***
Дорога домой была довольно продолжительной: Азуми летела в течении трех с половиной недель без остановки, надеясь поспеть к середине третьего месяца. Женщина предвкушала реакцию жителей столицы и самого Озая, когда думала о том, что их должно было впечатлить появление огромной птицы-духа, о котором все они могли слышать только в легендах и расплывчатых сплетнях. Бывшая принцесса нарочно появлялась на крупных островах, городах и деревнях, чтобы как можно больше людей могли видеть ее с Би и передавать молву по всему архипелагу. Не было ничего более пугающего, интригующего и волнующего, нежели сплетни среди обычного люда — особенно в таком ключе. Азуми не преминула остановиться в Огненном Фонтане, чтобы, наконец, купить там традиционной одежды, в которой она могла бы сразу пойти на аудиенцию к Озаю, если в этом возникнет необходимость. Отчего-то, ее повеселила огромная статуя нынешнего Лорда Огня, извергающего огонь изо рта, подобно дракону, которая была установлена в самом главном и посещаемом месте — городской площади. Она слышала о таком приеме у магов огня, но никогда его не видела, и думала о том, что, пожалуй, это было впечатляющим. В деревнях люди встречали ее с небывалым энтузиазмом, несмотря на заметный страх перед Бао Йином, в городах — более сдержано и то, лишь по причине того, что бывшая принцесса год назад была осуждена за государственную измену, а затем и вовсе объявлена мертвой. Ей пришлось ненадолго задержаться в Огненном Фонтане, ведь на городской площади ее сначала несмело, а затем все более и более напористо окружали благодарные жители этого города. Причиной такой искренней радости стало то, что почти каждый четвертый моряк во флотилии Нации Огня был родом именно отсюда, ведь в Огненном Фонтане, еще во времена Азулона, была построена самая крупная военно-морская академия. Бывшую принцессу также поблагодарил и губернатор города — Нобу, чей сын был командующим одной из эскадр и чудом уцелел благодаря тому, что женщина победила Духа Океана раньше, чем тот успел добраться до основной части флота. Слухи разлетались быстро, и это было только на руку Азуми, которой даже приписывали и чужие заслуги на фронте, хотя она вовсе и не противилась этому. В глазах жителей Огненного Фонтана она стала настоящей героиней, и бывшая принцесса была рада этому факту и той выгоде, которую он сулил. Ramin Djawadi — Nameless Order Столица встретила Азуми солнечной, жаркой погодой, которую она действительно ценила после стольких дней, проведенных на суровом севере. Столица выглядела для женщины еще более впечатляющей и родной, когда ей представилась возможность взглянуть на город с высоты. Врата Азулона и границы она пересекла без проблем, ведь они совсем не были предусмотрены для ловли такого рода нарушителей. Азуми остановила Бао Йина на значительном расстоянии от побережья: так, чтобы его было видно большей части города. Правда, огромную птицу, скользящую по безоблачному лазурному небу, будто тень, было сложно не заметить в любом случае. Особенно тогда, когда этот самый орел нарочно заслонил собой солнце — до того большой он был. Оглушительный птичий рев заполнил собой пространство, привлекая внимания всех жителей города, и Азуми с удовлетворением отметила, как даже на таком расстоянии был отчетливо слышен испуганный и взволнованный ропот людей. Кто-то паниковал, кто-то дивился, а кто-то стремился поскорее спрятаться в стенах домов. Очевидно было одно — внезапное появление Бао Йина не на шутку испугало жителей столицы. Бывшая принцесса кратко усмехнулась, дернув Би в сторону города, и орел резко опустился, пролетая над ошарашенным народом на смехотворно маленьком расстоянии — так низко, что некоторые достаточно высокие люди могли почувствовать легкое прикосновения его оперенья, если бы только захотели протянуть руки вверх. Азуми с трудом удерживалась на спине Би, пока он, преимущественно в вертикальном положении, искусно лавировал между узкими улочками, которые, на самом деле, для жителей были достаточно широкими. Казалось, столицу Нации Огня разом заполнили тысячи испуганных вскриков и громкий свист ветра, который, вместе с облаками пыли, вздымал Бао Йин, не смогли заглушить этот ропот. Азуми вновь улыбнулась, ощутимо похлопав Би, чтобы тот был готов резко взмыть вверх, как только они достигнут главной площади. Бывшая принцесса прижалась к орлу, с силой обхватывая его за оперенье, когда почувствовала закипающий в нем рокот. Они оба знали толк в эффектных появлениях. Под взволнованные вскрики Бао Йин выпустил огромную сверкающую сферу, а затем на несколько мгновений скрылся в собственном блестящем пламени, выныривая из нее вместе с Азуми уже под восхищенные и облегченные оханья наблюдающих. Сфера мгновенно рассыпалась на тысячи серебряных искр, медленно оседающих в пространстве подобно фейерверку. Зрелище было поистине впечатляющим даже в светлое время суток, и жители столицы с восхищенной готовностью подхватили маленькое представление, которое для них устроила бывшая принцесса. Женщина встала на ноги, вытягиваясь во весь рост и храня баланс, когда Би, вздымая столбы пыли, завис над заполненной людьми площадью. Азуми молча смотрела на восторженный отзыв ее земляков с отстраненной улыбкой. Бао Йин нарочно крутился в воздухе вокруг дворца так, чтобы все, кто находился на улице или балконах, могли видеть его. Азуми неспешно посадила его подле высокой лестницы, ведущей в главный корпус дворца, заставив орла сначала зависнуть и хлопать своими огромными крыльями с преувеличенной силой, чтобы пыль и порывы ветра, которые он вздымал, на этот раз нарочно, едва ли не сносили с ног стражу и посетителей дворца, которые заинтересовано окружили то место, куда вознамерился сесть Би. Азуми молча стояла на спине орла так, чтобы ее могли видеть хотя бы издалека. Когда орел, наконец, сел, он пренебрежительно фыркнул в сторону окруживших его солдат с длинными копьями в подрагивающих руках. Бывшая принцесса пожалела, что она не могла лицезреть их испуганные лица, к сожалению, скрытые шлемом. Бао Йин горделиво нахохлился, несколько раз меняя положение своих крыльев, пока женщина, восседавшая на нем, неспешно и расслаблено, даже как-то нехотя, спустилась на землю. Азуми, нарочно не обращая внимание на наблюдающих за ней, подошла к Би, одобрительно похлопав его по клюву. Женщина лениво обернулась в сторону солдат и, заложив руки за спину, спокойно двинулась в их сторону. Дворцовая стража осторожно расступилась перед ней, предоставляя возможность личной охране Озая сопроводить Азуми на аудиенцию. Как только служащие, в качестве меры предосторожности, потянулись к ее рукам, окрестности дворца заполнил оглушительный рык Бао Йина, который взвился на месте, очевидно, совершенно не довольный таким поворотом событий. Личная охрана Озая мгновенно отпрянула, с заметной опаской косясь на орла. — Прошу прошения, господа, — Азуми позволила себе усмешку. — Он не любит, когда кто-то угрожает его хозяйке, — совершенно спокойно пояснила женщина, в чьем тоне едва заметно скользило удовлетворение. — Во избежание некоторых… недоразумений, — бывшая принцесса сделала заметный акцент на последнем слове, — убедительно прошу вас не провоцировать Бао Йина. Поверьте, мне совсем не хочется убеждать его не подбрасывать вас в воздухе в качестве наказания, — гробовая тишина давила, но только не на Азуми. — Он, порой, бывает очень упрям, — улыбнулась она так «ласково», что стражники отшатнулись от нее на довольно большое расстояние. — Покорно обещаю, что не буду сбегать из-под вашего надзора, — женщина позволила охране сопроводить ее на аудиенцию, подмигнув Бао Йину на прощанье. «Будь умницей», — сказала Азуми орлу уже мысленно, вызвав у того громкую реакцию в виде недовольного фырканья, отчего один бедный стражник шарахнулся от него, как от прокаженного.***
Ramin Djawadi — No One Walks Away From Me Небольшой зал, предназначенный для частных встреч, произвел на Азуми не самое лучшее впечатление — до того мрачным он был. Стены давили на нее, как и сама угнетающая атмосфера, неотъемлемой частью которой были и волнения бывшей принцессы. Озай уже ждал ее. Он был одет в официальную одежду: привычный и, одновременно, чужой багровый цвет, давал женщине еще один повод для тревог. Азуми отметила, что и ее одежды не сильно разнились с нарядом Лорда Огня. Этот факт, отчего-то, немного успокоил ее, и бывшая принцесса, глубоко вздохнув, окончательно взяла себя в руки. Озай стоял к ней спиной, и, честно говоря, Азуми была заинтригована. Они не виделись почти два года, и женщина думала о том, насколько сильно он изменился. Возможно, мужчина тоже думал об этом. — До чего же ты живучая, Мидзуно, — в холодном тоне Озая проскользнула доля издевательской, до выворачивающего ощущения тошноты, иронии. Это было сказано с куда более жестоким и пренебрежительным оттенком, чем раньше, но Азуми только тяжело посмотрела на спину Лорда Огня, храня блестящее самообладание даже тогда, когда он этого не видел. — И до чего везучая, — Озай обернулся, и его лицо не выражало ровным счетом ни одной эмоции — только глаза, обдающие женщину грозным жаром, сверкали подобно молниям. Бывшая принцесса сдержалась, чтобы не поморщиться от легкого покалывания в области раны, не так давно нанесенной Азулой витиеватым голубым разрядом. С минуту они просто молча изучали друг друга, про себя отмечая то, что им было нужно. Просто, чтобы заполнить дыру, безжалостно выжженную временем. Озай не слишком изменился — только слегка заметные морщины в области глаз выдавали его возраст. Никто не замечал, но женщина спустя столько времени увидела в нем некоторую усталость, обремененность властью. Лицо Лорда Огня едва заметно осунулось, приобрело еще большие острые черты. В нем была власть и железная самоуверенность, и жажда все контролировать, порой, так часто граничащая вызванной этим желанием тиранией, но еще была и надежность, которая, пожалуй, утомляла его самого и, одновременно, так противоречиво дополняла этот образ. Азуми не могла судить об Озае таким образом, но знала, что это было так. Она знала его так хорошо, как никто другой, и, все же, часто не знала совсем. Лорд Огня не особо силился разглядеть в ней какие-то внешние изменения, коих, к его пренебрежительной брезгливости, было предостаточно, ведь гораздо больше мужчину привлекла ее манера поведения. Что-то изменилось, не могло не измениться — Озай хорошо это понимал. Азуми держалась осторожно и в то же время уверенно — не было больше в ее кукольном, фарфоровом, до тошноты идеальном образе того змеиного обаяния. Женщина теперь казалась Лорду Огня слишком пресной. Движения Азуми приобрели некоторую грубоватость, скованность; и хотя Озай был уверен, что двор, если, конечно, она останется, даст ей повод вернуться к привычному образу жизни, она совершенно точно не станет прежней. Было ли это привычной жизнью для нее теперь? Или же, напротив, — чужой? Лорд Огня с малой толикой интереса отметил, как сомнительно преобразился взгляд женщины, и дело было вовсе не в странном цвете. Да, Азуми выглядела холодной, отчужденной и даже несколько уставшей, но была и в этом кукольном, фарфоровом образе глубина; какая-то трагичность, драматичность и театральная образность, которая неимоверно раздражала, но, отчего-то, вовсе не казалась мужчине напускной. Бывшая принцесса долго глядела на Озая, будто прикидывая что-то в голове, и ее печальный, несколько отчужденный взгляд приводил его в бешенство. Возможно, он даже немного скучал по прежней, блестящей и великолепной, но до безобразности праздной и пустой Азуми. Она скрывала свою толстокожесть, свою броню за яркими вычурными платьями и масками, и ему это нравилось. — Я тоже скучала, — она улыбнулась так неприкрыто натянуто, что Озай, даже при наличии толстого слоя пудры на ее лице, без труда заметил глубокие морщины. — Знаешь, мне нравится возвращаться сюда раз за разом и видеть, что ничего не изменилось, — Азуми как-то задумчиво провела рукой по столу, который разделял их физически. — Как тебе Бао Йин? — совершенно спокойно поинтересовалась бывшая принцесса, встречаясь с несколько озадаченным взглядом Лорда Огня. — Птица, — коротко пояснила она. — В твоем стиле, — пренебрежительно отозвался Озай. — Показуха и театральщина, — фыркнул мужчина как-то неоднозначно. — Но Лорд Огня впечатлен, — удовлетворенно улыбнулась самой себе Азуми. — Не так ли? — глубокий взгляд лазурных глаз приобрел легкую смешинку, так отчетливо напоминающую Озаю о той, прежней бывшей принцессе. Азуми потянулась к одинокому кувшину, который она заметила совсем недавно, и наполнила две чаши багровой жидкостью. Вино. — Скажем так, — Озай без промедлений принял протянутую ему чашу, едва касаясь ее золотых пальцев, — тебе почти удалось меня удивить, — они оба пресно улыбнулись друг другу, поднимая чаши. Едва только губы Лорда Огня коснулись ободка фарфора, как он остановился, недовольно глядя на бывшую принцессу, которая вытянула руку в сторону и вылила все вино на каменный пол, теперь, частично, окрашенный в темно-вишневый оттенок. Азуми смотрела на лорда Огня до раздражения невозмутимо, когда чаша, выпущенная из ее руки, со звоном опустилась на пол, но, к удивлению, не разбилась. Озай отставил чашу обратно на стол, таким образом отвечая на ее грубость. Гнетущая тишина была нарушена треском фарфора, который нарочно раздавила Азуми каблуком своего сапога — она прошла немного вперед, с поддельным интересом глядя на свечи, чье пламя только колыхалось, сияло, но не согревало. — Каждый раз, когда я вижу вино, я вспоминаю о крови, — отстраненно начала женщина, не глядя на Лорда Огня, но, все равно, находясь с ним в невербальном контакте. — Раньше тебя это не волновало, — отозвался Озай ей в тон, не скрывая своей неприязни. — Нет, — едва слышно проговорила Азуми одними губами, качая головой, — раньше не волновало. Полагаю, что всему виной моя предательская женская память, которая не дает мне забыть кое-что очень до безобразия, до омерзительности беспринципное, — ее брови дрогнули, преображая бледное лицо — Мне неохота вытягивать из тебя по слову, — пресно отозвался Лорд Огня, глядя на женщину с заметным пренебрежением. — Как тебе угодно, — усмехнулась бывшая принцесса колюче. — Я просто хотела сохранить интригу, — Азуми медленно подошла немного ближе. — Много всего произошло после моего ухода из столицы, — начала женщина издалека, но теперь медлить решительно не хотела. — Корабль, на котором я бежала, попал в шторм и разбился в щепки. Мне удалось уцелеть, лежа на куске мачты, но, перед этим, пришлось и за него побороться, — Азуми встала напротив Озая, но соблюдала разумную дистанцию, с интересом вглядываясь в его безразличное и холодное, будто высеченное из камня лицо, силясь подметить малейшее изменение. — Меня спас рыбак, — она предусмотрительно умолчала о некоторых странностях своего знакомого. — Долгое время я жила в его деревне и там же встретила Аватара. Такой наивный мальчишка, — усмехнулась женщина. — Тогда я и отправила тебе то письмо. — Я знал, что ты осталась жива, но, признаться, не ожидал, что ты поступишь настолько глупо. Как и не думал, что ты падешь в моих глазах еще ниже, Мидзуно, — ядовито усмехнулся Озай, и женщина только беспечно пожала плечами. — Я сделала это ради своей нации, и ты это знаешь. Падать ниже, чем я есть, мне уже некуда, — безразлично сказала женщина, и ее взгляд выражал полнейшую отрешенность. — Как самокритично, — ядовито хмыкнул мужчина в своей манере, но бывшая принцесса проигнорировала его слова. — Мне пришлось уйти. Долгое время я путешествовала по Царству Земли, и жизнь была немилостива, когда послала мне дезертиров. Я тогда не пила и не ела несколько дней, была истощена, — Лорд Огня действительно заинтересовался — казалось, он понимал, к чему Азуми вела так безразлично, но она, через короткую заминку, решительно продолжила, с каждым моментом рассеивая все его догадки. — Они попытались овладеть мной. — Сомневаюсь, что им удалось, — усмехнулся Озай, но женщина нашла этот жест жестоким по отношению к ней. — Я убила их всех, — пресно сказала Азуми, глядя на Лорда Огня нечитаемым взглядом. — Последнему перегрызла горло. — Почему я не удивлен, — покачал головой мужчина, действительно совсем не тронутый этой историей. — Это все? — скучающе протянул Озай, с легким недовольством. — А затем съела одного из них, — коротко добавила женщина, и Лорд Огня замер, глядя на нее с вопящим на дне золотых глаз скептицизмом, однако совершенно невозмутимый вид Азуми настойчиво подталкивал его к мысли о том, что это было правдой. Она только повела плечом, как если бы это было чем-то обыденным. Воцарилась давящая тишина, уничтоженная хриплым смехом женщины. — Теперь Лорд Огня впечатлен? — Вполне, — холодно отозвался Лорд Огня, теперь глядя на Азуми крайне серьезно. — Но я принял тебя не для того, чтобы слушать подробности твоей дикарской жизни, — он, так несвойственно самому себе, спрятал свое недоумение напополам с отвращением за пренебрежением. Озай нехотя признался самому себе, что, пожалуй, недооценил ее решительность, когда дело касалось выживания. Азуми была готова совершенно на все, и такая беспринципность нравилась Лорду Огня; но только не тогда, когда женщина использовала это качество против него. — Я просто хотела напомнить тебе, что для меня нет ничего невозможного и ничего запретного, — как-то неопределенно протянула бывшая принцесса. — Поэтому я сделаю все ради Нации Огня и… ради королевской семьи тоже, — мужчина взглянул на нее требовательно, внимательно изучая ее до безобразия осунувшееся лицо. У Озая складывалось неоднозначное впечатление того, что она и лгала, и говорила правду в равных долях. — Я с радостью отвечу на все вопросы, которые интересуют Его Величество, — поклонилась Азуми для пущей убедительности, — даром, что в этом жесте, ожидаемо, не чувствовалось ни капли покорности, — когда Озай кивнул ей в сторону стола. Бывшая принцесса расположилась на циновках весьма расслабленно, нарочно демонстрируя уверенное спокойствие, которое — она знала, — так раздражало в ней Лорда Огня. — Ты убила Джао, — начал он с самого интересующего его аспекта, как всегда великодушно давая Азуми оправдаться. — Да, я убила его, — без стыда и раскаяния заявила Азуми. — Он был слишком тщеславен и глуп, чтобы разглядеть реальную опасность в лице разгневанного Духа Воды, управляемого Аватаром, который, без сомнения, разнес бы к Коху весь наш флот, если бы я и Бао Йин не вмешались, — отчеканила женщина так раздражающе спокойно, что Озай, право слово, хотел заставить ее вновь убеждать его в своей правоте. Так, как она делала это раньше. — Он предпочел свести счеты со мной, и я ранила его, но не убила. Его забрал разгневанный Дух Воды, — Лорд Огня только молча кивнул. — Что насчет Аватара, которого ты отпустила? — Озай не пытался скрыть своего недовольства, но это совсем не тронуло Азуми. — Все просто. Пусть все люди видят, что этот мальчишка со стрелой на голове ничего не стоит. Он не смог справится с возложенной на него задачей и защитить людей, — холодно заявила Азуми, и в этом безразличии крылась притягательная жестокость. — Кроме того, он сам очень впечатлительный человек, и чувствителен к таким настроениям. — Мудрецы Огня говорят, — неожиданно перевел тему Озай, заставляя Азуми посмотреть на него с заметной заинтересованностью, — что убийство Духов Океана повлечет за собой дисбаланс и определенные последствия, — Лорд Огня, казалось, действительно задумался. — Джао говорил мне о том, что знал, как усмирить духов, но не убить. — Джао — идиот, — такое резкое высказывание, к удивлению, разрядило обстановку и заставило их обоих, на краткое мгновение, усмехнуться друг другу. — Впечатляющее умозаключение, — в очередной раз уколол ее мужчина, но бывшая принцесса не обратила на это никакого внимания. — Однако некоторые события заставляют меня всерьез обеспокоиться этим вопросом, — Азуми непроизвольно поддалась вперед, и Лорд Огня с удовлетворением отметил, что ему удалось захватить ее внимание. — Например? — требовательно вопросила бывшая принцесса. — В Нации Огня никогда не было такой жаркой и засушливой весны, а побережья никогда не затягивало болотной трясиной, — действительно озадаченно заявил Озай. — Я не видела такого в столице, — недоуменно нахмурилась Азуми. — Сообщение поступило с северного побережья, — уточнил мужчина, наблюдая за тем, как обострились и помрачнели черты бывшей принцессы. — С Угольного Острова… — задумчиво протянула женщина. — Боюсь, что это — последствия никак не связанные с духами, но на процесс которых мы повлиять не можем. Это природа, — прямо высказалась бывшая принцесса, хотя и в ее разуме, с этого момента, существовало зерно сомнения. — В любом случае, в произошедшем есть и свои преимущества: маги воды потеряли свою магию, а их народ, как таковой, прекратил свое самостоятельное существование, — действительно удовлетворенно заявила Азуми. — Почему тогда ты казнила всех магов воды, если они не представляли угрозы? — казалось, данный вопрос совершенно не волновал Озая, но он не преминул спросить об этом. — Не хотела рисковать, — в тон ему отозвалась бывшая принцесса, безразлично пожимая плечами. — Такой геноцид окончательно подорвал их скудные физические и моральные силы, — такое заключение удовлетворило Лорда Огня, но он не спешил этого демонстрировать, глядя на женщину все также пронзительно, как бы оценивая и взвешивая каждое ее слово. Впрочем, так оно и было. — Не стоит мешать политику с личными делами, — сказал Озай спустя какое-то время, и его слова заставили Азуми коротко усмехнуться. — Нет, не стоит, — согласилась она, и на этот раз непродолжительное молчание не слишком их тяготило. — Я только приняла решение в соответствии со своею любовью к родине. — Слишком идеализировано, — фыркнул Озай, глядя на нее с заметным пренебрежением. — Дочь низложенного вождя Северного Племени Воды, бывшая принцесса Юи, будет нашим гарантом их повиновения, — продолжила женщина совершенно спокойно. — Бывшая принцесса? Неужели ты прониклась к ней, и поэтому оставила в живых? Что это — женская солидарность, бывшая принцесса Азуми? — женщина подавила в себе желание неприязненно скривиться, с блеском сохраняя свое самообладание, когда Лорд Огня сказал это с явным намерением уколоть ее. Озай никогда не указывал на ее прошлый титул с пренебрежением, но что заставило его опуститься до такого сейчас, Азуми не знала. Возможно, Лорд Огня просто хотел в очередной проверить, изменилось ли отношение самой женщины к этому вопросу, и, очевидно, остался разочарован; разочарован и одновременно насторожен тем, что теперь Азуми не вздрагивала при упоминании своего прошлого и не смотрела на него так обвинительно, как она делала это всегда, тщетно скрывая свою слабость и чувствительность за колкими фразами. Перед ним сидела другая женщина, в которой Озай действительно плохо узнавал ту, прежнюю Азуми, и он не знал, как ему стоило к этому относиться. Как и не знал того, что она пережила в Омашу и сейчас. Лорд Огня упустил момент, когда знал ее, как ему казалось, лучше нее самой, когда знал ее слабости и мог воздействовать на нее подобным образом. Однако теперь Азуми была чужой, потому что он знал о ней только то, что она сама позволяла знать. Такое заключение раздражало Озая, когда он понимал, что власть теперь, частично, находилась у нее в руках. — Если бы я прониклась к ней, то могла бы убить ее, да и то исключительно из жалости, — ответ, который совершенно не ожидал услышать мужчина и который, в равной мере, интриговал и настораживал его. Она и правда изменилась — сначала ему казалось, что почти незаметно, но это было не так. — Очевидно, что ты не слишком жалуешь схожих с тобой по статусу, — хмыкнул Лорд Огня, нарочно выводя ее на скользкую тему, которая, возможно, могла бы дать ему хоть какую-то подсказку. — Очевидно, что им никогда со мной не сравниться, поэтому они не заслуживают моего расположения, — в тон ему отозвалась бывшая принцесса, и Озай усмехнулся, отмечая, что кое-что все-таки не изменилось — ее гордыня, уверенность в собственной значимости. Часто это чувство подводило, ослепляло ее, но, наверное, не теперь. — Что насчет твоей… птицы-духа? — неожиданно перевел тему Лорд Огня, и на этот раз Азуми, к сожалению, не смогла скрыть перемены своего настроения. Казалось, данный вопрос привносил в ее холодный образ толику волнения. — Какой опытный игрок станет раскрывать свои лучшие комбинации в Пай-Шо? Я намеренна сохранить их, чтобы остаться здесь, — уверенно подчеркнула Азуми, пресекая остальные вопросы на нежеланную для нее тему. — Почему ты уверена, что я позволю тебе остаться? — с долей скептицизма и уже привычной насмешки поинтересовался Озай. — А почему нет? — беспечно пожала плечами бывшая принцесса. — Бао Йин будет хорошим козырем в военной компании и особенно — в поимке Аватара. Кроме того, его появление в Нации Огня скажется на имидже правящей семьи наилучшим образом, — Азуми не прилагала особых усилий, чтобы убедить Лорда Огня, так как была уверена в его выгодном для них обоих благоразумии. — Он никогда не предаст меня, а я никогда не предам Нацию Огня, если только буду уверена в своем безопасном и благополучном будущем, — она буквально вынуждала, подталкивала Озая к этому решению. — И чего ты хочешь? — холодно поинтересовался Лорд Огня, очевидно, не слишком довольный тем, что он был заинтересован во всем этом. — Ничего особенного: свободы, независимости и неприкосновенности, — улыбнулась Азуми как-то натянуто, и ее лазурные глаза приобрели хитрые искорки. — Что касается активной службы: за эти годы я пережила достаточно и приняла решение, что предпочту провести остаток жизни в постели Лорда Огня в качестве поля боя и места, где можно будет побороться за первенство, — откровенно усмехнулась женщина, вызывая волну смеха и у самого Озая. — В таком случае, тебе придется претерпевать поражения, — Азуми вскинула бровь, глядя на мужчину с напускным вызовом, тогда как на дне ее глаз разгорались озорные искры. — Почему бы и нет? Думаю, это того стоит, — бывшая принцесса хитро сощурилась, глядя на Озая и как бы прикидывая что-то в голове. — Так что, мы договорились… Ваше Величество? — Ты — определено не тот человек, который способен отказаться от борьбы, Мидзуно, — как-то задумчиво протянул Лорд Огня, нарочно медля с ответом. — Я — женщина, и мое дело до неприличия простое — потакать собственным желаниям и услаждать взор и слух, — Азуми улыбнулась так обаятельно, как только могла. — В таком случае, тебе придется постараться, чтобы вернуть мое расположение, — вполне серьезно сказал Лорд Огня, и женщина оскалилась в ответ подобно хищнице. — Я приложу все свои усилия, — заговорщически подмигнула Азуми.***
Возвращение бывшей принцессы вызвало разношерстные волнения по всей Нации Огня, но Азуми была только рада этому. Вскоре должна была состояться церемония награждения по случаю успешного захвата Северного Племени Воды, и женщина была в числе приглашенных претендентов на личную награду от Лорда Огня. Такой удачный расклад удовлетворял все амбиции бывшей принцессы, и она с радостью вернулась к привычному укладу своей жизни, хотя и к нему ей тоже необходимо было привыкнуть. Род Мидзуно, за последнее столетие, неприлично обогатился за счет войны, и теперь Азуми могла строить грандиозные планы на реконструкцию не менее грандиозного поместья ее матери, многочисленные благотворительные проекты и даже открытие своей школы танцев. Все ее смелые мечты были как никогда близки к своему воплощению, как и она сама была близка к своей прошлой блестящей жизни. Все подчиненные и слуги кланялись ей с невероятным почтением, пряча в своих глазах и страх, и благоговение в равных долях. Азуми тратила безумное количество денег на себя саму: наряды, насыщенные головокружительной и провокационной экстравагантностью, лучшие средства для загрубевшей кожи, невероятной красоты украшения. Казалось, Азуми вернулась только для того, чтобы вновь затмить всех своим роскошным сиянием, своим до одури блестящим присутствием. В фамильном особняке Азуми приютила Ясуо с его дочерью, выказывая им расположение после того, как мужчина рассказал ей о том, что Тамико, сразу после ее исчезновения, неоднократно предлагала ему переметнуться ему на ее сторону, но он этого не сделал. По словам самой бывшей принцессы, она очень ценила такую верность, и поэтому дочь Ясуо, Дзин, стала ее постоянным желанным гостем, с которой она проводила довольно большое количество времени, представляя ее в светском обществе наилучшим образом. Азуми неоднократно слышала при дворе сплетни о том, что сделала своим ставленником какого-то не именитого бедняка из колоний, а его дочь-бастарда — своей приближенной. Такие слухи наносили имиджу бывшей принцессы смехотворно малый вред, но подогревали интерес знати к этому выбору, что было Азуми только на руку. Более того, такой выбор заинтриговал и Озая — пожалуй, только он один считал ее решение дальновидным, но почему именно, сказать не мог. Лорд Огня просто знал, что женщина, как и он сам, никогда ничего не делала просто так. Суд, состоявшийся над Азуми, был простой формальностью — женщина была безропотно и единогласно признана невиновной, что делало ее едва ли не святой в глазах народа, а для знати — опасным и весомым противником. Известие о том, что Ба Синг Се пал, невероятно воодушевило всех жителей Нации Огня, тогда как Азуми находила в этом особый повод для гордости, ведь Азула с легкостью разрушила его изнутри, а Зуко, судя по слухам, умертвил Аватара. Неприступные стены, которые когда-то раздавили все мечты Азуми на счастливое будущее, наконец, пали. — Очевидно, я подала принцессе удачный пример, — женщина излишне сосредоточено разгладила складки на кимоно Озая. — Стены могут выдерживать напор тысячных армий, но они не устоят перед коварством и обаянием женщин, — усмехнулась Азуми, и Лорд Огня только задумчиво хмыкнул в ответ. — Как всегда превозносишь свои умения, — беззлобно подметил мужчина, без привычной грубости касаясь ее подбородка. — Я только хочу, чтобы Лорд Огня ценил женщин, которые его окружают, — ответила Азуми, едва ли не кожей ощущая, насколько лживыми и приторными были эти взаимоотношения, все вокруг. Они терпели друг друга только потому, что присматривались, выжидали и пытались понять, что за игру вел каждый из них. Как бы парадоксально это не было — раньше их отношение друг к другу было куда более жестоким и нетерпимым, но хотя бы на малую толику честным. От фальши теперь сводило зубы. — Я горжусь своей дочерью, но ты… — Озай скривился, взглянув на нее сверху вниз, и на мгновение бывшей принцессе показалось, что все снова стало как раньше. Их обоюдной ненависти должно было хватить обоим с головой. — Тебе всегда было мало, Мидзуно, — пресно усмехнулся Лорд Огня, и женщина умело скопировала его улыбку. Он знал это слишком хорошо, ведь и сам был таким, и, пожалуй, это было одним из немногих вещей, которые их по-настоящему роднили. Азуми тосковала по войне — Озай это видел, как бы она не старалась скрыть этот факт за внезапно потемневшей одеждой, элементы которой неизменно следовали солдатской форме и смотрелись так вызывающе и, одновременно, интригующе на фоне повседневного дворцового лоска; которые стали единственным напоминанием того, что обладательница этих самых необычных одежд участвовала в войне. И несмотря на непомерное количество различных дорогостоящих средств, которые Азуми использовала теперь, она вовсе не выглядела моложе — отнюдь нет, — но на ней, помимо большого количества вызывающих своей экстравагантностью одежд и такого противоречиво контрастирующего с образом обилия побрякушек, была надета маска полнейшей иррациональной уверенности, которая совсем не касалась чего-то конкретного, а была высшим проявлением гордыни, властности и необыкновенным показателем высокого статуса. Бывшая принцесса сочетала в себе холодную заинтересованность и легкое, почти неприметное снисхождение, что только придавало ей некоторого раздражающего шарма. Однако Озай также знал, что все это было грандиозной и, в той же мере, отчаянной попыткой заполнить зияющую дыру. Похоже, что Азуми и сама отмахивалась от собственных жадных мыслей, когда дело касалось войны. — Мои желания тебе известны и абсолютно просты, — бывшая принцесса нарочно обтерлась своей щекой о горячую щеку мужчины, когда принялась расправлять воротник кимоно, и непроизвольно задержала на нем свои холодные руки в такой раздражающе-манящей близости от шеи мужчины, размышляя о том, что ей стоило бы убить Озая однажды.***
Азуми, к собственному удовольствию, выкроила немного времени для того, чтобы посетить особняк Таро, который находился за чертой столицы. Она предусмотрительно не стала расспрашивать придворных о том, как давно мужчина появлялся во дворце по очевидной причине — ей совсем не хотелось дать им очередной повод для сплетен. Теперь, когда у нее был Бао Йин, бывшей принцессе не приходилось тратить непомерное количество времени на медленное передвижение в паланкине, и все стало намного проще. Она добралась до дома Таро за очень короткое время и действительно была этому рада. Азуми даже подумала о том, что ей стоило бы прокатить мужчину на орле. Особняк, в котором жил Таро, был очень простым и грубым, как на вкус дворянства, но женщина также отметила, что в нем чувствовались уют и надежность. Как и в самом мужчине. Дверь ей открыла молодая девушка, чем-то внешне напоминающая Таро. Азуми с интересом отметила, что она, вероятно, была его сестрой, ведь, помимо уловимого сходства, она также представилась по фамилии Ватанабэ. Немного позже, когда девушка любезно предложила гостье чаю, бывшая принцесса узнала, что ее звали Мегуми. Азуми почему-то подумала о том, что ее новой знакомой необыкновенно подходило это имя. Мегуми обладала интересной внешностью: точеные черты уместно сочетались с крупным лицом, маленькие темные глаза имели необычный разрез, который придавал ее взгляду некоторую загадочную томность, пухлые чувственные и симметричные губы добавляли ей очарования, а выдающиеся нос и уши не портили впечатления, а лишь дополняли ее красоту. Азуми редко могла встретить кого-то, кто действительно мог, хотя бы в малой доле, сравниться с ней в привлекательности, и, оттого, не знала, как относиться к своей новой знакомой. Женщины разместились на террасе в ожидании хозяина дома — Таро, который, по словам Мегуми, уехал в город по каким-то своим делам. Долгое время они просто непринужденно беседовали, обменивались, на удивление, вполне искренними комплиментами. Политику никто не затрагивал, как если бы это было чем-то совершенно незначительным. Пожалуй, Азуми находила такое времяпровождение расслабляюще-приятным и несколько далеким для нее, ведь за время, проведенное на войне, она общалась, в основном, только с мужчинами. — Таро не говорил мне, что у него есть сестра, — бывшая принцесса выглядела заинтересованной, когда ее новая знакомая, отчего-то, непринужденно рассмеялась. — Госпожа Мидзуно, я — не сестра, — девушка отпила маленький глоток чая, наблюдая за тем, как в немом вопросе изогнула бровь бывшая принцесса. — Я его жена. Лицо Азуми вмиг переменилось, стало будто каменным, пропуская в глубоких глазах секундное, едва заметное замешательство. Неясная Мегуми тень проскользнула на лице ее собеседницы, и она четко ощутила, как резко поменялась сама непринужденная атмосфера, которая так уютно окружала ее гостью: все живость, участливость женщины исчезли, как если бы она никогда не обладала этими качествами. Азуми и сама не заметила, как на долгие секунды затаила дыхание и сжала фарфоровую чашу в руке так сильно, что та обожгла ледяную ладонь. Она могла молить саму себя только о том, чтобы не дать слабину и не думать о словах новой знакомой. Взгляд Азуми никак не мог сфокусироваться на чем-то конкретном, то пристально разглядывая так резко ставшую противной во всем ей Мегуми, то перемещаясь на детали интерьера, которые бывшая принцесса уже успела изучить за те долгие мгновения, когда чувствовала себя беззащитной. — Я не знала, — пресно выдала Азуми, и лицо ее исказилось в болезненной гримасе. Она шумно вздохнула и промочила гортань остатками чая, бережно отставив теперь пустую чашу на стол едва заметно дрожащей рукой. — Прошу прощение, что не поздравила вас, — в ход пошел заученный до скороговорки этикет. Он давал Азуми временную передышку и возможность осознать произошедшее. — Должно быть, вы счастливы, — слова вырвались сами по себе, и женщина успела об этом пожалеть. Губы самовольно растянулись в улыбке, стягивающей лицо. Мегуми, которая недоуменно наблюдала за странной переменой в поведении собеседницы, мгновенно переключилась, и Азуми, едва сдерживая клокочущие внутри боль и злость, была вынуждена наблюдать за тем, как искренне счастливо загорелись глаза девушки. Как у нее когда-то. — Безмерно, — ответила она, как только подобрала самое емкое слово, описывающее все ее эмоции и чувства разом. — Таро — прекрасный мужчина и хороший муж, — Азуми едва заметно вздрогнула от осознания того, что, пожалуй, винила себя во всем происходящем. Она недостаточно сильно ценила его. Бывшая принцесса тут же отдернула себя от этой мысли, потому что это не было оправданием. Никоим образом нет — за нее говорила лишь минутная слабость и проклятая всепрощающая женская сущность. Как же она ненавидела это. — Вы похожи, поэтому я приняла вас за брата с сестрой, — выкрутилась Азуми, желая увести Мегуми подальше от этой темы, но ошиблась. Снова. — Благодарю, — кивнула девушка. — Там, откуда я родом, говорят, что пара, которая похожа на друг друга внешне, имеет перспективу очень счастливого совместного будущего. — Вот как, — процедила Азуми, поджимая губы. — Довольно забавно, но я склонна полагать, что все зависит от самих людей, — бывшая принцесса нарочно растоптала наивность этой девчонки, и это помогло ей, хотя бы немного, усмирить свое непомерное раздражение. — Не стоит давать суевериям застилать вам глаза, — грубо подчеркнула она. — Как вам угодно, — сдержанно отозвалась Мегуми, совсем не понимая причину такого поведения Азуми. — Конечно, это все только поверья. — Откуда вы родом? — на этот раз успешно перевела тему бывшая принцесса. — С юга. Мой род довольно древний, но за неимением денежных средств вынужден был отдалиться от двора некоторое время назад, — без тени стеснения поведала Азуми девушка. — И почему вернулись? — заметно оживилась бывшая принцесса, ведь ей, и правда, была интересна эта тема. — Лорд Огня милостиво призвал нас ко двору, — Азуми едва сдержалась от язвительного комментария о том, что раньше не замечала за Озаем привычки тащить всякий сброд ко двору. — Родители как раз подыскивали мне кандидата в мужья. — Насколько я знаю, положение вашей семьи, даже после замужества, до сих пор несколько… затруднительно, — лаконично подметила Азуми, глядя на Мегуми излишне высокомерно, будто само ее присутствие рядом с бывшей принцессой было для той оскорблением. — Это так, — честно высказалась девушка, но Азуми нашла и в этом хорошем качестве свой подтекст: кажется, именно честности так не хватало в ней Таро. — Я уверенна в том, что любовь нельзя измерить деньгами. К счастью, это — не брак по расчету, — прозвучало как приговор. Так унизительно для бывшей принцессы — хуже пощечины. Пожалуй, если бы не ее гордость и железное самообладание, она бы даже позволила себе отвернуться, пряча напряжение лица и предательское дрожание губ. — Вы так уверенны, — насмешливо протянула Азуми. — Абсолютно, — без колебаний, едва не перебив женщину, заявила Мегуми. Азуми только пресно улыбнулась в ответ, ведь когда-то и сама была такой же — пылко влюбленной и совершенно уверенной в непогрешимости и чистоте этой самой любви. Ramin Djawadi — I Am Hers, She Is Mine Таро появился бесшумно; еще в прихожей услышал знакомый, но, одновременно, такой далекий и чужой голос. Сначала он, право слово, не поверил. Не поверила и Азуми, которая глядела на мужчину так, будто он был призраком. Он понял все без слов, безвольно замирая, когда Мегуми порывисто обняла его, приветствуя — без чувства этикета, но пылко, чувственно. Таро не стал заключать ее в объятия в ответ, не сводя глаз с Азуми, которая казалась ему абсолютно безразличной, словно высеченной из камня. — Здравствуй, Таро, — сухо кивнула ему женщина. — Рада видеть тебя в добром здравии, — ни один мускул не дрогнул на по-прежнему идеальном лице; теперь уже голубые глаза не излучали ничего. Мужчина чувствовал себя виноватым, ведь думал, что должен был сказать ей. Прийти, пересилить собственный страх и стыд и рассказать раньше, чем она бы посетила их. Так было бы честно. Так было бы правильно. — У тебя прекрасная жена, — Таро знал, что этими словами Азуми хотела причинить боль ему, но он и так чувствовал ее каждый день, даже тогда, когда думал, что женщина-мечта, безнадежно любимая им Азуми, была мертва. Он был безнадежно болен, а она — безнадежно предана и обманута, и Таро не смел осуждать ее за жестокость, ведь он сам проявил ее по отношению к женщине. Пожалуй, он был удивлен только тем, как спокойно она отреагировала: Азуми всегда была полна выдержки и достоинства, и его всегда это восхищало. — Я только пришла поблагодарить тебя за помощь, — емко уведомила она Таро и, распрощавшись с Мегуми, поспешила покинуть дом. Мужчина нагнал ее уже во дворе, но едва только он захотел приблизиться, чтобы, как думала бывшая принцесса, обнять ее, она выставила перед собой руку, сохраняя между ними***
Ramin Djawadi — Shall We Begin? Церемония награждения проходила довольно сдержанно, несмотря на грандиозные победы, которые одержали Азуми и Азула с Зуко. Бывшая принцесса не находила весомой причины для того, чтобы затевать роскошный, но совершенно праздный пир или затяжные празднования посреди войны, и в этом была солидарна с практичным подходом Озая. Она была награждена одной из первых — сразу после королевских отпрысков, что делало Азуми весьма значимой фигурой в глазах дворян. Титул, который великодушно даровал женщине Лорд Огня носил долгое, но не менее впечатляющее название. — За проявленную храбрость и верность Отечеству и Королевской семье, именую тебя, Азуми из рода Мидзуно, пожизненной героиней Нации Огня, Хранительницей Севера и почетным ветераном войны, — Озай приколол золотой знак пламени к ее одежде, и женщина глубоко поклонилась ему в знак уважения и, разумеется, для соблюдения этикета. Никто, кроме Лорда Огня не заметил, как она игриво подмигнула ему, на краткое мгновенье растягивая губы в легком подобии улыбки. — А также, в награду за все заслуги перед государством назначаю тебя моим независимым личным советником, — добавил он насколько позже, и теперь Азуми посмотрела на Озая едва сдерживая удивление и негодование, вызванное столь внезапным решением. По залу прошелся легкий гул, который тут же стих, стоило только Лорду Огня обернуться к наблюдавшим и всем своим видом дать понять, что его слова не подлежали ни сомненью, ни обсуждению. Женщина не разделяла ничьего энтузиазма, молча анализируя сложившуюся ситуацию, которая, на самом деле, несмотря на столь головокружительный взлет, о котором она, в свое время, могла только мечтать, вряд ли сулила ей что-нибудь хорошее. Еще недавно она ясно дала Озаю понять, что больше не желала участвовать в войне и любых других ее проявлениях, и поэтому такое решение Лорда Огня настораживало ее еще больше. Такая должность превозносила Азуми гораздо выше всех генералов вместе взятых, почти приравнивая ее по значимости с Зуко и Азулой, давала огромное количество привилегий, но, все-таки, совсем не казалась Азуми удачей. Если мужчина сделал нечто подобное исходя из каких-то своих политических соображений, в чем бывшая принцесса не сомневалась, то ей действительно стоило быть готовой ко всему. Вряд ли Озай собирался объяснять ей причину такого решения, но совершенно очевидно, что все это было частью какого-то очередного хитроумного плана, и Азуми решительно не желала быть пешкой и играть по правилам, навязанными ей мужчиной. Азуми понадобилось немного времени, чтобы взять себя в руки и вновь благодарно поклониться Озаю, произнести короткую импровизированную речь и удалиться со сцены с высоко поднятой головой, занимая новое место рядом с наследниками и оставляя позади вторую и пятую линии, в которых она стояла когда-то. — Поздравляю вас с повышением, Госпожа Мидзуно, — сухо улыбнулась ей Азула, когда все закончилось, и люди, бросая на нее косые взгляды, стали расходиться. — Надеюсь, что ваша служба послужит на благо государству, и этот раз обойдется без предательств, — уколола ее принцесса, но женщина, казалось, даже не обратила на это внимание. — Благодарю, принцесса, — кивнула она. — Примите и вы мои поздравления с блестящей победой. Думаю, что после этого события Нация Огня не только приобрела значительную колонию, но и достойного наследника, о котором перестанут пренебрежительно шептаться генералы Лорда Огня, — Азулу разозлило подобное замечание, но она тут же взяла себя в руки, меняя вспышку гнева на нечто более пассивное. — Это действительно так, — согласно кивнула дочь Озая, осматриваясь в поисках брата. — Для Зуко это было шансом доказать свою преданность и безжалостность, — они обе сразу заметили, что сын Урсы покинул зал одним из первых, но продолжали говорить и вести свою, завуалированную игру. — Мужчины недооценивают женщин, — исправно продолжала гнуть свою линию Азуми, к заметному неудовольствию ее собеседницы. — Однако нам с вами прекрасно известно, кто кукловод, а кто — всего лишь кукла, ведомая им, — они обе усмехнулись друг другу так натянуто, что скулы сводило. Бывшая принцесса считала необходимым продемонстрировать Азуле то, что она все еще была на ее стороне. — В таком случае, мне стоит поздравить вас с удачным захватом Северного полюса, — дочь Озая подошла немного ближе, чтобы следующие слова могла слышать только женщина. — Или же, лишь с удачным появлением в вашей жизни питомца, — съязвила Азула, глядя в холодные глаза Азуми с намеком на воинственность, отчетливо плескавшейся на дне хищных глаз. — Интересная пташка, — задумчиво бросила ей на прощанье девочка, и Азуми понимала намек принцессы, ровно как понимала и то, что ей стоило переубедить ее в обратном.***
— Можешь остаться, — неизменно повторял Озай как-то снисходительно, по-прежнему ожидая ее вполне логичного отказа. Но только не в этот раз. Азуми молча допила остатки сакэ, хмурилась, глядя на Лорда Огня нечитаемым взглядом, долго и настойчиво расправляла складки на шелковом кимоно и осторожно, будто боясь потревожить мужчину, легла рядом, вытягиваясь во весь рост. Азуми блаженно прикрыла глаза, и мужчина наблюдал, как ее губы растянулись в тонкой, какой-то мечтательной и непривычно мягкой улыбке, а ресницы живо трепетали, безошибочно выдавая неприкрытое удовольствие. Бывшая принцесса потянулась, принимая удобное положение: легла на бок и вытянула изящную руку, подложив ее под голову. Как кошка — разве что не мурлыкала. Мужчина сухо усмехнулся, наблюдая за ее показной расслабленностью, и сам устало прикрыл глаза. Уж чего ему действительно не хватало, так это нормального сна. — Могу ли я надеяться, что стражники не найдут меня завтра с перерезанным горлом? — как бы размышляя, задался вопросом Озай, но ответом ему послужило только сомнительное движение сбоку. Лорд Огня буквально ощущал, как Азуми нависала над ним, уперевшись руками по обе стороны от его тела. Он слышал ее прерывистое громкое дыхание и ощущал, как мягкие волосы щекотали кожу, когда она склонялась к его лицу, горячо шепча в губы, подобно змее: — Не думаю, — мужчина не видел, но догадывался, что она улыбалась. — Если бы я хотела, то сделала бы это тогда, когда ты был в сознании. Не в моих правилах убивать во сне, — Азуми жадно поцеловала его, и Озай, в свою очередь, заключил ее худое тело в грубые объятья, периодически зарываясь одной рукой в мягкие волосы. — Это обнадеживает, — женщина усмехнулась его лаконичному высказыванию, опаляя губы Лорда Огня горячим дыханием — в полутьме комнаты мелькнул ее белоснежный оскал. Озай сам поцеловал ее, но уже напористее, кусая мягкие губы Азуми и с силой сжимая в своих руках ее тело, когда она норовила вырваться. Бывшая принцесса не сильно укусила Лорда Огня в ответ, чтобы заставить его отпрянуть и дать ей возможность вырваться из грубых рук, прикосновения которых неизменно оставляли синяки на ее чувствительной коже. Азуми, воспользовавшись заминкой, поспешила вернуться на свое место, и Озай, к ее удаче, не стал настаивать, похоже, действительно утомленный государственными делами. Лорд Огня молча отметил, что никогда не оставлял никого рядом с собой во время сна, кроме, пожалуй, Урсы, которая тихо рыдала в подушку после каждой ночи проведенной с ним, и раздражала этим мужчину. Азуми, к приятному удивлению Озая, не казалась ему надоедливой сейчас, когда впервые осталась у него в опочивальне. Она знала, когда следовало остановиться и не донимать его лишними разговорами, и даже ее мерное, едва слышное сопение действовало на мужчину успокаивающим образом. Лорд Огня спал очень чутко и не потерпел бы частых движений — Урса постоянно ворочалась в постели и дремала очень беспокойно, постоянно бормоча что-то себе под нос, но бывшая принцесса, кажется, не была такой, как его жена. По крайней мере, она не ворочалась, что дало Озаю долгожданную возможность провалиться в столь желанный сон.***
Лорд Огня проснулся от того, что Азуми, к его раздражению, что-то бормотала. Он только хотел разбудить ее грубым прикосновением и вернуться ко сну, пока тот не покинул сознание, как, лениво приоткрыв один глаз, заметил, что женщина шумно дышала, как если бы болела лихорадкой. Озай принял сидячее положение и зажег несколько свечей одним движением руки, чтобы получше рассмотреть бывшую принцессу: она металась по кровати, без конца расчесывая свою кожу в области ключиц и оставляя на ней багровые полосы, кое-где даже покрытые кровью. Ее чересчур бледное точеное лицо отдавало блеском в свете огня. Азуми жмурилась, с силой кусала сухие губы, и иногда ее тихое невнятное бормотание переходило на сдавленные вскрики. Лорд Огня нахмурился и отметил, что все это выглядело действительно жутко, хотя едва ли могло по-настоящему испугать его самого. Озаю понадобилось немного времени, чтобы отнять ее худые руки от расцарапанной кожи и, несколько раз дернуть женщину, тем самым заставив проснуться. Азуми распахнула глаза, плохо фокусируясь на происходящем и оглядывая то место, где она была, с явной паникой в голубых глазах. Мужчина держал ее крепко, даже слишком крепко, причиняя боль, чтобы она не могла вырваться. Бывшая принцесса жадно глотала воздух ртом, словно до этого была в воде и ей его не хватало. Когда, наконец, Азуми немного пришла в себя, встречаясь с контрастно спокойным и, в то же время, заинтересованным взглядом Лорда Огня, она непроизвольно замерла. Женщина поморщилась, глядя на вопросительно приподнятую бровь Озая, и он нехотя ослабил хватку, когда понял, что держал ее действительно слишком сильно. — Что-то грядет, — лаконично и, в то же время, совершенно неясно прошептала Азуми. — Нация Огня в опасности, — такое заявление прибавило Озаю раздражения, но только потому, что то, о чем говорила женщина, было для него неизвестным. Бывшая принцесса сильнее закуталась в тонкое кимоно, когда поняла, что ее всю трясло. — Не могла бы ты пояснить? — недовольство Озая было вполне понятным, но женщина медлила, глядя на него с сомнением, смешанным с чем-то еще, невольно отодвигаясь назад, к изголовью широкой постели. Гнетущую тишину разрушил настойчивый стук в дверь, который заставил Лорда Огня отвлечься и отвести требовательный взгляд от бывшей принцессы, в то время как она сама, на мгновение, расслабленно выдохнула. В то же время они оба понимали, что кто бы сейчас не стоял за этими дверями — вряд ли им стоило ждать хороших вестей. Озай впустил внутрь комнаты слугу, и тот бросил короткий взгляд на Азуми, которая сидела на кровати, закинув ногу на ногу, словно даже физически демонстрируя свое нетерпение. Этот человек, имя которого женщина не старалась запомнить, был личным слугой Лорда Огня, поэтому был одним из немногих, кто знал об их связи, и, разумеется, ни капли не удивился появлению здесь бывшей принцессы, молча кланяясь ей в знак приветствия. Азуми кивнула ему в ответ, но сам слуга замялся, как бы между прочим поглядывая на женщину и, тем самым, очевидно, намекая Озаю на то, что информация, которая должна была быть озвучена, касалась чего-то деликатного, и он не уверен, дозволено ли было женщине вникать в такие вопросы. Лорд Огня бросил на бывшую принцессу краткий пронзительный взгляд, как бы раздумывая над тем, стоит ли ей остаться, в то время как она глядела на него выжидающе, не слишком хорошо скрывая собственную взволнованность. — Говори, — наконец, приказал Озай, обращаясь к слуге. Азуми облегченно выдохнула и взглянула на Лорда Огня с едва заметной благодарностью. Доверие, в любом ключе, действительно много значило для женщины — особенно, когда дело, очевидно, касалось Нации Огня. Возможно, Озай оставил ее только из-за ее пока неясного сна, но это мало что меняло. — Я… я даже не знаю, как сказать, Ваше Величество — осекся слуга, когда понял, что только раздражает Лорда Огня еще больше. Азуми молча поджала губы, чтобы не вмешиваться, хотя она также разделяла напряженное настроение Озая. — Поступило сообщение с северного побережья… Вашему Величеству лучше это увидеть, — неопределенность выводила мужчину из состояния равновесия, и Озай, уже пребывающий на взводе, едва сдержался, чтобы не схватить этого идиота за грудки. — И что я должен там увидеть?! — гневно прошипел он, в то время как Азуми невольно замерла, напряженно переводя внимательный взгляд лазурных глаз то на одного, то на другого мужчину. — Кладбище, — холодный голос самой бывшей принцессы неожиданно прорезал гнетущую атмосферу, и два недоумевающих взгляда были мгновенно устремлены на нее. Мужчины коротко переглянулись, ведь оба не понимали, что имела в виду женщина. — Тысячи прибитых к берегу мертвых рыб. Кладбище рыб, — пояснила Азуми с непонятным никому, даже ей самой, холодным энтузиазмом. Лорд Огня нахмурился, глядя на женщину с нечитаемым выражением лица, но ее не покидало ощущение, что он что-то обдумывал в параллель. — Откуда вы… — неожиданно подал голос до того молчавший слуга, который, конечно, знал о том, что сказала женщина, но лишь понаслышке. Практически никому в столице не было известно об этом, и хотя мужчина был уверен, что слухи распространятся быстро, но не думал, что настолько. — Это мой сон, — сдержанно пояснила она, глядя исключительно на Озая. Мужчина ничего не ответил и даже не взглянул на нее, но Азуми этого не требовалось, ведь она понимала, что он уже догадался. — Сколько времени добираться до северного побережья? — наконец, спросил Лорд Огня, разряжая накаленную до предела долгую тишину. — Около недели, если гнать комодо без продыху, а затем собрать экипаж и корабль, или три недели, если передвигаться паланкином и… — как-то неуверенно вычислил слуга, когда Озай бросил на него раздраженный взгляд. Эти варианты, очевидно, его не устраивали. — Мы полетим, — вновь подала голос до того молчавшая Азуми, и Лорд Огня обернулся к ней. — Бао Йин доставит нас туда напрямую за несколько часов. К тому же, если передвигаться ночью, то есть прямо сейчас, возможно, у нас появится шанс проскользнуть незамеченными и не привлекать к себе ненужное внимание, которое, как я понимаю, не желательно, не так ли? — Озай только согласно кивнул, сочтя такой вариант наиболее приемлемым, несмотря на вялые возражения со стороны слуги по поводу его безопасности. Ramin Djawadi — Needle Когда они, под покровом ночи, вышли на улицу через тайные ходы, чтобы не привлекать ничье внимание, им пришлось немного подождать орла, который самовольно отправился на воздушную прогулку. Озай не выглядел взволнованным, когда Бао Йин, наконец, бесшумно приземлился недалеко от того места, где стояли они с Азуми, но женщина ясно увидела в нем напряженную сосредоточенность, граничащую с заметным интересом. — Расслабься, он не причинит тебе вреда, — кратко улыбнулась Лорду Огня Азуми, на что он только закатил глаза. — Если я попрошу, — хитро добавила она с беззлобной смешинкой. Вряд ли женщине еще предоставится шанс увидеть хотя бы на толику неуверенного в чем-либо Озая, а потому сейчас она от души наслаждалась его, пусть скупой и сдержанной, реакцией. — Подожди здесь, — бывшая принцесса прошла к орлу, оставляя мужчину позади. — Привет, малыш, — она мягко погладила его по клюву и переместилась на оперенье, когда Би, горделиво демонстрируя свое недовольство, громко фыркнул. — Знаю-знаю, прости, — Азуми искренне улыбнулась такой реакции Бао Йина, когда он заставил ее почувствовать, что она оторвала его от очень интересного занятия — разглядывания горных массивов. — В следующий раз отправимся вместе гонять овец, договорились? — метод действовал безотказно, и женщина хорошо это знала. Озай негодовал всякий раз, когда слышал отрывки их псевдо-разговора. — Прокатишь нас к одному интересному месту? — Би оторвался от рук бывшей принцессы, которые гладили его оперение, и посмотрел на Озая не иначе, как воинственно. — Подойди, — обратилась Азуми уже к Лорду Огня, и тот молча, хотя с явным неудовольствием, последовал ее указанию, ведь действительно не знал, что ему следовало делать. — Ему нужно увидеть тебя, — все эти неясные фразы со стороны женщины раздражали Озая, и он не преминул сообщить ей об этом, за что тут же получил гневное фырканье со стороны Бао Йина. — Он знает обо всем, что ты сделал мне, так что, на твоем месте, я бы не стала испытывать его терпение, Озай, — абсолютно серьезно заявила Азуми, и мужчина понял, что она вовсе не пыталась его напугать. — Просто дотронься до клюва, — Озай не желал уступать, глядя на бывшую принцессу с вызовом. — У нас нет времени на эти глупости, — отмахнулся он. — В таком случае, он сбросит тебя со своей спины раньше, чем ты успеешь на нее вскарабкаться, — сухо уведомила разгневанного Лорда Огня женщина. — Просто сделай то, что я говорю, — командный тон Азуми, очевидно, совершенно не нравился мужчине, — пожалуйста, — поспешила добавить она куда более мягко, чтобы склонить упрямца в нужную сторону. Озай исполнил все в точности, как сказала ему бывшая принцесса, и ничего не почувствовал, но не преминул заметить, что сам орел теперь вел себя с ним более благосклонно. Азуми с легкостью поднялась на спину Бао Йина, в то время как Озаю пришлось повозиться, ведь он совсем не хотел принимать предусмотрительно протянутую ею руку помощи. Би задачу Лорду Огня не облегчал, совсем «не нарочно» постоянно двигая крыльями, будто в нетерпении. Азуми только усмехнулась такому поведению орла, но одергивать его не стала, ведь и сама наслаждалась зрелищем. — Ты ему не нравишься, — как бы между прочим уведомила она Озая, который, спустя долгие минуты мучений, наконец, забрался на спину птицы. — Это взаимно, — кратко ответил Лорд Огня, и орел недовольно фыркнул в ответ. Азуми только молча закатила глаза, не сдерживая усмешки. — Держись, — бросила она Озаю, и мужчина, вероятно, хотел спросить за что именно, но его вопрос утонул в потоке воздуха, когда Бао Йин, нарочно, взлетел вверх слишком резко. До ушей Азуми донеслись тихие проклятья мужчины, и она, как и Би, пребывала в необыкновенно добром расположении духа, молча давясь своим смехом. Когда они набрали достаточную высоту, Озай действительно оценил все прелести такого передвижения — Азуми ясно увидела это по его заинтересованному взгляду. Столица спала, и лишь огни, освещающие главные улицы, были ночными стражами спокойствия. Ориентироваться в Нации Огня женщине было куда проще, поэтому она просто направила Би в нужную сторону и расслабленно вытянулась на спине орла, прикрыв глаза и изредка морщась от холодных порывов ветра. — Что ты делаешь? — недоуменно поинтересовался Озай, и от Азуми не укрылись нотки заметного скептицизма в его голосе. — Мы прибудем к побережью через несколько часов, — бывшая принцесса, нехотя открыла глаза, терпеливо поясняя. — Пока можно отдохнуть, — она демонстративно похлопала по месту рядом с собой, и мужчина, после минутного колебания, лег рядом с ней. — Он больно строптивый, — подметил Лорд Огня. — Однажды сбросит тебя вниз, — Азуми усмехнулась, потому что понимала, что Озай переживает за себя, хотя и пытается это скрыть. — Беспокоиться стоит тебе — ты первый чужак, которого он катает, — справедливо сказала бывшая принцесса. — И я ему не нравлюсь, — резонно подметил Озай. — Ему никто не нравится, — пожала плечами женщина. — Кроме меня, пожалуй, — самодовольно усмехнулась Азуми. Мужчина хотел спросить что-то еще, но не стал. — Красиво, — выдохнула женщина, вынуждая Озая приоткрыть глаза. — Умеешь ты прогнать сон, Мидзуно, — только по раздраженному высказыванию Лорда Огня бывшая принцесса поняла, что прошло уже достаточно долго времени. — И ради чего, — фыркнул мужчина совсем беззлобно, и Азуми позволила себе краткую мысль о том, что, возможно, если бы не все то, что они пережили, она бы могла проникнуться к Озаю симпатией. Однако все они, к сожалению, были порчены властью. — Могу показать кое-что еще, — Лорд Огня не был заинтригован в ее словах ровно до того момента, пока Азуми не поднялась на ноги, вытягиваясь и морщась от ветра, бьющего в лицо холодным непрекращающимся потоком. — Впечатляющий вид, — хмыкнул Озай, хитро прищуриваясь и глядя на нее снизу вверх. Женщина только молча закатила глаза. — Советую тебе не следовать за мной, — подмигнула она ему, и Лорд Огня даже не успел осознать, как Азуми, расправив руки, улетела вниз. Озай дернулся, наклонился, чтобы разглядеть ее фигуру в предрассветном тумане, но не видел ничего. Не сказать, что его это испугало, но, с этого момента, он окончательно убедился в том, что Азуми была ненормальной. Бао Йин резко опустился вниз, вынуждая Лорда Огня, тихо чертыхаясь, ухватиться за его оперенье с особым усердием. Вскоре, мужчина физически почувствовал, как бывшая принцесса, пойманная орлом, оказалась рядом. — Это не так скучно как звезды, да? — выражение совершенного и такого несвойственного ей искреннего счастья, застыло на лице Азуми, когда она тщетно пыталась отдышаться. — Я все чаще начинаю задумываться о том, что кто-то сильно приложил тебя головой на войне, — жестко подметил Озай, но женщину, пребывающую в добром расположении духа, это совсем не задело. — В таком случае, тебе стоит опасаться меня, — сказала бывшая принцесса с явным наслаждением. — Кто знает, может я столкну тебя с Бао Йина в качестве развлечения, — как бы раздумывая, протянула Азуми, издевательски ухмыляясь. Ramin Djawadi — Prologue Лорд Огня хотел было что-то ответить в привычной ему манере, но отвлекся на вид, который милостиво открывали им облака и туман: Угольный остров едва виднелся, но нельзя было не обратить внимание на маленькие и большие тушки морских обитателей, кое-где хаотично разбросанных по непривычно мутной морской глади, и чья серебряная чешуя красиво блестела, отражая лучи восходившего солнца. У берега эти мертвые рыбы заполонили буквально все пространство, источая жуткую зловонию и окрашивая загустевшую прибрежную воду в насыщенный бордовый оттенок. Все рыбы были мертвы, но никем не тронуты, так что что именно спровоцировало такой массовый ужас, было сложно понять. К берегу подлетали вороны, желающие полакомиться мертвым мясом и вынуждающие наблюдавших за всем этим хаосом отмахиваться от них. Жителей Угольного Острова предусмотрительно разогнали по домам и ввели комендантский час, так что все улицы были пугающе опустошены. Бао Йин приземлился значительно дальше побережья, ведь он был недоволен наличием рыхлой почвы в виде песка, поэтому Озаю и Азуми пришлось идти довольно далеко, постоянно увязая во влажном песке из-за надетых на них тяжелых сапог. Практически у самой воды их уже ждал губернатор, очевидно, уведомленный о скором появлении на Угольном Острове Лорда Огня. Они оба осмотрелись, не скрывая брезгливости, то и дело мелькавшей на аристократичных лицах. Когда губернатору удалось отвлечь Озая от не радующей душу картины, он принялся объяснять положение дел, в то время как бывшая принцесса с интересом зашла в воду по щиколотки, игнорируя зловонию и вязкость. Она, попеременно, выудила из воды несколько различных рыб, осматривая их с особой придирчивостью и внимательностью. — Дайте мне нож! — сказала она так громко, чтобы ее услышали все те, кто стоял на берегу. Озай, отвлекшись от доклада, нахмурился и посмотрел на женщину выжидающе. Один из стражников, сопровождавших губернатора, протянул ей орудие, когда дождался разрешения Лорда Огня в виде простого кивка, однако заходить в воду не спешил. Азуми, глядя на мужчину с нескрываемым раздражением, медленно подошла, постоянно спотыкаясь и путаясь в загустевшей воде. Трясина. — Как девчонка, — пренебрежительно фыркнула бывшая принцесса, грубо вырывая кинжал из руки стражника, тем самым заставив того виновато покраснеть. Озай только кратко усмехнулся, а губернатор нервно посмотрел в сторону подчиненного, не совсем понимая, чем именно была вызвана реакция Лорда Огня. Азуми выудила довольно крупную рыбу, еще раз придирчиво осматривая ее и подмечая малейшие детали: отчетливая бледность и оттопыренность жабр, распахнутый рот, жуткие мутные глаза — все это указывало только на одну причину смерти, но женщина желала убедиться наверняка. Она распорола рыбе живот, и долгое время стояла неподвижно, тем самым держа в напряжении тех, кто находился на берегу. Азуми только согласно хмыкнула самой себе — кровь плохо свертывалась. Женщина вернулась на берег, без стеснения, но грациозно, как и всегда, садясь на прохладный песок и стаскивая с себя окровавленные грязные сапоги, с совершенно невозмутимым видом. — Не знаю, от чего вода побагровела и связано ли это как-то со смертью морских обитателей, но рыба точно задохнулась, — мрачно высказалась Азуми, когда выжидающие взгляды всех, кто был на берегу, вперились в нее одну. — Вы… уверены? — с сомнением протянул губернатор, за что получил сразу два раздраженных взгляда — один от бывшей принцессы и второй от Озая. — Вы можете убедиться в этом сами, — холодно съязвила Азуми, откидывая свои сапоги прочь, и резко поднимаясь на ноги. — Вперед! Если, конечно, не боитесь замараться, — женщина сделала приглашающий жест в сторону воды, всучив опешившему мужчине окровавленный кинжал, который он тут же выронил из своих дряблых трясущихся рук. Азуми встала позади хмурого Лорда Огня, который, переговорив с губернатором совсем недолго, направился к Бао Йину с твердым намерением поскорее вернуться в столицу. — Трусы, — пренебрежительно скривилась бывшая принцесса, когда они отошли от берега на значительное расстояние. Озай бросил на нее краткий взгляд, усмехаясь: весь вид Азуми вопил о том, насколько она была взбешена. Он сомневался, что она бы позволила себе нечто подобное в другой ситуации, если бы не произошедшее — увиденное ими действительно угнетало. Увиденное ими не поддавалось никакому логическому объяснению, и сама только мысль о том, что это было связано с Духами Океана и Луны, не вселяла надежду на счастливый исход. — Такие люди не достойны быть гражданами Нации Огня. — Как ты определила причину смерти рыбы? — полюбопытствовал Озай. — Жизнь в рыбацкой деревне должна была чему-то меня научить, — пожала плечами Азуми, не разделяя интереса Лорда Огня к данной теме. — А что, было впечатляюще? — горделиво спросила она, но больше для того, чтобы разрядить обстановку. — Единственный впечатляющий момент был тогда, когда ты начала раздеваться, — насмешливо бросил мужчина, поддерживая ее желание. Бывшая принцесса закатила глаза и недовольно фыркнула, ускорив шаг. — Из всего произошедшего я могу подчеркнуть только то, что мне немедленно нужны новые сапоги, — Азуми недовольно кивнула на свои босые ноги, и ее серьезность в этом вопросе просто вынудила Лорда Огня усмехнуться. Очень скоро Бао Йин покинул Угольный остров, и Озай с Азуми позволили себе немного отдохнуть, периодически обмениваясь незначительными колкостями, ведь думать о том, что они увидели, до прилета в столицу совершенно не хотелось.