Dirty

POV Шэ Ли От сигарет першит в горле. Выкурил за вечер больше, чем за всю жизнь. Ублюдки рядом — расслаблены. Ублюдки — упиваются своей безнаказанностью. Их мир умыт кровью, и никто из них не оглядывается на последствия. Конечно, я тоже не святой. Наебать, подставить, использовать — как два пальца об асфальт. Чувство жалости кануло ненужным рудиментом куда-то к ёбаной матери. Но. Всегда существует негласное «но». Человеческая жизнь. Для меня — приоритет. Для них — пустой звук. И сейчас пустой звук — это я, отец, мои парни. Если бы на кону стояло только моё благополучие, я бы закусил удила и дал такой пиздец, что им и не снилось. Но, на данный момент всё сложнее. Приходится поумерить пыл и напрягать мозг по полной программе. И программа сейчас велит не отсвечивать. Ждать. Хэ должен поставить условия. Иначе и быть не может. А пока лишь догадки. Да, Чэн загнал меня в очень хреновое положение. Но зачем? Я ему зачем? С его положением и влиянием, он с легкостью мог бы раздобыть куда более выгодных «союзников», чем я и моя уличная банда. Это заключение, безусловно, ощутимо жалит гордость, но она никогда не отключала мозг. А он подсказывает, что игра не окончена. Это только начало. Впереди ещё шах и мат. Но кому? Пока я прокручиваю в голове разные варианты исхода, их «вечер» подходит к концу. Первый удаляется Тао со своей бабой. Проходя мимо меня, с усмешкой подмигивает, вызывая раздражение и желание запустить следом пепельницей. Потом нас оставляют без своего общества два обмудка с очень многообещающими прощальными взглядами. Чэн, методично распихав по карманам ключи от машины и сигареты, также направляется к выходу. Он выходит, не оборачиваясь на меня. Ни слова, ни полслова. Что это, блять, значит? Медленно поднимаюсь и иду следом, но на небольшом расстоянии. Ситуация начинает набирать совершенно непредсказуемые обороты. Этот хуй не может так просто уйти. Да и я, мать его, тоже. Могу себе представить, как один из тех двух локальных авторитетов уже набирает номер телефона Харияши и в красках расписывает сегодняшний вечер. Что было, чего не было и что, сука, приснилось. Когда до машины Хэ остаётся каких-то пара шагов, он соизволяет обернуться. В его взгляде вопрос. В моём, наверно, недоумение. И всё-таки жажда убийства. Новоприобретенная. — На сегодня ты свободен. Погуляй пока без хозяина, — снимает машину с сигналки и открывает дверь, собираясь убраться восвояси. У меня от ярости пурпурные пятна перед глазами. Если до этого момента мозг велел ждать и не творить бесовщину, то теперь ни один священник не угомонил бы во мне то, что бесконтрольно взвилось внутри. Как в руке оказался нож, не помню, но разложив его в два счёта, я метнулся к машине. И одним движением, начиная от заднего бампера, пересекая две двери и заканчивая капотом, я ножом «вырезаю» огромную волнообразную царапину, как средство передачи моей «покорности». — Это небольшая компенсация за лицо, — сдуваю краску с ножа; держу хладнокровный вид, хотя внутри буря, — а теперь я — гулять. А ты, видимо, плакать? — вопросительно вскидываю брови. Лицо Чэна темнеет от бешенства. Надо сваливать. Чувствую, скоро будет жмур. — Ну, сука белобрысая, теперь держись… Да. Держусь. Я срываюсь так, как никогда в жизни. Вслед за мной раздаётся визг протекторов шин. Ебать! Бежать по прямой бессмысленно, в таком «весёлом» настроении Чэн с удовольствием прокатит меня на капоте по всему району. И потому, как только я выскочил из стоянки, немедленно свернул в первый попавшийся поворот. Однако этот чёртов район — не наши дебри, где можно скрыться за каждым углом: здесь всё идеально прямо, чисто и параллельно. Положение явно не выигрышное. Я рывком оборачиваюсь, и сердце едва не останавливается. Машина несётся прямо на меня и, через каких-то пять-десять секунд, настигнет, размажет и накрутит кишки на колеса. Думать некогда. Действовать наобум — охуенный план. Я ведь дохера умный… Чисто интуитивно, хаотичным взглядом, замечаю впереди какой-то ресторан. Подходит! Ноги по инерции чуть ли не пронесли мимо, и, как только я ввалился в богемное заведение, за спиной со скоростью «убить» пронёсся автомобиль Чэна. Можно смело праздновать второе рождение. Хотя, вяло так, на троечку, ведь ночь ещё в самом разгаре. Ресторан с усилием готовился к закрытию. Похоже, в нём действовало общее правило — обслуживание до последнего клиента. А последний клиент, пьяный в жопу, водил вилкой рядом с тарелкой, накручивая на неё белоснежную скатерть. Выходит эта синь спасла мне жизнь, ведь, если бы ресторан был закрыт, я бы уже тонким слоем покрывал асфальт. — Добры… — Где второй выход?! — Эээ… Господин, он для персонала и не… — Где?! — ору, оглядываясь на дверь как заведённый. В зал потянулась «проснувшаяся» охрана. У меня с собой ни денег, ни хрена, чем бы я мог сгладить ситуацию. А в любую секунду сюда может войти Чэн, и тогда празднование второго дня рождения можно отложить на неопределённый срок, а вот распоряжение насчёт поминок — дать хоть сейчас. — Пересечёте зал и налево в коридор. Последняя дверь, — вдруг выдаёт администратор, жестом останавливая уже тянущие ко мне руки охрану. — Спасибо! — я стремглав бросаюсь через зал, — спасибо! — крикнул ещё раз. — Удачи, похоже, она вам нужна, — негромкий ответ в мою сторону. Я бегу через коридор, плечом распахиваю дверь и, не оглядываясь, набирая всю возможную скорость, несусь по закоулкам. Благо, за чистым фасадом скрывалась такая родная грязь. Очень по-домашнему. Я чувствую себя увереннее, хотя уже задыхаюсь от бега. Незнакомые улицы, серые дома, мигающие в энергосберегающем режиме светофоры — всё сбивается в единое полотно, скачущее перед глазами. Ноги гудят просто невыносимо, кровь стучит в висках, вторя сумасшедшему сердечному ритму. Я перехожу на шаг, а потом вовсе останавливаюсь, как вкопанный. Руки непроизвольно тянутся к ошейнику. Я. Не. Убегу. Хэ прекрасно знает, где я. — Пиздец! — взвываю на пол-улицы, схватив ошейник пальцами, и тяну в разные стороны. Тот, естественно, не поддаётся. В эту секунду я познаю все радости слова «безнадёжно». Ладно. Похуй. Мне уже не спастись. Чэн, Харияши, Джинхэй и ещё полный вагон разношёрстного зверья порвут меня на британский флаг. Но я не потащу за собой остальных. Я неохотно иду вперед, тупо, без понятия куда. Набираю номер отца. Гудки. Долгие гудки и ничего. Внутри всё резко сжалось. Не мог Харияши так быстро до него добраться. Варианта два. Либо он у своей шлюхи, в борделе Бэй Лин Хана, либо не слышит. Третий вариант даже не рассматриваю — страшно. Второй звонок Ронгу. Тот берёт трубку после второго гудка. — Хэй, Ли, чего не спится? — голос сонный, и я непроизвольно выдыхаю. — Твои поручения выполнены. Эм… Почти все… И… — Отзывай всех с улиц! — перебиваю хриплое бормотание. — Что? Зачем? — Ронг, — я не замечаю, как снова ускоряю шаг, — положение очень серьёзное. Немедленно отзывай всех пацанов с улиц и на дно. Все. Все и ты. Понял? — Да что случилось?! — почти панически. — Не могу пока рассказать. — Но у нас же есть поддержка «старших»! Господин Харияши, он… — В первую очередь он. Ронг, ни при каких обстоятельствах не выходи с ним на контакт! — Чт… — задохнулся, видимо от ужаса. — Почему?! Что ты сделал?! — Повторяю, пока ничего не скажу. Просто выполняй приказ, — я пиздецки устал. — Змей, твою мать! Харияши знает, где я живу! Где живут все наши пацаны, ты забыл, кому принадлежит район?! А теперь объясни, как не выходить на «контакт» со «старшими»?! Ронг прав. Во всём. Впервые в жизни я не знаю, что делать. Надо было позволить Хэ догнать себя. Пусть бы он размазал меня по асфальту, чтоб я не дожил до того момента, когда ощутил себя полнейшим дерьмом. Хотя, чего я переживаю? Ошейник на мне, и Чэн может вырасти из-под земли в любую минуту. — Я попробую всё уладить, — говорит пиздабол от бога, — но вы из шкуры вон лезьте, но всеми путями скрывайтесь от Харияши, — сбрасываю вызов, потому что на любой вопрос Ронга не смогу ответить. Вспоминаю, что у отца в баре есть пистолет. Старый Glock. В голове настойчиво стучит понимание, что это бред высшей категории, но если я смогу утащить с собой Харияши, сука, умру счастливый. Без понятия, как. И что будет, но лучше иметь хоть что-то кроме ножа, а если все-таки мне улыбнётся удача, я смогу всех… Спасти? Мне вдруг стало смешно, вспомнились строки из какого-то второсортного комикса: «этому городу нужен герой». Нихуя. Моему району нужен фурацилин. Ну или радикальнее — напалм. В телефоне по навигатору с удивлением обнаружил, что я, в принципе, недалеко от родной клоаки. Прибавляю ход. Нужно успеть выпроводить из бара Коичи, забрать пистолет, а ещё найти, наконец, отца. Нервы натянуты, как струны гитары. Стараюсь выбросить всё лишнее из головы и настроиться на «сейчас». А сейчас я подхожу к отцовскому бару. Непривычно тихо. Район замер в ожидании крови. — О, Ли, здорово! Выпьешь что-нибудь? Я даже готов налить тебе пиво! Черт, сегодня день какой-то заколдованный! Ни одного посетителя! НИ ОДНОГО! — театрально взмахивает руками Коичи, сжимая тряпку, которая выглядит, как белый флаг. Подсознание восприняло намёк по-своему. «Не сдамся. Ни за что…». — Отец где? — Как всегда по субботам, — поднимает бровь, — а что? Ээээ… Что это с тобой? Выглядишь, как будто под грузовик попал. — Я и попал… Дозвонись до отца. Скажи, чтобы он уезжал к брату. И оставался у него как можно дольше. — Зачем? Что, вообще, происходит?! — Заканчивай смену. И завтра не приходи, — цежу свой бездумный монолог. — Увольняешь? — с насмешкой, растерянно фыркает он. — Сюда вот-вот приедут «старшие». Хочешь попасть под замес? Нет? Тогда вали, — я перепрыгиваю через стойку и начинаю шарить по ящикам в поисках пистолета. — Что?! Что ты такое говоришь?! — А что я такое говорю? — не отвлекаясь, продолжаю свою деятельность. — Ли… Я нахожу пистолет в самом нижнем ящике. Пыльным и заброшенным каким-то хламом. Обтираю его о джинсы и плавно обхватываю удобную рукоятку. Поднимаю взгляд на ошарашенного Коичи. — Быстрее уходи. Коичи больше не задаёт вопросов. Пятится назад осторожно, словно я целился в него. Ему для полной картины не хватало только руки поднять. — Я всегда знал, что ты плохо кончишь, — напоследок, и бармен скрывается за дверью. — Я ещё не кончил… Ебля впереди, — в пустоту. Через несколько минут с улицы раздается множество резких характерных звуков. Такие не спутать. Могу предположить, что возле бара тормознули как минимум три-четыре тачки. Я сажусь за барную стойку, до судорог сжимая в пальцах пистолет. Слышу шаги. Глубоко выдыхаю, снимаю пистолет с предохранителя и поднимаю руку, наводя прицел на вход. Сдохну, но так, что каждая сука запомнит. Через невыносимо долгое ожидание дверь с оттягом распахивается. И я нажимаю на курок.