Я - СПАСАТЕЛЬ

      Ранним утром следующего дня у моего порога уже стоял улыбающийся во весь рот капитан Петр Николаевич. Мы обменялись крепким рукопожатием. — Есть новости, господин полицейский начальник? — я сделал шутливый поклон. — Чаю изволите откушать? — Изволю, главный спасатель… если не помешаю вашей пробежке и водным процедурам.       Я кивнул на мокрое полотенце, сушившееся на стальной проволоке, натянутой между столбами. — Уже! Я свеж и бодр. Пройдемте в беседку.       Около крыльца зашевелилась трава, капитан вздрогнул и повернул голову, от ужаса у него округлились глаза: — Это кто, Елисей Юрьевич??? Я видел змеиный хвост!       Я улыбнулся, глядя как мой новый сосед заползает в щель в обшивке крыльца. — А это мой новый друг ужик Герка… Обнаружил вчера вечером под крыльцом. Пусть живет, он никому не мешает.       Капитан только головой покачал, потом расплылся в улыбке, обнажив два ряда белоснежных зубов: — Скоро можно будет детей на экскурсию привозить? У вас лисы, теперь вот уж. Кто следующий? Собака? — Из домашних никого. Через пару-тройку недель ремонт закончится, и я улетаю за родителями. Уже сказал матушке, чтобы паковали самое необходимое.       Мы прошли в беседку, и я стал накрывать на стол. Капитан оглядел беседку. Топчан, овальный стол и по двум сторонам удобные резные стулья, даже зона для барбекю в одном шаге. Висячий резной шкафчик, самовар с трубой, исходящий слабым дымком. — А я думаю, откуда березовым дымком попахивает, а тут оказывается самовар стоит! Отличное место для семьи. Разрешите вопрос личного характера, Елисей Юрьевич? — Хотите спросить, есть ли у меня девушка и скоро ли я женюсь? — усмехнулся я и заявил. — Нет! На оба вопроса.       Капитан только улыбнулся понимающе, потом подставил чашку под носик самовара и повернул краник, кипяток мягко журча за несколько секунд наполнил его. Подошла очередь моей чашки, процесс повторился к его вящему удовольствию. — Верите нет, Елисей Юрьевич, вот такой же стоит на чердаке… надо снять, почистить. Дед рассказывал, когда я еще ребенком был, что в самоваре варили яйца, а кипяток использовали для чая. Наливали в блюдечко и прихлебывали, смакуя с кусочком сахара. И сахар был кристаллический, слегка желтоватый, головами. От нее откалывали кусочки. Сейчас такого нет… — Я вспомнил кадр из кинофильма, Петр Николаевич, помните, дама говорила — «Чай из самовара — совсем другой чай!». Я согласен. Чай действительного необычайно вкусен, не находите?       Капитан посмаковал напиток, прикрыв от удовольствия глаза, потом снова подставил опустевшую чашку под носик и завораживающим взглядом следил за потоком кипятка.       Он поднял на меня счастливые глаза: — Нет никаких сомнений — чай из самовара совсем другой чай!       Лицо его враз посерьезнело: — У нас с вами проблемка нарисовалась, Елисей Юрьевич!       Я понял сразу, о чем пойдет речь. — Мои показания нужны?       Капитан утвердительно покачал головой. — Я сожалею, но в этом случае я ничем вам помочь не смогу. Придется предстать перед светлые очи судьи без грима и парика. Ответчики вас иначе не узнают. А их нужно привлекать к уголовной ответственности, статья на статье и статьей погоняет. Кстати, о гадюке. Эту красавицу с удовольствием приняли в серпентарий. — Как самочувствие девушки, Петр Николаевич? Вы и словом не обмолвились о моей крестнице, как никак я спас ей жизнь и имею право знать о ее самочувствии. Было бы неплохо держать меня вообще в курсе, как будет идти процесс. Капитан тяжело вздохнул и поерзал на месте, вид его, скажем так, был слегка смущенный. Я улыбнулся — картина маслом — капитан влюблен! — Что-что я вижу? Капитан, вы краснеете? Это наводит меня на определенные мысли… — Я смущен только одним, Елисей Юрьевич, вы все-таки умеете читать мысли и, скажу вам откровенно, это меня не особо радует. — Я вас обидел? Нижайше прошу прощения-с! Считайте, что я не видел девичьего румянца на вашем лице и не задавал своего дурацкого вопроса. Я не читаю чужие мысли, Петр Николаевич, но есть такое понятие — физиогномика. — Ну что ж, это приятно, что вы не можете поковыряться в моей голове, но все равно не меняет сути дела — вам многое открыто в человеке. — Но мы отвлеклись, как девушка? — Главврач от имени консилиума докторов, которые были вызваны из области, заявил, что пострадавшая жить будет. И это все, что мне известно, честное слово! — он для достоверности прижал руку к сердцу. — Но вся суть в том, мой друг Елисей Юрьевич, что все арестованные родственники обязательно получат срок, в зависимости от участия в этом деле. Вы что-то слышали о «хлыстах»? Нет? Ну так поинтересуйтесь. Девушку надо спасать от них. Как узнают что она одна-одинешенька осталась… — Единственное спасение — выдать ее замуж!       Капитан вскинул на меня тоскливый взгляд и нахмурился. — Управление не имеет возможности защитить пострадавшую. Жаль несчастную…единственный выход, как вы и предложили для нее, замужество. Вот только, где я найду для нее жениха?! — По моим сведениям, вы холосты, капитан, вот и женитесь. Из ваших рук ее никто не вырвет. — Что?! Мне жениться?! Да вы в своем уме, батенька?! — вскинулся на меня полицейский, подпрыгнув на месте.       Я развел руки в стороны, сделав невинность на лице: — А что я такого сказал, капитан?! Девушка скоро поправится, из вашего дома ее не выкрадут, вы как никак большой начальник в городке. Вы же к ней неровно задышали, еще увидев портрет страдалицы на моем рисунке, так берите ее в жены. В жизни она еще прелестнее! — И когда вы успели ее разглядеть, Елисей Юрьевич, ведь у вас не ужик в руке был, а гадюка и восемь человек стояло в ряд, от которых можно было ожидать чего угодно? — Для того, чтобы увидеть красоту, достаточно и мимолетного взгляда, — улыбнулся я, встретив яркий блеск его глаз. — А что мне ее рассматривать-то, я во сне на нее насмотрелся.       Капитан вцепился руками в сиденье так крепко, что побелели косточки на пальцах и напряглись жилы.       Тут подъехала бригада строителей и полицейский стал откланиваться. Я проводил капитана до машины. — Я завтра приеду за показаниями, — официально заявил он во всеуслышание и козырнул. — Честь имею!       Я смотрел ему вслед пока машина не скрылась за деревьями. — Проблемы, Елисей Юрьевич? — раздался обеспокоенный голос Дмитрия за моей спиной.       Я развернулся — взгляд друга был более чем встревожен. — Нет, просто так заглянул капитан. Он у меня частый гость. — А о каких показаниях он говорил? Куда вы опять вляпались, главный спасатель? Помощь нужна, по крайней мере?       Я благодарно сжал его протянутую руку, едва разлепил губы: — Помог ему в одном деле, ничего серьезного, Дмитрий.       Тот недоверчиво покачал головой: — Сомневаюсь, чтобы у вас было хоть что-то несерьезное….       Мы разомкнули руки. — Просто его дисциплинированной, педантичной натуре претят всякого рода неясности. Любой вопрос он досконально изучает, находит решение, потом все это капитану надо оформить надлежащим образом, то есть задокументировать, запротоколировать… сами понимаете… — Ну да, ну да, — хмыкнул Дмитрий, — Он же главный полицейский. Вы оба друг друга стоите! Слушайте, сейчас весь город гудит о спасенной девушке…а-а-а, — просиял он, радостно улыбаясь. — Понял, понял и отстал! И тут без вас не обошлось!       Он шутливо вскинул руки, встретив мой недовольный взгляд: — Сдаюсь на вашу милость! Но благодаря вам она…       Ему не дал договорить помощник, взывая к нему оглушительным воплем. — Извините, мне работать надо, но имейте в виду, если вам понадобиться помощь, только мигните…я встану перед вами — Как Сивка Бурка …       Мы оба коротко хохотнули и разошлись по своим делам.       В этот день у меня было только одно дело — мои показания, вернее оформить их надлежащим образом. Что я поторопился и сделать. Убрав листы, сделал пару бутербродов и подался в лес. Там моя судьба, там моя жизнь, там мои друзья, там нет у меня врагов. Но больше всего я скучал по моим друзьям, оставшимся в океане. Одно радовало — скоро, совсем скоро мы увидимся.       Поздним вечером неожиданно позвонил Петр Николаевич и попросил разрешения приехать. Сказал будет не один. Я дал «добро». Минут через двадцать у ворот резко затормозил незнакомый автомобиль. Я спокойно вышел, за мной по траве зашелестел уж Герка. Луна спряталась за тучки, стало совсем темно. Волосы поднялись дыбом у меня на голове, я напрягся, всей кожей почувствовав сильнейший поток отрицательной энергетики. Ладони сами по себе стали нагреваться. Подошва стала невыносимо горячей. Я приготовился к драке. И даже не стал задавать себе вопрос, кто они такие, эти незваные гости. Свет от фар на мгновение ослепил меня, в следующую секунду я уже сидел высоко на дереве, на толстой ветке, обняв ствол. Рядом бесшумно пристроился Ти-Мур. Глаза его хитро поблескивали, он расправил могучее крыло и укрыл меня, словно покрывалом. — Дьявол его забери, куда он исчез, мужики?!       Незадачливые «гости» метались вокруг машины, фонариками осветили двор. — Да только что был здесь! Ищем его, ребятки, ищем!!! Без него и шагу не ступим.       «Ребятки» с косой саженью в плечах и более центнера весом каждый, ворча сквозь зубы, громко стеная и матерясь, обшаривали все вокруг в радиусе двадцати метров. — Он что сквозь землю провалился?! — кто-то смачно выругался и сплюнул, и тут же заорал благим матом, увидев змеиный хвост в траве. — Я –пас, тут змеи на каждом шагу!!! В другую секунду он уже сидел на капоте, рассеивая мрак ночи позади автомобиля фонариком. Остальная братия, так и не добравшись до дверей, услышав истошные крики, вернулась к автомашине. Столбняк одолел молодцев, когда они увидели помятый капот под задом товарища. Один из них, вероятнее всего владелец авто, выступил вперед, и выдал такую тираду, что и пират бы заткнул уши, покраснев от стыда.       Зашевелилась трава у одного из них под ногами, тот истошно закричал и прыгнул стоящему рядом на спину, обхватив ногами за пояс. Что тут началось, цирк приехал! Я пожалел, что ночь, что нельзя снять на видео. Один из них оказался настолько быстр и легок, что в мгновение ока стоял на крыше автомобиля, третий вцепился руками в багажник позади легковушки и согнулся в три погибели, упершись коленками в бампер, выставив зад и ступни. Тот, что наверху, пытался затащить дружбана на крышу. А уж тем временем все нарезал круги, подбираясь все ближе к гостям, которые, как говорится, хуже татарина. В последнюю минуту висящий оказался на крыше, и она прогнулась под ними. Парни скатились с нее горошком прямо на хвост рептилии. Уж поднял голову и зашипел. Все так заверещали, что у меня уши чуть не заложило. Карабкаясь друг через друга, вся компания оказалась на автомашине. Картина маслом! И называется «приехали».       Орел убрал крыло, и я, сделав приличный кувырок, мягко опустился на землю перед самым носом автомобиля. Пятерка застонала от досады, увидев меня стоящим на обочине. Уж устроился на кончике моего ботинка, прижавшись головой с моей голени. — Слушай, — закричал тот, что был постарше всех. — Мы к тебе по делу приехали, а ты змей на нас науськиваешь! Нехорошо это, однако! — О своем приезде положено предупреждать, господа. Чем обязан? — Слушай, мужик, убери ты эту змею, Христа ради просим, а? — Сема, ты че, в своем уме, про Бога вспомнил?! Ты ж клялся, что атеист! — стукнул по бедру товарища по несчастью, сидящий у него на коленях дружбан. — Я и есть атеист, но когда змеюга двух метров смотрит на тебя и хочет крови попробовать, тут не только Бога, но и всех святых вспомнишь!       Я чуть не расхохотался, глядя на пятерочку парней, не умеющих отличить ужа от ядовитой змеи. Ну им же хуже. Опустив руку, погладил холодную рептилию по голове, уж, извиваясь, стал сначала подниматься по моей ноге, потом переполз на руку. Действительно, в нем было более метра. Ну, у страха глаза велики! Он обвил своим телом руку и положил голову на ладонь. Незваные гости забыли, для чего и приехали.       Тут в бесшумном полете, на них спикировал Ти-Мур. Сидевшие на крыше, легли пластом, двое сползли на дорогу громко вопя. Им удалось быстро открыть дверь и втиснуться в салон автомобиля, но сидеть пришлось скрюченными, поскольку крыша была изогнута во внутрь. За то в полной безопасности, говорили их лица. Кто-то щелкнул позади меня зубами, я скосил глаза — лиса пришла. Так-так, подумал я, скоро все обитатели леса соберутся демонстрировать солидарность. Орел тем временем, сделав круг, стал снижаться в моем направлении. Мне пришлось поднять свободную руку, он мягко опустился, осторожно сжал когтями предплечье. — Я не понял, у тя шо тут цирк что ли? Ты дрессировщик?! — раздалось из утробы автомобиля, и голова опасливо высунулась из-за подголовника переднего сидения, на которой зависла крыша.       Позади автомашины засверкали оранжевые огоньки и раздался вой. — Мама дорогая! — завопил лежащий на крыше и попытался скрутиться в клубок. — Тут еще и волки! — Хорош базлать! — разозлился кто-то.- Спрячь свою бестолковку! Мы тут по делу, иль забыли? Можа кому напомнить?!       Все затихли. — Слышь, ты, мужик, отзови свой зоопарк, мы спокойно уедем и закажем всем и на километр к твоему дому не приближаться, даже не дышать в твоем присутствии! — попросил, вернее приказным тоном попросил, сидящий на крыше мужчина с блестящим золотым крестиком, вернее сказать, крестом на груди. — За свои слова отвечаю!       Снизу голос выдал: — Мы ж только отбуцкать хотели до красных соплей… а нас тут чуть живьем не сожрали…       По многострадальной крыше раздался глухой удар, в салоне кто-то охнул и тут же замолк, видно получил добавку. — Хорошо. Уезжайте!       Без слов трое в миг очутились в машине. Ворча и матюкаясь, они кое-как разместились в салоне и автомобиль, выбросив гравий из-под колес, стремительно покинул территорию. Уж плюхнулся в траву и пополз в облюбованное местечко под крыльцом. Я качнул рукой и орел, расправив шикарные крылья, поднялся в небеса, я помахал ему вслед. Посмотрев в сторону леса, увидел, как погасли оранжевые огоньки.       Раздался звонок. Я его принял: — Слушаю! — Елисей Юрьевич, извините, за беспокойство, я был уже на пути к вам, когда позвонил доктор — девушка в больнице пришла в себя. У нее истерика, пришлось сделать успокоительный укол, она будет спать до утра. Мне понадобиться ваша помощь, не откажите? — Все, что в моих силах! — Благодарю вас! Приятных снов! — И вам того же и потому же месту…       В трубке капитан коротко хохотнул и отключился.