Я - СПАСАТЕЛЬ

— У меня есть одна знакомая дама, Елисей, которая заткнет за пояс любого кутюрье, и мы едем к ней.       Дорога заняла не больше пяти минут. Встретили нас душевно, от чая мы отказались, сославшись на занятость. Дама, совершенно очаровательная женщина средних лет, действительно оказалась мастером в своем деле. В толстом альбоме были собраны фотографии образцов штор, занавесей. Я перелистнул пару страниц и отложил его в сторону. — Я не стану отнимать у нас у всех время, Надежда Викторовна, осмотр займет не один час. Я вам скажу, что все комнаты будут обшиты вагонкой и иметь естественный природный цвет дерева. Но вам в помощь оставляю план дома и каталог с отмеченными образцами мебели, которая будет стоять в комнатах. Мы встретимся, скажем так, через несколько дней и я посмотрю эскизы. Или позвоните мне. — Я написал номер телефона на каталоге.- Извините, визитки еще не успел заказать. — Это разумно! — согласилась со мной женщина. — Я обязательно вам позвоню, как все приготовлю.       Мы распрощались довольно тепло с хозяйкой и вернулись к ресторану, на стоянке которого меня ждал пикапчик. Около стоянки какая-то старушка благообразного вида продавала цветы, я купил пяток и преподнёс Марье Гавриловне со словами благодарности. Она покрылась румянцем, приняла букетик, сказав -"Спасибо.Очень мило!» — и укатила на своей «копейке», я же сунул нос в свои записи — типография, визитки.       Двигатель утробно заурчал, машина мягко тронулась с места.       В типографии меня встретила молодая девушка в настолько короткой узкой джинсовой юбчонке, что я опасался, как бы она не сползла хозяйке на талию, туго затянутую широким вышитым стразами поясом. Блузка ярко красного цвета с воланами на рукавах и воротнике была заправлена за пояс, три верхние пуговицы были расстегнуты, ткань туго натянута на груди и расходилась так откровенно, что… настойчиво напрашивалась мысль, не ошиблась ли она местом работы. — Слушаю вас, молодой человек! — жеманным голосом произнесла девица и похлопала чересчур длинными ресницами, на которых засохла кусочками тушь. Она ладонями расправила юбку на бедрах. Меня затошнило от её внешнего вида, голоса и отвратительного макияжа. Очевидно, в городке нет приличного визажиста, огорчился я непонятно почему, вот уже вторая девушка, встреченная мною в городке, просто отвратительно накрашена, рядом даже стоять не хочется. Её ярко зеленые глаза, подведенные на восточный манер, смотрели нагло, с вызовом. — Извините, я, по-моему, ошибся дверью!       Девушка тяжело задышала, словно пробежала спринтерскую дистанцию — Если вы за полиграфической продукцией, то есть я хотела сказать, за визитками, или еще за какой подобной ерундой, то — сюда.       Я бегло осмотрел кабинет, заставленный яркой, раздражающей глаза и нервы мебелью, даже кушетка, более уместная в кабинете врача, стояла вдоль стены, заваленная календарями, блокнотами, образцами визиток, со стола и стульев свисали листы ватмана с наклеенными на них различными формами бланков. Боги, прошлый век! И бардак несусветный! — Да? А я подумал, что попал в бордель! — с этими словами я покинул кабинет, оставив девицу стоять с широко открытыми глазами.       Выйдя на улицу, остановился, уперев кулаки в бока, и огляделся. День катился к вечеру, над головой собирались серые тучи. Тут вспомнилось, что мне необходим хороший холодильник с большой морозильной камерой. Боги, пошлите мне удачу, взмолился я, не зная, чего ожидать в торговом центре, куда я направился в крайне неважном настроении.       Через минуту, как я вошел в зал, ко мне подлетела консультант, но увидев моё нахмуренное и недовольное выражение лица, сначала замерла на месте, потом, извинившись, быстренько нырнула за соседний стенд с микроволновыми печами. Правильно, от греха подальше! Через несколько минут я уже просмотрел несколько моделей, но ни один меня не устраивал. Наконец, в самом конце отдела я увидел двухкамерный холодильник стального цвета. Мысленно возблагодарив Небеса за удачу, я внимательно его осмотрел. — Ну и как, понравился? — услышал я за своей спиной спокойный знакомый голос.       Я с улыбкой оглянулся и протянул руку: — Доброго дня, Игорь Валерьевич!       Он едва пожал мне ладонь: — Судя по вашему виду, Елисей Юрьевич, день не удался? — Вы правы! Сначала напоролся на голубого, потом атакован секретаршей в полиграфии, которой место точно в доме с красными фонарями. Визитками хотел разжиться, как сказал бы один мой знакомый дедок, — я неожиданно весело улыбнулся.- Вот холодильник мне на глаза попался — душу отогрел одним только внешним видом! Хочу купить!       Игорь бегло осмотрел холодильник, потом нажал несколько кнопок на своем странном приборе, размером с детскую ладошку, вынутом из внутреннего нагрудного кармана легкого пиджака, поднес к уху — Приветствую, Степаныч! … да, у тебя…., не один, с другом… холодильник! Ждем-с!       Сунул в карман прибор и ободряюще улыбнулся: — Сейчас все будет улажено в один момент!       Действительно, не прошло и пяти минут, как мой красавчик холодильник уже грузили в пикапчик. Директор оказался совершенно приятным человеком лет около сорока, его карие глаза под широкими бровями излучали доброту, губы под тонкой полоской усов в веселой улыбке открывали белоснежные зубы, одет был с иголочки, не вычурно, со вкусом. Я не стал задерживаться и извинился: — С удовольствием еще бы пообщался с вами, но мне пора. — Вам кто-то поможет с разгрузкой, Елисей Юрьевич? — забеспокоился Игорь Валерьевич.- А то я при всем моем удовольствии посодействую. — Есть кому — бригада строителей еще должна быть на месте.       Мы распрощались в самом хорошем расположении духа. Друзья прошли в кабинет директора, я же с большой осторожностью покинул площадку погрузки, где стояло множество автомобилей под погрузо-разгрузочными работами.       Насвистывая «Севастопольский вальс», я подъехал к дому. Дмитрий со своей бригадой к моему счастью вбивал последние гвозди в половые доски, заканчивая ремонт на кухне. — Все, Елисей Юрьевич, — стряхнул бригадир руки и вытер их о ветошь. — Я слово сдержал и одна комната готова, правда, — он окинул её взглядом и остался, судя по его сжатым в тонкую линию губам, не очень довольным проделанной работой, что подтвердили следующие его слова.- Дерево не обработано как полагается, но это не на долго, скоро переселим вас в настоящую кухню. Дом у вас добротный, много усилий не потребуется для капитального ремонта, так что к холодам все успеем. — Игорь Валерьевич, я привез холодильник и прошу ваших ребят помочь мне занести его в комнату. Думаю, в проеме двери он пройдет.       Трое строителей под руководством бригадира отправились к машине, я же стал освобождать угол от стульев для установки жизненно необходимого предмета на кухне. Через несколько минут, кряхтя и отдуваясь, четверо парней внесли холодильник. Я поблагодарил от души за помощь и полез было в карман за портмоне, чтобы они смогли купить хотя бы пивка с рыбкой и отлично провести вечерок, но Дмитрий, строго посмотрев мне в глаза, заявил: — Вы щедро оплачиваете наш труд, да еще обеспечили бесплатным питанием. Мы просто обязаны помочь вам, Елисей Юрьевич, с мебелью.       Я смущенно улыбнулся: — Просто … на пиво и рыбку… пожалуйста, Дмитрий! Вы очень постарались сегодня, кухня отделана вагонкой просто отменно!       Бригада в полном составе переминалась с ноги на ногу в широком коридоре, они прекрасно поняли, что я хотел им предложить и в их глазах блестели смешинки, они знали спокойный нрав своего руководителя — пивка он им разрешит. Дмитрий сдался, шутливо погрозив мне пальцем: — Так уж и быть, но это в первый и последний раз, Елисей Юрьевич!       Я с облегчением улыбнулся и полез в карман за деньгами. Дмитрий принес из соседней комнаты сумку-холодильник и водрузил её на стол, предварительно стянув с него большой кусок полиэтиленовой пленки: — Ваш обед здесь, Елисей Юрьевич.       Я вручил ему несколько купюр и поблагодарил за заботу о моем желудке.       Когда бригада уехала на машинах от моего дома, я устало оглядел кухню, прикидывая, куда можно всунуть рабочий стол из библиотеки отца, еще нужно навесить пару полок и купить удобное офисное кресло.       Утром я проснулся в самом хорошем расположении духа, закинул на шею полотенце и босиком побежал на утес. Дышалось свободно, легко, всей грудью. Подошвы ног приятно щекотала трава, холодная роса забрызгала меня до самой макушки. Природа начала просыпаться, зашелестели листочки, вразнобой застучали дятлы, чтобы заморить червячка, кукушки, словно сговорившись, атаковали лес со всех сторон непрерывным ку-ку, ку-ку, ку-ку. Началась распевка у пернатых, засмеялся я весело и раскинул руки, мне так хотелось обнять весь мир. Впереди меня, подрагивая хвостом, запрыгала трясогузка, я улыбнулся — не боится, и обежал её стороной. Сбавив шаг, восстановил дыхание, и скоро лес с его голосистыми жителями оказался за спиной. Передо мной еще остались только несколько кустарников боярышника, когда я резко остановился, услышав впереди ругань, стоны и глухие удары. Несомненно, это была драка. Выглянув из-за кустарника, я остолбенел — трое крепких парней, как мяч, ударами кулаков перекидывали какого-то бедолагу друг другу, осыпая ругательствами. Все лицо несчастного и футболка были залиты кровью из ран на лбу, рассеченной брови, и распухшего носа. Выбежав на открытое пространство, я как можно громче окрикнул их: — Эй! У вас бои без правил?       Троица замерла и дружно повернула ко мне головы, избитый тотчас рухнул им под ноги. Одного из них я узнал — это был знакомый бармен. Он ехидно рассмеялся, торжествуя огляделся с дружками: — Братва, на ловца и зверь бежит! Это ж ты, мой враг! Ну, други мои, щас еще один раунд проведем! — он с удовольствием поводил плечами, помассировал кисти, покрутил кулаками, словно разминаясь перед боем, потом развел руки в стороны, отодвигая братков.- Не мешать мне! Он мой! За ним должок! — Надо же, у нас будет парочка утопленников! — злорадно рассмеялся самый высокий из них.       У меня напряглось все тело, наливаясь энергетикой, подошвы ног стали нагреваться, ладони вспотели, я их стряхнул, опустив руки вдоль тела, чтобы сконцентрировать всю в пальцах. Парень за их спинами не издал ни стона, и не пошевелился. Я решил проучить мерзавцев. — Можешь помолиться перед смертью, — снисходительно разрешил бармен, делая ко мне пару шагов.- Я сёдни добрый. — За то я, напротив, недобрый! — Ох, ох! — заржал второй из братков.- Мы уже от страха в штаны наклали! Врежь-ка, Сеня, этому доходяге один раз, как ты умеешь!       Я поднял руку и навел указательный палец на грудь говорившего и впился в его отупевшие глаза, как поднаркозные, горящим взглядом: — Ты будешь стоять, не шевелясь, как сфинкс! — потом сжал кулак и вновь навел палец, но уже на третьего.- Сделаешь хоть шаг — окаменеешь! — перевел взгляд на Семена.- Приступим, благословясь. — Эт ты мне, Хвату, сделал одолжение?! Да, я щас тебя разделаю, как тузик грелку! — распалился он и набычился, выставив перед собой огромные кулачищи. — Настал твой последний час, сучий потрох, щас ты взвоешь, как шакал. Я не прощу тебе того яблока! Я не прощу тебе своего разбитого лица! Я не прощу тебе сломанного каблука моей Катарины, ты расстроил мою Гейшу! Ты щас за все ответишь, гаденыш!       С каждым выкриком, он приближался ко мне на шаг ближе, потом резко сделал выпад кулаком, целясь в переносицу, я мгновенно выставил перед собой ладони, ставя защиту. Сначала один его кулак остановился в нескольких сантиметрах от моих рук, словно уперся в невидимую стену, потом второй.       Бармен вытаращил глаза и сделал шаг назад, потом вновь атаковал, направляя удары в голову, грудь, но всякий раз его кулаки молотили воздух. Задыхаясь от ярости и не понимая, что происходит, он сделал несколько шагов назад, словно собираясь взять разбег. Его дружки просто остолбенели от удивления — их главарь, всемогущий Хват взбивал воздух кулаками вместо того, чтобы превратить лицо врага в кровавое месиво. Но вмешиваться не посмели, помня его приказ, ибо за ослушание тот жестоко их наказывал.       Они ждали его приказа, на странные слова приговоренного ими к смерти человека не обратили внимания, посчитав за бред. Они ощутили странное мимолетное покалывание в груди от направленного на них пальца, но были настолько разгорячены избиением парня и предстоящим зрелищем, что тут же забыли об этом ощущении.       В это время Хват, резко присев на корточки, крутанулся на одной ноге, другую выбросил вперед, чтобы нанести сильнейший удар в пах противника, но его вдруг с силой кинуло вперед, словно кто-то невидимый дал пинка под зад. Земля неожиданно быстро встретилась с его лицом, хрустнула переносица, он дико закричал от боли, глухой звук сопроводил приземление тела. Я поднял глаза на дружков поверженного противника, те так и стояли с разинутыми ртами. — Стоять на месте, если не хотите присоединиться к нему! –приказал я и тут заметил лежащий в траве телефон.       Один из дружков попытался пошевелиться, но замер на месте, как вкопанный в землю соляной столб. Подобрав телефон, я поспешил к лежащему избитому молодому парнишке и, осторожно перевернув того на спину, тот был без сознания и даже не застонал. К своему ужасу с трудом, но узнал в нем младшего брата Дмитрия Валеру, лицо несчастного совершенно опухло и стало фиолетовым, кровь стала подсыхать. Проверил пульс на шее, тот едва бился, тогда я положил ему одну ладонь на грудь, другой рукой стал набирать цифры на телефоне. После нескольких длинных гудков раздался недовольный мужской голос: — Какого черта звонишь так рано?! — Дмитрий, это Елисей! Твой брат в тяжелом состоянии лежит на берегу реки. — В трубке послышались раздраженные голоса.- Вызывай вертолет, здесь машина не пройдет, его нужно срочно оперировать, к тому же он потерял много крови. И полицию не забудь вызвать, трое подонков, что его чуть не убили, здесь на утесе. Я их охраняю! Действуй, как можно быстрее!       Чтобы остановить поток вопросов, я отключил телефон. Главная задача — это не дать парню умереть, парамедики спасут его. Я сосредоточился на раненом, осторожно сдвинул с груди рваную и мокрую от крови футболку и на какой-то миг забыл о Хвате, который, в это время осторожно ступая, подбирался ко мне со стороны спины, крепко держа обеими руками огромный булыжник. Почувствовав всей кожей опасность, я резко поднялся и повернулся всем корпусом к нему, направив оба указательных пальца ему в грудь: — Замри! Держи камень в руках! Крепко держи!       Хват так и остановился с поднятой для шага и с согнутой в колене ногой, только глаза его озлобленно наблюдали за мной, да яростно скрежетали от бессилия зубы в зверином оскале, пальцы его побелели, сжимая булыжник.       Я снова склонился над парнишкой, пульс дернулся и замер, ребром ладони ударил ему в область сердца, сердце вздрогнуло, слабо, но забилось. Я прижал ладонь к груди и опустился перед ним на колени. Кончики пальцев горели, отдавая энергетику, возвращая к жизни молодого человека, Валерку. Другой рукой просканировал тело, перед глазами поплыли чудовищные картинки — селезенка лопнула от сильнейшего укола пальцем, отбита одна почка, началось внутренне кровоизлияние, печень и желудок пострадали меньше, сломаны несколько ребер, один осколок воткнулся в легкое. Живой труп, понял я, он держится только за счет моей энергетики. Я не знал, как ему помочь, мне никогда не приходилось сталкиваться с такими ранами.       Видение было первым и пока единственным, я был в растерянности и молил всех богов поторопить с помощью. Мои колени заполыхали огнем, принимая энергию земли, уже обе мои руки летали над телом умирающего парня. Ладони немилосердно жгло, кончики пальцев кололо, словно тысячи иголок впились под ногти. Одну ладонь я держал над селезенкой, мысленно склеивая рану, вторая рука кружила по часовой стрелке над животом, останавливая внутреннее кровотечение. У парня стала стремительно подниматься температура, это было очень плохо. Окатить бы его холодной водой, но отойти нельзя- умрет! Я от досады был так расстроен, что не слышал, как над головой пролетела огромная птица и мне на руки сначала закапала ледяная вода, потом упало мое полотенце.       Продолжая одной рукой делать пасы, другой осторожно выжимал воду на лицо, шею и грудь парня, потом расправил полотенце на его груди и продолжил лечение обеими руками. Температура медленно, но верно начала спадать. Я воспарил духом и усилил воздействие энергетикой. Снова в голове возникли картинка — сгустившаяся в полости живота кровь растворилась, впиталась в кишечник. Теперь почка. Где-то вдалеке появился звук приближающихся вертолетов, но мне было не до них, жизнь парня была все еще в опасности. Я мысленно вдел в иглу шелковую нить и стал сшивать сосуды, действие происходило словно в тройном измерении. Я захлебывался от запаха смерти, от запаха крови, меня жутко мутило. Ценой неимоверных усилий я взял себя в руки и скоро почка заняла свое законное место.        Тем временем у парня горлом пошла кровь. Ребро в легком! Я скинул полотенце и переместил руки. С правой стороны, ближе к середине груди, левая ладонь почувствовала ледяной холод и нестерпимый жар одновременно. Это было место перелома и прокола! Сосредоточившись на внутренних ощущениях, я представил перед собой, как обжимая пальцами вокруг куска ребра на месте прокола одной рукой, другой по миллиметру вынимаю его из легкого, но из-за сгустков крови, облепившем рану, ничего нельзя было рассмотреть. Пока вертолеты приземлялись, пока останавливались винты и выскакивали парамедики, я закончил работу, но остался стоять на коленях, прикрывая полотенцем избитого парня от напора ветра, поднятого лопастями обоих вертолетов. Оттолкнув меня от раненого, врачи склонились над ним. Я поднялся с колен, почувствовав тяжелые руки на своих плечах. — Елисей! — кто-то тряс меня, стараясь привести в чувство.       Мокрое полотенце прогулялось по моему лицу, я удивленно заморгал и увидел залитое слезами лицо Дмитрия, а рядом с ним несколько полицейских.- Елисей, ты как, в порядке?       Тряхнув головой, я огляделся. Один полицейский пытался вырвать из рук Хвата булыжник, но тот так вцепился в него, словно от куска камня зависела его жизнь. Двое других полицейских не знали, как оживить моргающих сфинксов, словно вросших в утес. У меня мелькнула дикая мысль, оставить их здесь на несколько часов одних, беспомощных и беззащитных. Как в трансе, я подошел к Хвату, впился немигающим взглядом в его остекленевшие от страха глаза — Не устал еще? — тот ошалело моргнул.- Ты забудешь обо мне навсегда, даже если вдруг придется встретиться! — приказал я ему и ткнул пальцем в лоб.       Булыжник выпал из его ослабевших пальцев, он рухнул без сил, его тотчас окольцевали железными браслетами и под белы рученьки, словно барышню, повели к вертолету. Я же направился к застоявшейся в ожидании парочки. — Оденьте на них наручники, — попросил я полицейских, и, пока они возились с их руками, на несколько секунд заглянул каждому в глаза, мысленно приказав забыть им все, что я здесь делал. Потом, ткнув каждому в лоб пальцем, отошел в сторону. Если бы полицейские не держали их за плечи, они бы рухнули им под ноги, как кули с мукой. Напряжение, все это время державшее меня в тисках, ослабло и я обессиленно опустился на землю. Кто-то сел рядом и обнял меня за плечи. — Боже мой, что ты с ними сделал, Елисей? Почему они стояли и не могли сдвинуться с места? — Я устал, я дико устал…мне бы искупнуться в речке, — уклонился я от ответа.       Около нас остановился человек в белом халате: — Дмитрий Кузьмич, пора лететь. Вы с нами? — Да, я с вами! — он крепко по-братски прижал меня к своей груди.- Ты спас жизнь моему брату! До конца моих дней я перед тобой в неоплатном долгу!       Вертолет медицинской авиации поднялся в воздух, другой последовал за ним через несколько минут, но около меня остался кто-то стоять. Этот кто-то сел напротив и раскрыл планшет, раздался приятный мужской голос: — Разрешите представиться, капитан Волхов Петр Николаевич, следователь, убойный отдел. Елисей Юрьевич, я сожалею, но вынужден задержать вас на некоторое время. Прошу вас ответить на несколько вопросов, пожалуйста.       Я устало кивнул и поднялся, ноги сами понесли меня к краю утеса — Я только искупнусь, иначе мне не дойти домой.       На глазах изумленного полицейского прыгнул в ледяную воду Угрюмки, войдя в набежавшую волну без единого всплеска. Офицер стоял на краю утеса, обдуваемый поднявшимся ветерком, и с ужасом ждал, когда я появлюсь на поверхности. Как не требовало мое тело перевоплощения, но это был не самый подходящий для этого момент. Я с сожалением вынырнул и поплыл против течения к пологому берегу. Ледяная вода остудила мое горячее тело и вернула самообладание. С каждым гребком сила возвращалась, усталость как рукой сняло. На берег я вышел бодрым, принял от удивленного полицейского полотенце: — Пойдемте, поговорить можно по дороге. После я вас довезу в отделение, у меня дела в городе.       Полицейский кивнул и выудил из кармана диктофон: — Придется записать ваши показания. Пока вы будете собираться, я занесу все в протокол и вы распишитесь. — Хорошо, — согласился я, накидывая на плечи мокрое полотенце. — Задавайте вопросы.       Мы зашагали к лесу по едва заметной тропинке, офицер восхищенно оглядывался вокруг: — Очень у вас здесь красиво! Вы часто приходите на речку купаться? — Третий раз, как приехал. Полицейский удивленно хмыкнул — Но вода ледяная! В реку стекают ручьи из леса. — Мне без разницы, какая температура у воды. Я — морж! — Понятно! — вздохнул он, удовлетворенный моим коротким ответом.- А теперь расскажите, что вы увидели, когда пришли на берег реки?       Я рассказал о драке, но умолчал о своих методиках воздействия и лечении парня. — Что вы с ними сделали? Почему они стояли, замерев на месте? — Я некоторое время обучался у тибетских монахов на Гималаях. — О! — только и услышал я в ответ. Меня поразил его следующий вопрос.- Вы смогли бы убить человека, используя полученные знания на Тибете? — Это возможно сделать, даже не прикасаясь к телу человека, капитан. И я мог бы ими сегодня воспользоваться, но не сделал этого. Я не судья! — Вас лучше иметь в друзьях, Елисей Юрьевич… — засмеялся полицейский, в его голосе слышалось и уважение, и восхищение.       Мы подошли к дому, и я пригласил полицейского на завтрак. — Извините, но у меня идет ремонт, поэтому все скромно. — От горячего чая я бы не отказался, — улыбнулся офицер, убирая в карман диктофон.- Как-то продрог на холодном ветерке.       Пока мы пили чай, приехала бригада строителей. Я встал из-за стола: — Вы допивайте чай, Петр Николаевич, мне надо переговорить со строителями. Это не займет и пяти минут.       Ровно через пять минут я вошел в комнату, чай у капитана был недопит, а он сам усердно заполнял бланки протокола. — Извините, что задерживаю вас, Елисей Юрьевич. Еще пара строк осталась, — вежливо сказал офицер, не поднимая головы. — Не торопитесь, капитан, я пока переоденусь.       Когда я вновь вошел на кухню, полицейский допивал холодный чай, рядом с ним лежали пара листов протокола и авторучка. Я молча прочел документ и поставил на каждом листе подпись. — Спасибо за чай, гостеприимный хозяин, — сказал капитан улыбаясь, помолодев сразу на пяток лет.- Значит, вернулись в родные пенаты? — Да, родители затосковали по отчему дому, — нехотя ответил я, бряцая ключами.- Как закончу с ремонтом, сразу поеду за ними. — И где они сейчас, если не секрет, конечно? — капитан аккуратно убрал бумаги в планшет и щелкнул застежкой. — На юге, — уклонился я от ответа. — Поедемте, у меня дел целый воз и маленькая тележка.       Мы вышли на крыльцо — вся бригада была рассредоточена по двору, каждый занимался своим делом. На нас никто и внимания не обратил. — Что вы здесь собрались строить, Елисей Юрьевич? Понятно, что хозблок, а это что котлован намечается, кивнул он на место, которое было огорожено лентой. — Будет крытый бассейн, капитан, река ведь покрывается льдом зимой, а я не хочу терять форму.       Он еще раз внимательно оглядел двор: — Грандиозно все задумано, да и средства нужны немалые, чтобы все построить, оборудовать…       Я сощурился, подозрительно впился в него недоверчивым взглядом: — Вы по совместительству еще и налоговым инспектором подрабатываете и хотите, чтобы я представил вам декларацию о моих доходах?       Капитан поднял обе руки, зажав под мышкой планшет, и открыто улыбнулся, в его больших серых глазах заплясали смешинки: — Простите меня, Христа ради, Елисей Юрьевич, я ни в коей мере не хотел оскорбить вас. — Я кетолог, господин следователь! Вам это о чем-то говорит? — Хм… — буркнул он и смутился, его лицо пошло красными пятнами.- Наслышан. — Я изучаю морских млекопитающих: китов, касаток, дельфинов. Имею ученую степень, профессор, что вам еще хочется узнать обо мне и моей семье?       Капитан искренне изумился: — Я поражен, честное слово, Елисей Юрьевич! Я восхищен вами! Киты, касатки, дельфины… я… , — он поглотал воздух ртом, не находя подходящих слов, чтобы высказать свои чувства.- Знаете, всю свою жизнь мечтал погладить дельфина, заглянуть ему в глаза, а вы с ними плаваете… касатки… а киты… — он шутливо закатил глаза и пошатнулся, оступившись. Я подхватил его за локоть и потащил к машине: — Вот уж никогда не видел такого сентиментального полицейского, да еще и капитана, начальника убойного отдела, — развеселился я, заталкивая его в кабину пикапчика. — Будете моим навигатором.       Половину дороги пришлось развлекать капитана рассказами о жизни моих подопечных. — Касатки ведь хищники, и очень странно, что они не нападают на людей, — восторженно заметил он.- Одно время вся моя семья восхищалась французским ученым-океанографом капитаном корабля «Калипсо» Жаком-Ивом Кусто. В одной из передач показали кадры, снятые на глубине — мимо них проплыли две касатки, а вернулись они через какое-то время с акулой в зубах. Представляете?! Они спасли им жизнь! — Зарегистрирован единственный случай нападения касатки на человека, — сердито заметил я. — Касатка напала на тренера. — Вот стервец! — зло бросил капитан и сжал кулаки.- Значит, тренер и виноват! Я бы …сам порвал его на куски и скормил акулам. Вообще, каждая Божья тварь должна жить в своем ореоле! Знаете, с каждым прожитым днем я убеждаюсь, что человек — это самое худшее творение природы… Вы сам видели, что сделали трое мерзавцев со слабым парнем, — он посмотрел мне прямо в глазах, в которых пылала ярость.- Так жалею, что у нас не язычество. В те далекие времена люди хоть и поклонялись идолам, но боялись своих богов! Сейчас нет веры! Идол один — деньги!       Капитан сидел хмурый и недовольный собой и всем миром. Хвала Небесам, мы уже прибыли на место, и я припарковался. — Ваша остановка, господин капитан!       Он огляделся вокруг так удивленно, словно не понимал, кто он такой и что здесь делает, потом открыл планшет и выудил из отделения визитку: — Возьмите, Елисей Юрьевич, вдруг пригодится. — Планшет у вас странный, у моего деда был похожий, но у вас больший по размеру, — заметил я, пряча в карман визитку.       Он задумчиво повертел его в руках: — Да, от военного планшета здесь мало что осталось… я нашел хорошего скорняка, он сшил мне новый планшет, но уже по моим размерам, добавив со старого кое-какие детали.       Мы вежливо попрощались, и капитан чуть ли не строевым шагом направился к высоким воротам, рядом с которыми в будке, больше похожей на собачью конуру, подскочил охранник. Капитан молча сунул ему под нос удостоверение.