В твоей власти

      Раньше Иван всегда успевал на собрания, но ввиду не слишком длинных ног Англии, он, Россия, вынужден был опоздать в назначенное место на несколько минут. Чтоб вы понимали, ноги, которые не принадлежат ему, при ходьбе иногда запутывались между собой, а бывало, сворачивали с пути прямиком в какой-нибудь лондонский пив-бар, но Иван, упираясь руками в дверной проём сомнительного заведения, решил для себя, что время для выпивки можно найти потом, уже после грядущего саммита. Сказать по правде, телом Англии было управлять не просто, и посему, вытирая пот со лба, Россия перевёл взгляд на высокое здание, крыша которого высится до небес — высоченный небоскрёб — именно там будет проходить собрание Большой двадцатки.       Ладно хоть до нужного этажа упрямое тело Артура всё-таки соизволило подняться, собственно, есть лифт, а как ты докажешь это британской туше, плетущейся по ступеням вверх?..       Так, задыхаясь от изнурительного подъёма вверх, Россия в теле Англии точно для себя решил, что как только увидит Кёркленда, поговорит с ним серьёзно, а не как всегда. Тридцать четвёртый этаж. Вот и прибыл Иван, без сил упав у дверей, где уже пять минут назад началось собрание. — Тупое мелкобриттовое тело, — прозвучало нелестно в пустом коридоре, а за дверью уже слышались разговоры, кажется, какая-то важная тема уже была поднята. Собравшись с силами, Иван еле как поднялся с пола, открыл дверь в просторное помещение.       Как оказалось, тема не была поднята, просто всех собравшихся заботил вопрос, куда подевался Англия. А ведь Англия среди них, правда в теле России, но об этом никто не знал. Почти никто. — Чего опаздываешь? — как всегда первый спросил Америка.       За то время, пока Артур приставал к Ивану, Брагинский выучил все повадки и отговорки Кёркленда, потому, ему не составило труда наврать так уверенно: — Джентльмены всегда опаздывают, хе-хе.       А вот смех был неправдоподобен. За этим спектаклем наблюдал Артур, находящийся в теле Ивана. Он подпёр ладонь о подбородок, любовно обводя взглядом фигуру приближающуюся всё ближе и ближе. — Правильно сказал ведь, — шёпотом сказал Англия, стоило России сесть рядом.       «Ох, моё тело. Как я по тебе скучал. Ну почему ты попало не в те руки?» — Иван, конечно, не выказал своего негодования, но тем не менее, даже не ответил. Ему хватило того, что пока шло собрание, эта британская выскочка поедала его глазами. — Что я тебе такого сделал? — тихо спросил Брагинский, сминая Артуровыми пальцами документы, что лежали на столе перед ним. — Точнее, что ты мне такого не сделал, — это было так ожидаемо — Англия не боится того, что ему могут устроить после саммита, да и зачем ему бояться, когда обладает такими телом и силой? — Хочу заметить, я долго любовался твоим телом, перед тем, как начать собираться идти сюда. Никогда бы не подумал, что ты такой… такой… — а вот подобрать правильного слова не мог, но это точно что-то было связано с восхищением. — Мне ещё стоит подучить твой язык, чтобы передать всю красоту и многогранность моих мыслей. — Тебе никогда не понять моего языка, — Россия теперь не хотел слышать Артура, более того, ему захотелось чем-то заткнуть этого бритта.       Англия, нащупав в кармане пиджака России крохотный футлярчик, достаёт его. А Иван ощущает явное смущение; мало того, что он не в своём теле, так ещё и по одежде шарятся как у себя дома. С офигевающем видом, Брагинский наблюдает, как Кёркленд деловито открывает тот маленький красный футлярчик и с крохотной белой подушечки берёт не менее крохотную расчёсочку. Вопрос: зачем она нужна? Всё просто.       Артур подсел ближе и принялся любовно расчёсывать брови Ивана той расчёской. Краска смущения не сходит с лица русского, да и в довершении ко всему этому ещё и взгляд бритта, что тоже сбивает с толку. Вот что ему нужно? — Должен же я быть неотразим. — То есть Артур в теле Ивана всё равно печётся о своём внешнем виде. А Иван в теле Артура даже счёл это за заботу. К тому же первые посторонние взгляды были привлечены к двоим, но кажется, двое несколько увлечены, и не волнует их даже то, что будут вовлечены в скандалы и сплетни, которые разнесутся от страны к стране со скоростью света. Болтунов здесь хоть отбавляй. Россия поправляет шарф на шее Англии, ведь пребывая в чужом теле, Иван тоже желал поправить себя. Но вот Иван в чужом теле, скосив взгляд, ловит на себе заинтересованные взгляды двоих главных вечно болтающих «СМИ» — Франции и Испании. Эдакие сарафанные радио, только они брючные.       «Ой, чую сколько будет слухов…» — подумал Россия, закованный в теле Англии. Хорошо, что Англия, который чувствовал себя вполне комфортно в теле России, уже закончил расчёсывание бровей. Он любовался собой, ведь всегда интересно, как ты выглядишь со стороны, особенно находясь в чужом теле. По итогу, Артур оценил свой внешний вид на десять из десяти, и ничего такого, что волосы торчат в разные стороны, ведь главное, чтобы костюмчик сидел. — Англия, я бы попросил не смотреть на меня так, — тихо говорит Россия, нервно постукивая пальцами по деревянному столу. А тело Артура Иван ненавидел ещё сильнее; мало того, что оно совсем тесное, так ещё и управлять им не просто: хочешь сказать, а получается, что губы не желают двигаться, хочешь встать с места, а тело упрямо сидит на месте, и не хочет сдвигаться. Иван едва не закипел от такой досады, сейчас ему хотелось выйти из зала. И что вы думаете, ушёл бы, если бы ноги слушались. — Угу, — подал голос Артур, находясь в теле Ивана, — несмотря на то, что я в тебе, моё тело все равно остаётся слушаться меня. — Это явно не мой день, — Россия зарылся пальцами в волосы, пытаясь найти оправдание всему происходящему. Это же надо — всё так переменилось за какую-то одну ночь. Но хуже окажется, если ничего не изменится, а двое так навсегда и останутся не в своих телах. Брагинского такой итог мыслей не радовал, и после завершения долгого и нудного собрания, он, конечно, поговорит с Англией, что сейчас ехидно улыбался, гордясь своим новым телом.