Квартирант

Путешествие в одном теле с Пейном, да ещё и в сопровождении вечно недовольного Мадары, который вообще-то поехавший Обито Учиха — это вам не сказка и не своеобразная замена увлекательного турне, скажу я вам. Хотя, конечно, в процессе своих скитаний мне ни разу не пришлось заскучать, а знаете, почему? Я просто не могла расслабиться: а ну как лидера «Акацуки» передерутся? Они явно были к этому близки, если учитывать притаившиеся внутри Пейна ярость и недоверие и всегдашнее двуличие Обито. А, ну, а ещё мы шагали по странным местам, которые ни в манге, ни в аниме, насколько я могла припомнить, ни разу не светились, а поэтому мне было интересно осматриваться и пытаться понять, чем здесь кормятся и как вообще живут обычные люди, если таковые существуют. Во всяком случае, мне хотелось надеяться, что на просторах вселенной «Наруто» имеются существа, не связанные с ниндзя и самураями и не желающие такие связи иметь. К моему глубокому разочарованию, мы не встретили на своём пути ни одного аборигена. Если быть точнее, то мы вообще людей не видели, и это заставляло меня думать, что Обито и Нагато нарочно тащат нас с Конан самыми глухими тропками, чтобы не привлекать внимания. Учитывая нашу цель, это было логично: не следовало светиться в непосредственной близости от Конохи, а уж в том, что синеволосая девушка с пирсингом, странный мужчина в дурацкой оранжевой маске и два рыжих пирсингованных субъекта с мрачными мордами кирипичом и фиолетовыми глазами в кружочек надолго останутся в памяти у случайного встречного, не сомневалась даже я. Поэтому я не возражала и тихонько себе ехала где-то в закутке злобной душеньки своего Узумаки, опасаясь даже пикнуть, чтобы он не вспомнил ненароком о моём существовании и не вздумал позлиться. Если честно, я каждым нейроном чувствовала, что Нагато недоволен — и это ещё мягко говоря. Разумеется, у меня не было желания его провоцировать. Но я тревожилась. Если Нагато и Обито поймают Итачи, они же его убьют — даже разговаривать не станут! И что тогда делать мне? Кто ещё может мне посоветовать, как вернуться домой, и подсобить если не победить Узумаки, то хотя бы немного его затормозить, да ещё и с Обито разделаться! Эх… Конечно, Итачи — очень сильный ниндзя. Его битва с Нагато после возрождения это подтверждала: он победил, хитростью, но всё же. Конечно, сейчас он далеко не так силён, как после применения Эдо Тенсей, поскольку его гложет неведомая болезнь, а запасы его чакры ничтожны, но и Нагато, откровенно говоря, не торт (мне сразу вспомнилась его несчастная измождённая тушка, в которой я, собственно, ныне находилась в ожидании неизвестной трагедии). И если сейчас у Учихи всё-таки имеются некоторые (пусть и весьма призрачные) шансы выжить в бою с Пейном и даже переломить сражение в свою пользу, то это лишь в отсутствие Обито. А я очень сильно сомневалась, что наш мастер-интриган не станет вмешиваться, пока его грознейший союзник разбирается с одним из самых опасных его же противников. Мне нужно было что-то предпринять, желательно — скорее бы, пока Нагато и Обито не напали на след дезертира. Только вот они это уже сделали. Вы, конечно, знаете, что в клане Узумаки из поколения в поколение передавалась особая чувствительность к чакре? Во всяком случае, она проявлялась у многих его представителей: не только у Нагато, Карин, к примеру, тоже была отличным сенсором. Но именно Пейн развил эту способность лучше всех своих названных соклановцев, исключая Наруто в режиме слияния с Курамой, который он приобрёл на Четвёртой Мировой Войне Шиноби. Именно Пейн мог улавливать чакру на огромных расстояниях и идентифицировать даже слабые, едва уловимые следы. Как только мы вошли в густые леса, очевидно, окаймлявшие границу страны Огня, я поняла, что Нагато почувствовал беглеца. Мне он об этом не сказал (он вообще притворялся, будто меня нет, и весьма успешно, кстати: я обижалась на него четвёртый день подряд), но я всё отлично поняла, хотя Нагато и закрывал свои мысли со злокозненной виртуозностью. Мне немало помогла Конан: одного взгляда от неё хватило, чтобы заподозрить худшее. Кстати, мы, женщины, находились в бесправном положении в течение всего нашего путешествия. Обито и Нагато, которые, очевидно, обрели отличную способность общаться телепатически, упрямо ломились сквозь леса и тащили нас с собой, настолько нами не интересуясь, что иногда мне даже казалось, будто они действительно сбросили нас со счетов и не обращают на нас внимания. Впрочем, это заблуждение развеялось, когда я случайно подметила, как яростно и грозно Обито пялится на Конан. К счастью, Нагато тоже заметил непорядок и ненадолго изгнал меня в тело своего Пути, чтобы поболтать с товарищем с глазу на глаз. О чём они там беседовали, я не знаю, но Обито перестал таращиться на Конан как на приставшее к полу пятно, подлежащее немедленному уничтожению. Только вот облегчения нам это не приносило. Наше мнение не принималось в расчёт, с нами не общались, но вот проблемы по обустройству стоянок милостиво сваливались на наши плечи. Мы таскали хворост, разводили незаметные костры, готовили завтрак (мы питались только раз в сутки, причём большая часть пищи доставалась Обито: Нагато упрямо отказывался есть, я в подкреплении физических сил не нуждалась, благо что тела у меня не было, а Конан, очевидно, сидела на строгой диете), искали место для ночлега. Особенно сложно было с Нагато: попробуй, спрячь куда-нибудь такую махину, как этот его самоход! К счастью, его хоть тащить на себе не приходилось на манер упряжной лошади: оправдывая своё название, конструкция передвигалась самостоятельно и с удивительной резвостью. Только вот эта штуковина была настолько заметной, что Конан, отчаявшись, порой просто использовала маскирующие дзюцу и превращала Нагато вместе с самоходом в какое-нибудь невинное и бессловесное дерево. Пока я томилась в обездвиженном и истощённом теле, Пейн с Обито за компанию резво прочёсывал округу. Мы мало отдыхали и всё рвались вперёд — очевидно, на перехват Итачи. Судя по тому, как вскоре занервничала Конан, она его тоже почувствовала. Однажды она даже предложила Нагато пойти на разведку вместе, но тот решительно отрезал: — Ты останешься здесь и вместе с Марией будешь охранять моё тело. — Я тебя хорошо спрятала, — возразила Конан (на этот раз нам действительно удалось найти приличное укрытие между нескольких поваленных друг на друга деревьев, просветы между которыми Обито практично завалил палыми листьями и мхом). — Моя сила будет тебе полезна. — Твоя сила там не понадобится, — вступил в разговор Обито. Конечно, этот типчик нам не доверял — да и Нагато, к сожалению, тоже. Поэтому, невзирая на все препирательства и мольбы оказать милость и взять нас с собой, наши мужчины гордо ушли в бой. Конан повернулась ко мне и мрачно сказала: — Боюсь, мы проиграли. — Вовсе нет, — в отсутствие Нагато (судя по пустоте в голове, он был всерьёз сосредоточен на поисках Учихи и не обращал внимания на происходящее вокруг его настоящего тела) я могла управлять его речевым аппаратом, хоть мне это и не нравилось: его скрипучий злобный голос будто по ушам резал, — вот увидите, Конан-сан, мы как-нибудь выкрутимся… — Учиха Итачи сильный ниндзя, — Конан не слушала меня и мрачно смотрела в пространство, — но они пошли сражаться с ним вдвоём. Он не сумеет выжить. — Я не думаю, что они прямо сразу его прикончат, — слабо пискнула я. Конан повернулась ко мне, её безучастные глаза вдруг блеснули надеждой. — Почему ты так думаешь? — спросила она. — Ну… э-э… — чуть-чуть поразмыслив, я решила приоткрыть перед Конан завесу тайны и брякнула: — это… у Мадары же нет Мангекё шарингана, верно? Конан помолчала и буркнула: — Есть. Я видела, как меняется его проклятый глаз в прорези маски. Эта трансформация была похожа на активацию Мангекё у Итачи, поэтому я решила, что Мадара тоже им обладает. — Ну… есть и третья ступень развития шарингана, — протянула я. — А до Вечного Мангекё Мадара не дорос. Если он пересадит себе глаза Итачи, то у него будет улучшенное додзюцу, но сначала он должен удостовериться, что глаза ему подойдут. Думаю, он всё-таки не станет убивать Итачи и Нагато тоже не даст. — В любом случае, вряд ли Учиха Итачи согласится помогать нам, — со вздохом сказала Конан, — я уверена, что он вступал в «Акацуки», не будучи полностью преданным делу Нагато. Я никогда не доверяла ему. — И правильно делали, — торопливо вставила я, — но поверьте мне, я на сто процентов уверена, что только он и поможет нам разобраться, что вообще происходит. Думаю, если нам удастся отбить его у Мадары и привлечь на свою сторону, мы уже приблизимся к спасению Нагато. Я нещадно лукавила, чтобы пощадить чувства Конан: она была хорошим товарищем и вообще всегда мне нравилась, а сейчас, в свете последних событий, особенно. Мне вовсе не хотелось, чтобы в итоге погибли она, Нагато… даже я, возможно. Но, как ни интересно было носиться по миру ниндзя и влипать в неприятности, куда уютнее и спокойнее мне жилось дома. О доме я не прекращала мечтать всё это время, и, конечно, только на Итачи я могла надеяться как на человека, способного меня туда вернуть. Оставалось лишь одно — убедиться, что он, пусть и схвачен (я даже на расстоянии вдруг ощутила прилив ликования Нагато), но всё же жив и не лишён языка. Когда Мадара в сопровождении весьма помятого рыжего тела Пейна появился перед нами, мы с Конан тут же прекратили болтать и приготовились к худшему. Конечно же, Итачи Учиха был взят в плен — но он был жив, и это давало нам надежду, что хоть как-то мы сумеем выкрутиться — и не только самостоятельно, но спасём также дорогого и близкого для себя человека.