молчание

- Весь наш мир - охотничьи угодья. И кто-то обязательно должен принимать роли охотника и дичи,- у Иакова спокойный взгляд и резкие движения. Стоящий рядом с ним Пратт прожигает помощника глазами, глазами животного, в котором нет ничего, кроме жажды выживания и страха. - Скажи мне своё имя, - Сид приближается и смотрит из-под тяжёлых век остро, вызывая дискомфорт, - скажи, как тебя зовут, и я скажу, кем тебе суждено умереть. Парень сильно хмурится, переводит взгляд от глаз Вестника на Пратта, который, кажется, готов бежать куда угодно и продолжительно время, но не может. Не выдерживая, он сглатывает и тихо, неровно и заикаясь, отвечает за коллегу: - Вайлд Хантер, - Иаков поворачивается к нему, удерживая руку на плече помощника, - его зовут Вайлд Хантер. - Видишь? - усмешка на лице Сида давит на нервы, - он - слаб. Он умрёт дичью, но ты... - мужчина долго рассматривает чужое лицо, - Иосиф был прав насчёт тебя. Это буквально звучало: "ты, сука, ещё побегаешь от нашёй ёбнутой секты". Вайлд мученически морщит нос, смотря на чужие руки, крепко держащие его за плечи. "Твоя сестра, - проговаривал он про себя, - знаешь, увидь я её второй раз на яву - выпотрошил бы и выбросил вашему Отцу под ноги, ублюдочные фанатики". Он долго и мучительно думал о том, что такому язвительному парнишке, как ему, очень проблемно ходить с прикушенным языком в буквальном смысле. Когда его находят люди Илая, он, придя в себя, пишет на клочке бумаги: "ещё одна повёрнутая семейка сопротивленцев. Лучше и не придумаешь". Никому он из тамошних ребят по вкусу не пришёлся, хотя бы потому, что не любил выполнять приказания и вообще был довольно невосприимчивым к чужой боли и бедам. Но, снова и снова, он приходил и по его недовольному выражению было понятно - ему не нравится выполнять работу, за которую особо и не платят. Но, поскольку в округе Хоуп одни амёбы, приходится. Он таскал тяжёлые шкуры животных в убежище и дёргал Уити за косички, чтобы тот перестал ныть о какой-то непонятной херне. Не сказать, что он считал Уити малодушным, но что-то подобное в нём чётко прослеживалось. Когда Хантер пропал на неделю, все насторожились и боялись выходить из своих нор. Пратт аккуратно проводил бритвой по шее Иакова, а тот смотрел в небо, но уже слышал, как учащается дыхание его пленника. В клетке стояло сырое мясо. - Угощайся, - небрежно бросает мужчина, даже не глядя на истощившееся и жалкое лицо помощника. Парень сел, долго смотрел на Пратта, а потом перевернул тарелку. Сид на мгновение вздрогнул. Пратт, держа лезвие в руке, это почувствовал. Иаков встал, максимально близко подставил лицо к прутьям, предоставляя прекрасный момент для атаки. Но Вайлд сидит тихо и не двигается, пронзительно смотря на Сида. Он намного сложней и интересней, вот как подумалось бывшему военному. "Не охотник, - запись на обрывке листа, который находит Иаков за неделю до своей смерти, возбуждает в нём интерес, - ты - жертва, ведь охотник не может умереть за кого-то. Он умирает за себя. Поэтому ваш всратый "Отец" сдохнет, как только я добью тебя и Иоанна". Пока никто не видит, Сид смеётся и сжимает в руках записку. Через два часа поисков и охоты Верные притаскивают ему парня, борясь с желанием отдать его собакам. Уходя, один из них бросает недоверчивый взгляд на мужчину, внимательно смотрящего на лежащего врага. Болезненно щурясь от света лампочки, Хантер сначала пытается осмотреться, прежде чем попытаться пошевелиться. Сид задумчиво смотрит на шкатулку в своих руках, изредка тихо вздыхая. - Такой из тебя охотник, Вайлд Хантер, - констатирует мужчина, сдерживая язвительный тон. - И тебя Илай считает "последним гвоздём в крышке гроба" проекта Эдема? "Заткнись, ради своего ёбаного бога", - парень закатывает глаза и с трудом садится, опираясь спиной о стену. Иаков подходит к нему и садится на корточки. - Открой рот. Хантер опускает вниз голову, прижимаясь подбородком к шее и смотря на всё ещё кровоточащую рану в ноге. Сид, пока помощник не видит, морщится, резко задирает ему голову и размыкает зубы. - Ясно, - спокойно, но как-то разочаровано говорит Иаков, до боли сжимая чужое грязное лицо. - Вот как мы поступим, - Сид не меняется в лице, но ментально он до одури весел и чувствует, как в кровь мешается чужая, точно такая же горячая, как и у него, - охота начинается прямо сейчас и, когда я принесу твоё тело Отцу, ты будешь просить его на коленях об очищении. Вестник хотел бы услышать его голос, его слова, услышать крик и ругань, услышать смех, уловить насмешку и каждое чувство. Для него эмоции других примитивны, всё мерзким коктейлем замешано со страхом, но в этом - чистая ярость. Глаза у парня слезятся от яркого света, но он даже не моргнул. Никого достойнее (из охотников) него Иаков, кажется, не видел. И он прекрасно осознаёт, что у них лишь один выход: охотник должен убить охотника. Такого опасного человека он ни за что не подпустит к Отцу. Он тяжело опирается на камень, его тело приняло пуль пять, не меньше, но он ещё дышит и наблюдает за чужими движениями. Вайлд Хантер - не дичь. Он просто дурак. - Ты платишь своей кровью за тех, кто её проливать за тебя не готов, - Сид искренне не понимает, почему этот придурок так выебывается перед всеми этими сопротивленцами. Почему не даст знать, что хуй куда впёрлись ему эти их "задания". - Как они там тебя зовут? "Салага"? - парня всего передёргивает, он почти по-животному щурится и достаёт охотничий нож. - Таким ножом, - с ноткой самоиронии говорит мужчина, - режут только дичь. Это ты имеешь в виду? Хантер замирает, улыбается и машет головой. Он убирает нож и подбирает винтовку Иакова. "Лучше, - думает Сид, - намного лучше". Помощник достаёт из кармана бумажку, быстро что-то пишет и подставляет к лицу Иакова. "Ошибся. Мы оба - охотники". Сид улыбается, думая, что вся его жизнь стоила такой охоты.