In your shadow I can shine

Рэй не жалел о том, что произошло даже на следующий день. Хотя это не входило в его жизненные планы, тем не менее, сексуальное взаимодействие с Генри уже не выглядело таким уж неприемлемым, как он полагал ранее. Каждый раз, когда Рэй думал, что уже изучил характер Генри Харта досконально, тот преподносил ему сюрприз. Манчестер считал его типичным восемнадцатилетним мальчишкой – циничным, лишённым сентиментальности, жёстким, в общем, тем, чьи силы направлены на то, чтобы выжить в суровых условиях окружающего мира. И, конечно, Рэй никогда бы не поверил, что Генри способен добровольно согласиться принадлежать кому-то, если бы не услышал подтверждение этого от самого Харта. Поведение Генри было выше его понимания, ведь тот всегда старался скрывать свои эмоции. Может, потому, что боялся потерять свой защитный панцирь, стать уязвимым для врагов, – Рэй знал об этом по себе, так как боялся того же. В представлении Манчестера Генри мог использовать секс с ним, чтобы манипулировать. Однако Рэй понимал, что вчера был другой случай. Тот признал права Рэя над ним совершенно открыто. Но почему? - Итак, у тебя одна задача на сегодня, - начал Рэй, как только Генри пришёл в Чел-пещеру. - В город вернулась младшая дочь мэра. Постарайся выведать у неё интересную информацию об её отце. Очаруй её, льсти напропалую, в общем, как обычно, делай всё, что угодно, лишь бы это сработало. - Понятно, справлюсь, - кивнул Харт. - Разговорить девчонку – что может быть проще? - Я рад, что ты так уверен в своих силах, - усмехнулся Рэй. - Да, уверен, - беззаботно пожал плечами Генри. - В конце концов, разве не ты говорил, что я обладаю “хитрым изворотливым умом и редкой способностью лгать с самым невинным видом”? Манчестер не смог удержаться от весёлого оскала – как ловко мальчишка повернул против него его же собственные слова, сказанные пару лет назад. - А я не говорил тебе, что ты ещё и очень тщеславный парень? - спросил он. - Не пытайся принизить мои таланты, Рэй. Однажды ты их уже признал, - возразил Генри с улыбкой. - Но мне любопытно, почему ты, бившийся когда-то за мэра, вдруг превратился в его ярого противника. - Ярого? - хмыкнул Рэй. - Конечно, это же очевидно, - подтвердил Харт. - Так, почему ты так радикально изменил свои взгляды? Рэй довольно долго молчал, потом снова хмыкнул и посмотрел на Генри. - Если я скажу, что из-за моего отца, который был самым преданным мэру, ты мне поверишь? - спросил он. - Ты его ненавидел? - уточнил Генри. - Нет, - покачал головой Рэй. - Тогда я ничего не понимаю, - нахмурился Генри. Манчестер скрестил руки на груди и прошёлся по Чел-пещере неспешным шагом. - Ну, мой отец был очень закрытым человеком, - заговорил он. - Отец верил, что сомневаться в решениях мэра недопустимо, иначе поплатишься жизнью. Я тоже верил в это, потому что верил он, ведь он был моим отцом. - А потом? - с интересом спросил Генри. - Потом в Холмогорске вспыхнули волнения, - продолжил Рэй. - Как-то на улице, увидев, что несколько личных бойцов мэра набросились на одного протестовавшего холмогорца, мой отец случайно оказался рядом, и они его убили... Мэр никак на это не отреагировал, хотя отец был его верным сторонником и часто выполнял его поручения. С тех пор я понял, что преданность кому-либо – бессмысленна. Следует просто выживать любым способом. Закончив на этом разговор, он отправил Генри исполнять свой приказ, а сам устроился за пультом управления, пытаясь отогнать неприятные воспоминания прошлого. Вернулся Генри уже под вечер. Ничуть не усталый и довольный, он быстро отчитался перед Рэем о проделанной работе. - Очень хорошо, - прокомментировал Манчестер. - “Очень хорошо”?! - с возмущением передразнил Генри. - Всего лишь “очень хорошо” за то, что я напросился в гости к дочке мэра, усыпил её снотворным, ловко вскрыл рабочий стол в кабинете её отца, нашёл интересные документы, скопировал их и искусно замёл следы? Я заслуживаю высшей похвалы, Рэй, а не какого-то там “очень хорошо”, потому что проявил недюжинную сноровку и редкостную изобретательность. Короче говоря, я был великолепен! Рэй подошёл к нему и неожиданно притянул его к себе, так что Генри почувствовал на своих губах тепло его дыхания. Однако сбить себя с толку он не позволил и потребовал: - Сейчас же скажи, что я был великолепен. - Возможно, я скажу это позже... - со смешком протянул Рэй. - Нет, скажи сейчас, - настоял Генри. Манчестер закатил глаза, но для разнообразия решил уступить: - Признаю, ты был великолепен. После чего его губы стремительно прижались к губам Генри, и безграничное ликование, охватившее было Харта, сменилось таким мощным, неодолимым желанием, что все мысли о маленькой победе, только что одержанной над Рэем, вылетели у него из головы. Тот, тем временем, толкнул его на диван и прижался к нему всем телом. - Не останавливайся, Рэй... - лишь выдохнул Генри. Манчестер снова приник к его губам и стал торопливо стягивать с него одежду, потом наклонился и принялся целовать обнажившуюся шею Генри. Его ладони скользнули вниз, накрыв соски Харта. Внезапно послышалось движение лифта. Рэй поднял голову и, пробормотав хлёсткое ругательство в адрес Швоза, резво отстранился от Генри и поднялся с дивана. Генри сел, быстро приводя свой внешний вид в порядок. В этот краткий миг в нём будто проснулся здравый смысл. Внутренний голос напомнил ему, что надо соблюдать осторожность и ни в коем случае не становиться зависимым от Рэя в сексуальном плане. Всё равно никаких бонусов от связи с Манчестером он не получит. Более того... Генри нутром чуял, что лучше бы ему и вовсе больше не спать с Рэем, пока не случилось того, о чём он потом горько пожалеет, пока его смутные опасения не стали реальностью.