* * *
Наверное, они проспали до полудня, потому что, когда Кей открыла глаза, слабый солнечный свет струился в окно позади кровати. И они были не одни. «Что за?..» Паутина сна ещё опутывала сознание, но постепенно просыпалось и оно. Её кузен стоял в изножье кровати, и, кажется, у него отвисла челюсть. Мелькнула рыжая макушка Николь, и большие зеленые глаза заглянули ему через плечо. Кей медленно захлопала ресницами. «Что они здесь делают? Это сон? Или, точнее, ночной кошмар?» Мышца задергалась на скуле Тору, когда его взгляд скользнул по постели. Кей проследила за ним, и у неё округлились глаза. Одеяло сбилось среди ночи, оголив ее левую ногу, уютно устроившуюся между ног у Масато. Хоть она и знала, что он спал в «боксерах», это не спасало положения. Черт, они выглядели совершенно голыми. Ее рубашка с чужого плеча предательски соскользнула с её плеча, и по тому, как Кей судорожно вцепилась в простыни, можно было предположить, что из одежды на ней больше ничего нет, а обнаженный Масато лишь укреплял эти догадки. Хуже того, Кей, можно сказать, лежала на нем. «Проклятье». Кей оцепенела, когда встретилась с Тору взглядом. Его карие глаза полыхнули огнем, и он наконец закрыл рот. Николь выскочила из-за спины кузена и, судя по тому, как она сложила руки под подбородком, еле сдерживала улыбку. Рука Масато обвилась вокруг её талии, прижимая Кей ближе. Он повернул голову, носом щекоча её шею, и аппетитно зевнул, отпустив шумное эхо гулять по комнате. — Что случилось, детка? Кей онемела. Тело её двоюродного брата налилось свинцом, и это предвещало большую беду. — Детка? Масато замер, но руку с её талии не убрал, разве что повернул голову, оторвавшись от её шеи. Он посмотрел в изножье кровати и медленно выдохнул. На мгновение, казавшееся вечностью, повисло молчание, а потом Тору взревел: — Какого хрена?!Глава 20
4 июня 2018 г. в 18:31
Следующим утром Рё и Мэй извинились перед Кей за доставленные неудобства и рассказали всю свою историю любви. Рё даже представить не мог, что Изуми избивал Мэй. После того, как девушка рассказала об этом, он захотел набить тому парню морду.
Ближе к обеду к Кей приехал Масато. Парень был в таком же шоке, как и Кей вчера, когда увидел, как Рё нежно обнимает Мэй за талию, пока та что-то усердно готовит. Масато и Кей решили не мешать зарождающейся паре и потихоньку смылись на пустовавшую квартиру Тору (у Масато был полный беспорядок!).
Дорога до квартиры кузена прошла в бурном обсуждении пары Рё и Мэй. Масато держал Кей за руку.
В квартире Тору было темно. Масато зашел первым и без труда нашел выключатель, зажигая верхний свет. Кей догадывалась, что эта квартира для него как третий дом.
Он остановился в нескольких шагах от Кей, нервно пробежался рукой по волосам.
— Кейси, детка… — Он покачал головой, словно не зная, что сказать.
Кей сделала глубокий вдох, чувствуя слабость в колене.
— Я… я рада за них. За Мэй. Она выглядела счастливой сегодня утром.
Масато на мгновение закрыл глаза.
— Я тоже за них рад. Хочешь что-нибудь выпить? Наверняка твой брат оставил напитки в мини-баре.
— Да. Хотелось бы колу, если она там есть.
Масато ушел на кухню и заглянул в мини-бар. Горло нестерпимо жгло от жажды.
— Рё-сан ведь хороший парень? — спросила Кей, останавливаясь в кухонном проеме.
— Ты даже не представляешь, насколько он хороший. — Хаякава улыбнулся ей.
Кей верила ему. Ноги снова подвели — она пошатнулась, и костыли с глухим стуком упали на ковер. Масато подхватил девушку за локоть и отвел на диван.
— Ты в порядке? — Он сел рядом и положил теплую ладонь на её холодную щеку.
Кей кивнула, закрывая глаза и растворяясь в его прикосновении. Слова сами сорвались с языка:
— Просто… твоя улыбка сбила меня с ног…
— Перестань. — Он обхватил её лицо ладонями и прижался лбом ко лбу. — Ты меня смущаешь.
Кей уставилась на бежевый ковер, где валялись её костыли. Всего несколько дней назад она думала, что жизнь разрушена. Но следом за бедой пришло большое счастье. Кей обрела Масато. Столько лет она страдала и сохла по нему, и вот наконец-то они вместе. Какими нелепыми кажутся теперь огорчения из-за драки с Изуми, да и переживания из-за больного колена…
Масато отлучился и через пару секунд уже вернулся с маленьким бокалом, в котором плескался напиток янтарного цвета.
— Скотч, — сказал он. — Это поможет немного расслабиться и отвлечься от таких потрясений.
Кей глотнула и поморщилась, когда виски обожгло горло.
— Фу.
— Второй глоток пройдет легче. — Он глотнул прямо из горлышка — видимо, будучи профи в этом деле.
И оказался прав. Второй глоток прошел легче, не говоря уже о третьем. Когда Кей выпила все до дна, он вернул бокал на журнальный столик.
— Кайф? — спросил Масато и поставил бутылку рядом с бокалом.
«Кайф ли? Еще какой!»
Кей повернулась к нему.
— Я хочу… спать.
Выражение его лица смягчилось.
— Пожалуй, это неплохая идея.
«Да. Я бы сказала, отличная идея».
— Ты останешься со мной? Не хочу быть одна.
— Конечно, останусь. Неужели ты думаешь, что я позволю тебе сегодня ночевать одной?
Кей потянулась и обвила его шею руками.
— Я тебе так благодарна за то, что ты приехал.
Он обнял её.
— Ты не должна благодарить меня за это.
— И все-таки. Не знаю, что бы я делала, если бы тебя не было рядом. Наверное, сошла бы с ума от такой хорошей новости. Я просто… — Её голос сорвался. Чувство благодарности переполняло Кей. — Спасибо тебе.
Масато поцеловал её в макушку, и Кей с трудом оторвалась от него. Пока Масато возился в соседней комнате, она приспособила под ночную сорочку старую рубашку брата.
— Извини. Я не могу спать в постели Тору-куна. Это чересчур.
Кей прихромала в спальню и оглядела широкую кровать, аккуратно застеленную голубым покрывалом.
Масато обернулся. Его взгляд был быстрым, но Кей заметила, что он успел оценить её полуобнаженную фигуру. Рубашка Тору сползала с плеча, а её длина доходила до середины бедра. Если бы она нагнулась, то её трусиками мог бы полюбоваться любой желающий.
Хаякава отвернулся и по-хозяйски подошел к кровати.
— Тору поменял здесь кровать и всю мебель, потому что старая принадлежала Рёте. Иногда я здесь ночую.
— Точно?
Масато ухмыльнулся.
— Я бы смог спать в постели Рёты только после полной дезинфекции.
Кей скривила губы.
— Нехорошо так о своем друге.
— Ты бы тоже не смогла, — заметил он, поворачиваясь к ней. — Этот парень пользовался популярностью. Его кровать эксплуатировали жестче, чем поезд метро, пока он не женился.
Кей усмехнулась.
Его глаза зажглись.
— Наконец-то я их увидел.
— Что?
— Ямочки.
Кей улыбнулась снова.
— Так еще лучше. — Масато наклонился и поцеловал ямочку сначала на её левой щеке, а потом на правой. — Я их обожаю.
В груди разлилось тепло, и Кей знала, что алкоголь здесь ни при чем. Тепло оставалось в ней, пока она не залезла в постель, благоухающую свежим бельем, а Масато вышел, чтобы проверить входную дверь и захватить бутылку воды для себя.
Кей снова зазнобило от воспоминаний прошлого, и, натянув одеяло повыше, она свернулась калачиком, спиной к двери. Закрывая глаза, девушка расслышала, как тихо закрылась дверь. Погас ночник, зашелестела сбрасываемая на пол одежда… Сердце заколотилось. Кровать просела под тяжестью Масато. В спальне почему-то пахло кокосом и ванилью. Хаякава ничего не сказал, лишь прижался к Кей всем телом, сзади обвивая рукой её талию.
Его теплая грудь грела Кей спину — он крепче прижал девушку к себе. Из её глаз покатились слезы, и Кей зашмыгала носом. Масато отыскал её глаза и вытер слезы. Он шевельнулся за спиной, и Кей сосредоточилась на ощущении близости его тела, такого теплого и крепкого. Она могла бы раствориться в нем, чтобы избавиться от воспоминаний о Рю. Как только эта мысль пронеслась в голове, Кей ухватилась за неё как за спасательную соломинку.
Девушка пошевелила бедрами и почувствовала, как Масато напрягся.
— Масато-кун?
— Да? — с глубокой хрипотцой отозвался он.
Щеки горели, когда она произнесла:
— Помоги мне забыться.
Его грудь резко поднялась, упираясь Кей в спину.
— Чего ты хочешь?
— Тебя, — прошептала она.
У него вырвался рваный вздох.
— Кейси…
— Мне так холодно. — Кей легла на спину и повернула к нему голову. Их лица разделяли какие-то сантиметры. — Я не хочу это чувствовать. Пожалуйста, Масато-кун, дай мне тепла. Я не хочу думать, не хочу вспоминать прошлое. Пожалуйста, забери это, хотя бы сейчас.
Кей перекатилась на бок, и её правая нога, зажатая в скобке, скользнула ему между ног, и руки прижались к его твердой груди. Прежде чем он успел сказать «нет», Кей закрыла его рот поцелуем. Поначалу он не ответил, словно обескураженный её смелостью. Кей попыталась вспомнить, доводилось ли ей когда-нибудь первой целовать парня; пожалуй, только раз, в ту ночь после вечеринки. И даже тогда она целовала не его губы.
Кей целовала кое-что другое.
Чувственный порыв после столь грандиозного события оставил сладкое послевкусие.
Его губы, твердые и горячие, казались совершенством. И вот наконец они пришли в движение — Кей застонала, когда их языки встретились, поцелуй углубился, вливая тепло в озябшее тело. Желание занялось язычками пламени внизу живота. Масато схватил Кей за плечи, и предвкушение усилилось, готовое прорваться наружу, когда она почувствовала его возбуждение. Кей ожидала, что он притянет её ближе, чтобы их тела слились, но… он отодвинулся.
Её глаза распахнулись.
— Почему?
В темноте черты его лица заострились, посуровели.
— Только не так, Кейси.
Это не то, что она хотела услышать. Кей сильнее вжалась в него, и он не смог сдержать стон, от которого боль вспыхнула у неё между бедер. Он содрогнулся, когда она опустила голову, захватывая его нижнюю губу. Кей впивалась в её мякоть губами и зубами, пока его бедра не дернулись навстречу. Огонь пробежал по венам, и этого — да, этого — Кей хотела сейчас. Забыть. Согреться. Жить.
Масато сделал неуловимое движение, и в следующее мгновение Кей оказалась на спине, под ним. Её окатило брызгами восторга — Кей выгнула спину и подняла левое колено, впуская его глубже.
— Господи, Кейси… — Он схватил её запястья, пригвождая к постели. Его грудь резко вздымалась и опускалась. — Мы не будем этого делать.
Кей приподняла бедра, чувствуя, как пульсирует его плоть.
— Думаю, он не согласен.
Масато подавил смех. Когда Кей снова попыталась пробиться к нему, он лишь крепче сжал запястья.
— Разве ты не хочешь меня?
— Черт, — стиснув зубы, произнес он. — Я всегда хочу тебя. Я хочу тебя уже много лет, хочу во всех мыслимых и немыслимых позах. — Он выдержал паузу, упираясь в неё лбом. — Но наша первая близость не будет продолжением того, что случилось сегодня, когда тобою движет лишь желание забыть всё, что ты испытала, забыть обиду.
С гулко бьющимся сердцем Кей посмотрела ему в глаза.
— Наша первая близость? — тупо повторила она, словно до неё только сейчас дошло, что они ещё никогда не занимались сексом.
— Я хочу, чтобы ты думала только обо мне. Чтобы ты сосредоточилась на мне, потому что ты хочешь этого, а не потому что пытаешься сбежать от чего-то, — сказал он и постепенно смягчил хватку на запястьях. — Я хочу, чтобы ничто не омрачало того, что будет происходить между нами.
В Кей накопилось слишком много самой разной боли — и душевной, и физической, — но его слова медленно пробивались сквозь завесу. Он не сводил глаз, словно ожидая, когда у неё в голове что-то щелкнет.
«О чем я думала?»
По её лицу пробежала рябь смущения.
— Я…
— Не извиняйся, детка. — Он коснулся её лба сладким быстрым поцелуем и перевалился на бок. — Черт возьми, отказываться от этого — самое трудное, что мне приходилось делать.
Кей пыталась держаться, но глаза нещадно жгло. И, когда пролились слезы, она оплакивала не свои неудавшиеся сексуальные эскапады. В этих слезах выплеснулось всё, что она чувствовала в этот момент, — боль, растерянность, обида на Рю. Эмоции сплелись и закружились в безудержном вихре.
Масато обнял её, прижал к груди, придерживая ладонью затылок. Казалось, он знал причину этих слез и не отпускал, пока она не выплакала их до последней капли и не провалилась в сладкое забытье.