Я - СПАСАТЕЛЬ

      Когда до пункта назначения осталось несколько десятков метров, мне в голову пришла одна идейка, которую я незамедлительно начал претворять в жизнь. Остановившись у небольшой лужицы, промокнул в жиже ладони и стал вытирать их о джинсы, рубашку, посадил грязные пятна на груди, плечах, утискал карманы, в конце с удовольствием прошелся по лицу, завершил деяние, подняв дыбом волосы, словно ирокез у панка. Капитан безмолвно смотрел на меня с полуоткрытым ртом, в его широко открытых глазах стоял огромный вопрос. — Капитан! Вы меня не видели и не знаете! Я занимаюсь своим делом, вы — своим! С       последним словами я нырнул за автомобиль, припаркованный у обочины, оставив полицейского в глубокой растерянности, ибо весь его план полетел вверх тормашками.       Через несколько минут за своей спиной услышал отрывистые приказы капитана, гортанные крики в ответ, затем несколько автомобилей завели двигатели и, с яростным выбросом гравия из-под колес, покинули место стоянки.       По мере приближения к дому, толпа становилась плотнее. Два полицейских «Уазика» стояли нос к носу, перегородив дорогу. Я молил всех богов, чтобы мои «крестники» не стояли в оцеплении, иначе свою задачу мне не выполнить. Я остановился под деревом, небрежно сунув руки в карманы, оперся плечом о тонкий ствол. Один из полицейских заметил меня и пальцем подозвал к себе. Я лениво отлепился от березы и небрежной вальяжной походкой медленно направился к нему. На ходу сунул указательный палец в ноздрю, потом смачно высморкался, кашлянул и сплюнул, вытер рот, прошелся рукой по штанине и с кривой улыбкой остановился в нескольких шагах от него. — Кто такой?! Я всех бомжей знаю в округе! — Че начальник?! — я пошло заулыбался одними губами. — Че, уже низзя на минуточку глянуть на покойницу, говорят, шибко красивая была девка? — Документы есть?       Я осклабился во весь рот и полез в карман. Сержант вспомнил, где были мои пальцы перед этим и брезгливо скривился. — Ладно, вали отсюда! Давай, пшел вон! Мразь! Ходите тут, все выглядываете, чего-бы сп… стащить! — он взмахнул прикладом и я, словно всерьез напугавшись, отскочил в сторону.       Сержанта отвлекли вопросом, и я метнулся в толпу, плечами расчищая себе путь. Меня пихали, толкали, возмущались, даже материли, но я упрямо пробивался к цели. Когда я с облегчением вырвался из оков толпы, меня тут же ухватил очередной полицейский за рукав и потащил в сторону, к моей удаче, почти к забору. — Какого черта?! Бичей еще тут не хватало! — Ох, начальник, больно же, отпусти, будь челвеком… я домой прорваться не могу, сестра моя тама в домовине лежит…       Полицейский рывком развернул меня лицом к себе, но не успел и рта раскрыть, как я ткнул ему пальцем в грудь, схлестнувшись с ним взглядом — А сейчас вы, старший сержант, отпустите меня с миром и забудете мое лицо. А всем ответите, что я — брат умершей! Вы меня поняли?!       Тот оторопел, и каким-то деревянным голосом произнес: — Как скажете, уважаемый, как скажете… Вы брат по… ко…покойницы…       Я отцепил его пальцы: — Правильно! Через пять минут очухаетесь, но меня не вспомните! А теперь я пошел. — Идите…       Путь мой был открыт, и я без помех вошел во двор. Сразу бросилась в глаза закрытая входная дверь и отсутствие крышки от гроба. У меня заледенело все внутри — неужели я опоздал?! Все окна были плотно зашторены, ни единого просвета не было видно. Хоть в трубу влезай! Я не стал медлить и дернул за дверную ручку, странно, но она резко распахнулась и мне в лицо полетело что-то похожее на боксерскую грушу — это был мешок с песком. Инстинкт самосохранения сработал быстрее, чем мысль, и в ту же секунду я пластом лежал на пороге, опершись на ладони. Мешок вернулся обратно, а на меня, рассекая свистом воздух, неслась стрела. Я успел откатиться к стене, мешок с шумом вновь рассек воздух над моей головой. Стрела пронеслась мимо в нескольких сантиметрах от моего носа. Я вздохнул, да рано, на меня смотрела огромная черная болотная гадюка.        Картина маслом! Я- труп!       За миг до ее броска, я успел ухватил тварь за шею, она же, дико изворачиваясь, закрутила свое гибкое холодное тело вокруг руки. Мешок все продолжал слабо раскачиваться, и, похоже, что все сюрпризы на этом закончились. Развернув руку так, чтобы голова рептилии смотрела вперед, смело вошел в сени, выставив перед собой ее в качестве защиты.       Слева от меня было окно, и я сорвал с него тонкое одеяло, свет тут же брызнул во все уголки. Я огляделся. Ничего примечательного, кроме крышки гробовой. Я перевел дух — не все потеряно! Вдоль стен на широких скамьях стояли ведра, тазы и мелкая домашняя утварь, на гвоздях висели скрученные веревки, мотки проволоки, какая-то одежда. В углу стоял небольшой ящик — гадючий домик, на нем и был установлен самострел. От резкого удара ребром ладони лук разлетелся в щепки. В углу заметил небольшую косу на короткой ручке, один взмах и веревка, удерживавшая мешок с песком на весу, была перерезана. Мешок глухо ударился о порог. Косу выкинул в настежь распахнутую дверь от греха подальше. Приложил определенные усилия, и мешок последовал следом за ней. Затем я решительно рванул на себя дверь, за которой слышались глухие голоса.       От моего появления с рептилией в руке, восемь человек, сидевшие вокруг гроба, потеряли дар речи. Широко открытые рты и выпученные от удивления глаза, не мигая смотрели то на меня, то на гадюку с открытой пастью с острым раздвоенным языком. — Всем встать! — скомандовал я во весь голос. — Быстро!       Словно очнувшись от глубокого сна, убеленный сединой старый мужчина и древняя старушка, все лицо которой было исчерчено глубокими морщинами, поднялись на ноги, упершись руками о край гроба, за ними встали две пожилые женщины в глубоко натянутых на лбы платках, трое мужчин средних лет и одна молодая женщина. — К стене! Всем к стене!       Они попятились, прилипли спинами к выбеленной стене, на фоне которой их черные одежды казались мрачными тенями с белками глаз, в которых плескалась горючая смесь страха, ужаса и гнева. Я схватил со спинок стульев приготовленные к погребению длинные полотна белых полотенец и кинул их плотно сбитому пожилому мужчине — Вяжите всем руки! — и выставил шипящую гадюку, ее хвост, а затем и тело свалилось с моей руки и повисло, раскачиваясь, словно маятник. — Крепко связывайте! И поторопитесь, а то у меня рука устала сжимать этой гадине шею, могу разжать пальцы!       Семеро человек послушно вытянули перед собой руки, мужчина проворно заработал длинными пальцами, связывая запястья. Минут десять прошло в тягостном молчании. Я не мог отвести глаза от них, чтобы рассмотреть лежащую в гробу девушку. Она была бледна, но не мертва, я это чувствовал, моя левая ладонь сканировала исходящее от нее слабое тепло. Когда он закончил работу, я откинул белый саван с девушки — Бери ее на руки и на выход!!!       Я позволил своей руке дрогнуть, змея стала извиваться в бессильной ярости. Мужчина отодвинул стулья, освобождая путь, подсунул руки под лежавшую в гробу девушку и вытянул из белого плена. Сухие цветы посыпались на пол. — Неси её к к машине «Скорой помощи»! — угрожающе проговорил я и схватил за шею молодую женщину, стоявшую ко мне ближе из всей восьмерки. — Все следом по одному за ним! И без фокусов, иначе эта женщина пострадает по вашей вине! Не шучу!       Гадюка, неистово двигаясь, кольцами обвилась вокруг моей руки, хвост попал ей в пасть, и она укусила его в бессильной злобе. Я сжал ей шею, хвост упал, кольца распались. Гадюка конвульсивно забилась в моей руке, мои пальцы побелели, едва удерживая рептилию. — Я на грани! Поторопитесь, бегом, бегом!!!       Такого ужаса, который заполнил их глаза, исказил лица до неузнаваемости, мне никогда не приходилось видеть. Первым опомнился и быстро зашагал к выходу старик, за ним мужчина с девушкой на руках. Гуськом, шаркая по полу ногами, остальные подались следом. Я перехватил рыдающую женщину за предплечье и потащил за собой.       Калитка была раскрыта, за ней толпились только полицейские и медики. Капитан что-то выкрикнул, но из-за гула людских голосов я не расслышал его слов. Тут вперед выбежали санитары с носилками. Девушку помогли опустить на них. Ее тотчас со всех сторон окружили врачи. Я подтолкнул женщину вперед, сам вернулся в сени. Сунув вялую гадюку в ящик, закрыл крышку. Ко мне подбежал капитан. Я видел, как ему хотелось обнять меня. — Все нормально, Петр Николаевич. Вот только здесь в ящике гадюка. — Боже мой! Вы не пострадали? — Целехонький! Как новенький червонец… — Шутить изволите… Это хорошо. Подождите меня, я через несколько минут вернусь и отвезу вас домой.       Я только кивнул в ответ. Он похлопал меня по плечу и тихо сказал — Операция прошла блестяще, Елисей Юрьевич!