1
Две недели спустя Она стояла возле плиты в его футболке, которая еле прикрывала её оголённую попку. Это выглядело очень забавно, учитывая то, что произошло между ними этой ночью. Елена помнила абсолютно всё, и, безусловно, ей это нравилось. Она чувствовала эйфорию с ним, так же как и он. Она была счастлива и видела будущее лишь с ним. — Ммм, так вкусно пахнет, — послышалось сзади, и Гилберт обернулась. Деймон стоял, облокотившись о дверной косяк, и внимательно наблюдал за ней. — Не понимаю, зачем тебе эта футболка? Гораздо лучше без неё. За считаные секунды он преодолел расстояние, отделяющее его от девушки, и стянул с неё футболку, оставляя её прекрасное тело обнажённым. От возбуждения соски Елены затвердели, и Деймон с жадностью сжал её грудь, зажимая соски между пальцев. Девушка чувствовала, как напряжение так и нарастает, а между ног становилось всё мокрее, пока она не издала протяжный стон. — Деймон, пожалуйста, — сорвалось с её губ, и руки парня тут же оказались на её ягодицах, сжимая их. Он усадил её на стол, сгребая все кухонные принадлежности на пол, включая и посуду. Его рука оказалась между её ног, и пальцы начали усиленно массажировать её клитор, отчего Елена была готова уже разорваться на части, лишь бы он ускорил процесс. Сальваторе усмехнулся, стягивая с себя полотенце, в котором он был до этого, и вошёл её, заполняя без остатка. Он двигался резко и довольно-таки быстро, но Гилберт это нравилось. Достигнув пика наслаждения, горячая жидкость растеклась внутри неё, и она прикрыла глаза от наслаждения. Это её лучший секс вместе с учителем физкультуры. — Елена? Ты сдурела? — внезапно перед ней оказалась совершенно голая Кэролайн, держащая в руках своё достоинство, отчего глаза шатенки полезли на лоб. Она что, переспала с подругой? Но как? Откуда? — Гилберт, твою мать! Живо вставай. Совсем сдурела! Елена открыла глаза, замечая, что всё это время держала подушку между ног и пыталась её в себя запихнуть острым углом. Блондинка с выпученными глазами стояла одетой напротив неё и пыталась хоть как-то переварить ту информацию, которую только что получила. Елена Гилберт — её лучшая подруга — трахалась с подушкой во сне. — Господи, Кэр, — девушка засмеялась в голос, напугав подругу ещё сильнее, — ты не представляешь, но в моём сне я занималась сексом с мистером Сальваторе, а потом вместо него появилась ты. — Фу, — Форбс закрыла рот рукой, как только представила это. — И это моя лучшая подруга? Признавайся, куда ты дела Елену и что ты с ней сделала? — Засунула её в микроволновку и подогрела вместе со вчерашним омлетом на ужин, — шатенка приняла сидячее положение, отмечая про себя, что она действительно хорошенько промокла. — Мне нужно в душ. И срочно. Выбежав из комнаты и захватив все необходимые вещи, Елена отправилась в ванную. И это был уже не первый сон подобного рода. И ей это, несомненно, нравилось, но одновременно ей было стыдно, что Кэролайн узнала обо всём этом. Более того, она всё это видела собственными глазами, и сейчас ей было неловко, что её лучшая подруга узнала о своём участие в этом сне. Девушка встала под горячие струи воды и закрыла глаза, пытаясь привести себя в чувства. В какой-то момент ей показалось, что за ней кто-то следит, и, резко отойдя из-под воды и открывая глаза, она никого не заметила, лишь только своё отражение в зеркале, где она вся мокрая выглядывает из-за шторки, которую давно пора поменять. Несомненно, Елена любила принимать душ, ей нравилось, когда вода ополаскивает всё её тело и на душе становится спокойно. Иногда именно во время данной процедуры она представляла, как сейчас откроет глаза, а перед ней окажется шикарная ванная. А когда она выйдет, то попадёт не в холодный коридор школы, а в отопленный коридор квартиры или даже дома. Она мечтала войти в свою комнату и увидеть огромную кровать, заправленную мягким покрывалом, а поверх него куча мишек, которых ей кто-то подарил. Но, когда она открывала глаза, её встречала суровая реальность и какая-то тень. Она снова отодвинула шторку, чтобы убедиться, что там никого нет. Она даже не стала прикрываться, так как сюда никто не заходит, когда ванная занята, но, как только она увидела Кая, чистящего тут зубы и с кривой улыбкой пялившего на неё, она впала в ступор, опустив руки по швам. — Я, конечно, понял, что этот день будет прекрасным, но не настолько, — он улыбнулся, подходя ближе. — Можно потрогать? — спросил он, воспользовавшись ситуацией. И Елена, сглотнув и придя в себя, заметила, как его маленькая рука тянется к её груди. Ударив его по рукам, она быстро закрылась шторой. — Пошёл вон отсюда! — завопила она, после чего мальчишка выскочил из ванной как пуля, оставляя лишь на раковине свою зубную пасту и полотенце.2
В субботу, по правилам школы, никто не учился. Дежурные воспитатели и учителя вывели детей на свежий воздух, собирая возле калитки. Они собирались идти гулять на озеро, где собралось уже много народу. В этом году зима решила не обделять их прекрасной снежной и морозной погодой, поэтому озеро покрылось толстым слоем льда, куда, собственно, все и направлялись, включая Елену с Кэролайн. Гилберт сильно простудилась, когда они вышли из той злополучной библиотеки, и это каким-то образом помогло ей больше сдружиться с мистером Сальваторе, который за все эти две недели ни на шаг от неё не отходил. По планам они должны были сегодня снова покорять библиотеку, но прогулка не дала им такой возможности, поэтому все отправились на лёд. И, хоть Елена и хотела почитать историю семнадцатого века, желание пойти погулять и почувствовать себя ребёнком преодолело её. Шатенка вылетела из ванной как пуля, когда услышала по радио, что все уже собрались. Она на ходу пыталась надеть куртку, пока в кого-то не врезалась на лестнице. Наверняка девушка бы упала вниз, если бы мистер Сальваторе, усмехаясь её неуклюжести, не схватил её за руку. — Самоубийца, что ли? — улыбнулся он, поцеловав её в щёку. Их отношения улучшились, они стали лучшими друзьями, такими же, как она с Кэролайн. И поцелуйчики ни с того ни с сего перестали быть странными. Более того, это считалось для них нормой. — Я пыталась не опоздать, — ответила она, тоже улыбаясь. — А вы, мистер Сальваторе, я смотрю, никуда не торопитесь. — Почему же? Я иду в свой кабинет. У меня же нет обязательства идти вместе со всеми, — засмеялся Деймон, всматриваясь в обиженное личико Елены. Конечно, она больше наигрывала всё, но ему от этого становилось смешно. — Я подойду, не переживай. Елена обняла его в ответ и побежала к Кэролайн, которая уже метала молнии в её стороны за то, что она опоздала. Однако Гилберт знала, что если расскажет про учителя физкультуры, то подруга тут же успокоится, представляя, как их быстрее сблизить как пару. Да и Елена против не была. Деймон давно ей нравился. Сальваторе уселся за парту, за которой сидит обычно Елена, когда вошёл в кабинет историка, а тот даже его не заметил, увлечённо читая сообщения какого-то ученика. Его взгляд был немного напуган и даже встревожен, что, естественно, не скрылось от глаз Деймона. Аларик всегда спокойно относился к сочинениям своих учеников, но это, наверное, было какое-то особенное. — Я должен был проверить эти сочинения ещё три недели назад, — начал преподаватель, и Сальваторе поперхнулся соком, который он пил. Поставив коробку на стол, он усмехнулся. — Семнадцатый век, Деймон. Елена сказала, что впервые слышит имя Вильмы, но в её сочинение ясно сказано про королевскую семью семнадцатого века, и имя Вильма там упоминается не один раз. — То есть ты хочешь сказать, что она от нас что-то скрывает? — вопросительно изогнул бровь Сальваторе. Нет. Елена не может ничего от них скрывать. Тот испуганный взгляд, когда она проснулась, — такого просто нельзя наиграть. Или же она просто начиталась этих дурацких книг? Ясно же, что это всё не просто так. — Что там написано? — Написано про королевскую семью, в которой брат с сестрой переспали и их казнили. Брата в буквальном смысле разорвали, а принцессу заживо похоронили. Но перед этим король чем-то нагрешил перед ведьмой, и та наложила проклятие на их род. То есть через каждое поколение рождается мальчик с биполярным расстройством. И, как известно, она также наложила заклинание на плод Вильмы. Девушка умерла через пару недель, однако малыш родился живым и здоровым, несмотря на то, что мать была мертва почти девять месяцев. Никого это тогда никак не удивило, не заставило разобраться, как давно мертва принцесса. А ведьме, как здесь написано, было это только на руку. Но Елена также пишет, что ведьмы добрые существа, и просто так они мстить не будут. Значит, король чем-то ей насолил, да очень сильно. — Она рассказывала мне, что у неё есть старший брат, который страдает от биполярного расстройства. Тебе не кажется это странным? Мне кажется, даже очень. Елена имеет какое-то отношение к этой семье. И оно большое, раз она видит эти сны, и нашла книгу. — Но Деймон. Я тоже биполярик и тоже представитель мужского пола. Это как минимум странно. Возможно, Елена просто начиталась этих книг, поэтому ей и приснился этот кошмар. — Да. Ты прав. В любом случае надо узнать у неё про этот семнадцатый век и где она нашла информацию. — А вот тут я с тобой согласен. К тому же, нам уже как двадцать минут нужно быть на улице и следить за детьми. У тебя, кстати, десятый класс. Не забывай об этом, — усмехнулся историк, собирая все свои вещи в портфель. Деймон поднялся с места, как только друг был готов, и они вышли из кабинета, замечая на полу шарф, который Сальваторе может узнать из тысячи. — Раззява! — прошипел он, складывая вещь. Аларик улыбнулся, сразу же понимая, кому принадлежит этот шарф. Он не раз замечал за другом, что тот как-то слишком снисходителен стал по отношению к Елене. Она была ему небезразлична, и это сразу бросалось в глаза, как только он на неё смотрел. Его влюблённый взгляд мог бы заметить даже первоклашка, но не он сам. Деймон считал, что эта просто чрезмерная опека, связанная с тем, что она просто каким-то боком запала в его душу. Сам же себе, чёрт возьми, могилу и роет. По крайней мере, так думал Зальцман. Сальваторе же понимал, что влюбился в эту девчонку по уши. Она не была такой, как все подростки, она была какой-то особенной, и он до сих пор не мог понять, что же это за особенность. Её длинные и густые волосы, за которыми она так тщательно ухаживает, манили его. А медово-карие глаза сводили с ума, как только он смотрел в них. Она была идеальная, восхитительная, потрясающая. Он мог часами смотреть на её фото, которое нашёл на её страничке в Instagram и распечатал, чтобы положить её в свой кошелёк и каждый раз вспоминать, когда за что-то платит. И это была не просто влюблённость, это была самая настоящая любовь, какую он испытывает лишь второй раз в жизни. С Элизабет всё было по-другому. Елена другая. Елена не такая, как все. Елена ангел. Его ангел. Мужчины вышли из школы как раз в тот момент, когда на улице посыпал крупными хлопьями снег. И Деймон отметил про себя, что именно такую погоду он любит. Он часто в детстве гулял под такой снег, лепил снеговиков, убежище, иногда даже не замечая, сколько времени на всё это уходит, пока мама не позовёт домой. Его детство было идеальным, и ему было очень жаль детей, которые здесь учатся, потому что они лишены такой возможности.3
Елена распласталась по всему льду, пытаясь снова подняться, что, очевидно, очень плохо у неё получалось. Она не умела кататься на коньках, да и особо учиться не хотела. Это сейчас её заставили воспитатели встать на лёд. Девушка уже сто раз пожалела о том, что не взяла с собой шарф и перчатки, так как руки превратились в красные клешни рака, а шею продуло до такой степени, что она уже с лёгкостью могла начать снова заболевать, учитывая то, что иммунитет не до конца окреп. — Поднимайся, клуша, — хохотала блондинка, протягивая ей руку, и, как только Гилберт поднялась на ноги и сделала один шаг, она снова упала, больно ударяясь головой о лёд. — Эй, ты в порядке?! — обеспокоенно залепетала Кэролайн, когда глаза подруги так и не открылись после того, как она их закрыла. — Елена! — она пыталась тормошить её, как могла: кричала на неё, трясла за плечи. Но всё было бесполезно. А Елена всё слышала, она хотела ответить, что с ней всё в порядке, но не могла. Она не могла открыть глаза, не могла пошевелиться. Она не могла ничего сделать, и это очень сильно её напугало. — О, Господи. Я сейчас вернусь. Блондинка поднялась на ноги и поехала к воспитателям, которые находились совершенно на другой стороне катка. Вообще, им было запрещено уезжать так далеко, но большинство учеников уехали ещё дальше, поэтому девочки подумали, что ничего страшного произойти не сможет. Как же они ошибались. Елена попыталась пошевелить замёрзшими пальцами, которые кое-как смогли подчиниться ей, а после распахнула глаза, всматриваясь в серое небо, с которого сыпал снег, застилая всё, что только можно, и Гилберт в том числе. Она чувствовала холод, чувствовала, как она дрожит, и была немного рада, что с ней более-менее всё в порядке. Вокруг неё столпилась куча зевак, лица которых она видит каждый день. И среди них оказался и мистер Сальваторе, который аккуратно приподнял её голову, обматывая шею шарфом, а на руки надевая свои перчатки, которые едва ли держались на её замёрзших «клешнях». — Чё, снегурочка, нагулялась? — усмехнулся он, поднимая её на ноги. Издалека слышались возгласы преподавателей и их топот, пока они сюда бежали и ругали всех подряд, кого встречали на своём пути. Елена хотела было усмехнуться, потому что вся эта ситуация показалась ей смешной, но вместо этого она снова начала падать, но в этот раз её уже поймали. — Надо будет научить тебя кататься на коньках. Деймон подбросил её немного вверх, чтобы удобнее поместить в руках, и направился ближе к земле, чтобы она уже точно могла твёрдо стоять на своих двоих. Он не знал, как сильно она упала, но замёрзшие синие губы беспокоили его больше, чем её падение. Кэролайн подоспела как раз вовремя вместе со всеми остальными воспитателями, которые ринулись на помощь. Они столпились вокруг и рассматривали ученицу. — Как она? Всё нормально? Сотрясения нет? — начала учительница химии. — Да им бы только болячек пособирать, лишь бы на уроки не ходить, — продолжил мистер Фельдшер, выходя из всей толпы. — Всё с ней нормально. Можно дальше гулять. И все тут же разошлись. Слово мистера Фельдшера — закон. Он почему-то всё знает, всё понимает. И все слушаются только его, когда он что-то говорит. Кроме Деймона. Когда все разошлись, он до сих пор остался с Еленой, внимательно всматриваясь в её глаза, чтобы понять, всё ли нормально. Зрачки были в норме. Более того, она быстро согрелась, и необходимости возвращаться в школу не было, что было очень странным, учитывая то, что Кэролайн вопила, как долго подруга не приходила в себя. Но это было всего один раз, и если снова повторится, то уже можно будет бить тревогу. Сейчас никаких повреждений на вид не было. Было лишь непонятно то, что произошло. — Она ровно стояла на ногах и по идее не должна была упасть, — заговорила Форбс. — Было ощущение, что её специально кто-то толкнул, но там никого не было, поэтому я даже не знаю, как так получилось. Более того, если бы она начала действительно падать, она упала бы на колени, но она упала назад, ударяясь при этом головой. И потом долго не приходила в себя. — Я слышала тебя, — прошептала Елена, всё ещё вжимаясь в куртку и в шарф, боясь снова замёрзнуть. — Я слышала, как ты звала меня, я чувствовала, как ты меня трясла, но я не могла ни пошевелиться, ни открыть глаза, ни чего-то сказать. Меня как будто парализовало. Было такое ощущение, что я нахожусь в каком-то другом мире. Сальваторе крепко держал её за руку, когда они вышли на лёд. Рассказ Елены про ведьм и про странную кому заставили его задуматься, что это действительно всё не просто так. И Аларик, который стоял рядом с ними всё это время, тоже поверил в какую-то связь между Гилберт и королевской семьёй. Возможно, эти две вещи были не связаны никак между собой, но точно был кто-то, желающий Гилберт вреда. И этот кто-то настроен всерьёз, раз закрыл их в библиотеке, потому что, как выяснилось ранее, замок на двери был в норме. И если это совпадение, то что же тогда мешает им действовать дальше? Кто пытается от них избавиться?4
Девочки вернулись в школу вместе со всеми, но ощущение, что здесь есть кто-то, кроме них, не покидало ни Елену, ни Кэролайн. После того, что произошло на улице, и того, что произошло в библиотеке, они уже боялись, что будет дальше. Ведь, как говориться в книгах и фильмах, «это ещё не конец». Хотя Гилберт чувствовала, что для неё конец наступит раньше, чем для всех. Когда-то, когда она только пришла в эту школу и переступила порог своей комнаты, она поняла: что-то произойдёт. Что-то изменит её жизнь, перевернёт всё с ног на голову. Она была готова ко всему, но не к такому. Елена была не из тех детей, кто верит в сказки, в мифических существ. Она никогда не боялась темноты, всегда была позитивной и весёлой девочкой. И что-то пошло не так. Она даже не заметила, когда это произошло. Но в какой-то момент она поняла, что как раньше уже не будет. Что всё изменилось. Кардинально изменилось. И она не в силах этого поменять. — Девочки, тут письмо странное пришло для Елены, — в комнату не стучась вошла темнокожая девушка, из-за появления которой Кэролайн чуть не упала в обморок. — Это, конечно, ваше дело, но мне кажется, что это не краска. Это кровь. Девушка собиралась уже уходить, вручив письмо получателю, но Гилберт, вдруг её окликнула. — Бонни, постой! — она двинулась за ней, хватая её за руку и несильно сжимая. Девушка удивлённо на неё посмотрела, но не придала этому никакого внимания. — Прости нас, что мы над тобой смеялись. Это неправильно. Цвет твоей кожи ни в коем случае не влияет на твою душу. Мы были маленькими дебилками. Форбс нахмурилась, зло просверлив подругу взглядом. С кем с кем, но с Бонни она общаться не собиралась, и уж тем более просить у неё прощения. Она, как и многие другие ученики, считала, что темнокожим тут не место. И Елена, кстати, тоже была на их стороне. То, что она сейчас вытворяет, ни в какие рамки не пойдёт. — Что ты несёшь? — воскликнула блондинка, схватив подругу за руку. — Ты действительно, наверное, сильно ударилась головой, раз разговариваешь с чёрной. Елена одёрнула руку и зло посмотрела на Кэр. В какой-то момент она вдруг поняла, что всё, что они делали, было несправедливым. Они не должны были быть такими злыми по отношению к той, кто не выбирал цвет своей кожи. И не важно, чёрная она или белая, Елена всё равно иногда с ней общалась. — Тебе не кажется странным, что мы презирали её лишь за то, что она другого цвета? Это ужасно, Кэр, — Гилберт закрыла лицо руками, проводя ими по нему. — Я не хочу дальше так действовать. Это неправильно. Это ущербно. Это несправедливо. Она такая же, как и мы. — Ты сошла с ума, Гилберт, — фыркнула девушка, выходя из комнаты и громко хлопнув дверью. Елена лишь вздрогнула от шума. — Ты говорила, что имеешь какие-то сверхспособности, — начала она, предложив Беннет сесть. Та послушалась, но всё ещё удивлённо смотрела на шатенку. Она никогда не видела её такой озадаченной, серьёзной и, вроде как, напуганной. К тому же она никак не ожидала, что Елена Гилберт, которая в третьем классе вылила на неё воду, запачканную белой краской, будет за неё заступаться. — Ну, допустим, — ответила девушка. — Что ты хочешь, Елена? — Мне кажется, что в этой школе что-то происходит. Я не знаю, что это, но это точно что-то опасное. Ты мне поможешь это выяснить? — Гилберт внимательно уставилась на мулатку, которая стала вдруг какой-то озадаченной. Елена понимала, что Бонни вправе отказать ей в помощи, но в глубине души она надеялась, что девушка, которую она когда-то обижала, согласится на это. И она согласилась. — Это письмо как-то связано с тем, что происходит? — спросила она, уже более чувствуя себя спокойной рядом с Еленой. — Да. Раскрыв письмо, Гилберт заметила кровь, которая запачкала низ листа. Она была свежей, значит, отправитель живёт недалеко от школы. И что самое главное — она почему-то доверяла ему так же, как и Бонни, которая сидела с ошарашенным взглядом. Конечно, не каждый день у тебя просят прощения твои обидчики детства, а потом рассказывают про что-то сверхъестественное.Дорогая Елена, Вот ты уже и была близка к разгадке того, что происходит в этой школе. Я знаю, что это непосильная работа, но ты должна справиться со всем, что стоит у тебя на пути. Сегодня днём, когда вы гуляли, тебя парализовала отрава, которую может сварить лишь один человек, и он находится совсем рядом, ближе, чем ты можешь себе представить. Милая, прошу тебя, будь осторожна, в этом мире никому нельзя доверять. Я надеюсь, что мы когда-нибудь увидимся. А если нет, то тебе придёт письмо с моим именем, и ты, наконец, узнаешь, кто я такой. Будь осторожна, детка, Твой Г.Е.
Слёзы начали крупными каплями падать на бумагу, образуя одно большое пятно. Руки тряслись, а в голове появился шум. Бонни заметила, что из носа Гилберт потекла кровь, причём слишком сильно, и не успела она ничего сказать, как Елена упала на пол, раскидав руки в разные стороны. Прикрыв рот рукой, она выбежала из комнаты, чтобы позвать на помощь, но в глубине души она знала, что это из-за неё ей стало плохо.