Снейповедение

Я начинала тихо ненавидеть Хогвартс, как и весь волшебный мир. А ведь казалось, что я приспособилась к нему. Приспособилась, но и раскусила. И снова виной всему был Снейп. Сейчас ситуация была такова, что магический мир крал бессовестно моего человека. Того, кого я сама выпестовала, выдумала, почувствовала, почти поняла и готова была забрать с потрохами. Я слишком четко нарисовала перспективу в собственном разуме, потому что Северус Снейп обладал всем набором мужских слабостей, да еще и усугубленных непривлекательной внешностью, помноженной на раздражающе могучий ум. Эта гремучая смесь из противоречий будто нарочно вела его во тьму. Ведь он просто не мог стать человеком тихой гавани, плывущим по течению — одним из многих… Он шел туда, где предлагали безграничные возможности, не отягощенные моралью приличного общества, что облегчало осуществление поиска любыми средствами. И не обязательно это был чистый порок. Как раз напротив. Сколь-нибудь начав общаться с причастными к движению Повелителя, я поняла: свое там могли найти самые разные люди. И все же были безжалостные исключения из многообразия форм сотрудничества. Мне, как магглорожденной волшебнице, не было там места. Я могла стать кем угодно: рабочей силой, при некоторой сноровке, объектом уничтожения. Можно было еще прикинуться инструментом для утоления низменных страстей. Но кто гарантировал, что хозяином моей жизни станет именно Снейп?

***

Ночь вышла скомканной. Очень скоро я поняла, что спать в обнимку — тяжкий труд. Становилось все жарче. Нога на попе, являвшаяся вроде доказательством полного раскрепощения и доверия, — все тяжелее. Хотелось в туалет. Но перспектива похода на улицу зимой способствовала фантастической выдержке. Одежду Снейпа следовало развесить у огня получше, и сам огонь проверить. А еще и живот, как назло, сводило от голода. Утолить его было нечем. Я осторожно ретировалась, стараясь раствориться в кольце его рук. Сползла на пол. Огонь в камине горел исправно. Магической составляющей в нем было больше, чем дров. Языки вполне осязаемого пламени плясали по нетронутым поленьям. Раньше я такого не видела и отложила галочку в памяти, спросить о формуле этого полезного в хозяйстве колдовства. Таким образом, я неумолимо пришла к выводу, что быт догнал нас прежде, чем сформировалось регулярное общение. Раньше, чем законом позволено съезжаться на отдельной территории. И меня это не страшило. Я хотела ухаживать за Северусом! Я ведь всегда чувствовала его недолюбленность. Этот надрыв, который он пытался компенсировать, культивируя свое чувство к подруге детства. — Куда ты? Его взгляд и голос были совершенно свежими. Северус выглядывал из-под одеяла, как птенец из дупла. Думаю, он переработал весь страх и ужас сегодняшнего дня. Перетер в жерновах чистого разума всю его провокационную составляющую. И решил, что я — еще тот подарочек. В принципе, он мог привыкнуть за все время к тому, что я не церемонюсь. Но стала ли его радовать моя самостоятельность с некоторой самодостаточностью и пребыванием себе на уме? Ведь и Снейп стремился обрести что-то наподобие свободы. Иногда в его поведении проскальзывали нотки довольно авторитарной личности. Не без моей помощи, как повелось. Ведь это именно я - без ложной скромности - заставила его приподнять нос от пола. А теперь передо мной вставала ребром задача заново перековать уже преобразованную мной личность. А этот Снейп однозначно умел давать сдачи. — Схожу, проверю, каков уровень снега… — Ты меня разбудила, — напомнил капризно, оставив над одеялом одни глаза. — Прости! — я пожала плечами и продолжила прощупывать и протряхивать одежду. — Не суетись, утром поправим заклинанием, — напомнил он обреченно. — Ах, да. Заклинание! Как обычно… — я призадумалась. — А еду ты нам наколдуешь? — Закон о трансфигурации гласит… — Я помню. Но ты, возможно, знаешь как обойтись без трансфигурации. — Когда выйдешь, — Снейп свел глаза к переносице, — погляди, нет ли поблизости рябины или калины. Заварим чай. — Северус, — взмолилась я. Картинка мрачного ночного леса завораживала. Я почти позабыла, зачем вышла, натянув на ноги ботинки Северуса. Сама-то умудрилась вылететь из школы в туфлях. Под мантию пробрался морозец. Мурашки покрыли голые ноги. И я наконец-то поняла, что ноги у меня именно что голые. А я сама верчу попой перед мальчишкой значительно более пуританского воспитания. Налюбовавшись густым ельником, следы закидала и отправилась вновь к теплу очага. Снейп натянул подштанники и рубашку, сложил ноги по-турецки и уставился в огонь. Я присела на краешек дивана. Голову однозначно проветрило. Гормональный пресс, возникший на фоне пережитого приключения ослабел. А нам обоим еще было жить и жить с содеянным. — Интересно, до утра далеко? — выдавил он сквозь зубы. — Ты голоден? — предположила я для продолжения беседы. — Я могу не есть несколько дней. Летом я не особенно много бывал дома. Зависело от того, как вел себя отец. Я не верила своим ушам. Северус делился многими фактами своей биографии. Но настолько отрывочно, что картинку, как пазл, приходилось собирать самой. Я превратилась в слух. — Если он уходил в запой, я предпочитал прятаться в шалаше у реки. У меня там все было обустроено. Но у нас часто ни хлеба, ни еды не бывало. Мать готовила редко. Наверное, не хотела, — рассуждал он сам с собой. — Поэтому пришлось выучить относительно съедобные травы. Летом в лесу я бы нас прокормил. Можно найти птичьи гнезда, грибы и ягоды. Сейчас, как я понимаю, мы можем только еловую ветку запарить. Напиток витаминный, но питательный — так себе. — А что в это время делала мама, ну, когда ты уходил? — спросила я машинально. — Оберегала меня, как могла… — он снова хмурился. — Она запретила мне вступаться за нее и велела беречь себя. Наверное, с тех пор я разучился сопротивляться. Поэтому, спасибо тебе! Есть вещи, перед которыми я пасую: натиск грубой силы. Мне кажется, что его не возможно преодолеть. Хотя и битым я быть не боюсь. Мне столько раз влетало. Впрочем, до Хога было еще тяжелее. Я ведь ходил в маггловскую школу! Иначе меня бы отобрали у мате… у родителей… В приюте, наверное, было бы сытнее. Но там не спрячешься от себя самого. Не скроешь выбросы магии. У тебя были выбросы? Он не зря спрашивал. Потому что я рассказывала о нашем обычном быте, который казался Северусу сказкой. О том, что мы делали на Рождество, как ходили в гости. Как ездили летом на море. Вода была прохладной, и плавать я так и не научилась. Я, действительно, ни слова не сказала о магии. В моей жизни совсем не было элемента томительного ожидания, предвкушения. — Нет. К нам просто пришел сотрудник Министерства, кажется, из отдела Контроля волшебства несовершеннолетних. Он сказал, что я волшебница. И дальше из всего многообразия путей у меня остался один. — Какая же ты волшебница? Ты — ведьма! — воскликнул он в ответ и рассмеялся. — Почему?! — я даже приобиделась. — Потому что волшебницы это те, что машут палочкой. Это такие девочки, к которым птички сами слетают в руки. У них даже щепка, воткнутая в землю, дает побеги. И выбросы бывают с раннего детства - то куклы под потолком летают, то загорится что-нибудь. — А ведьмы? — я знала, у кого спрашивать. Северус любил разбирать магию по косточкам. — Ведьмы просыпаются позже. Способности пробуждаются вместе с женской природой. Они пьют энергию эмоций. Часто используют мужское начало, — голос зазвучал вроде бы на пол-тона ниже. — Ведьмы, как паразиты, — предположила я. — Не совсем так, — я видела вновь, как он краснеет. — Ведьма способна делиться. Потому что она живет в этом движении концентрированных энергий. А не является лишь приемником, как волшебница. Я попыталась вспомнить собственные ощущения. Мне было хорошо и почти не стыдно. А мое желание взять за руку Мальсибера… Нет. То, что вскипало между мной и Снейпом, напоминало бурную химическую реакцию. Мне даже страшно стало! Как мы пережили практически обнаженную близость с такой легкостью? Или в этом крылась главная загадка полной совместимости? Он сам взял меня за руку, смял пальцы, а затем сплел их. Я подсела и сделала то, что не получилось накануне. Прильнула ухом к его груди, а там — звонкое сердце сквозь тоненькую преграду, как на ладони. Снейп показался мне еще более уязвимым. — Я защищу тебя, — пропела я, обращаясь прямо к сердцу, — как и обещала. Так мы просидели некоторое время, пока за окнами ночь не сменилась серостью зимнего рассвета. Приблизительно через час после того, как стало светать, повалил снег крупными хлопьями. Снейп поставил темпус, сигналящий с интервалом в час. Мы получили приблизительное представление о времени. От чего легче не сделалось. Организм смирился с отсутствием еды и законсервировался, не мешая руладами в животе. А в Хогвартсе тем временем прошел завтрак, и начались пары. — Надо выбираться, — сказал он спокойным голосом, но тоном таким, что я догадалась — все пропало. — Не мог же он забыть?! — Не может Авада промахнуться… А его наверняка задержали. И за нами явится дисциплинарная комиссия — в худшем случае. — А в лучшем? — Один из деканов с чемоданом в руках. — И я даже догадываюсь чей! — я горько усмехнулась. Северус теребил сжатые в ниточку губы. Поднялся и стал наводить порядок в гардеробе, обрастая панцирем повседневности. — Может, трансгрессируем? — У меня нет допуска. А у тебя? — он почти умолял. — Я записалась на весну. — М-да… До весны мы так не протянем, — пошутил он с горечью. Мы потушили камин и вышли за двери, очутившись в абсолютно враждебной среде. Оказывается, вчера - это были цветочки. А сегодня как раз ягодки поспели. — Пешая дорога к спрятанным домам, — рассуждал он вслух, — никогда не ведет в лоб. Потому что волшебники, умеющие чувствовать магию, найдут дверной проем. Обычно дверь на общем магическом фоне выглядит, как воронка портала. — Ты умеешь! — утвердила я восторженно. — Я много чего умею. Может, это будет мне на руку, но пока я склонен считать, что все способно сыграть против меня. Дом мы обошли. И я стала свидетелем фокусничанья. Он прислушивался к тишине, приглядывался. Приникал к земле, раскапывая снег. Поклясться могу, что он буквально вынюхивал след. Так мы и продвигались: медленно, но уверенно. Через четверть часа стало видно приметы просеки. Кое-где мелькали следы заготовки леса. — Магглы! — воскликнул он, прищелкивая пальцами. — Видишь, следы от циркулярной пилы. Наши бы воспользовались зачарованным топором. Через некоторое время мы оказались в маленьком городишке. Денег не было, а с ними и надежды таяли, как дым. Единственное, что не могло не радовать, - мы спросили, и оказалось, городок этот находился всего в часе езды от станции прибытия Хогвартс-экспресса. Так как волшебники не построили своих железных дорог, наш поезд прибывал на вполне маггловскую станцию. — Как ты думаешь, может, заколдовать кого-нибудь? — промерзшие ноги делали меня оптимистом. — А с какой скоростью «надзиратели» из министерства засекут нас? И что ты предпочитаешь: Конфундус или Империус? Последнее особенно внушает доверие. — Я не знаю! — А раз не знаешь, то одолжи метлу у того маггла. Скажи, что нам велели убраться на заднем дворе, а у нас сломалась. Уж не знаю почему, но приказам Снейпа сопротивляться было невозможно. Пожилой маггл не возражал сделать небольшой перерыв в работе. Тем более, сильный снегопад немедленно сводил ее результаты на нет. В тихом закутке Снейп недоверчиво покрутил облезлую метелку и оседлал ее с видом малыша, решившего поиграть "в лошадку". Я с серьезным лицом пристроилась сзади. Летун из меня был еще хуже, чем трансфигуратор. И… Мы не полетели - мы попрыгали. Несколько раз повторили: «Вверх!» А метла оказалась метле рознь. — Возвращаем? — реплики были все короче, а недосказанность - все нецензурней. — Ни в коем случае. Меняемся местами. — Для чего? Какая разница? — Будешь ты меня спасать, — он пожал плечами. Мы пересели. Я смотрела круглыми от ужаса глазами на древко старой метлы. Выточенное на токарном станке, совершенно гладкое, оно было засалено и зашлифовано руками. Я вспомнила чувство беспомощности, болтающиеся по бокам от школьного Чистомета собственные ноги, будто и не мои. Это было не страшнее, чем сейчас не вернуться. Земля уплыла. Крыши приблизились. "Вверх", - приказала я мысленно и нырнула в вату низкой облачности. Со спины меня обнимал подозрительно горячий и трясущийся Северус. Похоже, у него и вовсе был припадок. В ухо мне летели, заглушаемые свистом ветра, обрывки фраз: — Господи, помилуй… Я буду хорошим! Клянусь Мерлином и Морганой, и Мордредом… Фу, черт… Как раз тут и я воскликнула в сердцах вражье имя. Мы ведь так и не знали, куда лететь. На метле я освоилась не потому что нравилось или способности проснулись. Просто с такой высоты совсем не страшно падать. Расколотимся насмерть и все. Но, следуя логике, я забрала ниже и пристроилась вдоль дороги, петляющей внизу. Скоро нам повезло. Хогвартс, для тех, кто видит, стоял на возвышенности. Его ничто не загораживало. Настоящие высокие горы начинались дальше к востоку. Попросту я его увидела. Увидел его и Снейп. Он сжал меня еще крепче, так, что и дышать стало трудно. Но в этой слитности я вновь ощутила прилив сил. Жаль, что любые силы иссякают под взглядами двух деканов…