Квартирант

Итак, время предположений вышло! Чтобы вы, дорогие мои читатели, не мучились, я сразу заявлю вполне определённо: из нашей троицы собственным идиотизмом была удивлена — да нет, шокирована! — я. «Зачем ты это сделала, дура?!» — беспомощно пищал несчастный голосок еле живого разума, который у меня всё-таки имелся — но в данный момент, очевидно, находился на грани исчезновения. «Молодец! — твердил другой голос, безбашенный и бестолковый. — Давай, Маша, вперёд, на психологический ринг! Отняшь этого мерзавца как следует! В конце концов, из-за тебя сейчас такая муть творится — вот и расхлёбывай всё сама!» Меня разрывали сомнения и ужас. С одной стороны, мне действительно нужно было бы поскорее спрятаться в глубине сознания Нагато, извиниться перед ним мысленно и задрожать в липком ужасе. С другой же, меня трясло от желания как можно скорее перейти к активным действиям. И, думаю, не придётся гадать, каким именно образом я поступила. Я не была бы Машей Серебряковой, если бы стала вести себя как разумная девушка. — Стоять, — повторила я хриплым полушёпотом. Какузу медленно повернулся, и мне показалось, что его зелёные глаза полыхнули хищным пламенем. — Да, Пейн? — поинтересовался он с какой-то затаённой угрозой в низком тихом голосе. — «Сан», — добавила я тем же голосом. — Тебе стоит проявлять ко мне уважение, поскольку я являюсь лидером этой организации. «Что ты творишь?! — безумные мысли Нагато как будто опалили мой разум. — Немедленно остановись и верни мне контроль над моим телом!» «Это не Ваше тело, а Яхико, — смело отбрила я, отчаянно удерживая контроль над телом Тендо. — И Яхико точно не одобрил бы Ваше идиотское поведение!» Бороться с Нагато за управление главным Пейном было куда труднее, чем пытаться удержаться на плаву посреди бушующего моря. Я плавать, кстати, не умела, поэтому вам легко будет представить, как я себя сейчас ощущала. Мне казалось, что меня стараются скрутить в рулон, перекинуть через плечо и выбросить в вонючий мусорный бак, попутно нанося удары в солнечное сплетение и в центр груди. Я задыхалась, горела изнутри — и всё-таки упрямо цеплялась за речевой аппарат, за руки и ноги несчастного трупа Яхико, который, будь он жив, разумеется, принял бы мою сторону. Хотя что это я такое говорю… Яхико, будь он жив, наорал бы и на меня, и на Нагато за идиотское поведение и постарался бы как можно скорее выбраться из этой странной ситуации и спасти нас. Насчёт себя я, конечно, не уверена, но вот в отношении Нагато у меня не возникало никаких сомнений. Эх, жаль, что такие чудеса, как неожиданное возвращение давно умерших людей без применения Эдо Тенсей, в мире «Наруто» не случаются. — Что Вы хотели, лидер? — скрипучим голосом поинтересовался Какузу, медленно поворачиваясь ко мне и подчёркивая последнее слово с явным намёком на уважение. — Поговорить с тобой, — еле выдохнула я: Нагато, предчувствуя, какую глупость я собираюсь совершить, отчаянно боролся за свою репутацию грозного предводителя «Акацуки», перед лицом которого должны трепетать не только собственные подчинённые, но и вообще весь мир. — Понять, наконец, с чего ты стал таким? Наверное, если бы Нагато обладал властью хоть над одной рукой Тендо, он незамедлительно хлопнул бы себя по лбу с отчаянием человека, потерявшего всё. Однако Нагато не мог управлять Пейном, да и своё собственное тело его едва ли слушалось — а потому все испытываемые им эмоции были намного сильнее, чем у здорового человека. — Что? Пожалуй, этот вопрос прозвучал достаточно вежливо для серийного убийцы и охотника за наживой. Какузу повернулся ко мне лицом и широко раскрыл светящиеся изумрудные глаза — даже не видя его лица и не в силах уловить чёткие движения из-за достаточно серьёзных помех, которые то и дело искажали бесплотную фигуру, я понимала, что казначея не только озадачен, но и искренне удивлён. — Вас не устраивает моя работа? — уточнил Какузу на всякий случай, прищурив глаза. — Меня не устраивает, что ты думаешь только о деньгах, — сообщила я безмятежно, и Нагато тотчас же мысленно взвыл внутри меня. — Неужели ты и впрямь считаешь, что куча рё способна тебя осчастливить? — Я не уверен, что отвечать на такие вопросы меня обязывает наше трудовое соглашение, — промолвил Какузу после длительной паузы. — Ты мой подчинённый, — тупо заявила я, — я должна… дол… жен всё о вас знать. — Вторжение в личную жизнь позволяется при повышении зарплаты, — холодно отчеканил казначей. — Вот, опять всё свёл к деньгам, — фыркнула я, — неужели в твоей жизни нет других интересов, а? Скажи, отчего у тебя к ним такая страсть? Неужели тебе их не хватало в прошлом? Я понимаю, в Эпоху Воюющих Государств было сложно выживать, но сейчас шиноби с твоими навыками может рассчитывать на достойную жизнь, не совершая… — тут я замялась и пробормотала сконфуженно (голос Пейна при этом прозвучал слишком странно): — Это… то есть… ну, если ты изменишься… Какузу только фыркнул, поворачиваясь ко мне спиной: — Я соглашусь обсудить этот вопрос исключительно при повышении зарплаты. И исчез, не успела я бросить хотя бы ещё одно тупое словечко ему вслед.