Кукушка

Едва Леся подошла к железной дороге, на её пути точно из-под земли вырос часовой с винтовкой. — Стой! — прикрикнул он, — куда надо? — Туда, в лес, — немного растерялась девушка и покосилась на Рябчика, заметавшегося у путей. Следы ребят были затеряны среди остальных. — Отставить! Не положено! — вновь цыкнул часовой. Солдат был один, и можно было попытаться его обхитрить. Но Леся не хотела навлекать на себя ещё большее подозрение. Хромой пока молча сидел на пеньке и смолил папиросу, лениво поглядывая на небо. По его лицу с первого взгляда можно было увидеть, как он устал. Женя застыла в нерешительности, не зная, куда дальше можно идти. — Послушай, друг, — Данька приковылял к часовому, — мы сюда еле дошли.Ты не видел тут двоих детей? Мальчик и девочка, ну вот примерно как малая возрастом, а выглядят… Выглядят… — Не знаю, сам следи за своими чадами, — довольно грубо ответил часовой, — у меня приказ: никого не пропускать на станцию, она оцеплена. — Но почему? Кто главный? — С комиссаром хочешь познакомиться? Не советую, — усмехнулся часовой и достал узелок с махоркой, — он там, поблизости. Данька потребовал немедленно позвать его. Но необходимости в этом не было. Вскоре пришёл и сам комиссар, проводивший плановый обход постов. Это был дородный рослый мужчина лет тридцати пяти с грубыми и неподвижными чертами лица. Когда он смотрел на Женю с высоты своего роста, та испуганно попятилась назад, вцепившись в рукав пальто Леси. В глазах этого человека было что-то настолько неумолимое, что даже Даньке стало немного страшно. Его пепельно-серое лицо казалось выточенным из камня. Когда он смотрел на кого-нибудь, казалось, что его глаза видят человека насквозь. — Комиссар Литвинов, — представился мужчина, — что произошло? — Добрый день, — поздоровался Хромой, — тут не пробегали двое детей? Им так лет по десять, вроде. Не местные. — Припоминаю таких, — кивнул комиссар, — вон там, у домов железнодорожников крутились. Я их окликнул, а они стрекача и задали. Да, это были Даша и Мишка, сомневаться не приходилось. После того, как Даша проследила за сортировщиком Аркашкой-припадочным, им очень хотелось найти, где живёт его сообщник, который сказал ему «Встретимся у старика». Наверняка этот старик — тоже замешан в непонятном заговоре, и, по всей видимости, он тоже живёт в этом посёлке. А вот где живёт — они могли сейчас выяснить. Дойти до станции им не составило большого труда, и первым делом они, стараясь не попасться на глаза часовым, прокрались к домам железнодорожников. Железную дорогу сюда провели недавно, потому высмотреть дома железнодорожников не представляло труда: они выглядели относительно новыми на фоне уже порядком обшарпанных крестьянских. Стояли они впритык друг к другу. Почти все были заперты, лишь в нескольких то и дело мелькали силуэты. Очевидно, у этих рабочих сегодня выходной. Дети подошли к домам и, стараясь не привлекать к себе внимания, прислушались. Человек, разговаривавший с припадочным Аркашкой, скорее всего, жил здесь, и по идее, он должен скоро вернуться домой. Дети надеялись узнать его по голосу и своеобразному акценту. Мишка надеялся прокрасться в квартиру и найти что-нибудь компрометирующее. Самое сложное было себя не выдать. В противном случае, как объяснить, почему они крутились здесь. Местные, поди, друг друга знают. Даша очень боялась попасться. Все-таки одно дело шалить в дет. доме, там, конечно, воспиталки ругаются, за плохое поведение без еды могут оставить, но в дет. доме безопасно. Подозрительные чужаки — совсем другое дело. Неизвестно, как далеко могут пойти люди, желающие сохранить свою тайну. У них же с Мишкой даже оружия нет. Поэтому им нельзя обнаруживать себя. — Слушай, — сказал Мишка, — может, просто привлечём внимание часовых, а? Пусть порыщут у него в доме. — А если мы ошиблись? — запротестовала Даша, — мы же ничего не знаем, может быть это вовсе и не диверсанты? А какие-нибудь люди, которые хотят сделать сюрприз своему товарищу, например.  — Да ну, не говори ерунды, — буркнул Мишка и закашлялся, — от них за версту несёт контрреволюцией. Мишка резко дёрнул Дашу за рукав и потащил в сторону, поближе к железной дороге. Густые заросли кустов должны были скрыть их от посторонних глаз. Вдруг вдалеке послышался шум поезда. Обходчики встрепенулись, а из окон домов, где жили железнодорожники, показались и сами обитатели. — Вон он! — зашикал Мишка. — Я узнал его! Он указывал пальцем на коренастого, коротко стриженного мужчину. К счастью, глаза его всегда отличались зоркостью, на которую не повлияла болезнь. Мишка присел на корточки и поманил Дашу рукой. Из громкоговорителя на станции он услышал, что военный эшелон совершит здесь внеплановую остановку, потому всему личному составу надлежит срочно обеспечить безопасность станции. Это шанс! Дождавшись, когда мимо проедет локомотив, Миша с Дашей гуськом прошли к сосняку по южную сторону домов. Поезд остановился, а из головного вагона вышел рослый мужчина в кожанке и фуражке. Мишка метнулся ближе и, переждав пару минут, шикнул: — Дашка, стой тут на стрёме, я попробую туда залезть. Даша с изумлением воззрилась на своего названого брата. Только что он совсем умирал от простуды, а теперь хочет лезть на паровоз. Глаза его горят, и теперь он выглядит скорее бравым воякой, чем больным детдомовцем.