Не кормите утконоса, пожалуйста

От густого сигаретного дыма в баре у Карстена сразу стало резать глаза, но он все-таки смог разглядеть Марсиаля, сидящего в дальнем конце зала с двумя дымящимися чашками на столе. — Привет еще раз, — сказал Карстен, усаживаясь рядом. — Привет. Я не знал, что ты хочешь, поэтому заказал черный, о котором ты думал. Официант сказал, что если будет слишком крепко, он принесет молока. — Нет, всё нормально. Если не возражаешь, я сделаю несколько звонков, — Карстен отпил глоток из своей чашки. — Вот дерьмо! — Я позову официанта, чтобы унес. — Нет, нет. Не в кофе дело. Я совершенно забыл, что нам нужны твои документы, Марсиаль. У тебя есть хотя бы действующий паспорт? — Да. В старом рюкзаке утконоса, вместе с другими важными документами. Вчера Пелайо заставил меня взять их с собой. Еще он сказал, что мне не стоит беспокоиться о книгах и одежде. — Этот тип умнее, чем я думал, — пробормотал себе под нос Карстен. — Почему он нигде не работает? — У него покалечена левая рука, но он занимается домашней работой. Он очень умен и, когда нужно, знает, где найти денег. Карстен, пристально изучая его лицо, спросил: — Марсиаль, милый, ты больше ничего не хочешь мне рассказать? — Нет, — с растерянным видом ответил мальчик. — За последние два дня я узнал, что у тебя неврологическое заболевание, что тебя чуть не убил любовник, что некий грузинский гангстер имеет на тебя романтические виды, потому что ты спас ему жизнь, что ты не любишь шоколад и ненавидишь апельсиновый сок. Есть еще что-то, о чем мне следует знать? — Нет. — Кстати, где твой отец? Ты упоминал только мать и бабушку, — внезапно спросил Карстен, почти ожидая, что отец Марсиаля окажется либо серийным убийцей, либо Нобелевским лауреатом. — Я не знаю. Никогда его не видел. Он ушел от матери еще до того, как я родился. Его звали Хуан Карлос Мартинес де ла О. Так написано в ее семейной книге (1). Мама никогда не говорила о нем, а бабушка сказала, что он был ублюдком, потому что бросил маму беременной и сломал ей жизнь. — Он жив или умер? — Не знаю. Он должен быть примерно твоего возраста или лет на пять старше. После того, как мы с мамой попали в автокатастрофу, он не объявлялся, и социальной службе не удалось выяснить его местонахождение. Ему на меня наплевать, и почему должно быть по-другому? Он меня никогда не видел. — Я понял, милый. Не волнуйся. Мы сегодня уедем. Допивай кофе, и я позвоню Фернандо, чтобы забрал нас. Минуту Карстен раздумывал, не позвонить ли Маунтбаттену, своему ПА, но в конце концов решил не делать этого. Тот начнет сразу задавать много вопросов и суетиться. Лучше Фреду Янсену, тот поспокойней и тоже голландец. — Доброе утро, Карстен, — поздоровался Янсен. — Здравствуй. Нужно, чтобы ты кое-что для меня сделал. Аккуратно сделал, — сказал Карстен по-голландски. — Первое: отмени мои билеты на завтра. Я хочу лететь сегодня вечером из Бордо на самолете компании. — ОК, но мне придется зафрахтовать для тебя самолет. Наш аэробус занят — завтра несколько сотрудников летят в Бомбей. — Нет. Мне нужен мой собственный самолет и мой экипаж. Найми на завтра чартер или отправь их регулярным рейсом. Как-нибудь переживут. — Но было бы эффективней, если бы ты… — Не возражай мне, — рявкнул Карстен. — Делай, как сказано. Второе: позвони Йелле и скажи ему, что со мной приедет гость, который будет жить у меня. Пусть все приготовит. Мы прибудем поздно ночью или завтра утром. Третье: запланируй завтра во второй половине дня встречу с Саусвудом. Я хочу, чтобы ты тоже присутствовал, но Питер нам там не нужен. — Понял. Что-нибудь еще? — Позвони моему водителю в Мадриде и скажи ему, чтобы подхватил меня у музея Королевы Софии через пятьдесят минут. Вели людям из охраны сменить Мерседес на Рендж Ровер, и пусть машина будет готова к двум. Мы едем в Бордо. До свидания, — Карстен отсоединился, не подумав ждать, когда его личный секретарь осмыслит последнее распоряжение. — Что это? Звучало очень мило, — спросил Марсиаль. — Голландский. Я говорил со своим секретарем, Фредом Янсеном. Он тоже из Нидерландов, но с юга. Он тебе понравится. — Я думал, секретарями бывают только женщины. — Не всегда. У него юридическое образование и диплом по политологии. Еще тебе придется иметь дело с Питером Александром Маунтбаттеном Беркширом, но он — мой персональный ассистент, не секретарь. Настоящая заноза в заднице, но эффективный и отлично справляется с аналитикой. Он был здесь, когда я с тобой познакомился. — Я не помню его. Извини. Карстен рассмеялся: — Ты с ним ни разу не встречался. Он сейчас в Лондоне, готовится к поездке в Индию, связанную с инспекцией девелоперских проектов. Давай пойдем к музею Королевы Софии, там нас заберет машина. Я хочу забежать в магазин музея, купить несколько книг. — Никогда в своей жизни столько не ходил по музеям. — К сожалению, сегодня мы там долго не задержимся, только заглянем в магазин. Но в Лондоне много куда можно сходить, не волнуйся. В два мы выедем в Бордо и там сядем на самолет. — Я думал, ты хотел лететь завтра… — Лучше убраться подальше от этого человека, Слободана Махарадзе. Я бы на его месте очень рассердился, если бы кто-нибудь украл тебя у меня. Мы едем в Бордо и ночью или утром летим в Лутонский аэропорт. Так что, идем? * * * Когда водитель привез их в отель, Карстен сразу направился к стойке, чтобы рассчитаться за номер, и пока ждал служащего, отдал Марсиалю карточку-ключ и отослал его в номер. — Собери свои вещи и жди меня. Мы пообедаем в ресторане отеля и сразу поедем. — Хорошо, — Марсиаль подумал, что сможет поговорить с Пелайо. Довольный тем, что мальчик послушен, вежлив и уступчив, Карстен достал из кармана телефон и позвонил Джоунсу, своему телохранителю. Тот бездельничал с тех пор, как они приехали в Мадрид. — Вели водителю переодеться в обычную одежду; в два часа мы уезжаем в Бордо. Машина готова? — Да, доктор де Врис (2). — Ты тоже возвращаешься с нами в Лондон. — Как скажете, доктор. * * * Марсиаль обрадовался, найдя Пелайо сидящим в кресле и читающим каталог из вчерашнего музея. — Мы сейчас едем в Бордо. Ты знаешь, где это? — Во Франции. Мне приходилось пересекать северный коридор (3) через земли басков. Помню их — свирепый народ. С чего вдруг такое внезапное изменение планов? — Не знаю. Просто мимо пробегала Елена, и, увидев нас, начала кричать, что господин Слободан сердится, что у меня появился бойфренд. Он не хочет, чтобы я уезжал. Елена села с нами в такси, и они с Карстеном спорили из-за меня. Он не захотел ей сказать, куда мы собираемся, и решил выехать в два. Перед этим мы пообедаем. Хочешь ехать в старом рюкзаке или в новом? — Чего-то такого я и ожидал. Человек вроде него так просто не сдается. Посади утконоса в новый рюкзак — ни за что не вернусь в вонючий старый после того, как попробовал удобный новый. Наконец-то кто-то оценил меня по достоинству. Не желаю больше ютиться, как какой-то холоп. — Он тебя балует, и это тебе не на пользу! — С кем ты разговариваешь, радость моя? — спросил Карстен, заходя в номер. — С утконосом. Он хочет ехать в новом рюкзаке. А старый видеть не желает! — пожаловался Марсиаль. — Умный парень. Мне бы тоже не понравилось сидеть там, скрючившись. Пусть едет в новом, милый, для того его и купили. Дай мне посмотреть твои документы. — Вот они, здесь, — сказал Марсиаль, порывшись в старом рюкзаке. — Сложи вещи, ничего не забудь. Портье заберет багаж через полчаса, — скомандовал Карстен, принявшись просматривать документы Марсиаля. Паспорт, персональная карточка, банковский счет, школьные документы, свидетельство на какую-то землю в Астурии, договор аренды квартиры, социальное страхование, свидетельство о рождении и несколько очень старых фотографий. «Разве они не остались в квартире?» — подумал Карстен. — Марсиаль, тут старые снимки! Матерь Божья, что это?! — воскликнул Карстен, когда ему попался тяжелый сверток, завернутый в ткань. Он развязал кожаные ремешки и увидел тяжелую плоскую бронзовую птицу, инкрустированную стеклянной пастой красного и зеленого цвета, с глазом из ляпис-лазури*. Еще там был потемневший железный крест квадратной формы, чьи лучи были, в свою очередь, разделены на половины, с выгравированными на каждом конце кругом, и с шлифованным красным камнем в центре, напоминая скорее круг, чем христианский крест. Обе вещи выглядели очень старыми, но хорошо сохранились, словно ими постоянно пользовались. Наверняка, имитация для «Властелина колец» — они делали очень качественные копии. — Правда? Дай взглянуть, — Марсиаль подбежал к нему. — Посмотри, на этой мы с мамой и на той тоже. Вот эта — с моего крещения, а эта — с первого причастия. На тех двух мы с бабулей. Эта — фото школьного класса, сделано до аварии. Должно быть, их собрал Пелайо, — объяснял он, показывая фотографии Карстену. — А это фибула Пелайо. Орел — символ его семьи, она принадлежала его прапрадеду. Вот это — его боевой крест. Он попросил меня хранить у себя его вещи. — А есть здесь снимок вас с ним? — Нет, он не любит фотографироваться. — Давай я помогу тебе. Нам придется везти все в одной сумке, но она достаточно вместительная. — Если хочешь, я сложу твои вещи. — Было бы замечательно — я бы в это время проверил кое-что по работе. Сложишь, милый? — спросил Карстен, слегка беспокоясь за свои пиджаки — перед глазами у него мелькнула картинка ботинок, лежащих поверх рубашек. Ну и ладно — одежду всегда можно выстирать и погладить, ничего страшного с ней не случится. Пока Марсиаль в спальне возился с вещами, Карстен открыл ноутбук и стал смотреть файлы проблемного проекта. Он полностью погрузился в свое занятие, и только ледяной ветерок, похолодивший шею, вывел его из глубокой задумчивости. Он оторвался от экрана и обнаружил, что на него смотрит Марсиаль. — Ты давно там стоишь? — Нет, всего минут десять, — улыбнулся Марсиаль. — Я закончил, хочешь проверить? — Извини. Мы все такие. Тебе надо было встряхнуть меня, чтобы я заметил, что ты здесь. Некоторые мои сотрудники даже на телефон не реагируют. Приходится использовать другие средства, чтобы они обращали на меня внимание. Что-то холодно здесь… — Да, иногда, — проговорил Марсиаль, делая незаметный знак Пелайо отойти от ноутбука, который тот с большим интересом рассматривал. Трасгу забывал о манерах, когда видел что-то новое, и отвлечь его от заинтересовавшего предмета было очень тяжело. Карстен выключил ноутбук и захлопнул крышку, чуть не прищемив домовому пальцы. — Идиот! — крикнул ему Пелайо. — Так тебе и надо! — сказал Марсиаль. — В следующий раз я постараюсь быть внимательнее. Пойду, посмотрю сумку, — Карстен слегка расстроился из-за резких слов Марсиаля. — Не тебе — утконосу. Просто он вылез из рюкзака и сует свои лапы, куда не надо. — Думаю, я уронил его, когда доставал твои документы. Там, должно быть, тесновато, — ответил Карстен, поднял игрушку с полу и бесцеремонно сунул в новый рюкзак, так, чтобы голова торчала наружу. — Спасибо, очень мило с твоей стороны. Наверное, стоит его оставить здесь, пока мы обедаем. — Предатель! — завопил Пелайо. — Нет, лучше взять рюкзак с собой — там все твои документы и те вещи. Они могут быть ценными, если они старые. Я беру с собой сумку с ноутбуком. Не слишком доверяй персоналу отеля — они постоянно теряют важные вещи. — Вот это дело! — одобрительно кивнул головой Пелайо. — Закажи для меня немного хорошего хамона, Марсиаль. Кто знает, когда еще удастся его поесть. — Ладно, — вздохнул Марсиаль. — Берем с собой утконоса, но тебе вовсе не обязательно покупать ему обед, только немного хамона. — У него истинно испанские пристрастия в еде… Может быть, заказать ему еще и маслин? — пошутил Карстен. — Нет, не надо. Достаточно маленькой порции хамона. С тех пор, как мы с тобой познакомились, Пелайо целыми днями ест. Раньше он был счастлив, когда удавалось поужинать, — строго сказал Марсиаль. Карстен рассмеялся и пошел проверить багаж. — Ты-то ешь эту современную дрянь и любишь поголодать. А я с тех пор, как мы уехали из Астурии, ни разу нормально не поел, — проворчал Пелайо. — Зелень и фрукты — это не еда. Но есть надежда, что, живя с этим парнем, мы будем хорошо питаться. — Ш-ш-ш. Утихни, или я упакую тебя в сумку. — Ни за что, мальчик, — ухмыльнулся Пелайо и растворился в воздухе. Марсиаль терпеть не мог, когда трасгу так делал. Карстен вернулся из спальни с очень довольным видом. — Невероятно, все именно так, как сложил бы я. Ты случайно не цыган, радость моя? — Нет, я астуриец и католик. — Нет, ты юный волшебник, околдовавший мое сердце, — шепнул ему Карстен, беря его голову в большие ладони и жарко целуя в губы. — Поверить не могу, что ты будешь моим. Ты так прекрасен, — прошептал он Марсиалю, касаясь губами его шеи и лаская мочку уха. — Ох, Карстен! — простонал Марсиаль. — Нам нужно прекратить прямо сейчас, иначе мы никуда не уйдем, маленький мой, — заявил Карстен, возвращаясь к реальности. — Я хочу пообедать и сразу выехать. До Бордо — восемь часов дороги. Скорее всего, мы полетим уже завтра утром — зависит от того, как быстро нам разрешат взлетать. Роскошь ресторана произвела на Марсиаля ошеломляющее впечатление, тогда как Карстен не обратил внимания на окружающую красоту; он сел за стол у окна, выходящего в сад, и забрал меню у метрдотеля, даже не взглянув на того. Марсиаль смущенно взял свое меню, еле слышно пробормотал «спасибо» и стал читать. Но всё было написано по-французски. — Помочь тебе? — Немного хамона для утконоса, и всё, — сказал Марсиаль, чувствуя себя неловко: скорее всего, блюдо здесь стоило как его недельная зарплата. — Хорошо, думаю, они могут подать его на закуску. А ты что будешь? — Нет, спасибо, мы с Пелайо поделимся. — Ерунда. Нам предстоит долгая поездка, надо хорошо поесть. Ты любишь ягненка или предпочитаешь говядину? — Мне то же самое, что и тебе, — невнятно пробормотал Марсиаль, и Карстен понял, в чем проблема. Слишком большой прыжок от "Макдональдса" до "Ритца", эльфенок растерялся и боится тратить его деньги. В каком-то смысле это было приятным разнообразием: с Марсиалем, в отличие от предыдущих увлечений Карстена, не требовалось по пустяковым поводам пускать пыль в глаза. С другой стороны, было грустно сознавать, что Марсиаль считает, будто всего этого не достоин. — Нет, просто скажи мне, что ты любишь больше. Пожалуйста. — Рыбу. — Семгу или форель? Я бы отдал предпочтение форели, скорее всего, она из окрестностей Мадрида. — Хорошо. Можно взять отдельную тарелочку для утконоса? — Да, конечно, — Карстен бросил взгляд на рюкзак, лежавший на стуле между ними. «Неплохо живется этому парню», — мимолетно подумал он и сделал заказ метрдотелю. — Карстен, как ты узнаешь, какой вилкой пользоваться? — спросил Марсиаль, растерявшись от невероятного количества серебряных приборов. — Не думай об этом, это забота официанта, он уберет лишние. Просто начинай с тех, что лежат с краю. А для десерта тебе принесут отдельный набор. Расслабься, и все будет хорошо, милый. — Я не хочу, чтобы из-за меня ты нелепо выглядел. — Не беспокойся, — вежливо ответил Карстен, мысленно сделав себе заметку номер десять: «не забыть про уроки этикета». Как и обещал Карстен, двое официантов убрали все ненужное и подали закуски — большое блюдо с разными сортами вяленого испанского окорока, колбасы и сыра. — Мне всего понемногу, пожалуйста, — сказал Пелайо, — но кабралеса (4) не надо. Как по мне, слишком резкий вкус этого сыра заглушает сладость настоящего иберийского хамона. Взгляни, какие славные прожилки жира. Как мрамор. Идеально! Марсиаль положил несколько ломтиков хамона в отдельную тарелку и поставил перед утконосом. Карстен решил промолчать. Его маленький ангел и в самом деле был странным. В следующий раз стоит оставить игрушку дома. В тот момент, когда Карстен хотел приступить к еде, зазвонил его мобильный, и он торопливо ответил, но было плохо слышно. — Извини, милый, мне придется выйти. Это Фред Янсен. Начинай без меня, — сказал он, поднимаясь с места, и вышел из зала. — Наконец-то можно поесть, — прокомментировал Пелайо его уход и набросился на свою тарелку. — В следующий раз попроси приборы и для меня. Я умею пользовать столовым серебром — я не какой-нибудь чертов оборотень или крестьянин. — Ты невыносим, Пелайо. Ты хоть имеешь представление, сколько это все стоит? — Ты тоже не знаешь. Но он более чем счастлив платить. — Мы используем его. — Вовсе нет. А сейчас умолкни и ешь, ты совсем отощал. И поверь мне: он считает, что ему необыкновенно повезло встретить тебя. И у него много золота. — Даже если так, это не дает тебе права вести себя так, как сейчас. Будь скромнее, или я запру тебя на молнию до конца дня! Карстен вернулся с очень довольным лицом. — Хорошие новости. Мы сможем вылететь в 23:15 и прибудем в Лондон в два часа ночи. Мой шофер будет ждать нас в аэропорту, — объявил он, садясь за стол и принимаясь за еду. — Я — всё, так что сладкая парочка может побыть наедине. Пойду-ка, проверю, как дела на кухне, — сказал Пелайо, и Марсиаль был благодарен, что сможет посидеть с Карстеном, который с энтузиазмом набросился на еду. — Могу понять, почему ты это заказал. Очень вкусно. Обычно, когда я здесь, я хожу в «Lhardy». Интересно, есть ли у них фийоа (5) на десерт. — Это галисийское блюдо, а не астурийское. Ты должен попробовать астурийский пирог с сидром (6). — Если он похож на твое печенье, мне понравится. — Я тебе обязательно его испеку, — пообещал Марсиаль, надеясь, что в тот день, когда он этим займется, Пелайо не станет помогать ему на кухне и, желательно, его вообще не будет дома. — Где ты живешь? — спросил он, когда официант подал второе блюдо. — В Лондоне, в Канэри-Уорф, на берегу Темзы, рядом с работой. Каждый день хожу в офис пешком — до сих пор не знаю, зачем мне машина. Я живу в пентхаусе, в одной миле от Херон Кииз, где находится мой офис. Это не очень высокое здание, мы сидим на 13 и 14 этажах, но оттуда открывается чудеснейший вид на реку. Я люблю открытые пространства, это помогает расслабиться. — А я люблю леса и ручьи. Очень по ним скучаю. Я часто езжу на электричке в Серседийю, это городок в сорока километрах от Мадрида, просто чтобы погулять в лесу. Он почти в горах. Там приятно провести денек осенью или весной. — Давай ты расскажешь всё это в машине? Мы выбиваемся из графика, и нужно поспешить, поскольку нам предстоит долгая поездка. — Почему ты так торопишься уехать из Мадрида? — Я хочу, чтобы ты оказался как можно дальше от этого сумасшедшего грузина. Он может быть опасен, как сказала та женщина из полиции. Как только мы отсюда уедем, мне станет спокойнее. Я заказываю десерт. — Он не сумасшедший, он точно знает, что делает, и ему нравится быть жестоким. Пелайо как-то сказал, что его командир был таким же. Это люди, которые ни перед чем не остановятся, лишь бы добиться желаемого. Даже на войне существуют правила, но их они не касаются. Господин Слободан делает то, что ему нравится, и даже его собственные люди боятся его. Елена рассказывала, что он отвратительно обращается с девушками, которые на него работают. — А с тобой он был груб? Он когда-нибудь поднимал на тебя руку? — Нет, ни разу. Фактически он всегда был со мной вежлив и никогда, как и ты, не смеялся над тем, что я все забываю. После того нападения он стал приходить каждый вечер в бар, где я работал, чтобы выпить. Он всегда садился за один и тот же стол, с двумя-тремя своими ребятами. Там бывал еще Цыган, он сердился на меня за то, что я забываю, что он заказал — он никогда не давал мне записывать. В конце концов господин Слободан заметил это, и Цыган оставил меня в покое. Поговорив со своими людьми о делах, господин Слободан оставался в баре до закрытия, смотрел, как я работаю, иногда заговаривал со мной. Однажды он вывел из бара пьяного клиента, который плохо себя вел. Он предложил мне работу в своем клубе, когда бар разорился, но Пелайо запретил мне соглашаться. Господин Слободан был благодарен мне, что я остался с ним в ту ночь, когда на него напали, и приносил подарки или посылал их через Елену, но ему не нужно было этого делать — врачи спасли ему жизнь, а не я. — И ты ничего к нему не чувствуешь? — Не знаю. Он неплохо выглядит, не такой высокий, как ты, и моложе. Думаю, ему не больше тридцати пяти. Очень мускулистый, ну, он участвует в схватках чаще, чем ты можешь себе представить. Я не знаю, что чувствую рядом с ним. При упоминании своего возраста Карстен вспыхнул от гнева и проворчал: «Ну-ну». Марсиаль продолжал: — Но он не такой добрый, как ты. Ты понравился мне в ту самую минуту, когда пропустил в очереди тех двух стариков. Это было очень благородно. — Да, я такой, — сказал Карстен, решив набрать в глазах Марсиаля очки. — Я обращаюсь с тобой так хорошо, как могу, Марсиаль, — не думая, добавил он, когда увидел обращенную к нему светлую улыбку, но чудесный момент был испорчен звоном тысячи разбившихся тарелок, раздавшимся со стороны кухни. — Пойдем скорее отсюда, пока они не подняли цены, чтобы компенсировать все, что они там расколотили. Звучит так, словно армия гремлинов пирует в субботнюю ночь. Марсиаль побелел. — Нет, не армия — всего один, — вздохнул он, рассмешив Карстена. «Надеюсь, у Карстена дома нет коллекционного фарфора, и ему будет так же весело, когда Пелайо примется убираться или готовить в его квартире». Расплатившись, Карстен встал и взял ноутбук. Марсиаль подхватил свой рюкзак, надеясь, что у трасгу хватит ума последовать за ними. А еще лучше будет, если он залезет в утконоса и будет сидеть там как можно дольше. Он всегда донимал людей господина Слободана, когда они оказывались поблизости. Автомобиль, оливковый Ленд Ровер, ждал их у входа. Там было двое людей: один — водитель, которого Марсиаль видел утром, а второй, почти такой же высокий, как Карстен, но с опасной аурой, заставил Марсиаля занервничать — он был похож на полицейского. — Все готово, Джоунс? — Да, доктор де Врис. — Тогда едем. Думаю, мы можем поменять водителя в Бургосе. Залезай, Марсиаль, — мягко скомандовал Карстен, пока замешкавшийся Марсиаль высматривал своего трасгу. Он с облегчением выдохнул, увидев, что Пелайо уже сидит внутри. Как Марсиаль только поставил в салон рюкзак, трасгу растворился в воздухе. Может быть, Пелайо заснет, утомившись после погрома, который устроил в кухне ресторана. Марсиаль забрался в салон и прижался к окну, чтобы оставить место Карстену, который сел рядом и осторожно взял его за руку, чувствуя, что мальчик начал нервничать и, скорее всего, напуган. — Не волнуйся, тебе понравится Лондон. Там весело. У Марсиаля стеснило горло, он не смог ничего ответить, только кивнул, еще сильнее вцепившись в рюкзак, и стал смотреть в окно на проплывающие мимо дома. Машина тем временем выехала на шоссе. Карстен понимал, что его любимому нужно попрощаться с домом. Он не сказал ни слова, когда мальчик вытащил голову утконоса из сумки, словно хотел, чтобы тот тоже мог смотреть на проносящиеся за окном пейзажи. Они ехали в полной тишине три долгих часа; дневной свет постепенно угасал, и на землю опускались сумерки. Карстен открыл ноутбук и погрузился в работу. Мужчины, сидящие впереди, тоже молчали, и Марсиаль начал уставать от усилий, с какими он таращился за окно, чтобы запомнить пустынные равнины. Когда автомобиль въехал в Бургос, они остановились на автозаправке. — Марсиаль, давай пройдемся, пока водители меняются. Хочешь кофе? — Нет, спасибо, я в порядке, — ответил тот, большими глазами глядя, как рядом с их машиной остановился другой Ленд Ровер, из него вылезли очередной похожий на полицейского верзила и мужчина поменьше, который занял место водителя в машине Карстена. — Они тоже поедут с нами? — Да, это группа поддержки. Джоунс предпочитает всегда иметь под рукой еще одну команду. Он отвечает за мою безопасность, когда я за границей. В Лондоне тебе придется иметь дело с Саусвудом. — Зачем они тебе? — Чтобы избежать проблем. Меня могут похитить ради выкупа, или я разозлю фанатичных противников новых технологий типа Унабомбера (7), от которого пострадало немало наших. Так что в телохранителях есть смысл. Но вся моя охрана — ничто по сравнению с тем, как организована служба безопасности других магнатов. Я не так знаменит, как Билл Гейтс, так что могу позволить себе некоторую свободу. — Билл кто? — Из Микрософта. Ты же знаешь Windows? — Она постоянно падает или начинает без спросу что-нибудь загружать. Мне не нравится. — Я тоже предпочитаю GNU/ Linux. Хотя она и не подходит для бизнеса, я обожаю Ричарда Столлмана (8). Но мне все-таки нравится получать деньги за свои усилия. Проприетарное и полуплатное программное обеспечение было, есть и будет. Столлман пристрелил бы меня, если бы заметил на одной из своих лекций. — Мне жаль, что ваши отношения так плохо закончились. — Что?! Ох, нет, Марсиаль! Он — программист, как и я, но он не верит в платный софт. У нас никогда не было отношений! Как тебе вообще это пришло в голову? — Ты сказал, что обожаешь его, а он хочет тебя застрелить. Что ты такое ему сделал, что он тебя так ненавидит? Карстен заржал. Он и Столлман? Боже милостивый! Столлмана хватил бы удар, услышь он такое. — Это просто фигура речи. Я обожаю его работы. Кстати, он — не в моем вкусе. А вот ты — абсолютно мой тип, Марсиаль. — Он посмотрел в сторону машины и увидел, что его люди готовы отправиться в путь. — Поехали. Следующая остановка на границе, в Ируне. Поздно вечером они приехали в Ирун, но Марсиаль к тому времени уже крепко спал на плече Карстена, и тот решил не будить его, ехать сразу в Бордо, поскольку до него осталось всего три часа пути. Он тихо попросил Джоунса достать одеяло для мальчика, который не проснулся, даже когда Карстен переложил его себе на колени, убрав у него из рук рюкзак. Они без проблем добрались до аэропорта Бордо-Мериньяк. Машина заехала в сектор для частных самолетов и остановилась рядом с "Аэробусом А318", купленным четыре года назад для компании. Карстен осторожно потряс Марсиаля за плечо: — Просыпайся, мы уже в аэропорту. Поужинаем в самолете и через сорок пять минут взлетим. — Я спал на тебе? Извини, — пробормотал сонный Марсиаль, не совсем понимая, где они находятся. — Где мы? — В Бордо. Это самолет компании. Мне пришлось повоевать, чтобы получить его сегодня. Возможно, я еще отыграюсь за это, — усмехнулся он. — Или мои сотрудники будут бастовать, пока не получат новый A380, с казино на борту. Отдай свой паспорт Джоунсу, он позаботится о формальностях. Марсиаль, смущенно пробормотав «спасибо», вручил документы суровому мужчине, который до сих пор смотрел на него со смесью недоверия, подозрения и удивления. Марсиаль никогда еще настолько не чувствовал себя бедным деревенским мальчиком, как тогда, когда взобрался по узким ступенькам и очутился в роскошном салоне, где его сразу атаковала профессионально улыбающаяся стюардесса. Он увидел темные деревянные панели, стол на четверых, накрытый для ужина, большой диван и рассчитанную на семь человек маленькую гостиную с плоским телевизором и откидными столиками. Была там и гостевая ванная, а за ней — личная каюта с кроватью и личной ванной. — Это все твое? — Только 57%. Формально самолет принадлежит компании. Джейн, что они решили с завтрашним полетом? — Мистер Янсен отложил время вылета до 11:15, и у них будет другой экипаж, доктор де Врис. — То есть вас не будет здесь, чтобы отгонять эту шпану от моего кабинета и кровати? — Боюсь, что нет, сэр, — она улыбнулась. — Но перед тем, как уйти на выходной в Лондоне, я все запру и спрячу ключи. — Прекрасная мысль. Это же бешеные программисты, а не кто-нибудь! — Я оставлю хороший запас Kit Keats, доктор де Врис, — очень серьезно пообещала она, и Карстен хохотнул. — Когда я куплю свой собственный самолет, возьму вас к себе, Джейн. Это Марсиаль и его утконос Пелайо. Мы оба жутко голодные. Можете нас чем-нибудь покормить? — Сию минуту, сэр, — ответила она, слегка улыбнувшись Марсиалю. Игрушечный утконос — не самое худшее, что ей приходилось видеть за двадцать лет службы бортпроводницей на частных самолетах. Чистить салон после суперзвезд — гораздо хуже! Минут через пять к ним присоединился Джоунс, он сел напротив Марсиаля и принялся невозмутимо его изучать. Марсиаль съежился под его пристальным взглядом. Джейн вернулась из кухни и подала им легкий ужин: коктейль из креветок, красное мясо с зеленью и торт с мороженым на десерт. — Это все, что можно было достать? — пожаловался Карстен стюардессе. — В такой короткий срок боюсь, что да, доктор де Врис, — мягко ответила она и открыла бутылку красного вина. — Молодой человек пьет, сэр? — Не сейчас, он слишком устал, и ему еще нужно суметь дойти до постели. Дайте ему колы или яблочного сока, — Карстен приступил к еде. Марсиаль последовал его примеру, но замер, когда началась предполетная проверка двигателей. — Такой звук — это нормально? — спросил он, услышав дребезжанье закрылков. — Да. Не волнуйся. Со взлетом обычно не бывает проблем, — пожал плечами Карстен. — Если мы разобьемся, смерть будет мгновенной. Ты ничего не почувствуешь, — добавил Джоунс, заметив, что босс погрузился в свои мысли, забыв и про него самого, и про испуганного мальчика. Телохранитель все еще оценивал новое увлечение босса: симпатичный, но не догадывается, какую кашу ухитрился заварить меньше чем за два часа — Джоунсу пришлось в короткий срок поменять весь протокол безопасности. — Доктор де Врис, можно кое-что спросить? — Никаких дискуссий о зарплате после июня, — отрезал Карстен, занятый своими мыслями. — Почему мы вылетаем отсюда? Было бы гораздо проще лететь из Мадрида. — Я не хочу, чтобы наш вылет был зарегистрирован и нас бы выследила та хитрожопая полицейская. В Испании она легко получит такую информацию. Однако во Франции для этого ей потребуется международный судебный приказ, выданный в отношении законопослушного, между прочим, гражданина, у которого нет судимостей. Как только она сунет сюда свой нос, французский судья позвонит ее начальству. Я ей совершенно не доверяю. Видел бы ты эту девку! Она возомнила, что может запугать меня и отдать Марсиаля своему любимому драгдилеру, чтобы ей было удобней за ним следить. — Я рад, что мои лекции о методах MI-6 принесли вам хоть какую-то пользу, босс, — ухмыльнулся Джоунс, отправляя в рот большой кусок мяса. — Спасибо. Я учился у лучших. Введи в курс Саусвуда и запусти полную проверку Слободана Махарадзе. Либо она полная дебилка, либо он круче, чем я думаю — раз он способен так долго скрывать свою фамилию. Не думаю, что он соврал Марсиалю, — закончил Карстен и сконцентрировался на ужине. Доев, Марсиаль почувствовал страшную усталость. Он ерзал в кресле, изо всех сил борясь со сном. — Почему бы тебе не лечь на диван? Нам еще целый час лететь, а потом полтора часа ехать из аэропорта в Лондон, — предложил ему Джоунс, решив, что парень действительно то, чем кажется: простачок из захолустной деревни. — Он очень юн, — сказал Джоунс, повернувшись к Карстену, когда Марсиаль лег. — Ему двадцать два, но ты увидишь — он ведет себя, как воспитанный ребенок. Он не доставит хлопот никому из вас. Вместе с Саусвудом начните проверять его отца. Этот человек, если он жив, никогда не вспоминал о Марсиале, но все может измениться, если он узнает, что сын живет с богатым человеком. Еще я хочу, чтобы вы взломали файлы за тот период, когда Марсиаль был под опекой социальной службы. Похоже, что он с тринадцати лет сожительствовал с английским художником из их деревни. Этот человек чуть не убил его, но он сейчас отбывает срок в Великобритании за педофилию. Выясни о нем все, что сможешь. — Боже, сожитель-педофил и приятель-бандит?! Эта страна не так безопасна, как я считал. — Не будем забывать и про бабулю-сводню, которая не позволяла Марсиалю принимать лекарства, считая, что они ему вредны, — едко сказал Карстен. — На его месте я бы тоже лучше дружил с утконосом. Он, кажется, не слишком сообразителен, зато без апломба. — Марсиаль не дурачок, у него просто проблемы с памятью. Ему нужно больше времени, чем другим, чтобы усвоить информацию. Скажи Маунтбаттену, пусть найдет хорошего невролога в Св. Люке и запишет Марсиаля где-то через неделю на прием. — Да, сэр. — Пока что охранять его надо таким же образом, как и меня. Не думаю, что с этим будут сложности — департамент по кадрам найдет ему какие-нибудь занятие в нашем офисе. «Оказывается, все серьезнее, чем я думал. Мальчику придется несладко с Карстеном. Объекты его интереса никогда не выдерживали больше пяти свиданий. Единственный, кто жил с ним, продержался шесть недель, да и то потому, что на две из них босс уезжал. Он бывает настоящим засранцем, с его плохим настроением и манией все контролировать», — подумал Джоунс, но как настоящий профессионал, сохранил невозмутимый вид. * * * Марсиаль проснулся, когда Карстен мягко потряс его за плечо. — Мы только что сели. Снаружи ждет машина. Можешь поспать по дороге. В полусне Марсиаль подобрал рюкзак и попрощался с Джейн. Но сон слетел с него, когда он увидел огромный автомобиль, припаркованный в футе от трапа. Черный, массивный, элегантный. Водитель ждал снаружи, готовясь открыть дверь для Карстена. — Марсиаль, это Ричард Коннелли, мой водитель в Лондоне. Он живет в одной из квартир на двенадцатом этаже. Если тебе куда-нибудь понадобится съездить, попроси его. Он хорошо знает город. — Как поживаете, сэр? — вежливо осведомился водитель и поклонился, быстро кинув цепкий взгляд на нового бойфренда босса. Коннелли не сомневался, что когда они приедут домой, мальчик подвергнется атаке со стороны голландца-дворецкого, который умирал от любопытства, гадая, какую диковину босс вывез из Испании, и сердился, что на ночь его попросят из дома и он окажется вне игры. — Здравствуйте, — мальчик застенчиво протянул ему руку. «Ну, этот хотя бы не такой засранец, как тот итальянец-супермодель. Это что у него в сумке, утконос? На утку явно не похоже», — пригляделся Коннелли, делая несколько шагов навстречу Марсиалю. — Забирайся в салон, дождь начинается, — вмешался Карстен прежде, чем Коннелли успел пожать мальчику руку. «Уже демонстрирует собственническую натуру», — подумал Коннелли, закрывая за ним дверь. Он обернулся и увидел, что носильщик ставит в багажник чемодан и всего пару сумок. Странно, мальчик ничего с собой не привез. Заводя мотор, Коннелли навострил уши, хотя ему и не полагалось этого делать. — Она почти бесшумная, — благоговейно сказал мальчик. Коннелли подавил улыбку. «Нет, с этим парнем у нас не будет хлопот. Лишь бы только он выдержал босса». — Это Роллс Ройс Фантом. Им и полагается быть тихими, — мягко ответил Карстен. — Поспи еще, если хочешь, — добавил он, привлек мальчика к себе и ласково погладил по голове. Коннелли чуть не умер от шока. Босс умеет быть ласковым? В другое время преступник, позволивший себе такое нелепое замечание, был бы жестоко и язвительно обруган. Всем хорошо известно, что веселый и приветливый вид Карстена — это одно притворство. Босс обладал крутым нравом и острым языком, гонял своих любовников и жестко требовал результатов у подчиненных. Если он пригрозил, что уволит тебя, начинай искать другую работу, потому что это и было предварительное уведомление. Маунтбаттен этим как раз сейчас и занимался, всего лишь из-за не вовремя сделанного дурацкого замечания. Он быстро посмотрел в зеркало заднего обзора кабины: мальчик спал, вольготно раскинувшись на боссе. Карстен поймал его взгляд, неодобрительно зыркнул, и Коннелли решил сосредоточиться на дороге. *** Карстену пришлось буквально тащить своего эльфенка через фойе в лифт. — Марсиаль, мы почти на месте, — пробормотал он, заходя в квартиру. Марсиаль ненадолго приоткрыл глаза, и его мозг зафиксировал, что они находятся в большой полупустынной гостиной-столовой. Он почувствовал, что Карстен тянет его куда-то влево, в маленький коридор, и ему пришлось поднимать ноги, чтобы подняться по лестнице. — Где утконос? — спросил Марсиаль, когда Карстен стал снимать с него пальто и свитер. — Я оставил его внизу, в гостиной. Никто его там не тронет. Пойдем, возьмешь еще одну мою пижаму и ляжешь спать, — мягко скомандовал он. Марсиаль расстегнул на себе пуговицы, разделся и под одобрительным взглядом Карстена аккуратно повесил вещи на спинку стула. На автопилоте он сходил в ванную и лег в постель. — А ты? — Через минуту. Мне надо написать записку Йелле, дворецкому. Он наполовину голландец, — сказал Карстен, но мальчик его не услышал — он уже крепко спал. Примечания переводчика: (1) Семейная книга (Libro de familia) представляет собой комбинацию свидетельств о браке, о недействительности брака, разводе, смерти и рождении детей. Данный документ получают граждане, вступающие в брак, либо граждане, независимо от гражданского состояния, родившие ребенка. Также семейная книга выдается ребенку, родившемуся на территории Испании, в течение 60 дней с момента рождения, если родители не являются гражданами страны и не имеют Семейной книги (Просторы сети). (2) Доктор — обращение к лицу, имеющему ученую степень, не обязательно в медицине. *Похожая фибула https://drive.google.com/file/d/1zwhSNVcfTXofllwCLG_PYTZ0KmPLsn43/view?usp=sharing (3) Северный коридор – возможно, имеется в виду какой-нибудь перевал через Пиренеи, на границе с современной Францией. И немного об испанской кухне: (4) Кабра́лес (Cabrales) — испанский полутвёрдый нарезной сыр с голубой плесенью и маслянистой текстурой из астурийского региона Пеньямельера-Альта (Вики). “Cabra” по-испански «коза». (5) Фийоа ( Filloa) — всего лишь тонкие блины, жарятся на свином жире. Едят их с медом, сахаром, кремом, сливками или со смесью зеленого салата, яйц и тунца. Видимо, родственники теста фило, судя по названию. (6) Астурийский пирог с сидром: игристый сидр добавляется в сбитые сливки; коржи пропитывают жидким яблочным пюре. ---- (7) Унабомбер — известный террорист, восемь пожизненных сроков без права на условно-досрочное освобождение. Подробно в Википедии https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9A%D0%B0%D0%B7%D0%B8%D0%BD%D1%81%D0%BA%D0%B8,_%D0%A2%D0%B5%D0%BE%D0%B4%D0%BE%D1%80 (8) Ричард Мэттью Столлман (1953, Нью-Йорк) — основатель движения свободного ПО, проекта GNU, Фонда свободных программ и Лиги за свободу программирования. Автор концепции «копилефта», призванной защищать идеалы движения; эту концепцию он с помощью юристов позже воплотил в лицензии GNU General Public License (GNU GPL) для ПО (Википедия).