Не кормите утконоса, пожалуйста

Всю неделю Марсиаль на работе старался избегать Карстена, поскольку тот всерьез вознамерился отвести его к врачу. Потом возникла рабочая проблема, и Карстен отменил запись на прием, потому что ему пришлось на целую неделю лететь в Бомбей. Без Карстена было тоскливо и одиноко. Марсиаль чувствовал себя выброшенной из воды рыбой, делал работу механически и вот уже два дня сидел за рабочим столом с несчастным видом. В конце концов Глории это надоело, и она решила отправить мальчика разносить служебные записки, понадеявшись, что он не заблудится в здании. В крайнем случае Смизерс вернет его. Несколько раз объяснив Марсиалю, куда ему нужно сходить и что раздать, Глория скрестила пальцы и по телефону попросила охрану, чтобы они не выпускали мальчика из здания, если он вдруг по какой-то причине захочет выйти наружу. Как бы то ни было, Марсиаль смог доставить бумажки по назначению, однако разозлил команду JE22, заявив им, что эльф в голубой униформе* слишком старо выглядит, чтобы быть оным. От линчевания его спас только статус «бойфренда Дарта Вейдера», о чем сообщил своим коллегам тощий, напоминавший мышь программист. Его реплика вызвала громовой смех в комнате, Марсиаль же удивленно похлопал глазами, не поняв шутки. — Нет, я живу с доктором де Врисом. С мистером Вейдером я не знаком, — быстро уточнил он, не желая потом проблем с Карстеном. — Да у него мозгов меньше, чем у голубя! — фыркнул один из программистов. — Голуби умнее вас — они не роняют еду из клюва, — Марсиаль показал на жирное пятно, украшающее аляповатый галстук программиста. Смешки стихли. Опасаясь неприятностей с бойфрендом босса, в разговор вмешался другой программист: достаточно того, что дурачок услышал прозвище де Вриса и, наверняка, доложит ему. — Оставь его в покое, Мартин. Зачем тебе проблемы? — сказал он своему коллеге и посмотрел на Марсиаля: — Что-нибудь еще? — Нет, спасибо. Глория сказала, что вы все должны это прочитать, даже если оно написано на бумаге. — Тогда пока, — насмешливо помахал ему программист, не желая нового витка ругани. Марсиаль забрал свою папку и вежливо попрощался. Теперь ему осталось зайти к доктору Лизе Мун на тринадцатый этаж. * * * Ее кабинет оказался самым живописным из тех, что видел Марсиаль в «Z3 Solution»: его украшали многочисленные куклы в мини юбках и с косичками, стены были выкрашены в спокойный голубой цвет, а у окна, выходившего на другие небоскребы, стояли орхидея и огромный папоротник. Марсиалю подумалось, что растения и куклы приятно оживляют тоскливо-стерильную атмосферу «Z3 Solution». За столом у огромного плоского экрана сидела, полностью погрузившись в работу, молодая женщина лет двадцати пяти, в необычной для офиса одежде. Несколько раз поздоровавшись и не получив ответа, Марсиаль решил оставить служебную записку у нее на столе. — Папоротник вот-вот умрет. Тебе стоит полить его и убрать подальше от батареи, — сказал он чуть громче. — Что? — от неожиданности Лиза подпрыгнула, обнаружив, что уже не одна. Разглядев посетителя, она подавила вздох: похоже, теперь ее очередь возиться с любовником босса. — Твой папоротник. Он выглядит больным, — настаивал Марсиаль. — Не имеет значения. Хозяйственный отдел заменит его, если он засохнет. — Я мог бы им заняться и вернуть, когда он станет выглядеть лучше, — предложил Марсиаль, радуясь, что может сделать что-нибудь полезное. — Не бери в голову. Я получу другой, как только загнется этот. И вообще он мне не нравится — постоянно теряет листья. — Это потому что ему плохо. Отчего он вам не нравится? Лиза подавила вздох. Мальчик, кажется, решил с ней поболтать, а выставить его из кабинета было бы недальновидно: благодаря ему Маунтбаттен сохранил свою работу; мальчик просто сказал де Врису, что Маунтбаттен — «хороший и порядочный человек, не то, что другие» в помещении, где было полно народу. Де Врис, как обычно, взорвался в своей очаровательной манере: «Займись своими делами!», но Маунтбаттен, тем не менее, до сих пор здесь. — Оно сбрасывает листья, собирает пыль, протекает, когда его поливаешь; кроме того, я его не просила, оно просто появилось однажды в моем кабинете взамен другого. И вообще, я не люблю растения и животных. — У тебя тут отличная коллекция куколок, — заметил Марсиаль, глядя на полку с дюжиной фигурок из «Сейлор Мун». — Они похожи на фей, только современные. — Это не куколки, а фигурки из «Сейлор Мун»! — немедленно поправила его Лиза. — Слушай, забирай папоротник и делай с ним, что хочешь. — Но у тебя тогда совсем не останется растений. — Говорю же: я их не люблю! — сердито бросила она. — И завтра мне все равно принесут новое, хочу я того или нет! — Извини. Я опять. Пойду, не буду отвлекать от работы, — быстро сказал Марсиаль, немного испугавшись ее вспышки — сначала она показалась ему добрым человеком. — Что ты «опять»? — Опять забыл, что ты говорила. Извини. Я заберу папоротник и верну через неделю, если все получится. — Подожди. Прости, мне не следовало на тебя кричать. Я — Лиза Мун, а как тебя зовут? — Марсиаль Фернандес Мартинес. Куколки — твои родственницы? — Прости, что?! — Сейлор Мун… У вас одинаковая фамилия. — Нет, они — M-O-O-N, а я M-U-N**, — терпеливо объяснила Лиза, вспомнив инструкции секретариата, «как вести себя с новой «особой персоной». — Они не феи, они из манги, которую я очень люблю. Девочки-воины. Неужели никогда не слышал? — Не слышал… Хорошо, что они не феи. Феи иногда бывают настоящими засранками (brats). — Нет, мои из комиксов, а «Bratz» — это для маленьких девочек. — Мы продали много таких в Рождество… о, у тебя есть и испанские фарфоровые куклы! — восторженно воскликнул Марсиаль, когда увидел на верхней полке две большие фигурки. — Доктор де Врис подарил мне их на Рождество. Он был доволен моей работой и решил, что они могут мне понравиться. Кажется, он купил их в Мадриде. — Мы в «Эль Корте Инглес» обычно продаем их туристам. Это магазин вроде Harrod's. Ладно, ты, должно быть, занята. — Не забудь свой папоротник! — окрикнула она его, сразу пожалев: это как сказать слепому «посмотри!» — Спасибо. Не хочешь пообедать со мной? Должен же я как-то отблагодарить тебя за подаренный папоротник. — Ладно, но я сама зайду за тобой, а то ты забудешь про приглашение, а я ненавижу, когда меня прокатывают красивые парни, — слетело у нее с языка прежде, чем она успела его прикусить. Марсиаль улыбнулся. — Мне тоже нравится твой стиль и одежда. Очень отличается от этих сшитых на заказ скучных костюмов, которые здесь все носят. Моя бабушка умела делать кружева; это кропотливая и долгая работа. Жаль, что никто их больше не покупает. Так сейчас модно? — спросил он, осматривая короткое, в форме колокола, голубое платье, щедро украшенное кружевом и ленточками, но не настолько щедро, чтобы его можно было назвать платьем-тортом. — Спасибо. Я заказывала его в Токио. Здесь тоже можно найти хорошие вещи, в «Портобелло», например, но всё же лучшие дизайнеры — в Японии. — Ты похожа на своих кукол. Очень красиво. Лиза удивилась. Обычно люди не могли в полной мере оценить ее тщательно продуманный «Стиль Элегантной Лолиты». Приходилось смягчать его для работы, отказываться от шляп и бантиков и удлинять юбки из-за офисных извращенцев, ронявших на пол карандаши всякий раз, когда ей случалось проходить мимо их столов. Сначала Лиза подумала, что Марсиаль так зло пошутил, но парень улыбался ей вполне искренне. «Ну, может, он и идиот, но у него точно есть вкус». — Еще раз спасибо. Я зайду за тобой в час. — ОК. Пока, — поднимая чахлое растение, он снова улыбнулся. * * * Увидев у двери своего кабинета доктора Мун, известную отшельницу, Глория, мягко говоря, удивилась. Девушка сказала, что зашла за Марсиалем, чтобы идти обедать. Парень, похоже, был слегка озадачен, но Мун напомнила ему про его обещание угостить ее ланчем. «Теперь я, по крайней мере, знаю, кто всучил ему этот жуткий папоротник». — Марсиаль, к двум возвращайся, тебе надо доделать копии для доктора Банкара. — Да, миссис Лаветт, — покорно кивнул мальчик, надевая пиджак. Глория была твердо намерена избегать проблем, а с тех пор, как босс уехал в Бомбей, Марсиаль перешел под ее ответственность. Большинство сотрудников быстро сообразили, что юный испанец для них запретен, а эта странно одетая девушка, видимо, нет. Мальчик очень симпатичный, и, возможно, она оказалась настолько глупа, что не поняла природу его отношений с боссом. — Мистер Смизерс? Да, это Глория. Не могли бы вы приглядеть за Марсиалем? Он собирается выйти с доктором Мун на обед, и я боюсь, что он потеряется, — сказала она в трубку. — Да, верно. Доктор де Врис это не одобрил. До свидания. * * * Выглянувшее в тот мартовский день солнце посеребрило воды Темзы. Марсиаль и Лиза, как двое подростков, поедали хот-доги, сидя на лавочке. Сперва Марсиаль удивился, когда такая образованная женщина, как Лиза, решила купить еду в ларьке на улице, заявив ему, что «у Питера лучшие хот-доги в округе. Хрустящий лучок бесподобен!» Он-то почти ожидал, что она захочет в ресторан, вроде тех, которые любил Карстен, или в Макдональдс, но она предпочла купить еду у добродушного на вид старика. Взяв свой хот-дог, Лиза выжидающе замерла у прилавка, и Марсиаль вопросительно посмотрел на нее. — Твой выход, олух, — засмеялась она, видя его недоумение. — Выворачивай карманы. — Зачем? Я не видел, чтобы кто-нибудь здесь ходил с вывернутыми карманами, — засомневался Марсиаль. — Выворачивай карманы — ты сегодня платишь! — засмеялась Лиза. — У тебя деньги-то есть? — Извини, я забыл, — смутился Марсиаль, досадуя на свой промах. Вот поэтому люди и не хотят проводить с ним время. Только Пако и Лучо, которые утро от ночи не отличат. — Не волнуйся. Я могу помочь тебе с монетами. С ними бывает путаница; англичане всегда все усложняют, хотя уже давно перешли на десятичную систему. — Два шиллинга и шесть пенсов***, сэр, — гордо сказал продавец Марсиалю, решив повеселиться за счет американца, который встал в очередь вместо молодой леди. — Пол кроны? Это не слишком дешево? Нужно, по крайней мере, восемь полукрон, чтобы получился фунт. Ладно, я не буду говорить вам, как вести ваш бизнес, сэр. Вот, держите. Сдачу оставьте себе. Не думаю, что смог бы получить тут флорины. — Это стоит 9 фунтов и 45 пенсов! — энергично запротестовал старик. — Но вы только что сказали, что два шиллинга и шесть пенсов! — возразил Марсиаль. — Неужели все идиоты — из Америки? — Нет, я из Испании, и я не идиот. Я просто заплатил вам то, что вы просили. Хотите вызвать полицию? Они смогут уладить проблему. — Питер, успокойся. У испанцев нет чувства юмора, — вмешалась Лиза прежде, чем Марсиаль успел позвать стоящего недалеко от них полицейского. Она открыла кошелек и протянула старику десятифунтовую купюру, пробормотав «сдачи не надо». — Почему ты дала ему еще денег? — Забудь! Мы все были не правы. ОК? — рявкнула Лиза. — Хорошо. Но, знаешь, мой прежний начальник придушил бы меня, если бы я так путался в деньгах, не говоря уже о том, что он вычел бы разницу из моей зарплаты, — объяснил Марсиаль, надеясь, что она поймет, почему он так себя повел. — А ты не такой дурачок, как говорят у нас в офисе. — Я не умственно отсталый. Я просто медленно соображаю и многое забываю. Мне нужно больше времени, чем другим, чтобы усвоить информацию, но если я понял, я потом не ошибаюсь, — серьезно пояснил Марсиаль. — Там, в офисе, вы все считаете себя очень умными и потому не обращаете внимание на мелкие детали. Вы очень самоуверенны, и это плохо, потому что вам в голову не приходит остановиться и задуматься, правилен ли протокол, по которому вы действуете. — Ладно, не кипятись. Это была шутка. Британцы любят пошутить. Извини, виновата. — Я тоже слишком бурно отреагировал. Прости. Я знаю, что торможу, но иногда очень неприятно слушать, как люди смеются надо мной. Это обидно, знаешь ли… — Представь себе, знаю, — тихо сказала Лиза, вспомнив, как одноклассники смеялись над ней, потому что она любила компьютеры и выглядела иначе, чем другие девочки, которые ходили на вечеринки и гуляли с парнями. — Не хочешь посидеть на той скамейке? — Было бы здорово. — Я училась в MIT (возможно, Массачусетский технологический институт, США — прим. пер.) и после окончания устроилась на работу здесь, в «Z3 Solutions». Карстен — настоящий гений, хотя иногда он относится к людям как к дерьму. Однажды у меня был затык с программой, и мой тогдашний начальник не смог мне помочь. К кому я только не обращалась, но никто не мог найти причину проблемы. Я даже позвонила одному парню в Австралию, но это была пустая трата времени. Карстен увидел, что я сижу после конца работы, чуть ли не в слезах, и спросил, в чем дело. Меньше чем за полчаса он нашел ошибку и устранил ее. Он знает несколько языков программирования и, вообще, творческий человек. Можно сказать, что он понимает машины, словно они живые. — Он любит компьютеры и хочет купить один для меня, но это бессмысленно. Что я с ним буду делать? — Например, играть во что-нибудь или читать. На компе можно делать тысячи вещей. Открыть аккаунт в Facebook или чатиться с друзьями. — Не думаю, что у Пако и Лучо есть фейсбук, и для чата нужно уметь хорошо писать, а у них с этим еще хуже, чем у меня. — А здесь у тебя есть друзья? — Нет. В офисе меня не любят. Мне они тоже не нравятся, и я не понимаю большинство их шуток. Плюс я — бойфренд босса, и это отталкивает людей. Я стараюсь не отсвечивать, но когда кто-то видит меня в офисе, первая мысль, которая приходит им на ум, что я — тот дебил, который трахается с боссом. Они, конечно, не говорят этого, но я считаюсь у вас «особой персоной», — горько сказал Марсиаль, изобразив в воздухе кавычки. — Послушай, насчет того, что случилось в офисе… — Все в порядке. Мне не стоило браться за эту работу, но Карстена не переубедишь. Надо бы поискать что-нибудь другое. — Не обращай внимания на идиотов. Они всегда над всем смеются. Как дети. Это повторяется с каждым новичком. Просто потерпи, пока тебя не заменит новый человек. — Кто? — Я не знаю, аукцион рабов еще не начался, — хихикнула она, откусывая здоровый кусок от хот-дога. — Разве рабство не запрещено? — Мы так называем студентов, которые приходят на практику. Рабы. Пока они тут, они вынуждены удовлетворять любые наши прихоти и выполнять наши самые гнусные желания. — Ясно. — Еще две недели, и прибудет свежая кровь. Я тоже получу раба в этом году. Какого-то придурка из Лестерского университета. — Карстен тоже получит? — Верховный Лорд? Нет, он ненавидит, когда вокруг толкутся студенты. — Хорошо, — буркнул Марсиаль, подумав, что ему не понравилось бы делить спальню с каким-нибудь заумным технарем. «Кто знает, возможно, он любит спать на той же стороне кровати, что и я, и тогда меня быстро попросят оттуда». — Карстену хватает меня. Нам третий не нужен, — сказал он твердо. — А мне бы пригодился. Это будет полезно. Есть много вещей, которые я хочу попробовать, но нужен кто-то, кто прикроет мою задницу от клиентов. — Понимаю, — тихо сказал Марсиаль, вспомнив, что Слободан никогда не позволял девочкам меняться местами, считая, что клиентам это неудобно. Клиенты всегда должны получать то, что они хотят — если, конечно, они могут себе такое позволить. Но что это вообще за компания, которая берет молодых людей в рабство, чтобы удовлетворять ее сотрудников?! На взгляд Марсиаля, это было чересчур. Ему как можно скорее надо найти работу в другом, приличном месте, даже если Карстен рассердится на него. — Нам пора. Я должна кое-что закончить, а тебе Глория сказала вернуться к двум. — Да, конечно. А Глория тоже получит студента? — Нет, с чего бы? Она же просто секретарша. Только программисты. — Это хорошо, — Марсиаль обрадовался, что, по крайней мере, их часть офиса будет безопасным местом, когда у разработчиков начнется брачный сезон. Да они же на вид безобразнее трасгу! Хорошо, что Карстен не один из них. * * * Приглашение на ужин от де Вриса, сделанное им лично, озадачило Маунтбаттена. Две мысли промелькнули у него в голове: первая — это новый способ увольнения, вторая — ему что-то от меня нужно. Но босс удивил его еще больше, сказав: «Приводи с собой Саусвуда». — Да, спасибо, Карстен, — сказал он, недоумевая, почему де Врис пригласил и его бойфренда. Странно, очень странно. *** — Не знал, что ты умеешь накрывать стол к званому ужину, — заметил Карстен, увидев идеальную сервировку. — Я собирался попросить Йелле, но ты прекрасно справился сам. — Йелле сегодня себя плохо чувствует. Но он объяснил мне, что нужно делать, — отвечал Марсиаль, до сих пор чувствуя себя немного виновато: Пелайо в этот раз превзошел сам себя, раз пять украв швабру у бедного дворецкого в отместку за то, что Йелле жег в комнатах ладан и трасгу пришлось убраться из квартиры почти на полдня. «Я чуть не сдох там! Такая холодрыга!» — целый час ныл Пелайо. — Ну и отлично. Ступай, переоденься. Надень тот голубой пуловер, который мне так нравится на тебе. Марсиаль послушно ушел. Карстен гордился своим эльфенком: несмотря на явное нежелание, Марсиаль все-таки побывал у врача и без жалоб прошел все тесты. Если эта женщина сможет помочь ему, будет просто чудесно. Раздался звонок. Пришли Саусвуд и Маунтбаттен, в обычной, неофисной одежде, и Карстен в сотый раз удивился, почему эти двое, живущие вместе уже семь лет, продолжают утверждать, что они просто делят квартиру. «Ага, как бедные студенты». — Питер, Клайв, рад вас видеть, — поздоровался он. — Сегодня у нас самообслуживание — дворецкий ушел. — Я все думал, как скоро ты опять кого-нибудь уволишь. В этот раз ты продержался полтора месяца, — пошутил Клайв Саусвуд, а Питер побледнел. — А, нет, к сожалению. Он всего лишь простудился, но Марсиаль знает, что делать. Ему такие вещи удаются лучше, чем мне. — Джоунс был прав: с мальчиком приятно иметь дело. И нам не придется есть подгоревшую французскую кухню. — Точно, но теперь у нас нет повода выпить весь погреб, Клайв, — Карстен почти улыбнулся. — Уверен, что мы легко сможем придумать другой. Привет, парень, вот и ты! — Добрый вечер, полковник Саусвуд, мистер Маунтбаттен. — Боже, мы же не в офисе! Пожалуйста, зови меня Клайвом, — засмеялся Саусвуд, а Марсиаль мягко улыбнулся. — А меня — Питером, — выдавил Маунтбаттен, боясь лишний раз открывать рот, чтобы опять не сказать что-нибудь не то. — Спасибо. Если вы меня извините, я займусь ужином, — промямлил Марсиаль и рванул на кухню. — Он всегда так застенчив? — спросил Карстена Клайв. — Большую часть времени. Он нервничает в присутствии других людей. Боится опозориться из-за провалов в памяти. Вопреки моему первому впечатлению, общение с людьми немного затруднительно для него. Он никогда не говорит, пока его не спросишь. Но я уверен, доктор сможет ему помочь. — Всё не так плохо. День на день не приходится. Если он напряжен или нервничает, ему хуже, но когда он спокоен, он неглупый парень, — сказал Питер, принимая у Карстена бокал красного вина. — Спасибо. — Я рад, что он стал тебе нравиться; он думает, что ты полностью предан компании. — Карстен, насчет Мадрида, я тогда не подумал, и я его еще не знал… — Забудем. Ничего страшного. Я слишком сильно отреагировал. Момент был неудачный, — пожал плечами Карстен. — Давайте не будем говорить о работе, или я подумаю, что вы собираетесь провести здесь заседание дирекции, которого я счастливо избежал на прошлой неделе. — Секундочку — я только возьму свой планшет, — облегченно усмехнулся Питер: босс решил простить ему обиду. — Не смей, Питер. Нельзя портить такое чудесное вино нудными презентациями Power Point, — полушутя предупредил его Клайв. — Я не зануда. Мне просто нравится, когда все четко изложено. — Да, зануда — это как-то слишком. Ты — основательный! — засмеялся Карстен. — Но, вообще, четкость — это хорошо. Мы едва не облажались с Atomic Corp. Не думаю, что это случилось бы, если бы проект контролировал ты. Маунтбаттен и Саусвуд совершенно не ожидали от Карстена такого комплимента. — Спасибо, — пробормотал Питер. — Но мы решили не говорить о работе. — Правильно. Ни слова о работе. — Я подал первое блюдо, — объявил Марсиаль. — Отлично, пора подзаправиться. Возьмешь на себя командование, Клайв? — Нет, я в отставке. Уступаю юному поколению. Все уселись за стол, Марсиаль и Карстен — с одной стороны, Питер и Клайв — напротив них. — Кстати, Клайв, ты еще коллекционируешь мечи? — спросил Карстен. — Да, конечно. Это моя страсть. — В результате квартира похожа на Королевскую оружейную палату, — пробормотал Питер. — Хотел спросить, где ты покупаешь подставки для оружия? Марсиаль привез из Мадрида меч. — Правда? Какого типа? Никогда бы не подумал, что тебе нравится оружие, Марсиаль. — Он принадлежит моему другу Пелайо. Он просил позаботиться о мече. — Должно быть, это один из тех фантазийных мечей. Выглядит, как из «Властелина колец», — пояснил Карстен, отпивая из бокала вина. Пелайо, который появился на пороге гостиной, услышав свое имя, крикнул: — Безнадежный идиот! — Нет, нет, Карстен. Я говорил тебе, что это визиготский меч VIII столетия, — возразил Марсиаль. — Да, прекрасная копия. Очень правдоподобная, — объяснил Карстен Клайву, тот кивнул. — Это не копия, Карстен. Копия не может быть такой острой. Пелайо очень гордится своим мечом. Для его создания потребовалось много работы, и только знатный человек мог иметь такой. — Марсиаль, визиготские мечи практически неизвестны. Есть всего несколько образцов в Испании, найденных на раскопках, и всё. Сам я предпочитаю японские модели****, — мягко сказал Клайв, надеясь развеять заблуждение мальчика. — Еще один идиот, который не ценит истинное качество, — пожал плечами Пелайо. — Но я бы с удовольствием взглянул на него. Если захочешь мне показать, конечно, — мягко продолжал Клайв. Марсиаль взглянул на Пелайо, тот снова пожал плечами. — Хорошо, нет проблем, но вы не должны касаться лезвия, — как можно вежливее сказал Марсиаль, не желая обидеть бывшего военного. — Конечно, от этого меч портится. Я лишь хочу посмотреть, насколько точно он сделан. — Этот хотя бы знает основное правило, — проворчал Пелайо. — Я служил в Полку дворцовой кавалерии, а там до сих пор носят клинки. Не волнуйся, я буду осторожен. — С удовольствием покажу его вам. * * * — Действительно, прекрасный образец! Тот, кто его сделал, затратил массу усилий. Я поражен, как хорошо он сбалансирован, однако смущает размер. Обычно мечи того периода были не длиннее восьмидесяти сантиметров, но этот — метровый, — восхищенно сказал Клайв. Пелайо выглядел довольным. — Это не чисто визиготская конструкция, кое-что перенято у лонгобардов, поэтому он длиннее, да и Пелайо очень высокий. Как Карстен. — Сказывается германская кровь визиготов, — усмехнулся Клайв. — Восхитительно острый клинок. Я мало знаю о них, но думаю, что оригинал был очень похож на этот меч. Я вспомнил сейчас, что Виктория и Альберт много лет назад купили меч викингов у частного коллекционера, и он стоил миллионы. Но подлинники обычно в плохом состоянии, а этот выглядит как новенький. — Он астурийский. Если о нем хорошо заботиться, с ним ничего не делается. Просто его надо затачивать каждую ночь. — Да, в теории. Жаль, что оружие хоронили вместе с владельцами, а следующее поколение меняло конструкцию по нуждам своего времени — военное дело не стояло на месте. Такой тип меча использовался для сражения одной рукой, и он почти не защищен. — Да, это так. — Кто бы его ни ковал, он проделал невероятную работу. Ты говоришь, при его изготовлении придерживались оригинальной технологии? — Да, железо перековывалось тридцать три раза — как возраст нашего Спасителя. — Такой серьезный подход делает этот меч одним из лучших. Только великие мастера могли достичь такого совершенства, но их искусство почти забыто. — По словам Пелайо, секрет — в правильном темпе ковки, поэтому очень важна помощь священников, помимо того, что они благословляют клинок на дела, угодные Господу. — Священников? — Да, без них кузнец может сбиться с ритма, ударить слишком сильно и сломать клинок, но Пелайо говорит, что те молитвы давно забыты, и жаль, что латынь больше не в ходу. — Хочешь сказать, что деревенские умели говорить на латыни? Да ладно, Марсиаль! — неверяще сказал Карстен. — Я тоже умею. Он научил меня. Сказал, что латынь поможет мне немного привести мозги в порядок, и это действительно так. — Жаль, что мы не можем это проверить. — Питер учился в престижной школе, — предложил Саусвуд. — И Питер засыпает, Клайв. Уже почти полночь. — Хорошо, принцесса, едем домой. — Благодарю вас, мой верный рыцарь. Машину поведу я, потому что сейчас ты своим дыханием способен поджечь лес. — Всегда хотел быть драконом, — рассмеялся Клайв. — До завтра, Карстен. Спокойной ночи, Марсиаль, я пришлю тебе имейл с адресом. — Спасибо, что пришли, — сказал Карстен, провожая их к двери. — Если хотите, Коннелли может вас отвезти. — Нет, спасибо. Я сам могу оттащить его пьяную задницу в постель, — сказал Питер. — У меня много опыта в этом вопросе. — Кто-то же должен способствовать росту нашей экономики. — Да, заходя в каждый паб по дороге домой с работы. Карстен проводил гостей до машины и, окончательно попрощавшись, вернулся в здание и кивнул консьержу; тот поразился, что высокий иностранец (настоящий засранец, по словам его дворецкого), который никогда без необходимости с ним не разговаривал, в кои веки поздоровался. Карстен удивился, обнаружив, что со стола все убрано, а Марсиаль на кухне загружает посудомоечную машину. Он обнял мальчика за талию и уткнулся подбородком в шею, жадно вдыхая запах тела, слегка отдающего яблоком. — Оставь это Йелле. Он и так довольно ленив. Ты не должен делать его работу. — Лучше сразу убрать дорогой фарфор. А Йелле завтра поставит его в сервант, — улыбнулся Марсиаль: Пелайо наверняка скоро вернется и захочет помыть посуду, а те хрустальные бокалы слишком хрупкие, чтобы доверить их трасгу. Но оказалось, что с приклеившимся сзади Карстеном очень трудно что-то закончить. — Эй, еще минуточку. Я практически всё, — робко запротестовал Марсиаль. — У меня романтическое настроение, а ты променял меня на гору грязной посуды, хотя прекрасно знаешь, что я не могу удержать руки, когда ты в голубом. — Ты скажешь мне завтра спасибо. — Пойдем в постель, а? — глаза Карстена озорно сверкнули. — Еще две тарелки, и всё. — Это слишком долго, — надулся Карстен и отступил назад. — Закончил! — засунув в машину последнюю тарелку, весело объявил Марсиаль. Карстен бросился к нему и впился поцелуем в рот, сдергивая с него одежду. Задыхаясь, они упали на постель; Марсиаль пылко отвечал на хаотичные поцелуи Карстена, сердце наполнилось восторгом, ему отчаянно хотелось услышать, как зарычит Карстен, когда войдет в него, сходя с ума от удовольствия. Очень скоро остальная одежда была сброшена, и Карстен быстро заставил Марсиаля выгибаться от болезненного, но такого желанного удовольствия. Они двигались в унисон, чувствуя, что идеальны друг для друга, и одновременно достигли своего пика. — Я люблю тебя! — выдохнул Карстен, все еще не веря, что может быть так хорошо. — Ты мне тоже очень нравишься. Ты такой добрый, — засыпая, пробормотал вымотанный Марсиаль. В первый раз в жизни Карстену было недостаточно такого ответа. Примечания переводчика * Марсиаль, не тронь Спока! ** Видимо, у Лизы корейские корни. *** В соответствии со старой денежной системой (отмененной с 1971), 1 шиллинг =12 пенсов; 1 фунт = 20 шиллингов = 240 пенсов; 1 полукрона = 2 шиллинга 6 пенсов, т.е. 2,5 шиллинга; флорин = 2 шиллинга = 1\10 фунта. После перехода на десятичную систему шиллинги, кроны, полукроны, флорины уже не чеканят, 1 «новый» фунт = 100 «новых» пенсов. Судя по упоминанию названий старых монет, Марсиаль знаком с прежней денежной системой (Пелайо научил?) ****английское sword (которое употребляется в тексте применительно к мечу Пелайо) в широком смысле может обозначать как оружие с односторонней заточкой, так и обоюдоострое, как с прямым, так и с изогнутым клинком, а русское слово «меч» означает только прямой обоюдоострый клинок (Википедия).