая, присаживаясь на подоконник и оттуда смотря на Альфреда. А чего перед ним лукавить? Решила, что выложит всё, как есть. — Мне здесь понравилось вот так жить. И мама рядом. И от стаи я знаю, что защищена. Но рано или поздно ты влюбишься, и вряд ли захочешь в угоду моей безопасности лишаться своей собственной жизни. Так что здесь моё спокойствие тоже не навсегда.       Кая тяжело вздохнула. Конечно боялась одной остаться, но путешествовать одной было бы ей легче, чем остаться где-то и знать, что тебя бросили. В Гине она не была так уверена. Прошло столько дней, а он ведь её даже не навестил. Это лучше всего показывало, что ему на неё стало всё равно. Может, попытаться вернуться к звёздным? И вернуться к своему прошлому ремеслу? А почему бы и нет? Хотя тогда высок шанс, что Ливафейн её просто убьёт.       Кая вновь перевела взгляд на окно и стала ждать ответа Альфреда.       — А что, если я влюблюсь в тебя? — тихо спросил он. На лунную не смотрел, не хотел увидеть насмешку в ее лице. Он ничего такого к ней не чувствовал. Пока. Но правда мог бы со временем полюбить ее, ему нравилось проводить время с ней. Подойдя к окну, он облокотился на подоконник и внимательно посмотрел на Каю. — В Сильверсане скорее всего будет Закнеыл. Ты так и не рассказала, почему сбежала. Я думал, у вас все наладилось там, у солнечных.       После упоминания этого имени, Альфред заметил, как Кая вздрогнула, и вместо того, чтобы серьёзно задуматься об ответе на первый вопрос, она грустно опустила голову и вообще стала вспоминать его. Старалась не произносить имя звёздного, но даже с чужих губ оно было сродни с ударом. Болезненным, но, черт возьми, ударом, который ей нравился. Не хотела испытывать боль вновь, но хотелось слышать его имя. Слышать, говорить, думать… И травить себя им; словами того солнечного.       Одно имя превратило её в ту самую кроткую в любви девушку, но всего на несколько секунд. Выбив эхо, которое до сих пор отдавалось в голове после слов Альфреда, Кая мотнула головой и посмотрела на вожака.       — Просто его дружок подтвердил то, чего я боялась. У него есть другая, о чем он мне сам подтвердил ещё, когда я была в темницах, — и говорить она об этом больше не желала. Натянув уже привычную для Альфреда улыбку, она облокотилась о закрытое ранее окно и вернулась к первому вопросу. — Именно по этой причине я завязала с отношениями. Так что в меня влюбляться не советую.       — Глупая ты, — он пододвинул ее ближе к себе и обнял. — Во-первых, я считаю, что тебе нужно самой с ним поговорить, чтобы во всем убедиться, а не верить всем подряд. А во-вторых, лучшее лекарство от несчастной любви — новая любовь. Завязывать с отношениями — не выход. Многое теряешь.       Альфред погладил ее по голове, хотел донести до нее, что отказ от чувств — это неправильно. Нельзя подавлять в себе эмоции. Разве лунные не самые пылкие эльфы? Им по природе положено открыто показывать свои чувства, а не подавлять их.       — Той боли, что я вынесла за эти десятилетия мне хватило до конца своих дней, — улыбка её сразу спала от этих разговоров. Это был сущий ад, начиная с беременности и заканчивая смертью сына. А потом новая волна, которая началась с пленения и той таверны в городе солнечных. — О чем мне говорить с тем, от которого несло так, как от нас с тобой сегодня? — спросила она, утыкаясь носом в его шею, чтобы вожак не видел печали в глазах. Она, конечно, тоже не хранила ему верность, но с его стороны ей казалось, что пришел он специально. Знал о её нюхе, всё равно пришел. Зачем? Что-то доказать? Кому? Лукас ей всё объяснил.       — То, что твой предыдущий опыт был неважный, ещё не значит, что и следующий будет таким же, — он продолжал ее держать в объятиях и гладил. Понял, что разбередил рану, начав этот разговор, и теперь хотел успокоить ее. — А ты подойди к нему с моим запахом, посмотрим, что он скажет, — засмеялся Альфред. Глупо, конечно, но подумал, что сможет рассмешить ее. — Если не хочешь, не ходи, оставайся здесь, со мной.       А идея ей понравилась. Кая всерьез задумалась о том, чтобы принципиально вокруг Зака походить с запахом другого мужчины. Но постепенно эта мысль отмелась. Во-первых, не факт, что ему будет неприятно. Если у него есть другая женщина, то, вполне возможно, она быстро изгонит мысли об этом. Во-вторых, Кая не будет опускаться до этого. Как бы ни хотела (а часть её очень хотела отомстить ему), но не могла думать о том, что он может испытать такую же боль. Хотела бы, чтобы он страдал, сама о сыне рассказала и о многом другом.       Оторвавшись от шеи оборотня, Кая заглянула в глаза Альфреда и хотела поделиться своими страхами о том, что он рано или поздно действительно перестанет играть в спектакль для стаи ради какой-нибудь особенной. О том, что он мог в неё влюбиться — не думала. Может, влияние звездных, у которых не было любви, а может еще играли старые комплексы. Любить тело — одно, но полюбить душу… А впрочем, этого все равно в ближайшие месяцы не случится, и Альфред вряд ли разглядит в стае одну лунную, на которую почему-то раньше не обращал внимания. Если только кто-то придёт или он сам приведёт… Как Каю.       — А тебе самому-то не в тягость? — усмехнулась лунная, неоднозначно проводя пальцем по его скуле и спускаясь к шее. — Я еще много твоей кровушки выпью. А еще я очень требовательная. И после того, что случилось сегодня, буду настырнее. Ты готов это терпеть?       — А ты попробуй, — послал в ответ улыбку Альфред. — Если что, я просто тебя обездвижу.       Сделать её своей теперь стало делом принципа. Ему действительно захотелось разбудить спящие в ней чувства, из-за которых она стала такой. Если у него это получится, Гинтар ему потом спасибо скажет, а то, что может случиться с ним в процессе — не так важно. Бросив взгляд на окно, вожак отстранился от Каи и снял барьеры.       — Идём, если хочешь посмотреть с матерью рассвет, нужно поторопиться.       Ну вот, хоть губы вверх поползли, но на этот раз со всей искренностью. Она кивнула вожаку и поторопилась встать с окна. Альфред тоже не стал задерживаться, и вместе они покинули эту комнату.