Лучший друг кузена

      Николь передала Кей пакет со льдом, сообщив, что Тору уже почти успокоился. Словно это что-то меняло. Ватабэ знала, что, глядя на неё, Николь догадывается, что происходило в комнате между ней и Масато. Волосы лежали спутанной копной, губы опухли, щеки пылали. Она ничего не сказала, но, когда повернулась чтобы уйти — Кей готова была поклясться — едва заметно усмехнулась.       Все это время они сидели в комнате Тору. Кей с Масато переоделись во вчерашнюю одежду, и девушка, по крайней мере, чувствовала себя более уверенно, прижимая ледяной компресс к его скуле. Она ещё не раздулась, но приобрела нездоровый красный оттенок. Масато взглянул на неё поверх пакета со льдом.       — Всё пошло не по плану.       Несмотря ни на что, Кей рассмеялась.       — Не говори.       Улыбка вернулась на его губы, и он застонал.       — О, черт.       — Не улыбайся, — строго приказала она, снова прикладывая лед. Прошло мгновение. — Кое-что было неплохо.       — Неплохо? — С тех пор как он скатился с неё, его глаза тлели из-под пепла скрытым огнем, но сейчас разгорелись ярче. Обхватывая её талию одной рукой, он притянул Кей к себе и усадил на колени. — Такое бывает только в эротических снах.       Кей скорчила гримасу.       — Романтично.       Он сомкнул пальцы на её запястье, опуская руку со льдом, и его взгляд скользнул по её лицу.       — Я не думал, что потеряю контроль.       — Я была не против. — Щеки вспыхнули. — Жаль, что мы так и не дошли до финиша.       Глубокий звук вырвался у него из груди, и он положил руку на её затылок, притягивая к себе. Его губы накрыли её медленным, тягучим поцелуем, раздувая ещё не погасшие искорки желания. Поцелуй стал глубже, когда их языки встретились, сплелись и закружились в танце…       «Черт возьми, этот парень знает толк в поцелуях…»       Дверь с шумом распахнулась, и в комнату влетел Тору.       — Черт знает что такое! Мне ещё раз тебе вмазать, Масато?!       — Проклятье, — застонала Кей, отрываясь от Масато и посылая Тору укоризненный взгляд. — Тебя не учили стучаться? Это совсем не сложно.       Он, кажется, совершенно не раскаивался и не сводил глаз с Масато.       — Я шел сюда с намерением ещё раз поговорить, и что я вижу — она у тебя на коленях, и ты трахаешь её своим языком.       Масато открыл было рот, и Кей почти не сомневалась в том, что он собирается объяснить, что как раз сейчас не трахал её языком.       — Тору-кун, — вмешалась Кей, перекладывая пакет со льдом в другую руку. — Тебе действительно нужно остыть.       — А тебе слезть с него.       Николь закатила глаза.       — Она останется там, где захочет, — ответил вокалист на удивление спокойным голосом. — И вот что я тебе скажу. Я не злюсь, что ты, Тору, ударил меня. Я это заслужил. Надо было сразу тебе все рассказать, ещё после нашего первого поцелуя, год назад.       Гитарист напрягся.       — Позволь мне договорить, — продолжил Масато, не убирая руку с её талии. — Мы поцеловались перед самым нашим отъездом во время осеннего отпуска. И между нами ничего не было до этой осени. Я пытался бороться с этим чувством.       — Да, я вижу, как  ты боролся.       Кей дрожала от негодования, будто готовая к драке кошка.       — Он действительно пытался, Тору-кун. И мы не собирались вечно прятаться. Мы планировали рассказать тебе в среду, но у тебя были дела поважнее — ты же собирался делать предложение Николь-тян. А потом случилось это, с Мэй… — Голос сорвался, и Кей почувствовала, как Масато крепче прижал её к себе. — Во всяком случае, мы не пытались скрывать это от тебя. Просто не было подходящего момента, чтобы рассказать.       — И они рассказывают тебе сейчас, — заговорила Николь. Очевидно, для кузена только невеста и была голосом разума. — Я думаю, что это очень хорошо.       — Да, только заставляет меня усомниться в умственных способностях Кей, которая не видит разницы между здравым смыслом и гормонами, — пробормотал он, запуская руку в волосы.       Кей сжала губы и обратила на него испепеляющий взгляд, от которого у него должно было отсохнуть всё, что только может отсохнуть. Масато, до сих пор сохранявший полное спокойствие, кажется, завелся. Он приподнял Кей, пересадил на край кровати и встал.       Мышца задергалась на его скуле.       — Послушай, я не стану таить на тебя злобу за то, что ты ударил меня, но, если ты снова заговоришь со своей двоюродной сестрой в таком тоне или пройдешься по её интеллекту, оскорбишь или смутишь своими нелепыми шуточками, у нас с тобой возникнет проблема. Гигантская, черт возьми, проблема. Кей дорога мне, — сказал Масато, встречая суровый взгляд Тору, которого, кажется, ничуть не проняли эти слова. — Она дорога мне… так же, как Нино.       Тору отшатнулся и побледнел, как будто Масато ударил его поддых. Лицо Николь выражало недоумение, зато кузену все было ясно. Он взглянул на Кей, и она вскинула брови, давая понять, что знает правду.       Тору, похоже, находился в полуобморочном состоянии, и Кей вдруг захотелось расхохотаться. Он медленно покачал головой и произнес:       — Что, без дураков?       Масато кивнул.       — Без дураков.       — Ну, тогда… — Он попятился назад, всё ещё пребывая в растерянности. — Наверное, я…       — Рад за нас? — предположила Кей, подбрасывая в воздух пакет со льдом и ловко хватая его на лету. — Потому что теперь я надеюсь слышать от тебя только приятное.       Тору посмотрел на Кей, и черты его лица смягчились, несмотря на то что Масато вернулся на кровать и положил руку ей на бедро, легонько сжимая его.       — Черт, Кей, извини. Я просто…       — Гиперопекающий двоюродный брат, — вставила Николь и улыбнулась, когда он перевел на неё взгляд. — А иногда ещё и цербер.       Кей усмехнулась.       — Это верно.       — Да, согласен, я, наверное, переусердствовал, но только потому, что забочусь о тебе. Ты — моя любимая младшая сестренка, и я должен вести себя как цербер, когда дело касается твоих парней.       — В этом ты особенно преуспел, — пробормотал Масато.       Тору показал ему кулак, и Кей немного успокоилась, на душе отлегло. Если они начали пикироваться — значит, их дружбе ничто не угрожает.       — Как бы то ни было, мы вернулись раньше времени, потому что сегодня утром стали получать уведомления со страниц Мэй и Рё из инсты, — объяснила Николь, переводя разговор на тему радостную и актуальную. — Нам захотелось убедиться, что их одновременно поменявшиеся статусы и новые совместные фоточки — не фотошоп. Поэтому мы решили, что нам необходимо вернуться домой.       — Лучше бы вы этого не делали, — пробормотала Кей, думая о планах Тору.       — Мы не могли не приехать, — ответил кузен, усаживаясь на корточки перед ней. — Пожалуйста, скажи, что все эти слухи — правда, и что Мэй порвала с этим придурком Изуми.       Кей обхватила себя руками, словно пытаясь отгородиться от воспоминаний о Рю.       — Это правда.       Тору улыбнулся.       — О боги… — Николь зажала рот рукой. — Это восхитительно!       — Ты не можешь оставаться в этом доме, — объявил Тору, поднимаясь. — Так как вы с Масато теперь вместе… одного дома на две пары не хватит. Живи здесь.       Масато обнял Кей за плечи.       — Я поддерживаю.       — Я не хочу тебя стеснять. — Кей очень боялась стать обузой.       — Тору-кун все равно по большей части обретается у меня, — вмешалась Николь. — Да, и мы подумываем купить собственный дом, а наши квартиры сдавать в качестве временного жилья. Так что эта квартира практически полностью в твоем распоряжении.       — Но…       — Это отличное предложение, — сказал Масато, и к нему Кей прислушалась в первую очередь. — Я не хочу, чтобы ты возвращалась туда. Так что-либо ты остаешься здесь, либо переезжаешь ко мне.       — Но я бы тогда хотела оплачивать коммунальные счета, хотя бы частично. Я найду работу, когда заживет нога.       Тору отмахнулся.       — Если ты так этого хочешь — твоя воля. Но спешить нет причин. Коммунальные услуги оплачена до лета.       — Мы с Тору съездим и заберем твои вещи, — объявил Масато. — Скажи, что тебе нужно прямо сейчас, и я привезу.       Её встревоженный взгляд заметался между ними. Кто знает, чем закончится эта поездка, когда они останутся один на один? Масато перехватил её взгляд и подмигнул.       — Мы будем вести себя хорошо, — сказал он.       Тору натянуто улыбнулся и захрустел костяшками пальцев.       — Да, мы будем паиньками.

***

       Кей заметила две розовые коробочки на кухонном столе. Она не смогла сдержать ухмылки, когда села рядом с Масато на диване. Его любовь к кексам оказалась заразительной и передалась Тору.       — Нам не удалось перевезти всё, но на первое время тебе хватит. — Масато потянулся, заправляя Кей волосы за уши. — Всё в твоей спальне.       — Большое спасибо. — Она перевела взгляд с одного на другого. — Вам обоим.       — Нет проблем. — Тору обнял Николь, укладывая к себе на грудь. — Только не спали мою квартиру.       Все рассмеялись, а Кей выстрелила в него неодобрительным взглядом. Каори, отыскавшая Кей по GPS, чтобы убедиться в том, что Мэй и Рё теперь вместе, распрощалась первой, дабы успеть на работу, а вскоре засобирались и Николь с Тору, разомлевшие в объятиях друг друга. Масато притянул Кей к себе, и она свернулась калачиком у него на груди. Как бы ей ни хотелось отключить мозг и просто наслаждаться его близостью, ничего не получалось.       Он пригладил её волосы и поцеловал в висок.        Кей чувствовала себя защищенной в его объятиях.         — Знаешь, о чем я подумала? — сказала Кей, закрывая глаза. — Что, если бы я сразу порвала с Рю, когда увидела его настоящим? Может быть, я бы не страдала так сильно сейчас из-за прошлого…       Масато напрягся и надолго замолчал.       — Хорошо, что Тору навсегда выбил из него эту дурь… Извини. Я знаю, что ты сейчас чувствуешь, но «хорошо» — это все, что я могу сказать.       — Да, — прошептала Кей. Сознание отравляла мысль о том, что Мэй прочувствовала то же самое, что и она сама.       — Я хочу, чтобы ты пообещала мне кое-что, хорошо? — сказал он, приподнимая её подбородок, пока они не встретились глазами. — Где бы ты ни была, никогда не приближайся к таким как Изуми, особенно в одиночку.       — Ну, с этим уж точно не будет проблем, — сухо ответила Кей. — Я не такая как раньше. Могу похвастаться боевыми навыками.       Уголок его губ едва заметно дернулся.       — Я знаю, на что ты способна, Кейси. Уже видел один приемчик на Изуми… Но всё равно не лезь к таким как он, хорошо?       Кей слабо улыбнулась.       — Ладно. Я постараюсь.       Они еще долго сидели так, наблюдая за тем, как дневной свет медленно покидает гостиную. Поднявшийся за окном ветер свистел, заворачивая на угол дома. Долгая ночь простиралась впереди, и Кей не хотела переживать её в одиночестве.       — Останешься со мной? — спросила она, зная, что просит слишком многого. Он, наверное, хотел заскочить на ферму или вернуться к себе домой.       — Я тебя опередил. Как всегда. — Он усмехнулся и кивнул на рюкзак, брошенный у кресла-качалки. «Надо же, а я и не заметила».— Я захватил свое барахлишко, пока мы мотались туда-сюда. Только приму душ.       — Спасибо. — Кей потянулась, целуя его в щеку. — Спасибо тебе за всё. Он коснулся лбом её лба.       — Почему бы тебе не заказать что-нибудь из китайской кухни? Тут рядом есть ресторанчик с доставкой, а я пока сбегаю в душ.       Идея Кей понравилась. Она сделала заказ, когда он скрылся за дверью ванной. Как только в душе зашумела вода, девушка уставилась на дверь, чувствуя, как бешено колотится сердце.       «Что он сделает, если я захочу присоединиться к нему?»       Кей закусила губу, представляя себя обнаженной, без костылей и коленного бандажа, сексуально запрыгивающей в душ. Мыло в руках…       Вздох.       Кей выбросила из головы соблазнительную картинку и поковыляла в свою новую спальню, распаковала всё, что смогла, пока не стих шум воды. Она вышла в коридор, когда открылась дверь ванной.       — Я заказала курицу… ух ты.       Масато стоял в дверях, его мокрые волосы обрамляли лицо. Влажно поблескивала грудь. Джинсы болтались низко на бедрах, открывая V-образные мышцы по обеим сторонам.       — «Курица ух ты» — это новое блюдо? — поддразнил он, обтирая белым полотенцем живот.       — Это такое блюдо, которое я очень хотела бы съесть.       Его глаза вспыхнули серебром, и он шагнул к ней. Голодное выражение отпечаталось на его лице. Лишь только его пальцы коснулись её щеки, раздался звонок в дверь.       Он застонал, отступая назад.       — Я открою.       Пока Кей наблюдала за ним, в горле пересохло. Курьер успел полюбоваться полуобнаженной красотой Масато, но она полагала, что подростку доводилось видеть и не такое. Они съели ужин на диване перед телевизором.       Кей оставила Масато и тоже пошла в душ, чтобы смыть с себя следы прожитого дня. Ей бы очень хотелось, чтобы вода унесла и воспоминания о том, что она чувствовала, будучи замужем. Вода уже стала чуть теплой, когда Кей наконец вышла из кабинки и завернулась в пушистое зеленое полотенце. Закрепить бандаж на влажной коже удалось не сразу, и пришлось попотеть. Когда девушка вышла из окутанной паром ванной, Масато в гостиной не оказалось. Вцепившись в узел полотенца, Кей тихонько прокралась в спальню.       Негромко напевая себе под нос одну из своих песен, Масато развешивал одежду Кей. Он, очевидно, не слышал, как она остановилась в дверях. У девушки перехватило дыхание, когда она увидела, как Масато пристраивает её свитер на вешалке, которую, должно быть, нашел в шкафу или прихватил из съемного дома. Когда он повернулся к кровати и сгреб в охапку стопку её джинсов — аккуратно сложенных, — в комнате воцарился безукоризненный порядок.       — Ты такой хозяйственный.       Он, пятясь, вышел из гардеробной и повернул голову в сторону двери. В руках осталась единственная пара джинсов, о которых он тотчас забыл, когда его карий взгляд с серебром вобрал Кей всю, от макушки до кончиков пальцев ног.       — Черт.       Кей покраснела до корней волос.       — Спасибо, что разобрал мои вещи.       — Угу. — Он уронил джинсы на пол и шагнул к ней. От его взгляда Кей захотелось и скрыться, и бежать к нему. Лишь кончиками пальцев он тронул её плечи, но это прикосновение прожгло девушку насквозь.       — У меня к тебе сумасшедшее предложение.       — Слушаю.       Усмешка заиграла на его губах.       — Я думаю, тебе надо появляться в таком виде хотя бы пару раз в день, когда я рядом. Утром и вечером.       Кей засмеялась.       — Ты хочешь, чтобы я гарцевала вокруг тебя в полотенце?       — Гарцевала. Ходила. Сидела. Стояла. Дышала. — Он потерся губами о её скулу, и Кей задрожала. — Меня устроит любой из этих вариантов.       Она чуть повернула голову, и их губы встретились. Поцелуй начался сладко, когда он коснулся её щеки. Девушка ослабила хватку на полотенце, пока его язык скользил по её губам, уговаривая их раскрыться. Кей нравилось, как он целовал её, словно пробуя на вкус, возбуждая игрой губ и языка. Дыхание участилось, когда он придвинулся ближе, почти вплотную.       Желание поднялось быстро, и Кей уже пылала. Она хотела его глубже чем физически. Она хотела раствориться в нем.       Он застонал в её губы.       — Я хочу тебя.       Раскаленная лава потекла по её венам.       — Все, чего я хочу, это ты.       Его руки спустились по её плечам к кромке полотенца, и у него вырвался глубокий гортанный звук. Кей подалась к нему всем телом и прошептала:       — Я твоя.       Он снова поцеловал Кей, глубже затягивая её язык в свой рот. Прервав поцелуй, он прикусил ей губу, и у неё вырвался вздох. Кей взмахнула ресницами и тотчас оказалась в плену его каре-серебристых глаз. Масато поступил правильно, когда остановил их порыв накануне вечером. Кей тоже не хотела, чтобы их первую близость омрачали тени прошлого. Она тоже хотела безупречной чистоты и совершенства. Чтобы, оглянувшись назад, ни о чем не жалеть.       Но девушка знала, что это не поддается тщательному планированию. Главное, что они оба хотели одного и того же, и, хотя Кей грело его желание всё сделать правильно, он не догадывался о том, что у него уже всё получилось так, как надо.       Сделав глубокий вдох и собрав всё своё мужество, Кей отпустила узел полотенца. Она могла бы сравнить этот миг с выходом на сцену, когда знаешь, что на тебя устремлены тысячи глаз. Но то, что происходило сейчас, вызывало куда более сильные чувства, потому что она видела только его глаза, и для него она была целым миром.       Кей дернула узел, и полотенце скользнуло на пол.       — Господи, — простонал он, и его губы раскрылись в судорожном вздохе.       Полностью обнаженная, если не считать «сексуальной» голубой скобки на колене, Кей чувствовала себя невероятно уязвимой перед ним, чего никогда не испытывала ни с кем другим.       Она не просто предлагала ему тело, она отдавала ему сердце. Масато отступил на шаг, опуская руки, и Кей заметила, как сжимаются и разжимаются его кулаки.       — Ты хоть знаешь, насколько ты прекрасна? Как меня волнует твоя красота? — Приятная дымка заволокла сознание, когда и тело, и сердце откликнулись на его слова. Он медленно покачал головой. — Я думаю, что ты действительно не понимаешь этого, иначе ты бы не стояла передо мной. Боже, Кейси, в тебе нет ни одной частички, которая не была бы совершенством в моих глазах.       Кей-то знала, сколько несовершенства накопилось в ней за последнее время. Лишенная танцев, её некогда гибкая фигура погрузнела на полсотни чизбургеров. Бедра заметно округлились, и ляжки утратили былую стройность. На месте идеально плоского живота появился выпуклый бугорок, груди налились тяжестью. Это совсем не плохо, если бы к ним не присоединилась задница.       Но под его взглядом Кей чувствовала себя красивой как никогда.       Ей ещё не доводилось так долго томиться в предвкушении. Неотрывный взгляд сводил её с ума. Кей пылала от возбуждения и уже не сомневалась в том, что приняла правильное решение.       — Я никогда раньше… не была такой смелой, — робко произнесла она. — Но это наш момент. Я хочу тебя, Масато-кун.       — И я тебя. — Голос прозвучал хрипло, когда он медленно перевел взгляд наверх, задерживаясь на её грудях, пока они не заныли, умоляя о ласках. — Я хочу тебя.       И только тогда Масато прикоснулся к Кей, положил руки на её предплечья и опустил голову. Мягкие пряди ещё влажных волос защекотали её щеки.       — Ты уверена, что хочешь этого?       — Более чем, — выдохнула Кей.       Его грудь поднялась в резком вздохе и потерлась о её соски. Девушку пронзила острая боль. Он снова издал невероятно сексуальный звук.       — Стой здесь. Не двигайся. Ладно?       — Ладно.       Он быстро и глубоко поцеловал Кей и, оторвавшись от её губ, вышел из спальни. Он вернулся через пару секунд, зажимая в руке несколько пакетиков из фольги. Она выгнула бровь и усмехнулась.       — Ты пришел подготовленным, да?       Дерзкая ухмылка появилась и на его лице.       — Хотел быть во всеоружии. — Он швырнул их на кровать позади девушки, и Кей двинулась туда же, пока её икры не уперлись в матрас. — Проследишь за мной?       — Буду всё время начеку.       У Кей захватило дух от его широкой улыбки, а потом она и вовсе перестала дышать, когда он потянулся к пуговице на поясе своих джинсов. Он быстро расправился с застежкой, и джинсы упали на пол. Следом за ними и белье.       Кей ахнула от изумления, и он усмехнулся. От него действительно нельзя было отвести глаз. Его тело казалось верхом совершенства.       «Масато-кун… да, природа щедро наделила его».        Посмотреть было на что.       Он взял её подбородок двумя пальцами и поднял, встречаясь с Кей взглядом.       — Нравится?       Она вздрогнула.       — Ещё как.       — Хорошо. — Он поцеловал её, и казалось, даже воздух в комнате сгустился, стал плотным от сексуального возбуждения. — Ты не представляешь, как давно я этого хочу, — пробормотал он в её раскрытые губы, обвивая рукой тонкую талию и отрывая от пола, так что их лица оказались на одном уровне. Следующий поцелуй зажег в Кей огонь. — И сколько ночей я провел без сна, представляя это мгновение.       — Столько же, сколько и я, — сказала Кей, когда он опустил её на кровать, укладывая посередине. — Я больше не хочу ждать.       — Я тоже. — Он схватил пакетик, надорвал фольгу и ловко надел презерватив.       Масато склонился над Кей, и его губы заскользили по её пылающему лицу, спускаясь вниз, прокладывая дорожку между грудями, посасывая и покусывая их, пока она не заерзала под ним, поднимая бедра. Как только они уперлись в него, он содрогнулся. И тотчас его руки пришли в движение, они блуждали по её телу, ощупывали, ласкали, словно он хотел запечатлеть в памяти каждую черточку.       Тело выгнулось от боли и напряжения, и Кей пробежала руками по его груди. Желание затопило, будто прорвало плотину после долгой бури.       — Я хочу насладиться тобой. — Он спустился вниз, нащупал её самое чувствительное место и скользнул в него пальцем, нежно раздвигая бедра. — Я хочу целовать и пробовать на вкус каждый сантиметр твоего тела, потому что ты этого заслуживаешь, но не думаю, что долго продержусь, детка. Извини.       Он дрожал, когда произносил эти слова. Он медленно вытащил пальцы, впиваясь в неё взглядом. Кей едва не рассыпалась на куски, когда вместо пальцев в неё проникла его твердь.       — Боже, ты такая… — Он не договорил, словно не мог подобрать слова.       Кей почувствовала невероятное давление и полноту его возбужденной плоти. Она приподняла бедра, обвивая ногами его талию. Их стоны поплыли по комнате, когда он качнулся вперед, продвигаясь в Кей, пока не вошел полностью.       Он замер в ней, тяжело дыша от этой вынужденной неподвижности.       — Ты в порядке?       Кей ощущала легкое жжение, поскольку давно не занималась сексом, -даже с клиентами клуба, ведь это вошло в привычку, — но ей было хорошо.       — Да.       Он коснулся её губ сладким поцелуем.       — Нет ничего лучше, чем это ощущение, когда ты крепко держишь меня.       — Могу сказать то же самое. — Кей запустила пальцы в его волосы, чуть двинула бедрами, упираясь в него, и все цепи, что сдерживали его до сих пор, разом рухнули.       Он ответил мощным рывком, проникая всё глубже. Её тело напряглось в его руках, сжимающих бедра, направляющих Кей. Стремительно нарастающий, лихорадочный темп его движений словно открыл шлюзы удовольствия блаженство разлилось в теле, а он двигался всё быстрее, и его руки были повсюду, усиливая её желание, пока глубоко в ней не начала раскручиваться тугая спираль восторга.       Масато впился в Кей глубоким поцелуем, и девушку взорвало изнутри, накрывая их обоих сокрушительной волной дрожи. Спазмы сотрясали её тело, и он быстро последовал за ней, криком возвещая о своем облегчении, зарываясь лицом в изгиб шеи. Пережив последнюю судорогу, Кей лениво скользнула руками по его спине, пока его тело всё ещё дергалось, выплескивая освобождение.       Прошло какое-то время, прежде чем он приподнялся над ней.       — Кейси, детка…       Открывая глаза навстречу этому восхитительному каре-серебристому взгляду, Кей почувствовала, что снова влюбилась в него по уши.       — Это… это было потрясающе.       Они ещё долго не отпускали друг друга, а потом он оторвался от неё, быстро соскочил с кровати и избавился от презерватива. В следующее мгновение он уже растянулся рядом с девушкой. Они лежали так — Масато на боку, Кей на спине — и долго смотрели друг другу в глаза, пока не выровнялось дыхание.       Кривая усмешка появилась на его лице.       — Знаешь, это… как в первый раз. — У него вырвался смех, и он опустил голову, целуя её в плечо. — Звучит глупо, правда?       — Нет. Вовсе нет.       — Но я действительно так чувствовал. Я даже не могу сказать, что в первый раз мне было так хорошо, хоть я и подумал тогда, что нашел ключ к жизни.       Кей рассмеялась и повернулась на бок, лицом к нему, прижимаясь к его груди. Карие глаза пылали ртутью, когда он положил руку на её голое бедро. Кей зажмурилась в ожидании поцелуя, и ей не пришлось долго ждать. Он куснул её нижнюю губу, и она вздохнула.       — Это звучит здорово.       — А знаешь, что звучит ещё лучше? — Масато придвинулся ближе, и Кей почувствовала, как он уперся в её живот. Её глаза расширились, и лукавый блеск промелькнул в его взгляде, когда он потерся об неё всем телом. Грубые волоски дразнили кожу, добавляя чувственности соприкосновению их обнаженных тел.       У Кей перехватило дыхание.       — Уже знаю.       — Я говорил тебе, что всегда готов, когда я рядом с тобой.       — Да, но… о-о! — Его рука протиснулась между её бедрами, захватывая чувствительный бугорок.       На его лице появилась провокационная улыбка.       — А ты что скажешь?       Он словно щелкал выключателем её либидо. И это казалось странным и смешным. Бедра дернулись, когда он вошел в неё пальцем.       — Как ты думаешь?       — Я думаю, что твой судорожный вздох означает «да». — Он поцеловал ее влажный от пота висок. — Я хочу тебя. Снова. — Его губы скатились по её горячей щеке, захватывая маленький рот глубоким, обжигающим поцелуем. — Я хочу в тебя. Глубоко. — Он отвел руку за спину, отыскивая на ощупь пакетик с презервативом в ворохе сбитых простыней. В следующее мгновение он обхватил её бедра, усаживая Кей к себе на колени и откидываясь на спину. Глубокое рычание вырвалось у него из груди, и девушку обдало жаром, когда она почувствовала под собой его гигантское возбуждение. — Я хочу забраться так глубоко, как только смогу. Хочешь этого?       Её ресницы опустились, и Кей прошептала:       — Да.       — Посмотри на меня. — Он произнес это каким-то гортанным и опасно соблазнительным голосом. Она повиновалась без всяких колебаний. Его глаза стали кофейной гущей. — Боже, как ты прекрасна в этой позе. — Протянув руку, он перекинул её волосы на одно плечо, и его пальцы спустились к груди. Он накрыл одну грудь ладонью и потерся большим пальцем о твердый сосок. — Мне, наверное, никогда не насытиться тобой.       Кей схватила его за плечи, поджимая пальцы ног. Медленно, сантиметр за сантиметром, он опускал её всё ниже, пока не вошел так, как и обещал. Одно цеплялось за другое, и, как и в первый раз, им обоим не удалось долго сдерживать свой восторг. Сидя на нем верхом, Кей совсем не ощущала боли в колене, её унесло в мир ощущений, и она чувствовала лишь нарастающее давление, пока раскачивалась вверх-вниз. Они погрузились друг в друга, их тела напряглись и вместе подошли к вершине блаженства, и так же вместе разлетелись на осколки под хриплое звучание их имен.       Масато уложил Кей к себе на грудь и крепко держал, пока его тело отзывалось судорожными толчками. Его пальцы лениво скользили по её спине.       Кей не могла шелохнуться и вообще не хотела двигаться, никогда. Даже когда он повернул голову и его губы обожгли шею, прошептав самые желанные слова на свете: — Я люблю тебя.