Я нашел тебя

      По тяжести вздоха, Хонки понял, что сейчас услышит что-то неприятное или то, от чего захочется бежать как можно дальше: — Хонки-хён, пожалуйста, не дергайся. — Было слышно, что Хван очень волнуется, пытаясь собрать мысли в комок. — Это прозвучит очень странно, но ты не перебивай и не надо сразу ничего отвечать… Мы знаем друг друга очень давно… Мы были просто трейни, потом коллеги, следующая ступенька была дружба между коллегами и, как в завершение, стали хорошими друзьями…. Однако не так давно, я осознал, что испытываю к тебе не только дружеские и братские чувства, во мне есть что-то большее… Я ещё не знаю, что это за чувства, конечно, мне страшно, но почему-то я могу сказать точно, что мне хочется понять эти чувства и принять их. Потому что только в твоей компании мне уютно и хорошо, но когда у тебя плохое настроение или тебя нет на наших сборах, мне становится одиноко и пусто… Я не могу требовать от тебя каких-то признаний или ответа, потому что сам не знаю, как относиться к себе и тому, что чувствую… Это всё, что я хотел сказать, но добавлю ещё один момент, если тебе плохо или что-то болит, всегда обращайся ко мне, потому что наша дружба для меня очень дорога.       После того, как он сказал всё, что так долго копилось, его руки сами опустились и, не ожидая реакции, Минхван развернулся и пошёл достаточно быстрым шагом прочь от Хонки.       Хон в свою очередь стоял как вкопанный, он не знал, как реагировать, и что вообще он только что услышал. В сердце поселилась какая-то тревога и страх. Парень привык слышать признания, но в этот раз всё было иначе. Он слышал на сколько Минхван был честен, и как сложно ему давались эти слова. Но от осознания всей серьёзности услышанного, легче не становилось. Теперь парень совершенно был огорчен, что раскрыл барабанщику все тайны и в ответ получил такое. Хонки себя мог представить с кем угодно, но только не с Чхве МинХваном. Он же ребенок, тем более, характеры у них похожи. Это невозможно!       Последующие пару недель Мин избегал общения со старшим, боялся даже смотреть в его сторону. Хон тоже не особо рвался к общению.       Напряжение между ними передавалось всем мемберам. Как-то вечером в разгар репетиции, когда Хон должен был подойти к Мину и, смотря на него, петь отрывок песни. Вместо этого он ушёл к Дже и спел отрывок, смотря на него. Мягко говоря, все были в шоке, а Мин решил, что это означает категорическое нет, после его признания.       В конце репетиции ДжонХун попросил обоих парней выйти вместе с ним для разговора. Стоя в коридоре, Мин и Хон встали по разные стороны от Хуна, не смотря друг на друга.       –Парни, что между вами произошло? Почему такое напряжение на репах? — Джонхун поочередно рассматривал коллег, но видел, лишь, что они оба не смотрели друг на друга намеренно. — Вы что, девушку не поделили или может кто кому чего лишнего наговорил? — Он пытался понять, что творится в мыслях его друзей, но всё было тщетно. — Давайте, уже разберитесь и помиритесь. Вы срываете всю работу в группе! — Хун потрепал обоих по плечам и ушёл в репетиционный зал.       Несколько минут парни стояли молча, смотря в разные стороны. Им хотелось всё высказать друг другу с одной стороны и одновременно разойтись по разным углам, с другой.       Минхван просто ждал каких-то телодвижений от старшего, но когда понял, что тот не сдвинется с места, решил, что надо возвращаться в зал. Хон, увидев, что Мин уходит, всё же решил, что должен поговорить, потому что другого шанса не будет.       — Минхван, подожди, пожалуйста… — Ли пытался собрать мысли, чтобы всё корректно донести до младшего. — Я понимаю, что нельзя дальше тянуть, и я не хочу тебя терять… Ты мне дорог, очень! — парень опустил голову и сделал глубокий вдох.       — Хонки, я всё понял… Ты не хочешь меня потерять как друга, но я тебе не нужен, как парень… — Минхван набрал воздуха в легкие и продолжил. — Не переживай хён, мы друзья до гроба, а свои чувства я как-то переживу и переварю. — сказав это, он пошёл.       Через мгновение, Хон услышал, как открывается дверь в зал, он следом резко развернулся и закрыл дверь обратно.       — Минхван, у меня к тебе будет только одна просьба! — Он наконец-то смог посмотреть в глаза напротив. — Давай после репы поговорим в том же кафе, хорошо? — Ну, ладно, я согласен с тобой поговорить, но давай, так. Ты иди первый, а я догоню.       Хон согласно кивнул и убрал руку с дверной ручки. Минхван моментально ретировался, воспользовавшись ситуацией. Оставшиеся минут десять они ещё что-то обсуждали всей группой, а потом Джонхун сказал, что следующий день будет без репетиции, так что все могут отдыхать. Дополнительную информацию по времени проведения репы, он сообщит в чате группы. Все согласились и, поблагодарив друг друга за хорошую работу, разошлись кто куда.       Хонки, как и условились, вышел из здания и, не спеша, пошёл к кафе. В голове творилось что-то не ясное и дикое. Он не хотел делать больно парню, который столько лет помогает группе быть одним целым. Хон так и не понял, что он чувствует к своему другу. Дружба без сомнений, верность, конечно, была, один интерес на пятерых — это святое, но вот есть ли любовь или влюбленность, Хон не знал. Решил, в итоге, что должен быть просто честным и откровенным.       Придя в кафе, он сел за барную стойку и заказал две порции крепкого кофе. Через минут пятнадцать в кафе появился и барабанщик. Он сразу увидел Хона и присел рядом. — Хен, я тебя внимательно слушаю. — он сразу обхватил стакан руками и втянул носом запах. — Минхван, я буду с тобой предельно честен, поэтому то, что я скажу, может тебя ранить, но больше молчать нельзя. — парень набрал воздуха и продолжил, –Мы с тобой уже практически братья. Наша дружба началась давно и переросла во что-то большее, но ты для меня как младший брат. Не секрет, что я встречаюсь с парнями и девушками, но именно тебе я никогда не смогу сделать больно, потому что не хочу. — Он выпустил невидимый клубок напряжения, сделал глоток кофе и продолжил –Ты знаешь, я долго думал, что же я чувствую к тебе и понял, что не знаю. Ты вроде мне нравишься, но я не готов сейчас делать какие-то шаги и давать обещания. Тем более, ты уже знаешь, что не так давно было очень нехорошее расставание с девушкой… — Хон замолчал, оставив возможность макнэ подумать и поставить точку. — Хен, я тебя понимаю и ценю твою искренность. Для меня ты самый родной и близкий из всех участников. — Мин мельком окинул взглядом старшего, одновременно продолжая говорить — Но я готов ждать столько, сколько нужно. Уж можешь верить, что ждать я умею. — он несмело улыбнулся, разглядывая лицо Хона, чтобы понять реакцию. — Если ты позволишь, я просто буду рядом, и мы будем, как раньше общаться и поддерживать друг друга.       Несколько минут над ними висела тишина. Вокруг были слышны разные посторонние звуки. Им даже казалось, что слышали дыхание друг друга, но Хонки прервал молчание. — Я ожидал другой реакции на то, что сказал, но ты умеешь шокировать. Запрещать тебе не имею права. Отталкивать тебя тоже не хочу. Но и обещать, что будет очень интересно, ярко и красиво не буду. Если ты готов к неизвестности?! — он кинул взгляд на Хвана с надеждой, что тот передумает. — Хен, ты ещё ничего не понял! Я буду ждать так долго, как это понадобится. Несколько месяцев терпел и сейчас готов ждать. Главное, что ты категорически не отказал мне, остальное не так важно. — в этот раз улыбка была мягкой и теплой, — Я буду постепенно согревать твоё сердце и душу, пока ты не будешь готов меня принять.       В этот вечер они больше не поднимали эту тему. Просидев в кафе несколько часов, они обсудили множество вопросов и тем. В конце ужина расплатились за всё и вышли на улицу. Ещё какое-то время они спокойно прогуливались, общаясь о чем-то своём, периодически заливаясь смехом.       Следующие несколько месяцев, ребята особенно сильно выкладывались на работе и репетициях, а как только выдавалось свободное время уделяли его друг другу. На этих встречах, они зачастую покупали кучу закусок и заседали у Хона играя в любимые компьютерные игрушки.       Незаметно для самих себя, через год им стало мало общения и игруль. Минхван не настойчиво, в виде своеобразных игр, старался сблизиться с любимым хёном. Сначала легкие и невесомые поцелуи во время пьянок, потом совершенно не дружеские объятия или соприкасание тел.       И вот как-то на очередной пьянке для двоих, когда старший уже практически не мог сидеть, а значит, и соображал туго, Минхван решил пойти в наступление. Не спеша подполз к Хонки, уселся так, чтобы руки соприкасались, наклонился, посмотрел на старшего и, увидев, что тот уже начинает отключаться, грустно вздохнул, потому что не в его правилах пользоваться таким состоянием. Поэтому он встал на ноги и начал затаскивать Хона на диван, благо тот был уже расстелен. Когда Хонки был практически на диване, Минхван не заметил, что рукав его рубашки остался под головой вокалиста. Он начал вытаскивать руку с рукавом, но слишком неожиданно Хонки схватил Мина за руку и стал просить того не уходить. — Мин, не сваливай, останься, — Его речь больше походила на пьяный бред, но парень не выпускал руку друга, — Ты тоже много выпил, ложись рядом, места хватит, — После этой фразы, он отпустил руку и, скатившись на другой конец лежанки, похлопал рукой рядом с собой. — Хён, ты уверен? — Мин и так еле сдерживался, алкоголь во всю гулял в голове, всё, что могло встать, встало –Ты же помнишь о моих чувствах? Я не смогу сдержать себя в таком состоянии и, тем более, лежа рядом… — Больше макнэ ничего не сказал, просто выжидал ответа. Ему хотелось, чтобы Хонки его прогнал и, в то же время, сказал остаться. — Да, знаю, я всё и прекрасно помню, — Хон выдохнул и ещё раз похлопав рукой по кровати, отвернулся лицом к стене. — Я больше ничего не скажу, ложись и спокойной ночи! — И вот, через считанные мгновения, он во всю сопел.       Минхван сомневался и сам себе противился, забыв о том, что ещё около 20 минут назад сам хотел навалиться на вокалиста. Но видимо, всё же организм сам всё решил за хозяина, наконец не раздеваясь, Мин завалился рядом, их спины соприкасались, даже посапывание шло в унисон.       Через пару часов, когда Минхван видел очередной эротический сон с Хоном в главной роли, сам того не зная, во всю обнимал и пытался исследовать тело старшего. Хон же просто поддавался прикосновениям, но в его сне даже и намека не шло на то, что его кто-то пытается совратить. Вот только через какое-то время, когда Хону приспичило лечь на спину, тот не теряя линии сна, начал вести рукой по лицу, потом по руке старшего, а затем забрался под простыню и достаточно быстро нащупал через штаны бугорок друга. Во сне всё развивалось достаточно быстро, поэтому и наяву макнэ не отставал. Как только бугорок удобно был накрыт широкой ладонью, он стал повторять движения, которые делал во сне.       В разгар разогрева, Хонки тоже стала сниться эротика, вот только ему снилась, как назло пассия, которая бросила его почти 2 года назад. Ведь из-за неё он был в депрессии и чуть не потерял лучшего друга. Ещё несколько секунд он наслаждался сном, но когда эта сучка начала делать качественный минет, парень резко вскочил и очнувшись решил, что пора уже ее забыть, ведь рядом столько классных людей или парней. Хон посмотрел на себя и понял, что у него крепкий стояк. Чертыхнувшись в голос, уже хотел пойти в душ, чтобы успокоиться. — Хён, подожди, — Мин вылез из-под одеяла — Давай я тебе помогу разрядиться, пожалуйста! — В темноте не было видно ни глаз, ни лица макнэ, но Хону он виделся разгорячённым, покрасневшим, с ошалевшим взглядом. — Ты же знаешь, что я не причиню тебе боль. Просто поверь мне.       Остатки алкоголя, стояк, жара тела и рука Мина уже поглаживающая пах, сделали своё дело и Хон сдался.       Как можно удобнее он лёг на спину, скинул штаны куда-то за диван и туда же полетели боксеры. И вот его ноги раздвинуты и макнэ уже между ними. Он сначала поглаживает осторожно член друга: вверх-вниз, иногда ускоряя, а иногда замедляя скорость. Затем Хон слышит горячее дыхание в области паха и тихий шепот: — Это мой первый минет… Но я буду стараться, Хён! — Больше никаких слов, только действия. — Что? Первый минет? — в голосе слышится ужас, но он резко сменяется хриплым стоном. Минхван слишком осторожно облизывает одно яичко, потом второе, затем берет их в руку и, перебирая пальцами, прикасается кончиком языка к головке, вспоминая всё порно, которые смотрел, проводит языком по всему члену и тут же захватывая губами, начинает посасывать слегка засасывая. Хону стыдно и одновременно слишком приятно. Хочется прекратить, но не может. У Хона было много минетов, но этот самый нежный и осторожный. Мин старается изо всех сил быть максимально осторожным. Берет член полностью, он упирается ему в заднюю стенку горла, парню больно, но он заглушает всё мыслью, что его любимому хорошо. — Мин, — Хон растягивает это имя, очень медленно, словно смакуя каждый звук. — Ещё немного и я кончу!       Как по команде, тот перестает сосать член и продолжает массаж рукой. Только уже не медленно, а достаточно быстро, набирая обороты. Через несколько минут, Хон кончает в руку одногруппника и громко выдыхает. — Хён, всё хорошо? — Мин волнуется, но слышно, что его голос немного изменился — Хён? -Всё… Отлично, Мин! — Хона ещё немного колбасит от удовольствия — Этот минет войдет в пятёрку лучших, что у меня были. — Мина, подползи ко мне. — Хван безропотно подполз, нависая над Хоном. Ли, не думая, сгребает макнэ под себя и уже сам сверху — Теперь я обязан сделать приятное тебе, но если что-то будет не так отталкивай меня, понял? — Хён, но это же только я должен был сделать тебе разрядку?! — Мин не верил своим ушам, что сегодня всё случится и, в тоже время, его тело выдавало страх. — Поверь, будет хреново, если ты останешься в напряжении, а мастурбация не лучший выход.       Больше Хон ничего не хотел слышать, поэтому очень смачно и сразу полноценно потребовал поцелуй. Это был французский поцелуй, за несколько секунд Хон успел снять брюки и трусы с Мина и, откинув их за диван, сразу же принялся массировать стояк барабанщика, немного надавив на ноги, чтобы тот их максимально раздвинул. Поцелуй был резко прерван и Мин жадно стал хватать воздух от переполнения эмоций и желания. Хонки, тем временем, сполз на уровень паха и сразу взял весь ствол в рот, практически до основания. Пока его рот увлеченно заглатывал член, пальцами он аккуратно перебирал яички, массируя каждое по отдельности.       Никто из них не знал сколько длился этот кайф, но Мин подал голос, что скоро пойдет сперма, тем самым, прося Хона перестать эти движения, однако Хон похоже не хотел ничего слышать. Он наоборот ускорил темп и только за несколько секунд до взрыва, достал член и сделав пару движений рукой, почувствовал, как по руке стекает жидкость. Мину немного неуютно, что его жидкость стекала по руке вокалиста. Но чувство наслаждения и счастья перекрыли эмоции стыда. — Мин-а, скажи, а ты готов на продолжение именно сегодня? — Голос Хона хрипел, но звучал слишком довольно. Не дождавшись ответа, он подполз обратно к Мину и, оказавшись на одном уровне, утянул в долгий и страстный поцелуй. Когда воздуха стало мало, он оторвался от младшего и потянулся к столику, где всегда лежала смазка и презики. — Хонки, я так давно этого хочу, что уже не знаю даже, реальность это или сон… — его голос звучал отдалённо, но всё ещё слышались нотки возбуждения. — Я понял. Тогда начну, но если что останавливай. Сразу говорю, будет неприятно, может даже больно, но я буду очень осторожен.       Пока парень произносил пламенную речь, его рука уже вовсю массировала член Минхвана. Следом стало горячо и влажно. Но вдруг всё исчезло и Мин уже хотел что-то сказать, но руки Хона вернулись, он провёл ладонями по внутренней стороне бедер и попросил младшего согнуть ноги в коленях, за несколько секунд он успел подпихнуть подушку под пятую точку Мина и сказал, что тому надо максимально расслабиться и получать удовольствие.       Следующие несколько минут Хон тщательно вылизывал яички друга, потом осторожно обсасывал член. Мин расслабился, но неожиданно почувствовал около колечка мышц, палец смазанный смазкой. Несколько секунд Хон просто водил вокруг, но потом слегка прикусив кожу около головки, резко ввел палец на всю длину и замер. Минхван сразу же сжался, а Хон вместо прикуса, стал очень медленно посасывать член, иногда проводя языком по венам, которые нащупал случайно. Очень медленно, но Мин всё же стал расслабляться, что позволило Хону двигать пальцем. Он осторожно достал его, смочил несколько пальцев и осторожно начал вводить уже два. Мин опять съёжился, но в этот раз Хон провел ладонью по низу живота Мина, слегка царапая небольшими коготками. Мин отозвался и Хон начал двигать пальцами внутри, то раздвигая, то собирая. Потом он их вывел и следом ввёл три, потом четыре пальца. Как только Мин стал более менее спокойно реагировать на пальцы, Хонки надел презерватив на свой ствол, немного его разогрел и смазал обильно смазкой. Дотрагиваясь только головкой до мышц, не спеша начал входить. Сначала протолкнул головку, потом еще немного, но потом резко ввел до половины свой орган. Узость и жар внутри были слишком обильными, Хон отвык уже от этого ощущения. Ему хотелось войти полностью, но он чувствовал что младшему надо дать время для привыкания. Поэтому он ждал, стараясь, хотя бы поглаживать ноги друга, живот, проще говоря, те места, до куда руки дотягивались. Когда же Хон сделал пару движений по члену Мина, тот немного расслабился, тем самым, позволяя старшему войти глубже. Но Хон решил, что должен уже полностью погрузиться. Поэтому как только младший дал добро, резко вошёл полностью и попытался сделать движение, но Минхван взвыл. Хон замер и начал что-то говорить Мину, но достаточно тихо, чтобы он прислушался к словам и расслабил мышцы. Это действие помогло и Хон начал медленные движения.       Первые движения давались тяжело, Мин вскрикивал и пытался ерзать, но когда вокалист попал по простате, Мин издал звук наслаждения. После этого Хон уже не тормозил, с каждым движением набирая скорость. Однако вокалист не срывался, знал, что нельзя. Был очень осторожен и аккуратен. А также представлял насколько будет сложным утро у драммера. Где-то через полтора часа всё закончилось и Хон обессиленно, но с чувством счастья, сделал несколько быстрых движений по члену Мина и, когда тот излился, подполз к младшему и, чмокнув в щеку, пожелал сладких снов.