***
Сектар не собирался устраивать скандалы на всеобщее обозрение. Он бросил мимолётный взгляд на Альфреда, не забыв о своём уговоре со звёздным, и «попросил» его забыть поставить барьеры этой ночью в комнате лунной. Как она останется потом одна — он подумает позже, всё равно Закнеыл, судя по его мыслям, побежал спасать Силейз от Роулена. Сам же Сектар, мягко говоря, взбешенный, грубо взял Валанди за плечо и толкнуло в сторону их комнаты, не отвечая на её возмущения ни голосом, ни взглядом. И так подталкивал, если приходилось, до самой их комнаты, где, злобно захлопнув дверью и наложив на комнату заклинание, чтобы их никто не слышал, наконец-то посмотрел на Валанди и только сейчас удостоился ответить на её слова. Не ответить, а прокричать: — Разумеется, в первую очередь я влезаю в твою голову, чтобы убедиться, что тебе с нынешнем положением вещей ничего не угрожало! И что же я там увидел? Такую милую и сопливую картину, где ты не нашла в себе сил сказать ему «нет»! — с последним словом, которое он выкрикнув, от него изошла волна, опрокинувшая всё лёгкое, что было в комнате. Таким он себя и сам никогда не помнил. Да что бы он и контроль потерял?! Валанди в шоке уставилась на него. Бокал вина, что она выпила, мигом выветрился из нее, а все тело парализовал настоящий страх. Сколько она его злила за все время их знакомства, до такого ещё не доходило. Обычно это она крушила все вокруг неконтролируемой силой. Краем глаза она видела, как пошатнулись маленькие дракончики на полках, но не посмела посмотреть, упал ли хоть один из них, боясь отвести глаза от Сектара. Из головы вылетели все заготовленные заранее фразы, которые она намеревалась произнести, а его слова ударили больнее, чем волна, взметнувшая волосы вверх. Она и правда не отказала, что-то мямлила в ответ на вопрос Гинтара, но четкого «нет» так и не произнесла, и поэтому Сектар имел полное право на неё злиться. В свое оправдание она могла лишь сказать, что не ожидала такого напора со стороны Гина. — Прости, — смогла выдавить Валанди, виновато опустив глаза. Знала, что одними извинениями не отделается, но что говорить ещё — не могла сообразить, да и смысл оправдываться, когда она сама понимала, что напортачила. — Ты просила меня доверять тебе. Я это сделал. Видимо, зря. И злоба в нем была только из-за отсутствия этого «нет». Одно это слово… Гинтар свое получит сегодня же. Одного сторожа Зак сегодня не увидит точно. Но был ли смысл с ним драться, если Валанди может встать на сторону «бедного и несчастного старшего братика»? — Я, что, так и буду всю жизнь отвоевывать тебя лишь из-за того, что ты отказать никому не можешь? — волн больше не было, но голос его не утихал. А вот это «никому» ее сильно обидело. Что значит «никому отказать не может»? Она долго отказывала самому Сектару, она уже говорила Гинтару, что не хочет ничего менять. А он так ещё это произнес, будто за ней толпами мужики ходят, и она никому из них не отказывает. — Я не вернусь к Гинтару. Да, я хотела с ним наладить отношения после всего, но он мне четко дал понять, что друзьями мы не будем, а значит, мы никто друг другу, — со злобой выпалила в ответ Валанди. — Твоего доверия я никак не предала. — Что же ты тогда думала вместо того, чтобы ответить ему отказом? Он задал тебе один вопрос, как и когда-то тебе задавал лишь один вопрос я! В обоих случая ты не дала отказала, и в моём мы видим, во что это вылилось! — Сектар схватил с подоконника вазу, что стояла тут для красоты и со всей яростью швырнул её в противоположную стену. Не стоило говорить, что она долетела, так ещё и в разбилась вдребезги. — Будь он немного настырнее, как я когда-то, ты бы уже целовалась с ним! Не сейчас, но потом обязательно бы! «Нет», Валанди. Это всё, что от тебя требовалось. А знаешь почему ты не смогла сказать этого? Потому что хочешь, чтобы он постарался что-то исправить! Сектар и Альфред, наверное, просто сговорились и в одно и тоже время стали крушить выделенные им покои. Вазы ему оказалось мало, так ещё и стул швырнул в стену. Благо, он выдержал — это не оборотень его швырнул, а обычный эльф. Не гордость была задета отсутствием отказа, не самолюбие. Сектар боялся. И сейчас, прочитав её мысли, увидев, что она всё ещё что-то чувствовала к нему, как трепетно она сжимала обручальное кольцо на своей шее — всё говорило о том, что у Сектара мало шансов. У них с Гинтаром была обоюдная любовь, в то время, как Сектару пришлось добиваться этой любви. Она была искренней, но взята она была насильно, что ни в коем разе не могло соперничать с чистой и открытой, с тем, что было у Валанди со страшим братом. Он мыслил об этом так громко, так прокручивал в своей голове, что Валанди слышала его страх, причину, почему он был так взбешен. И Сектар будто сейчас видел, как она уходила к Гинтару. Как оставляла его вновь одного с его силой, одного в этом мире. Те друзья испытатели ни в счет — у них способность слишком слаба, чтобы их боялись. Сектар больше не сможет найти такую, как она. Она красива, умна, упряма, может ему ответить… Но так слаба перед прошлым. — Не круши мою комнату! — крикнула Валанди на него, когда он швырнул очередную вещь в стену, а ей пришлось применить магию, чтобы остановить полет и спасти ее. Где-то в другой части замка Силейз, сидя за своим рабочим столом, почувствовала всплески в магическом поле дворца и сжала виски, недовольно проворчав: «Что-то детишки сегодня совсем разбушевались». — Не сравнивай его с собой, — не намного тише говорила Валанди. — Гинтар другой, он не похож на тебя, он не похож на нас обоих. И я не понимаю, с чего он вдруг захотел вернуть все. Произошедшего с нами уже ничем не исправить, как бы мне этого ни хотелось. А если ты так боишься, приставь ко мне Зака опять. Да, думаешь, я не догадалась? Вопреки его просьбам, я посмотрела, что это ты его подговорил не отходить от меня. И влезать без разрешения в головы я научилась у тебя! Последнее она произнесла с каким-то обвинением, будто набралась от туманного только плохого. Но это было не так. Все, что заставлял её учить Сектар, было нужно и рано или поздно пригодится. Он не учил ее самому важному, из-за чего она часто злилась на него, но благодаря ему она знала огромное множество полезных заклинаний, могла применять некоторые руны и чаровать небольшие предметы, и ещё много, много другого. — Сектар, — немного подостыв, заговорила Валанди более спокойно. Хватит и одного взбешенного эльфа в комнате. Если их силы столкнуться — разнесет ползамка, — я знаю, что бываю импульсивна и неосторожна, а мои эмоции не всегда поддаются объяснению. Так было и сегодня. Буду с тобой честна, когда я вижу Гина, мое сердце бьётся как бешеное и хочет, чтобы стало все как прежде. Но как прежде уже никогда не будет. Не знаю, почему я сразу не смогла сказать ему это чёртово «нет», возможно, где-то глубоко внутри меня и правда есть глупая надежда, что все может стать как раньше, но даже я своим умом понимаю, что это бред сумасшедшего — отказаться от тебя. И верно, если откинуть все чувства и взглянуть трезво на ситуацию, что её ждёт с Гинтаром? Рай в шалаше? Валанди не сможет больше без роскошных платьев и мягкой постели. А если на этом совете короли не заключат мир, то она не хочет видеть все те ужасы войны, что пережил Гинтар. Лучше спрятаться в глубине острова и помогать оттуда, чем сможет, а то и вовсе спрятать голову в песок, как она делала до этого. Приключения ей больше не нужны. Но не только в этом причины, почему она хочет остаться с Сектаром — такой же страх потерять того, кто понимает весь ужас их силы. — Я не оставлю тебя. Никогда. Прекрати думать об этом, вспоминать косые взгляды и упрёки, представлять одиночество. Я никуда не денусь. Я стану сильнее, чтобы ты мог верить мне. Он слушал её, дал ей право выговориться, но не сказать, что его это обрадовало. Самое страшное он услышал на словах. Странно, ведь всё равно знал всё, читал её мысли, заглядывал в чувства. Но услышать на словах… Слова. Они могут быть такими лживыми, но именно они всегда бьют в самое сердце. — Даже если ты всё это понимаешь и называешь бредом сумасшедшего, это не отменяет того факта, что надежда в тебе ещё теплится. И твоё сердце моим никогда не будет. По крайней мере, как оно когда-то принадлежало Гину, — наконец-то слова его были тихи. Наверное, даже слишком тихи. — Сек, мое сердце давно уже с тобой, — ласково произнесла Валанди, наконец решившись подойти ближе. — Пусть не так, но я всецело отдала его тебе, ещё когда решила плыть на острова. Невозможно любить одинаково двоих, тем более таких разных, но я люблю тебя не меньше, чем когда-то любила Гинтара, и ты это знаешь. Просто эта любовь другая, более безумная, с примесью мазохизма, — она издала нервный смешок и заткнулась, чтобы не ляпнуть ещё чего-нибудь такого неуместного. — Ну спасибо, — буркнул Сектар, но её слова потушили в нём огонь окончательно. Он тяжело вздохнул и долго буравил Валанди взглядом, прежде чем подойти и обнять одной рукой, прижимая к своей груди. Простил или нет — это дело второе, но вот что теперь будет за ней следить сильнее — это факт. И Валанди должна это понимать. Что ещё хуже, что он прекрасно осознавал, он ведь будет ей всё это постоянно припоминать, будто старый друг вечно поддевает товарища, вспоминая самый позорный в его жизни момент. Но это будет. Сектар утерял то доверие, которое Валанди с таким трудом добивалась. А ещё… надо бы кое-кого поставить на место. — Будешь припоминать — убью, — шепнула она ему в грудь, читая его мысли. — Пока мы здесь, я сама прилипну к Заку и буду ходить за ним хвостиком. Попрошу о тренировке опять, но на этот раз с магией, со своей силой я его размажу. Она обняла Сектара крепко, насколько могла. Ей стало легче от того, что все обошлось небольшим скандалом, она боялась, что её ошметки потом пришлось бы слугам отдирать от стен и потолка. Однако эта ситуация отбросила их почти в самое начало, когда Валанди по шажкам только начинала добиваться хорошего отношения к себе. Только на этот раз у нее за плечами был опыт общения с туманным в пятьдесят лет, дело должно пойти быстрее. И все равно она проклинала себя за сегодняшний день и тот, казалось бы, невинный разговор, который обернулся такой катастрофой для нее. — А я тебе это буду припомнить. И научу тебя говорить «нет» так, чтобы ни одна душа не смела перечить. «Кроме меня», — неприятный мысленный смех за этими словами последовал. Но это потом, позже. Сейчас же Сектар отодвинул от себя Валанди и, строго наказав никуда не выходить, сам покинул комнату. Он ничего не сделал с дверьми и не приказал что-то слугам. Хочет это увидеть лично — пусть. Валанди не глупая, должна была понять, куда он пошёл, тем более мысли свои он от неё не скрывал. Сказал никуда не ходить, но и не запретил идти за ним. И как это понимать? Если она пойдет, он опять будет ругаться? Но оставаться в стороне она точно не могла, ведь причиной всему была она. «Ты куда это? А ну стой! Сектар, слышишь, не делай этого, — Валанди, подхватив юбки, притопила за ним, но все равно не могла угнаться, и поэтому пыталась мысленно достучаться до его разума. — Может, выясните все завтра, когда ты немного успокоишься? Вы же можете поранить друг друга! Ай!» Валанди врезалась в невидимую стену, которую скорее всего соорудил Сектар, чтобы ее затормозить. Не хочет, значит, чтобы она помешала ему? Ну сейчас она прорвется и задаст жару им обоим! «Таким хлипким барьером меня не задержишь! — крикнула она ему вдогонку, а сама старалась припомнить способ, которым можно сломать барьер. Поставить его ей ничего не стоило, но вот разрушить было уже посложнее. — Только дай добраться до вас, и я надеру ваши высокомерные туманные задницы!» Бесполезно. Пока она будет возиться с этим барьером, они уже могут несколько раз прикончить друг друга. «Может, позвать кого-нибудь на помощь? Нет, так можно сразу сказать все сестре, и тогда уже она надерет им всем задницы так, что ещё век сидеть не смогут. Нет, лучше пойду разбираться сама».20. Мира без кровопролития не бывает
12 мая 2019 г. в 17:52
Морские прибыли только на следующее утро. Роулен и Сектар стали свидетелями того, как морской царь вошел в эти двери, облаченный в водяные доспехи — небольшой слой воды циркулировал по его телу и всей неприкрытой одеждой коже, поддерживая в нём влагу. Он выглядел намного лучше, чем когда сюда приходил Орлоно.
Гайзил долго раскланивался перед Силейз, что тоже говорило о его уважении к этой женщине, и долго извинялся за опоздание (просил ещё прощение у Роулена, а вот Сектара игнорировал). Ссылался на то, что воды к северу были очень не спокойны в последнее время, и морские во главе с королём пытались успокоить разбушевавшуюся стихию.
По морскому трудно было сказать, уставший он или нет — его не выдавали синяки под глазами, не было усталости в глазах. А вот его плавники, что были схожи с крыльями чудной бабочки, стали какими-то опущенными, хотя вода тоже омывала их.
Орлоно, несмотря на вражду, поздоровался со всеми пророческими эльфами, которых увидел. Была война, но молодой морской ещё помнил, кому он помогал и кто вернул власть над водами морским эльфам. Он был от всего сердца рад видеть всех в сборе. Ну, почти всех.
Было принято решение провести совет немедленно. Опять же, Гайзила беспокоило, что он потратил так много времени, и потому было лучше, начать улаживать дела ещё до обеда, чтобы потом со спокойной совестью разделить стол с прекрасной королевой.
Советники и спутники королей, которые были с ними, сопроводили своих правителей до главного зала, а после остались их ждать. Здесь были и Орлоно, Закнеыл, Гинтар и Валанди.
— Ну вот, всё-таки не пустили нас, — расстроено протянула солнечная, разворачиваясь и намереваясь уйти в свою комнату, изучать книжки дальше.
— Валанди, можно тебя на пару слов? — окликнул ее Зак и отвёл в сторонку, чтобы остальные не слышали их разговора. — Мы давно не виделись, я хотел бы провести это время с тобой. Может, хочешь заняться чем-нибудь интересным?
Начал он издалека, бросать в нее сразу просьбу помочь с Каей не собирался и не прогадал:
— Тренировка! На мечах, — охотно согласилась Валанди, увидев в его предложении возможность не умереть со скуки, пока Сектар занят на совете. — На Туманных островах мне не с кем было тренироваться, боюсь, совсем форму потеряла, а я и так не могла похвастаться навыками ближнего боя.
Пошушукавшись немного, они удалились. Правда, тренировались они недолго — было много недовольных стражников вокруг, да и Валанди далеко не могла сравниться по силе и способностям со звёздным, поэтому ей быстро наскучило проигрывать. Однако, все равно была рада размяться. Поблагодарив Зака, она удалилась в купальни и была очень удивлена на выходе вновь обнаружить его.
— Ну, а где мне ещё быть? — ответил Закнеыл на ее вопрос о том, что он здесь делает. — С Гинтаром мы опять не ладим, с Орлоно я не так хорошо знаком, а к Кае меня не подпускают, барьеров там понаставили. А с тобой я хотел о многом поговорить.
— Может, тогда по чашечке чая? Попросим принести нам каких-нибудь десертов, — предложила Валанди и повела его в маленькую столовую рядом с кабинетом Силейз, где они часто обедали вместе.
За разговорами провели довольно много времени, обсудили практически все: Зак рассказывал всякие забавные истории, которые происходили с ним у солнечных, от души посмеялись над Роуленом, ну и Валанди поведала ему о нескольких интересных моментах — всё-таки за эти сто лет были не только трагедии. Звонко смеясь, она не заметила, как вошли слуги, оставив дверь раскрытой, и принялись убирать со стола. А когда наконец обратила на них внимание, попросила принести им ещё чего-нибудь. И тогда же ее глаза упали на знакомую фигуру в коридоре, проходящую мимо.
— Гинтар? Эй, Гин! Присоединяйся к нам, — крикнула она ему и подбежала к выходу, чтобы махнуть ему и привлечь внимание. — У нас тут будто встреча старых друзей. Я как раз рассказывала Заку, как всё-таки пошла рыть клад у вас на острове.
Гинтар все это время искал Валанди. Он видел, как она ушла с Заком, издалека наблюдал за тренировкой, а потом потерял. И как же он проклинал всё и вся. Хотел поговорить, называется. Зак у неё сначала подругу увёл, теперь не позволяет с Валанди поговорить. Да они все сговорились! Он будто специально всё время вокруг неё околачивался. Что же раньше не подходил к ней, а именно сегодня?
Гинтар поразился уровню злобы внутри себя на звёздного. Но Зак будто нарывался!
И встретил он пару вновь случайно, когда услышал зов Валанди. Надо же, наконец-то в её голосе была радость какая-то. Ладно, чёрт с Заком, общение с ним пошло ей на пользу.
Он вошел в столовую, осмотрел чашечки чая и пустые тарелки, которые убирали слуги, — явно с десертами, после чего улыбнулся и перевел взгляд на Валанди. То, что он видел сейчас и вчера — две разные женщины. «Если испортишь ей настроение, повесься!» — приказал он самому себе.
— Я бы с радостью, — произнес Гинтар. — Но я, если честно, хотел бы поговорить с тобой наедине. Позволишь тебя украсть? — на Закнеыла Гинтар старался не обращать внимания вовсе. Он так долго готовил свою речь, плохо спал ночью и не хотел, чтобы кто-то помешал ему.
— Ну вот, а я такую историю приготовила, — шутливо надула губки Валанди, но тут же улыбнулась и повернулась к Заку. — Конечно, оставишь нас?
— Нет, — коротко ответил звёздный, и улыбка сразу сползла с лица солнечной. Она залезла к нему в голову, чтобы найти причины отказа, и обнаружила мысль: «Это тебе за Каю, когда не позволял нам оставаться наедине».
— Зак, не думала, что ты такой мстительный, — рассмеялась Валанди. Вот уж его мысли насмешили, давно это было, да и недолго, а Закнеыл все помнил. Она покачала головой и строго сказала: — Не заставляй меня применять силу.
— А ты попробуй, — ухмыльнулся Зак и ткнул в булавку на камзоле, которая имела те же свойства, что и кулон у Альфреда: от проникновения в мысли не защищала, но внушать и подчинять не позволяла. — К тому же вам никогда не мешало чье-то присутствие, — намекнул он на их постоянный флирт в путешествии, и что их приходилось прогонять, чтобы они не смущали спутников.
— Так это из-за мести? — не скрыл злого смеха и Гинтар. — Давай ты не будешь путать кое-какие вещи. Я Валанди ничего плохого не сделаю, а ты оставил Каю без присмотра, и вот что с ней стало — это во-первых. Во-вторых…
Гинтар подошел к Валанди и нежно, без резких движений, чтобы случайно не напугать её, взял за руку и повёл из столовой прочь. Мог бы и свои запонки снять, чтобы мысленно связаться, но если бы тут не было Зака, а кто-то другой — сделал бы. Сейчас же он принципиально хотел остаться красавицей наедине.
Да кем себя возомнил звёздный? Гину даже на миг показалось, что это его обвиняли в том, что лунная такой стала. Ведь Валанди права, мстительностью Зак никогда не отличался. Может, не месть тут была? Или месть, но лишь с одной стороны. С другой же звёздный пытался показать, какого ему, когда не позволяли с кем-то встретиться. Зак не особо-то и возмущался, когда Гинтар объявил о том, что увезёт лунную и встретиться с ней не позволит.
Не знал, в общем, туманный, что думать о странном поведении Зака. Странное — это точно. Не свойственно ему такое. Но это не значило, что туманный собрался спокойно стоять и думать об этом. Он хотел поговорить с Валанди. Сделает это сейчас! Если уж будет настаивать, Гинтар снимет амулеты.
И что Заку теперь делать? Не хотел он вмешиваться в их отношения и опускаться до уровня Гинтара, но и с Сектаром у него был уговор, что он ни на шаг от Валанди не отойдет. Просто пойти за ними или рассказать ей все как есть? Пока что он сделал ветер, который захлопнул дверь, не выпуская из комнаты.
— Я не могу вас отпустить одних, — тихо произнес звёздный и потёр лоб, будто у него разболелась голова от дум. — Считайте, что меня здесь нет. Можете говорить мысленно, если не хотите, чтобы я слышал, но останьтесь. Поверьте, так нужно.
Закнеыл надеялся, что хоть капля дружбы осталась между ними, и они просто поверят ему без объяснения причин.
— Почему ты?.. — хотела спросить было Валанди, но он послал ей мысль, чтобы она не лезла узнавать причины. Попросил по-дружески, и поэтому она прекратила. Вздохнув, она кивнула и посмотрела на Гинтара.
А Гинтар был близок к тому, чтобы начать драку. Это действие очень возмутило его, и ослепленный злостью, он не видел, что Зак это всё делал только из-за того, что «надо», а не потому, что он этого хотел и желал отомстить в полной мере.
Но боковым зрением он увидел взгляд Валанди и сдался перед ней, не перед звёздным. Она не желала идти с ним, точнее не хотела вступать в конфликт, оттого и не пыталась убежать с Гином. До неё дошли слова звёздного, в отличие от Гина, и туманный кивнул ей.
Он неспешно снял свои запонки, засунув их в карман, после чего потер голову. Даже мысленно было ощущение, что их слышали. Сам факт присутствия кого-то лишнего не позволял сконцентрироваться полностью.
«Я буду с тобой честен. Я обдумал всё, что произошло между нами, и подошел к этому вопросу серьёзно. Валанди, я хочу тебя вернуть, — вот так, прямо в лоб. Хотя, честно, изначально он планировал подводить её к этому осторожно и аккуратно. Но ох уж этот Зак. — Но я хочу знать. Готова ли ты к этому? Я не прошу тебя как-то мне отвечать взаимностью или помогать мне возродить то, что давно в прошлом. Но я хочу быть уверен, что все мои действия не будут направлены в стену. Валанди, ты позволишь мне попытаться всё исправить?»
От этих слов она, как ошпаренная, отскочила в сторону от него. На секунду все в замке, кто не носил амулетов или не сидел в защищённой комнате, почувствовали волнение. Это показывало, что она до сих пор не научилась в полной мере контролировать свою силу, и в минуты эмоционального всплеска все вокруг чувствовали то же, что и она. К счастью, такие моменты с ней случались нечасто, но сейчас слова Гинтара словно выбили опору из-под нее. И что ей ответить на это?
«Я… я пыталась с тобой снова подружиться, — робко начала Валанди, когда смогла взять себя в руки. — Нет, я понимаю, что вначале сама тебя оттолкнула, но когда попыталась все исправить, между нами словно выросла непробиваемая стена. С чего вдруг сейчас ты решил все вернуть? Как я могу не ответить тебе взаимностью?»
Последняя мысль напугала ее саму, и она схватилась за кольцо, которое до сих пор висело у нее на шее. И действительно, Гинтар был здесь перед ней живой, родной и всегда любимый. Если он попытается все вернуть, однозначно заденет старые чувства, но тогда это разрушит отношения с Сектаром. Сектар! Он узнает об этом разговоре и будет зол. Испугавшись ещё больше, ей вновь захотелось сбежать, чтобы никого из туманных не было рядом, или хотя бы из этой комнаты. Она посмотрела на дверь, затем на Зака и прикинула, как заставить его отпустить ее.
«Потому что сейчас другие времена, — словно не заметил её волнения Гин. — Я не могу сейчас быть таким же беззаботным или представить, что обычный поход за булочками может стать чем-то сродни с битвой в Белой башне. Я видел смерть, Валанди, я был в гуще битв. Я слышал крики и стоны, я не могу позволить себе играть в игрушки, пока где-то там умирают дети и женщины».
Он внимательно проследил за её жестом и только сейчас заметил своё кольцо. Она носила его, туманный был ей по-прежнему дорог, хотя она думала о его кончине. И всё равно, несмотря на Сектара, она упорно носила его. Что-то подсказывало Гинтару, что даже не снимала. Это вселяло в него надежду. Такую же, как и её последние слова. Если любовь в ней жива до сих пор, то она куда сильнее, чем любовь к брату. Внутри себя Гинтар ликовал.
«А за дружбой, Валанди, это не ко мне. Я не могу дружить с тобой, потому что до сих пор люблю. Именно по этой причине хочу вернуть. И я всё ещё не услышал ответ. Ты позволишь мне попытаться это сделать?»
Хотя после услышанного и увиденного Гину уже не нужно было её разрешение. Он волновал её, заставлял сердце биться, он заставил её сказать эти слова. И это самое главное доказательство того, что у него есть все шансы.
«Нет, я… Я не могу. Сектар… — она запнулась. И что сказать? Она все ещё хранила чувства к Гинтару, но все это время Сектара любила по-настоящему. Он был рядом, всегда в её мыслях, а сколько усилий она приложила, чтобы он воспринимал ее всерьез. Теперь он даже спрашивает советы у нее и доверяет важные дела. Она просто не может предать его. Одного туманного она однажды уже предала — чувства к Сектару были сродни измене. Теперь они хотят заставить проходить ее через это снова. — Я не буду отвечать на твой вопрос. Гин, ты достоин лучшего».
«Выпусти меня», — взмолилась солнечная, обращаясь к Заку, на что он открыл дверь, но поднялся, чтобы следовать за Валанди, которая сделала шаг к выходу.
«Не будешь отвечать — значит, ответ точно не «нет»! — вскрикнул туманный ей вслед. Он, может, не добился того, чего хотел, но и не получил отказ. Это уже хоть что-то. — Моё лучшее — это ты, Валанди, и это решил я!»
Он проводил взглядом и её, и звёздного. Слегка его губы улыбнулись. Это точно был не отказ. Если бы она не хотела — так бы и сказала, но Валанди словно боится сказать «да», что не ускользнуло от Гинтара. Не уж-то Сектар её совсем запугал?
Очевидно, может быть, она его действительно любила, но всё указывало и на то, что любовь к Гинтару тоже не умерла. И он вернёт свою любовь во что бы то ни стало!
Оставив его без ответа, Валанди вышла. Могла бы крикнуть «нет», заставить его остановиться, но не стала, а почему, сама не знала. Она не хотела, чтобы Гинтар тешил себя надеждами, чтобы влезал в её отношения, как это сделал когда-то Сектар, но почему-то просто язык не повернулся сказать ему «нет». Что-то внутри нее продолжало тянутся к Гину. Что-то, что заставило в прошлый раз выбрать его. И теперь ей с этим разбираться. Страшнее всего было вечером встретить Сектара, он же обязательно посмотрит, как она провела день, и тогда увидит все, узнает о разговоре и о ее нерешительности.
— Он тебя обидел? — спросил Зак, прерывая ее мысли. Он наблюдал за их немым разговором, видел реакцию Валанди и разволновался, когда она попросила уйти.
— Кто? — не сразу поняла солнечная из-за своих мыслей, но быстро поймала нить разговора. — А, нет, все в порядке. Просто тот разговор нужно было прекратить как можно скорее.
— Если тебя кто-то обидит, скажи мне. Ты же знаешь, за тебя я любому туманному зад надеру. Только не грусти, — улыбнулся Зак и приобнял Валанди, которая продолжала держаться за кольцо на цепочке. Она выдавила слабую улыбку и с благодарностью взглянула на звёздного.
— Ох, вы здесь, — раздался неожиданный неприятный, но знакомый голос. Пара так нежданно вбежала в новое помещение, что они не сразу заметили старого знакомого. Орлоно в таких же водных доспехах сидел на кресле и ждал своего короля. Морской улыбнулся паре и спросил взволнованным голосом: — Я почувствовал сильное волнение от кого-то из вас. Всё в порядке?
— Прости, это из-за меня, — Валанди виновато опустила голову. — Моя сила порой выходит из-под контроля. Когда я чересчур нервничаю или чего-то боюсь, случаются такие всплески.
— Сектар тебя не научил управлять способностями? — удивился Зак. Он отпустил солнечную и предложил ей присесть на свободное кресло, а сам устроился на подлокотнике.
— Я ещё учусь, — увильнула от ответа она. Им не хотела говорить, что Сек не хочет ее обучать самому важному. — Но эта проблема от моей неспособности совладать с эмоциями. С магией это усилилось. Помнишь, у Гина такое было, Сектару пришлось ему ставить защиту в голове, чтобы он не поубивал никого. У меня что-то наподобие, но не в такой тяжёлой форме. Просто не хватает дисциплины.
— Тебя в мой отряд, быстро бы дисциплине научилась, — усмехнулся Закнеыл, легонько ткнув ее в плечо, и повернулся к Орлоно. — Как вы добрались?
— Добрилось-то хорошо. Чего тут от реки до замка дойти? Но вот король уже сказал, что мы задержались из-за штормов. А тут ещё и приливы скоро… Трудный период месяца. Зато мы получили передышку от войны — навели в морях порядок. А вы как?
— Мы восстанавливали город после нападения дракона. Трудно было, много погибших. Жаль, я провалялся большую часть времени в лазарете, хотел бы помочь. Хорошо хоть беспорядков не было, Роулен быстро выделил всем нуждающимся жилье и еду.
— Он хороший король, как оказалось, — поддела Валанди. — Не был бы ещё таким бабником.
— Именно по этой причине Гайзил и согласился на союз между нами и солнечными, — радостно проговорил Орлоно. — Им больше всех не повезло с соседством. Очень жаль, что другие расы не видят своего счастья в своих землях в отличие от солнечных, — Орлоно наконец-то спрятал свою улыбку и посмотрел куда-то в сторону, где далеко за стеной находились короли. Он грустно добавил: — Надеюсь, на этих днях война окончится, если короли придут к единому мнению.
— Ещё нужно победить звездных, — ввернула слово Валанди. Она кликнула слугу, проходящего рядом, и на этот раз попросила вина. Ей срочно требовалось выпить. — Вы что-нибудь хотите?
— Я, пожалуй, воздержусь, — пожал плечами Зак, на что получил фырканье от солнечной. Орлоно же попросил просто воды.
— Да, я тоже надеюсь, что война на этом закончится, и мне будет не так страшно плавать на кораблях, — со скучающим видом произнесла Валанди, откидываясь на спинку кресла, но продолжая вертеть в руках цепочку. Ее мысли словно были не здесь, но она продолжала поддерживать разговор.
Орлоно всё с той же грустью осмотрел солнечную, но смолчал. Он-то знал, что потребует Гайзил, и вот лунные вряд ли на это согласятся. С туманными проще — так как у них больше всего доступа к морю, у них король затребует не сбрасывать весь мусор в воду. Из-за этого, в принципе, и была многовековая нелюбовь к туманным. Им, с другой стороны, ведь тоже некуда мусор девать. Остальные хоть вывозят в какое-нибудь ущелье, закапывают, но остров не такой большой, чтобы позволить себе это сделать. Точно так же могли и другие короли затребовать что-то друг от друга, и вряд ли другим это понравится.
И словно услышав его мысли, двери впереди открылись. Сначала одна, ведущая из зала совета, потом вторая, и так короли вышли к троице, которая тут же встала, приветствуя своих королей. Гайзил вышел с поднятой головой, с чувством выполненного долга, за ним Сектар. По нему ничего невозможно было понять, но, увидев Валанди и Зака вместе, он сначала улыбнулся, а затем медленно и плавно его лицо стало меняться. На лбу появились морщинки от хмурого взгляда, а на висках взбухнула вена. Орлоно предположил, что он взбешен. Но смотрел он разве не на свою любимую? Отчего же ему злиться?
И таким же нервным вышел лунный, чего Орлоно и ожидал. Что-то ему подсказывало, что этот не исполнит волю морского владыки.
Что было дальше, Орлоно не знал — он подскочил к своему королю и вместе они ушли прочь. Морской сразу предупредил Силейз, что ждать следующей встречи они будут у реки. Но будет ли эта встреча? Сейчас советник короля не решился задать этот вопрос и лишь махнул своим знакомым на прощание.
Сектар ещё длительное время сверлил Валанди своим холодным взглядом. Конечно, он прочитал её мысли. Конечно, он беспокоился о том, чтобы к ней Гинтар не подходил. И мысленно себя проклял за неосмотрительность — она говорила с братом мысленно. Как он мог об этом забыть? Точнее он так доверял Закнеылу, что забыл о таком исходе. Или даже так: надеялся, что она не захочет говорить с Гинтаром наедине. А она даже с охотой пошла на это. Значит, тот всплеск волнения, ему не показалось, исходил именно от неё.
«Так и знала, первым делом посмотришь на воспоминания», — разозлилась Валанди. Ее порой раздражало то, что он без спроса лез ей в голову и смотрел на все, что ему вздумается. А сейчас настроение у нее и так было не из лучших, мысленно цокнув, что не успела напиться, она вдруг заметила подкравшегося слугу с подносом, на котором стояло ее вино.
— Что так долго? — рявкнула солнечная и схватила бокал, залпом опрокинув его в себя. Бедняга просто под руку попался, он вздрогнул и чуть не уронил воду, которую принес для морского, но тот уже ушел. Поставив бокал обратно, Валанди сделала вид, что никакого слуги здесь нет.
Завидев недовольство туманного, Зак хотел было послать мысль Сектару, что сделал все, что мог, но тогда и Валанди бы услышала скорее всего, и это точно взбесило бы ее. Поэтому он промолчал, лишь вслух спросил, где Роулен. Хотя и так догадывался, что король солнечных задержался, чтобы остаться с Силейз наедине. Кивнув туманному, он прошел в комнату собраний, чтобы спасти правительницу от общества любвеобильного короля.
Альфред же был занят своими мыслями. Внутри он весь кипел от условий, что выдвинул ему морской царь. Послав к черту просьбу Гинтара сегодня, он поскорее хотел скрыться с глаз долой и выпустить пар, поэтому быстро пошел в комнату, которую так и продолжал делить с лунной.
Кая будто не двигалась со своего места: сидела на кровати, обнимала колени и вглядывалась в окно, думая о разном. Это даже своего рода переросло в медитации, которые ей могли пойти на пользу.
Услышав, а потом и учуяв Альфреда, она даже не посмотрела в сторону двери, а сразу начала говорить, скучающим голосом, стоило двери открыться:
— Что, всё? Мы все союзники, мир, добро, солнце? Ура… Может, теперь соизволишь меня накормить? И что теперь будет?
И вот она оглянулась, чтобы видеть его во время ответных уколов, но увидела… Совсем неспокойного лунного. Кая пододвинулась к краю кровати и взволнованно осмотрела лунного, вставая босыми ногами на пол.
— Что случилось? Кто-то отказался сотрудничать?
Вожак прикрыл за собой дверь и упёрся в нее руками и головой, стараясь остудить свой гнев, но только не помогало. Тогда он ударил в дверной косяк кулаком, да так сильно, что разбил костяшки, и с руганью наконец-то смог выговориться.
— Да как он посмел такое требовать? — возмущался Альфред. — Ожидал любой подставы от солнечного, но никак не от морского. Ещё больше бесит, что все с этим согласились.
Заходив из стороны в сторону, он ещё долго и несвязно ругался, а попутно пинал все, что попадалось на пути. Так маленький столик закончил жизнь, разбившись в щепки, когда лунный применил на нем взрывную руну. Но фонтан из зубочисток довольно быстро осадил его. Взяв себя в руки, он повернулся к Кае.
— Хочу начистить его рыбью морду, — процедил сквозь зубы Альфред и сжал кулак, но тут же скривился от боли, возникшей из-за натянувшейся кожи.
Кая во время этой вспышки гнева предпочла вернуться обратно на кровать, да ещё и в самый угол забилась, чтобы ничего в неё не долетело. Хотя пара кусочков древесины в волосах всё-таки застряла.
Когда Альфред вроде как успокоился, Кая ещё полминутки отсидела в своём убежище, выпучив глаза, и лишь убедившись, что оборотень действительно перестал буянить, слезла с кровати и подошла к нему, стараясь не посадить заноз от щепок.
— Ты идиот, — но сказано было это так, словно она о его самочувствии поинтересовалась. — А я всегда говорила, что морские — отвратительные эльфы. Что он там затребовал? Хотя нет, даже знать не хочу.
Она взяла его кулак и попыталась поднять, но Альфред был так напряжен, что нужно было применить силу. Кая не стала этого делать, а просто заботливо излечила его небольшие ранки от ударов и от щепок, которые при полете расцарапали его.
— Потребовал бы у него тоже что-нибудь. Новые земли, например. Пусть уберут воды с берегов немного. Уверена, Гайзил бы тоже отказался. Вот и пришли бы к компромиссу, — но Кая понимала, что говорила настоящий бред. Она была солидарна со злостью Альфреда хотя бы просто по той причине, что не любила морских. Проведя пальчиком линию по щеке, она залечила последнюю красную отметину и посмотрела на лунного. — Значит, война продолжается? Или всё-таки было что-то решено?
— Мне дали время на раздумья до завтра, — всё-таки он немного успокоился и смог трезво оглядеть разруху, которую устроил. Он недовольно оскалился сам на себя, но Каю поблагодарил за лечение, хотя царапины надо было оставить в наказание. — Я позову прислугу, чтобы убрались, заодно и еду пусть принесут сюда. Не хочу выходить сегодня к тем скотам.
Подняв Каю на руки, он отнес ее на кровать, чтобы она не поранила босые ноги, и вопреки своим словам просто сел рядом. Усердно думал, что ему делать. Пойти на такую сделку он не мог. Жизнь Дакоты в обмен на мир? Да что возомнил о себе этот королёк? Жизнь одного оборотня для Альфреда была дороже ублажения желаний высокопоставленных эльфов. Но с другой стороны это ведь одна жизнь всего лишь, а если война продолжится, могут погибнуть сотни, а то и тысячи лунных. И вожаку даже посоветоваться не с кем! Кае точно не скажет о требовании морского казнить ее мать. Хорошо хоть саму Каю не потребовал.
— Какие мы сегодня внимательные, — фыркнула лунная, подползая к нему ближе и ложась на спину, упираясь боком в его тело, словно хотела его подвинуть, а то места мало. Но просто прижалась, с любопытством смотря на Альфреда снизу вверх. Ей, конечно, было любопытно с одной стороны, но с другой была уверена, что дела касались либо земель, либо какого-то признания, либо денег. Да черт знает, но что-то глобальное. — Альфред, а я на охоту хочу.
Но он был словно глух на её попытки обратить на себя внимание. Что-то она не видела, чтобы он торопился идти за слугами.
— И вообще, скучно мне. Раз всё запрещаешь с Гином, так развлекай, — знала бы она, как вожаку сейчас вообще не до неё. Хотя, может, это его немного отвлечет? Попсихует из-за более мелкой проблемы. — Вчера меня тоже одну бросили. Сегодня, небось, опять.
— Сама отказалась выходить из комнаты, — рыкнул на неё Альфред. Вот совсем не до жалоб и нытья ему сейчас, от его решения зависела судьба мира, а она тут охоту требует. — Никакой охоты, мы не можем выйти в город, не то что свалить на целую ночь куда-нибудь. Хотя я бы не отказался поохотиться на этих морских тварей, в особенности на самого крупного.
Понимая, что опять начинает заводиться, Альфред зажмурился. Чему он там учил свою стаю? Не нападать первыми, не убивать без необходимости. Вот сейчас и повторял это сам себе.
— Ладно, сначала ужин, на пустой желудок плохо думается, — он взъерошил свои волосы и подошёл к двери, чтобы позвать слуг. К нему подошла та самая, которую он назвал симпатичной, но сейчас он даже не посмотрел в её сторону, просто сказал, чего хочет, и ушел обратно на кровать.
— А вот даже если бы и передумала — дверь-то ты запечатал.
Но больше Кая не говорила с ним. Видела, что настроение у лунного неподъемное, пришлось просто ждать свою еду, которая, к великому счастью, пришла на ножках всё той же эльфийки очень быстро. Либо приносили то, что на обеденный стол не шло, либо заранее подготовили еды для проголодавшихся после собрания.
Альфред вновь встал, принял поднос и поставил его на кровать. Завидев тушеные овощи с хорошо прожаренным большим куском свинины, Кая даже не подумала воспользоваться приборами и руками взяла этот кусок. Причем глазами смотрела и на порцию Альфреда. Она очень-очень проголодалась.
Вообще не понимала, почему продолжала делить комнату с ним. С другой стороны, хоть не так скучно было, но когда лунный приходил с таким настроем, казалось, что лучше бы вообще не приходил. Она была далека от всех этих проблем мира, ей это было просто не интересно. Кая настаивала на своём — послушали бы её сто лет назад, разошлись бы кто-куда, и не было бы и магии и проблем.
Поедая свою порцию, Альфред наблюдал, как служанка убирает бардак, который он устроил. И хоть со стороны казалось, что он внимательно следил за девушкой, на самом деле ничего не видел перед собой, погруженный в свои мысли. А служанка то и дело бросала на него игривые взгляды, кокетливо убирала прядку за ушко, и постоянно вертелась, чтобы показать себя с более выгодного ракурса. Был бы вожак в хорошем настроении, точно отпустил бы несколько шуток по поводу своей неотразимости. Он отставил пустую тарелку и даже не попытался стащить добавки у Каи, а просто повалился на кровать.
— Что мне делать? — простонал он, закрывая лицо руками. Хотелось найти Гинтара и посоветоваться с ним, как делал это раньше, но ему пора привыкать принимать решения самостоятельно.
Кая посмотрела на него косо, потом на служанку. Просто перевела взгляд, а потом ещё раз, ещё… И тут до лунной дошли недвусмысленные намеки, что бросала служанка на вожака. Даже когда он лёг, она стала убирать мусор перед кроватью, лишь бы хоть как-то в его поле зрения оказаться.
Не то ревность взыграла, не то ещё чего, но пантера внутри взвыла от желания проехаться когтями по этой смазливой мордашке. Да и настроение зверя быстро передалось самой Кае. Да как эта эльфийка смела? Она не подумала, что Кая его супругой могла оказаться? Вот так нагло, при другой девице! Хотя, может, Альфред распустил слух, что тут его сестра ночевала. Но мысль об этом только ещё больше разозлила лунную, отчего послышался рык из горла.
И ведь действительно, черт знает, что он там помимо собраний делал и куда ходил вчера. Может, оприходовал служанок. А они теперь по-очереди будут заходить в его покои и вот так намекать на «незабываемые» ночи. Кая отдавала себе отчет в том, что это не нравится ни ей, ни зверю внутри. Особенно зверю, который явно что-то там внутри себя решил, мол, вожак принадлежал только ему.
— Эй, вынуждена тебя предупредить, что во время соития он обращается в волка, — злобно прорычала Кая служанке. — Тебе нормально будет понимать, что тебя волк сзади сношает, а не эльф? Если, конечно, у тебя отклонений нет. А ты, — пихнула она ногой в бок лунного, — не видишь, как тебя хотят? Вали давай! — вот это она завелась. Сама от себя такого не ожидала, благо заметила эту странность за собой и сразу примолкла, беря тарелку и отодвигаясь недовольно к своему уголку.
Служанка вытаращила глаза и смотрела то на Каю, то на Альфреда. И сразу как-то поникла, сгорбилась и отвернулась, мол, не красивая она вовсе, не смотрите на неё.
— Ты чего? — не сообразил Альфред, дивясь такому поведению лунной. Он даже перестал думать о сложностях выбора и уставился на неё, затем перевёл глаза на служанку и наконец разглядел ее. Улыбнулся, от чего та вздрогнула, а лунный уже обратил свое внимание на Каю — она ему была куда интереснее. — Это когда я в волка обращался? Совсем умом тронулась? Ты, как подруга вожака, должна следить за своими словами. Нельзя, чтобы обо мне ходили подобные слухи, будто я извращенец какой-то. И кстати, если ты ещё не поняла, то это и на тебе отразится.
Эта вспышка ревности заметно подняла настроение Альфреду, он даже не стал злиться за удар по ребрам. Но вот слова… Он с милой улыбкой долго распинался в благодарностях перед служанкой и убеждал ее, что это юмор такой у его суженной, и ни в какого волка он не обращается, по крайней мере, во время соития. Добившись наконец скромного кивка от служанки, он выпроводил ее за дверь, а затем вернулся на кровать.
— Ещё раз подобную глупость ляпнешь, вообще на люди не выпущу больше, — строго сказал он, нависая над лунной, но улыбка убила всю серьезность его угрозы. — Не думал, что я тебе настолько нравлюсь.
— Чушь какая! — возмутилась лунная, да больно громко. — Просто мне надоело, что кто на тебя не посмотрит, сразу начинает мило улыбаться, кокетничать. Тьфу, аж противно!
Она уперла ему руку в грудь, чтобы отодвинуть, но он так и не отодвинулся — пришлось тарелку на кровать поставить и недовольно руки на груди скрестить.
— Ты, раз мы тут играем с тобой в пару, тоже веди себя прилично! Это что за искорки в глазах при виде каждой юбки? Мне, знаешь ли, тоже будет неприятно, что начнут ходить слухи, словно ты бабник, а я, бедная такая, несчастная, терплю это. Пусть лучше от тебя будут шарахаться и извращенцем называть, чем меня с таким кобелём жалеть.
Говоря всё это, Кая почувствовала себя настоящей женой, которая мужа отчитывала. Но то, как он ещё оправдывался перед той женщиной, как её убеждал в обратном… Ради чего? Наверняка, чтобы потом доказать всё не на словах.
— И вообще, надоело мне это всё! Мы пару играли в стае, а тут не нужно уже! Хватит. Я тоже хочу ходить по городу и стрелять глазками. У меня, знаешь ли, есть кое-какие потребности. И их я хочу удовлетворять! Всё! Я разрываю эти лжеотношения! — она вновь его толкнула в грудь, чтобы встать с кровати и вздёрнуть носик.
А Альфред все улыбался, наблюдая за ней. Как завелась-то, точно ревновала! Это очень льстило его самолюбию.
— Я же говорил, это все мое природное очарование. Оно заставляет женщин вешаться на меня, — смеялся он, не собираясь выпускать. — И про город говорил же, что нам нельзя выходить. Силейз убедительно просила не нервировать горожан своими эльфийскими сущностями. К тому же зачем далеко ходить, когда у тебя есть я под боком? Попробуй уговорить меня.
И ухмыльнувшись, эта наглая морда отставила тарелку с остатками еды на пол и улеглась на кровати поудобнее, смотря на Каю так, мол, давай действуй.
Кая просто поперхнулась его наглости. Она сидела, хлопала глазками, открыла рот и просто не могла найти для него слов. Просто непрошибаемый! Вот как с таким говорить? Это он ещё просит его уговаривать! Будто он тут царь всего мира, который один единственный способен дать то, чего она хочет! Расцарапать бы его наглую физиономию. Но…
Черт возьми, она готова была уговаривать.
Но если начнет — значит проиграет окончательно и бесповоротно, и тогда уже будет у него на крючке до конца их совместного времяпрепровождения. А это недопустимо! И хоть один раз уже сдался он сам, отчего-то казалось, что именно сейчас был решающий бой. Хорошо, Кая поуговаривает, но немного. Откажется — всё, в этом случае она перестанет играть с ним в любые игры. Либо он её возьмёт сам, либо она плюнет на всё, сиганёт в окно, и поминайте!
Кая нашла в себе силы закрыть рот, даже умудрилась улыбнуться своим мыслям. Сев на Альфреда верхом, она зазывающе смотрела на него, поглаживая грудь и расстегивая каждую пуговку так медленно, попутно елозя на нём и двигаясь назад, к коленям.
Когда последняя пуговка на рубахе была расстегнута, ручки перешли на штаны, ловко расправляясь со шнуровкой. Она не стала запускать руки в его штаны, а вытащила содержимое наружу, сразу обхватывая ствол руками и медленно двигаться ими по нему, поглаживая и переводя взгляд с лица Альфреда на головку члена, заранее представляя, как он будет входить в неё в случае победы. А в ней лунная почему-то была уверена.
Ещё больше увеличивала шансы на победу мысль, что такая разрядка не помешает Альфреду. Под умелыми руками он быстро затвердел, и честно говоря, вожак уже сам был почти готов наброситься на лунную, но продолжал свою игру. Ему было интересно, как далеко она готова зайти ради секса с ним. Поймав её взгляд, он облизал губы с намеком, что просто рук недостаточно, пусть подключает к ним свой ротик, а сам закинул руки за голову, наслаждаясь видом.
Кая и без его намека принялась помогать себе ротиком сразу, как только член стал твёрдым. Сначала это были лёгкие касания языком, словно она пробовала его, привыкала к нему, изучала, не забывая поддерживать его возбуждение, а после обхватила головку губами и медленно стала вводить в себя, обводя языком каждый сантиметр, оказавшийся во рту.
Практики было много — вскоре вся длина была поглощена, и Кая начала движения головой, умело находя сокровенные точки Альфреда и помогая себе руками. Лунная не позволяла ему взять всё в свои руки — стоило ему задвигать бедрами, она прекращала любые действия, его руки со своей головы убирала или царапала их, не разрешая помогать.
Но когда его возбуждение достигло пика, Альфред почувствовал, как близок его оргазм, Кая резко остановилась и как ни в чем не бывало легла рядом, облизывая губы.
А он, что, думал, она его тут ублажать будет? Попробовала, поуговаривала, а теперь дело за ним. Эту мысль она выразила взглядом, которым с немалой долей ехидства стрельнула в лежащего рядом лунного.
Вот же зараза, но она его так раззадорила, что он не мог этого так оставить. Навалившись сверху, он сразу накрыл ее ротик, который доставлял ему столько удовольствия сейчас, в глубоком поцелуе, а руками тем временем гладил ее тело везде, где доставал, стараясь возбудить так же, как она его. Он раздвинул ее ножки и устроился между ними, утыкаясь своим прибором, но пока не входил, дразнил и себя, и ее.
Он переключился на шею, жадно втягивая кожу губами, из-за чего, скорее всего, останутся следы, терзал зубами соски, сопротивляясь дикому желанию. Почему-то с ней ему хотелось быть грубым, выпуская на волю внутреннего зверя. В голове опять проскочила дурная мысль, оставить ее неудовлетворенной, но Альфреду нужно было всадить свой крючок ещё глубже, чтобы она наверняка вернулась с ним к лунным. Хотя судя по настроению Гинтара, уже было все равно, но об этом он подумает позже. Сейчас он хотел Каю, как никого другого в жизни, поэтому долго мучить никого не стал и вошёл в нее, не сдержав стона.
Кая застонала с ним в унисон, обнимая за шею и прижимая к себе, чтобы уловить каждый его выдох, каждый звук, который исходил из его рта.
— Таки первый не сдержался, — прошептала она ему в ухо и победно улыбнулась. Пока ещё было непонятно, кто на чьём крючке держался.
Она ждала его не так долго, как перед первым разом, но так хотела его, пусть и тайно, что одна только мысль, что Альфред взял её, быстро подвела лунную к оргазму, да и ублажать его ртом — тоже действовало возбуждающе.
Лунная не сдерживала стонов, будто они всё ещё были в том лесу, где их, может, и могли услышать, но никто не смел потревожить покой вожака. Да и тут вряд ли кто бы зашел в покои короля оборотней, чем Кая и пользовалась. Но стоны не были наигранными — ей действительно было с ним хорошо. Он был нежнее звёздных, но всё ещё оставался властным и суровым лидером, берущим то, что захотел. Если бы только ещё не приходилось его уговаривать брать.
Ее стоны и Альфреда быстро подвели к пику. Почувствовав ее оргазм, он накрыл губы лунной, ловя ее голос и дыхание ртом. Он задвигался быстрее, чтобы сорвать и свой пик удовольствия, и когда почуял конец, резко вышел из нее, чтобы семя не попало внутрь. Завалившись на бок, он тяжело задышал, но довольно улыбнулся — всё-таки это помогло ему расслабиться и ненадолго забыть о проблемах мира. В этот раз он посчитал себя победителем, и даже ее едкая реплика не смогла разубедить его в этом.
— Все ещё хочешь разорвать наши лжеотношения? — спросил он, подтягивая ее к себе ближе и обнимая. Даже если скажет, что да, он ей не позволит. Она теперь принадлежала ему, хотела того или нет, выбора у нее особого и не было. А судя по той ревности, что она сегодня выдала, он ей тоже небезразличен. И эта мысль отчего-то согрела Альфреда.
— Конечно хочу! — на удивление улыбнулась она. — Почему я должна вечно тебе намеки какие-то делать или прямо говорить? Мне такое не нужно. Надоедает. Да и тешить твоё самолюбие себе во вред.
Она выпуталась из его объятий, но лишь для того, чтобы положить голову на грудь и чувствовать его сорвавшееся дыхание, делиться своим и показывать, как на неё влияют связи с ним. Приложив ухо к груди и слыша его быстрое сердце, она улыбнулась ещё шире. Вот чего, наверное, не хватало. Со звёздными были редки такие минуты. И то было лишь в том случае, если секс происходил перед сном и уходить в свою комнату не хотелось.
— Найду себе более податливого эльфа и буду с ним куролесить, когда мне захочется, а не когда я его «поуговариваю» или в дереве застряну.
— Ску-у-учно, — протянул Альфред, обнимая Каю за плечи. — Мне бы быстро надоела девушка, от которой я бы получал все, что захочу, по первому требованию. И что-то я не заметил, что ты расстроилась, потешив мое самолюбие немного сейчас, наоборот, ты очень довольна осталась.
Он усмехнулся, рассчитывая, что после этих слов на него выльется очередное ведро яда, но быстро заговорил дальше, чтобы не дать и слова вставить. И своими следующими словами решил поиграть на нервах лунной, желая узнать, к чему это может привести.
— Ну, раз уж у нас больше нет отношений, ни ложных, ни настоящих, тогда я могу пойти, поразвлечься с той служанкой. Пусть она потешит мое самолюбие своими стонами.
А вот она разобиделась. Он вообще никак не отреагировал на её слова, точнее с пофигизмом. И конечно Кая поняла, что он если уж не всерьёз, то точно не собирался прямо сейчас идти. Она приняла правила этой игры. Благо эти слова её расстроили, чтобы лицо не выразило ревность.
Хотя… зверь внутри на это недовольно взревел.
— Договорились. Но тогда ты и мне предоставляешь возможность найти себе ухажера. А ещё съедешь с этой комнаты, чтобы своим видом не смущать приходящих ко мне эльфов. Ну и даёшь мне свободу после ухода из города. Ты же не оставишь бедную эльфийку совсем без секса?
Но вот обидно, на его стороне была свобода. А она что? Выходить не хочет, чтобы Зака не встретить, в город её не пускают. Нечестно!
А это уже была игра на его нервах. Альфред никак не ожидал, что с такой ревностью отреагирует на ее слова, но это было так, и это ему не нравилось. Он хотел наброситься на неё и взять ещё раз, чтобы окончательно доказать, что она принадлежит ему, и ни о каких других эльфах и речи быть не может, но упрямство сыграло с ним злую шутку.
— Отлично, — голос его резко похолодел, а движения стали какими-то напряжёнными, когда он отпихнул ее от себя и сел. — Я съеду сию же минуту, не хочу больше делить постель с помешанной, которой все равно с кем спать.
В этот момент он понял разочарование Гинтара и то, что туманный потерял всякую надежду на исправление лунной. Он сам затеял эту игру, но он-то говорил всего лишь об одной женщине и на самом деле не собирался ничего такого делать, но из ее уст звучало, будто она собиралась целую толпу эльфов затащить в койку, и что-то подсказывало ему, что она не откажется сделать это со всеми разом. Было неподдельное желание снять все барьеры прямо сейчас, и пусть катится, куда ей вздумается, но он обещал Гинтару, что приглядит за ней и попытается исправить. Что ж, похоже, попытка его провалилась. Он только сам попался в её ловушку, дважды. Может, просто обездвижить ее и свалить обратно звёздному? Он же хотел вернуть ее, вот пусть и разбирается с этой двинутой, а ему она уже доставила кучу неприятностей. Да только волк внутри был против таких действий. Он хотел заполучить ее себе всю целиком и ни с кем не делиться.
Неизвестно, чем бы всё закончилось, если бы в комнату не вошел сам Гинтар.
Кая была готова не просто наорать на него, но наброситься за эти слова. Так-то она согласна с тем, что не является образцом терпения и целомудри, готова лечь под многих, но не под любого! Она полюбила секс, но не до степени, когда всё равно, лишь бы с кем-нибудь.
Если бы только не последние слова, она бы согласилась со своей новой победой, приняла, но её вкус был горьким от того, что пусть не назвали, но ведь сравнили же со шлюхой. Именно это услышал женский мозг.
И вот Кая открыла рот, набрала побольше воздуха, чтобы накричать, возможно, даже оцарапать его спину, но тут дверь открылась, и Гинтар удивленно посмотрел на эту картину — злой Альфред, злая Кая… естественно туманный уже настроился на то, чтобы вновь схватить подругу за волосы. Был уверен, что она вновь как-то задела его друга, но её крик ошеломил Гина:
— Убери его отсюда! — бросила она туманному и сверкнула глазами в спину Альфреда: — И не смей больше входить в эту комнату!
— В чем дело? — холодно спросил Гин Альфреда. — Что она тебе сказала?
— Это он мне…
— Уверен, ты спровоцировала! — злобно рявкнул на неё Гинтар. И хоть он был прав, сейчас Кая этого не понимала, чувствуя жертвой именно себя.
— Я как раз хотел поговорить с тобой, — поднялся Альфред с места. Он сверкнул глазами на Каю, хотел было прорычать ей, что запрет здесь навсегда, и больше никто и никогда не зайдет в эту комнату, но промолчал, решив, что не будет опускаться до ее уровня.
Подойдя к Гину, вожак просто попросил его сходить вместе куда-нибудь, перекусить и обсудить некоторые вещи. А вопросов для разговора накопилось много за эти пару дней.