Снейповедение

Зал кубков, тускло освещенный и, как всегда, забытый всеми, навевал тоску. За пыльными стеклами витрин толпились кубки. Скукоженные, пожелтевшие бумажечки на торцах полок лепились, словно ценники в маггловском супермаркете. Все достижения имеют цену. Материализуются они, при их несомненной значимости, в разнокалиберные кубки, а вот влияют ли в дальнейшем на судьбу обласканных мимолетной славой — большой вопрос. Филч снабдил меня мотком ветоши и серой, густой пастой для чистки меди. Как ни странно, он, в своей манере, не стал читать лекцию о пользе физического труда в воспитании подростков. Не стал, закатывая глубоко запавшие на худом лице глаза, поминать и немыслимые наказания времен инквизиции, которые сам вряд ли застал. Я чувствовала себя невыносимо одинокой в этой обширной комнате. Палочку Спраут мне так и не вернула. Она вдруг показала себя достаточно авторитарной личностью. Сказала, что копошиться в земле всегда можно и без магии. А тут и Филч подоспел со своим излюбленным: и без магии — без магии… Но не это страшило меня. Не я ли сама готова была в любую минуту повести простую жизнь? Я думала, как обычно, об одном человеке, будущее которого не видела без наличия у него палочки. Он должен был колдовать! У него получалось! — Фух! — звучно раздалось за спиной. Я обернулась, не веря собственным ушам. Но в дверях топтался мой «рыцарь», увешанный словно доспехами, котлом, портативной горелкой и своей потертой сумкой, готовой лопнуть по швам. В руках он держал промасленный пакетик с чем-то съедобным. — Северус! Закончились слова… Мы не виделись всего ничего — меньше суток. Раньше нас будто совсем не волновали расставания. И теперь я старательно не думала, как долго мы можем пробыть порознь. Потому что я — рациональный человек, хоть и с сумасшедшинкой. Неужели любовь творит такие чудеса? Не могу сказать, что мне эти шутки разума по нраву. Он сгрузил вещи, расстегнул мантию, но передумал ее снимать. В помещении без отопления легкая прохлада забиралась под одежду, заставляя поежиться. Помялся еще немного и сел на пол. Все-таки мы не знали пока, что поделать друг с другом. Может оно и к лучшему, особенно вспоминая, чем ранее оборачивалась чрезмерная близость. Я села напротив. — Вижу, Филч расстарался! — он коротко усмехнулся. — Раньше выдавал еще и набор разных щеток. А теперь, наверное, бюджет урезали… — Но, Северус, этого просто не может быть. Я не верю, что тебя могли отправить на такие работы, тем более одновременно со мной. — Я по-твоему достоин только чистить загоны за гиппогрифами? Садись… Он не стал смеяться собственной шутке. Расставил свои длиннющие ноги пошире, словно кукла без шарниров, и принялся мостить котел на горелку. Я не первый раз видела, как он пользуется зельеварческими принадлежностями. Но почему зрелище каждый раз превращалось в обряд служения древнему божеству? Снейп несколько раз провернул котел вокруг своей оси, не взирая на положение ручки. Нельзя просто сказать, что он ориентировал его по сторонам света — компас он не доставал. Мой зельевар положил палочку на ладонь и стал обносить пространство, не вставая с места. Я все ждала, что черная палочка начнет вращаться, как стрелка, но она продолжала лежать неподвижно. Наконец, удовлетворившись полностью некими невидимыми и неосязаемыми приметами, он развел огонь, сотворил воду и открыл-таки свою огромную торбу. Приблизительно после часа возни, когда у меня лично затекла спина и седалище взмолилось о пощаде, Северус объявил, что можно опробовать образец. Я встала, пошатываясь, и побрела к стеллажу за кубком. Наверняка существовали всякие бытовые зелья, думаю, что их печатали регулярно в изданиях для ведьм-домохозяек. Но почему-то позабыли преподавать в школе. А ведь такая малость могла спасти руки многих несчастных от волдырей, а умы — от бесчисленных имен и фамилий. Капля состава прокатилась по стенке, но ничего особенного не произошло. — Дай, потру, — предложила я с надеждой, прикидывая, сколько кубков удалось бы почистить за это время. — Не стоит. Состав не работает, — но вместо того, чтобы начать рвать на себе волосы, Северус улыбнулся. — Тебе скучно, — заключил он. — Если бы ты мог разговаривать во время варки зелья… — Я думал, ты не хочешь беседовать, — его брови совершили несколько замысловатых движений. — Где твоя палочка? — Помона не отдала. Я часа два слушала выговор. — Наверное о том, с кем дружить, — он бросил на меня беглый взгляд. — Наверное о том, что всякие неучи портят лицо школы. Что нас не научили основам безопасности, а преподать их на ЗоТИ как всегда некому. А еще, что мальчики опасны сами по себе, даже если напоминают старую швабру или тюфяк. Это с ее слов. Но слышал бы ты, как она распиналась о Мальсибере! Он-де, и хищный зверь, и его стать… Только локоны забыла упомянуть. — Да уж. Мои локоны, — он накрутил прядь на палец. — У тебя просто очень тонкие волосы. Если за ними ухаживать… Но мне и так нравится. Я потянулась, чтобы прикоснуться к его голове. Северус мгновенно сжался. Он продемонстрировал однозначную защитную реакцию. Почему? Я прикасалась к нему прежде. Последний опыт близости разрушал все барьеры. Стеснялся до сих пор произошедшего? Тогда закрылся бы в одну из своих раковин рака-отшельника. И мы могли бы не встречаться до самого выпуска. — Ты хочешь до меня дотронуться? — спросил он просто и откровенно. У меня щеки стали пунцовыми. — Ты мне помешаешь. Но я уже полчаса думаю, как бы нам, не прерывая варку зелья, соприкоснуться. Начинать нужно с обнимашек, сама понимаешь… Фразы рубились на лету. Очевидно, мы боялись делать выводы. Да и какой нам от них толк? И мое основное условие о покаянной беседе пока повисло в воздухе. Северус убавил огонь. Он стащил с себя любимые и неизменные ботинки, а я загадала, что лучшее в нашей жизни начнется, когда он наконец-то сменит обувь. Это глупо и суеверно, но, кажется, они держали его, подобно тем нескольким якорям, которые он сам себе соорудил, потому и донашивал теперь эти свои вериги до дыр. Штопанные носки полетели сверху, довершая живописную картину визитеров из самой преисподней. Я не нуждалась в объяснениях в такие моменты. Мной завладел азарт. Сердце колотилось, а форменные туфли полетели в разные стороны вместе с теплыми чулками. Сидеть на полу стало совсем дискомфортно. Зато мы смогли соединить ступни ног. Они прижались, как намагниченные. Северус продолжил ранее начатое дело. А я с удивлением обнаружила — что-то меняется. — Знаешь, Слагхорн рассказал мне сентиментальную историю о том, как он пытался устроить побег с «неправильной» невестой. В ней было все: звезды и Луна, черные фестралы (но это, я полагаю, он привирает). А вместе с этим пяток взрослых родственников, всыпавших ему без всякой магии так, что спину пришлось собирать как раз с помощью магии. Так что палочку он мне вернул сразу же. Я слушала его, но его слова звучали музыкой без текста. Наверное, Северус колдовал параллельно, не произнося заклинание вслух. С него станется. Этот мог преподносить сюрпризы. Но мне не могло показаться, что странное тепло поднимается от конечностей, окутывает область сердца, а потом душит, обволакивая шею. — Тебе не кажется, что я всю жизнь хожу по твоим следам? Топчу их, наступаю! Даже сейчас! Карабкаюсь по твоим лестницам, спускаюсь в твои подземелья. Но это не я живу твою жизнь, а ты — ворон на моем плече! Я слышала себя — насколько пафосны мои слова. Настолько же мало заключалось в них здравого смысла. Они скорее походили на древнее заклинание, когда колдовали как-то иначе, без использования латинских формулировок. Я бы посмотрела на отношение Северуса к сказанному… Но он вдруг занавесил лицо волосами, как ширмой, и уткнулся носом в котел, начав мешать варево с такой скоростью, что рисковал его выплеснуть. А я и позабыла, что между нами был третий: она же — единственная любовь моего мужчины. — Подай подопытного, — велел он сухо. — А кубок не отравится? — пошутила я робко. — Начнет плеваться — запихнем в него безоар! — Северус поддержал обмен шутками. На сей раз капля упала сверху, прямо на гравировку. Имя того, кто заработал жестянку, проступало отчетливо. Но от нас требовали навести блеск. Блеск давно канувшей в Лету славы… Состав, отреагировав на металл или на слой грязи, зашипел, вздулся радужными пузырями. Северус мгновенно смахнул его тряпочкой, и мы уставились на имя, гадая, кто попадется. Но он вдруг прикрыл буквы. — Давай так. Сейчас прочитаем, а потом найдем сведения об этом человеке. — И что его судьба будет значить в нашей? — я перегруппировалась и стояла теперь коленями на холодном каменном полу. — Возможно… Возможно и ничего! — он рассмеялся, подарив мне то, что я так любила в Снейпе. В эти нечастые минуты откровенности и дурачества появлялся, как черт из табакерки, тот самый мальчишка, которого хочется любить, за которого хочется цепляться. Несуразный, но привлекательный, умный, но не занудный. Мой Снейп! — Поехали. Том Марволо Реддл, — произнесла я нараспев. — Не знаю такого, а ты? — Ну, м-м-м… — он пожевал губы. — Что-то такое крутится. Но, нет! В количестве наших маленьких приключений мы соперничали теперь с самими Мародерами. После ускоренной чистки кубков, все равно занявшей время до самого вечера, вместе отправились в подземелья. Решили негласно, что прятаться смысла больше нет. По пути точно не намечалось ничего особенного. Да и стыдно — кому видно. А нам никто не запрещал! Поэтому, расходясь, мы позволили себе минутку вседозволенности. — Я тебя сейчас поцелую, — будто о намерении покончить жизнь самоубийством сообщила я. — Давай! — он зажмурился и прижал руки по швам. Я клюнула тонкие губы и положила руки на плечи осторожно, будто я обнимала фарфорового Снейпа. Вдруг он сомкнул руки на моей талии, пополз пальцами выше, перебирая струны моего терпения. Я приоткрыла губы, встречая жадный поцелуй. Уйма желаний кипели и противоречили друг другу, начиная с того, что хотелось повзрослеть скорее, но постараться ничего при этом не сломать. Не нарушить зыбкое равновесие. — Тебе не тяжело нести меня, ведьма? — спросил он вдруг, еле переводя дыхание. — Наверное, это немного другая область магии. Я лечу, когда крепко держу тебя за ноги. — Хм… Хорошо! На прощание он долго держал губы на моем лбу, а мне казалось, что таким странным образом Северус прочитал все мои мысли разом. В спальне я долго ворочалась с боку на бок. Сон все не шел. Как раз время попробовать одну из практик, которой со мной поделился Снейп как-то по случаю. Я представила, как освобождаю свое сознание. Но дело это, по всей видимости, не женское. Все, чего удалось добиться, — это начать думать в одном направлении. И ход моих мыслей позабавил меня саму. Что искал Снейп с помощью палочки? Если он читал заклинание до процесса варки зелья, то вслух его не произносил. А это — первый шаг к беспалочковой магии. Сама по себе беспалочковая магия воспринималась всеми как настоящий фетиш. Ее воспевали в дамских романах, приписывая ее наличие самым сексуальным и могучим героям. Она, бесспорно, существовала, но давалась немногим. Если так рассудить, то зелья наверняка работали и без магического вмешательства. Известно множество составов, в которые входили самые обычные растения. Тогда какую роль играл магический компонент в обычном чае?.. И могла ли магия так же входить, выходить и пронизывать нас, как универсальные проводники энергии? А если магия — энергия, то не стоит ли попытаться ее измерить? Или это совсем уж маггловский подход? Но ведь места силы никто не отменял! Мне явно не хватало знаний для систематизации своих размышлений. Выходило так, что магию можно буквально нащупать, и для этого в нас с рождения встроены приемники-передатчики. Но не во всех. И как оказалось, не совсем одинаковые. Я совершенно точно ловила психическую энергию. Надо лишь научиться ее концентрировать и преобразовывать. Именно поэтому интуитивно я и выбрала легилимента. Способности читать мысли научиться нельзя, как и эмпатию не привьешь. Если применять для этого специально придуманное заклинание, далеко не продвинешься и сойдешь с ума, потому что магическая энергия будет перенаправлена воздействовать на собственный мозг. В частности, мои суетные измышлизмы привели меня к тому, что и ноги не так просты, как кажется. Это не просто опора и средство передвижения в пространстве. Через них определенно проходил канал, концентрирующий и связывающий какие-то тонкие сферы. И руки не шли в этом плане ни в какое сравнение. Наверное, старые ботинки Снейпа не так сильно изолировали ступни ног от любой подложки. Да и разувался он при каждом удобном случае. А уж последнее «па-де-де на музыку Сен Санса «Лебедь» окончательно доказало, что мы из одного теста. Он что-то отдал мне, ничего при этом не потеряв. А уж приобрел ли что — оставалось только спросить. Не даром я брякнула свою благоглупость, больше похожую на пророческое иносказание. Что ж, посмотрим… Уморившись окончательно, я, как наяву, увидела напоследок первый урок по чарам. Левитацию не даром изучают раньше любых других заклинаний. При этом в воздух поднимался любой объект: живой и не живой, маленький и большой, так можно было управлять и водой, и самым твердым камнем. Но для пользования метлой никакого заклинания не требовалось, точнее, заклинание было — «Вверх». Но какое же это заклинание, если не требует палочки? А если "палочка равняется метла", то маггловская метелка справилась на "отлично". А значит это — оформленный волевой выброс и беспалочковая магия в чистом виде… Перестав наконец болтать сама с собой, я расслабилась, прижала ладони к кровати и довольно скоро заснула, оставив про запас одну мысль, волновавшую меня больше других. «Вверх-вверх-вверх», — звучало все тише. А разбудило меня престранное обстоятельство — я грохнулась, словно бревно, с перестуком костей всего скелета, с небольшой высоты. Никто и не заметил, а, между тем, я знала. — Эй, Лидия, чего шумишь? — сонно спросила соседка-почитательница рыжих волос.