Когда падал звездный дождь

23 Сердце колотилось в груди. То ли от быстрого бега, то ли от испуга. Она опять стояла в пустом коридоре. То есть, там, за спиной, сидело чудовище. Нет, не по внешности, к штопаной коже Джордан уже присмотрелась, но по внутреннему содержанию. Убийца с крепежным пистолетом, не поморщившись убившая десятки человек, единственного из которых удалось спасти. Паркер и Крокер растворились в воздухе, оставив ее в обществе этой твари. — Джордан, развяжи меня, — крикнула Арла. Ей каким-то образом удалось выплюнуть кляп. Охранница повернулась на ее голос. — Нет! — ей не хотелось, чтобы коженосец напала и на нее, как на Одри. Ее будет некому защитить. — Ну же, не дрейфь, чего ты боишься? Я не кусаюсь. — Нет! — Джордан, ты же тоже не любишь Одри, я знаю, — Арла стала говорить вкрадчиво. — Это она отняла у тебя Нэйтана. Сама его не любила и не позволяла ему любить тебя. — Тебе какое дело? — брюнетка подходила ближе. — Она и меня лишила любимого, — в голосе Арлы прорезались слезы. — Она забрала моего мужа Джеймса. Он здесь, в амбаре. Я должна найти его и сказать, как сильно люблю его. Мы выберемся отсюда и будем счастливы. Джордан уже стояла перед ней. В ней проснулось сочувствие к лоскутной девушке, при условии, что та говорила правду. Неприязнь к Одри делала их союзницами. — Вы не выберетесь раньше 27 лет… — Джеймс знает способ, — улыбнулась ей Арла, заманивая в сети. — Он знает, как остановить беды навсегда. Надо только его найти и он скажет. Развяжи и мы пойдем искать его вместе. Она заерзала на полу, поворачиваясь к МакКи спиной. Джордан в нерешительности отступила, но потом подумала, что ни в чем не проиграет и, наклонившись, сняла путы с рук девушки. Арла встала, поправляя сбившуюся под веревками кожу. — Пойдем, — сказала она, размышляя, как же ей может пригодиться новая знакомая. Пока в голову ничего не приходило. Она решила действовать по обстановке, а пока искать мужа. 24 Пальцы Винса резво стучали по клавиатуре. Вчерашний фестиваль цветов прошел изумительно, а материал о нем прекрасно подходил для первой полосы газеты. На порожках редакции показался Дэйв, покопался в почтовом ящике и вошел внутрь. — Отличные снимки, — заулыбался он, помахивая перед братом древним фотоаппаратом. — Может тебе новую камеру, наконец, купить? — недовольно буркнул Винсент. — Пора о цветном издании подумать. — Мы и так хорошо продаемся. К тому же, черно-белая фотография — это искусство… — А цветная — это современный подход, Дэйв. — Подумаешь… Продолжить стандартную перебранку журналистам не дал паркующийся возле их здания синий «Форд» молодого шефа полиции. Братья понимающе переглянулись, Дэйв мгновенно заскочил на свое место, сделал вид, что просматривает блокнот с записями. Уорнос тем временем подходил к двери. — Доброго дня, парни, — сказал он, оказавшись перед газетчиками. — Какие новости? — Привет, Нэйтан, — проскрипел Винс. — Какие могут быть новости? Слава Богу, все спокойно. — Скоро квалификацию растеряем, — вставил Дэйв, и брат неодобрительно посмотрел на него. Полицейский прищурился, соображая, что опять между ними происходит. В воздухе чувствовалось напряжение. — Ты нас просто так навестить зашел или по делу? — поинтересовался Винс. — Ах да, — спохватился коп, полез во внутренний карман. — Вот, привез вам приглашение на свадьбу. Хотели вместе с Джесс прийти, но она неважно себя чувствует. Нэйтан немного смущался, протягивая яркую открытку с датой торжества. Ему было стыдно перед Тигсами за то, что так быстро отказался от Одри и начал устраивать личную жизнь. Он чувствовал себя предателем, но не они ли советовали ему скорее смириться и не растрачивать жизнь на ожидание невозможного? И, однако, Уорнос представлял себя полным ничтожеством, в равнении с этими двумя стариками, которые остались верны одной единственной девушке в разных обличьях. — Передай мисс Минион, мы будем рады прийти, — с серьезным лицом сказал Винс. — Мы будем освещать это событие в «Хейвен Геральд», — добавил Дэйв, радостно улыбаясь. — А вот этого, пожалуй, не надо, парни, — покачал головой Нэйтан. — Ни к чему нам огласка. — Зря ты так считаешь, — поддержал брата Винс. — Ты же шеф полиции, один из самых влиятельных и уважаемых людей в городе. Жители захотят знать. А нам лишние рейтинги не помешают. — Мы подумаем, — кивнул Уорнос и, опустив глаза, выскользнул на улицу. Газетчики проводили его нейтральными взглядами, подождали, пока машина скроется из виду в конце улицы. — Винс, ты уже думал, кому ты передашь руководство охраной? — Дэйв пристально смотрел на брата из-под очков. Его тон требовал немедленных прямых ответов. — Думал и что? — попытался увернуться босс охранников. — Тебе не кажется, что Нэйтан — подходящий для этого человек? — наседал лысый журналист. — Еще не время, — отпирался Винсент. — Я еще сам в состоянии держать охрану в руках. — И ты ему до сих пор не рассказал всего, что нам известно об Одри, Саре, Люси… о бедах? — Ты тоже не вздумай! Подождем еще немного. — Чего? — Дэйв встал перед ним, опершись руками о стол, заглянул в глаза. — Или ты ждешь, что она скоро вернется? — Не неси чушь! — но, тем не менее, Винс поспешно закрыл незаконченный документ, взял со стула пиджак и засобирался на выход. — Пойду, поищу информацию для следующего номера. Второму газетчику оставалось только негодовать. 25 Одри села на кровать рядом с Дюком, скромно скрестив ноги и склонив голову на бок. Рука щупала мягкий шелк, расправляла складки. Ей было неловко, словно перед первым в жизни сексом: будоражащим, пугающим и неизбежным. Но сегодня секса не будет. Пусть в крови бушует энергия, закачанная амбаром, их дружба слишком крепка, чтобы перейти в любовь. Дюка интимная обстановка, в которой они оказались, похоже, нисколько не смущала и не нервировала. Он встал с кровати, взял со столика графин и ловким движением бывалого бармена разлил вино по бокалам. Один фужер он протянул девушке. Паркер приняла. — Ну, если есть больше нечего, — произнес Крокер, — давай хоть так скоротаем время. Он плюхнул вазу с фруктами на середину кровати, со вторым бокалом в руке сел к спинке, завалившись на подушку. Одри, приняв игру, подползла с другой стороны. — Почему так происходит? — спросила она. Они сблизили края бокалов. — Понятия не имею, — Дюк отщипнул от грозди виноградинку и положил в рот Одри. — Может амбар исполняет твои тайные желания? Например, ты захотела избавиться от Джордан, захотела остаться со мной… наедине… Детектив погрозила ему пальцем, потом заметила: — А Джеймс? Я не собиралась с ним расставаться. Дюк поднес к ее губам крупную ягоду клубники, держа за длинную веточку. — Значит, ты признаешь, что мечтала повторить вечер в Колорадо? — конечно, он шутил, и Одри это понимала. — Дюк, — пожурила она его, жуя клубнику. — Я серьезно спрашиваю. — И я серьезно отвечаю, — он глотнул вина. — Думаю, ты просто боялась воспоминаний, не хотела слышать того, что он знает. — Резонно, — согласилась Паркер. — Что ты предпочтешь сначала: черешню или персик? — себе он выбрал дольку апельсина. — Сейчас бы луковые чипсы, — подмигнула Одри. Дюк на секунду задумался, припоминая, потом хохотнул. — Ну, нет, вино с чипсами это уж совсем перебор, — он покачал головой, не сводя с любимой глаз. Она его дразнит, еще как дразнит. — Как ты думаешь, что сейчас Нэйтан делает? — девушка вдруг сменила тему. Огонек в глазах потух, она отвернулась к стене, разглядывала оранжевые огни торшера. Дюк постарался представить, что Одри хочет услышать в ответ. — Наверное, он…- Дюк жестикулировал, подбирая слова. — Он… ходит в участок… загорает… купил новую машину. Шучу, шучу! Он ушел в монастырь! Да, именно так. На самом же деле, он думал, что Уорнос разнес полгорода в поисках ответов и не нашел их, а потом успокоился и стал считать дни, недели, месяцы, постепенно превращаясь в сухарь и буку, которого молодежь обходит за полмили. А что бы он сам делал, окажись по ту сторону амбара? Что бы он делал без Одри? Наслаждался отсутствием необходимости убивать всех подряд и боязни быть заляпанным чужой кровью? Подружился с охраной? Ушел в дальнее плавание? Переехал в Канаду? Застрелился? Дюк уставился в пол, кусая губы: «Нэйтан, прости». Паркер улыбнулась одними глазами. — Одри, он любит тебя очень сильно, — хоть так контрабандист мог отблагодарить друга за возможность быть с их возлюбленной. — Он дождется тебя. Пластические хирурги к тому времени уже знаешь какие чудеса будут вытворять? Она опять улыбнулась, представила шефа Уорноса с подтянутой кожей и вставными зубами. Интересно, ей всегда приходилось тосковать? Это часть ее наказания? Бокалы давно опустели. Одри сняла куртку и улеглась поудобнее. Яркость ламп будто бы стала приглушеннее, комната погрузилась в приятную полутьму. Дюк лежал рядом, чуть прикрыв глаза, вглядываясь в отблески света на стекле фужеров. Целый месяц, с того самого дня в другом штате, он мечтал еще раз, вот так оказаться в одной постели с Одри, ощущать тепло ее тела, улавливать аромат ее волос. Целый месяц он представлял, как будет ласкать ее, шептать нежные слова и пошло шутить, как заставит понять, что он лучше. Он давно понял, что полюбил Паркер с первого дня, когда вытащил ее из воды. Тогда он стоял на палубе «Мыс Руж», всматриваясь в звездное небо, когда услышал вой шквального ветра, удары града и чей-то вскрик над водой. Он бросился к борту и успел разглядеть только светлую копну волос, перед тем как ее поглотила пучина. Он прыгнул вниз и нашел девушку. Ее мокрая одежда сексуально облегала тело… А уж когда он снимал с нее белье… В то время Одри воплощала в себе все недостатки, какие Дюк только мог назвать в женщинах: самодостаточная, наглый агент ФБР, но с ней оказалось удивительно легко, и он попался. Только пока сознавал это, Паркер уже влюбилась в своего напарника. Крокер считал такой выбор несправедливым, ведь Уорнос любил в ней только иммунитет к его беде и никогда не гнушался сделать Одри больно, но он уважал ее чувства. Дюк повернул голову к девушке. Она разглядывала узор на драпировке, о чем-то размышляя. Пшеничные локоны разметались по подушке, ресницы подрагивали, грудь мерно поднималась и опускалась. Вот она, такая близкая и такая далекая. Он не может даже дотронутся до нее, провести ладонью по бледной щеке. Они — друзья. Он — группа поддержки. Ее рука змеей скользнула по шелковой простыне к его руке, пальцы переплелись. Он погрузился в омут серых бездонных глаз… Дюк опомнился, когда жарко целовал Одри в губы. Нежные женские руки обвивали его шею, мимолетно касались волос. Он гладил ее спину, сдвигая вверх тонкую майку. От родного желанного запаха кружилась голова, а он все ждал, что девушка оттолкнет его, не позволит любить ее. Но Паркер только плотнее прижималась к нему бедрами. Мечта, так долго преследовавшая его во снах и наяву, сбывалась. В венах бушевала страсть. Дюк потерял контроль, не сдержал обещание. Ему захотелось прошептать: «Прости меня, Нэйт», но в последний момент подумал, что копу сейчас не место рядом с ними. Он мысленно послал его к черту и отдался искушению. Ах, как за последние месяцы похорошела Одри. Дюк ласкал языком ее грудь, целовал живот, бедра. Он сходил с ума, когда ее губы касались его шеи и спускались ниже. Сердце гулко стучало в груди, не веря в сказку, истома разливалась по телу от того, что хрупкая фигурка трепетала под его прикосновениями. Большего наслаждения он не испытывал ни с одной из женщин. Никогда не испытывал наслаждения. Он вошел в нее мягко, уже зная, что она не остановит. Одри теперь принадлежала ему. Он принадлежал ей. Они растворились друг в друге. Одни движения на двоих, одно дыхание… Одна нежность. — Я люблю тебя, милая, — прошептал он, как только с ее губ сорвался сладостный стон. В следующий миг и его настигла волна плотского удовольствия. — Я люблю тебя, Дюк, — услышал он на пике блаженства и решил, что сойдет с ума от счастья, задохнется от нахлынувших чувств. Говорить он не мог: в горле пересохло, и слова казались ненужной чушью. Лучше пусть за него расскажут губы, прикосновения, жесты, поступки. Он лежал на Одри, целовал ее лицо, пропускал между пальцами светлые пряди волос, а она теснее сплетала руки на его плечах… 26 Яркое утреннее солнце бесцеремонно проникло в окно спальни, лучики упали на кровать. Нэйтан поморщился, просыпаясь. Провел рукой про второй подушке — Джесс рядом не оказалось. Он открыл глаза, ища ее в комнате, но и у столика, где она обычно приводила себя в порядок, ее не было. Мужчина вновь закрыл глаза, собираясь уснуть: будильник еще не звенел. Минуты через две в спальню вошла его невеста и, решив, что он спит, тихонько прилегла на свою половину кровати. Уорнос повернулся к ней. — А я не сплю, — промурлыкал он, не поднимая ресниц. Ленивым движением полицейский заскользил по бедрам девушки, проникая под батистовую ночную сорочку. Джесс игриво засмеялась. — Дорогой, у меня задержка уже неделю, — сказала она, когда Нэйтан стал кусать мочку ее уха. Он не бросил занятия. Минион весело его отстранила. — Это уже что-то значит, — спросил шеф, шутливо недовольный, что его оторвали от прекрасного утреннего развлечения. — Пока еще нет, — смеясь, призналась Джесс, одним пальчиком поглаживая его торс. — Тогда я продолжу, — Нэйтан навалился на нее сверху, переходя к более серьезным ласкам. Это стало уже традицией.