В режиме non-stop

В шумном комплексе, в котором жужжал рой шепчущих голосов различных национальностей, было тяжело сосредоточиться на чем-то определенном. Картины именитых художников мелькали где-то на задворках памяти, яркие фотографии оставались лишь бледными пятнами на фоне кусками запечатленных скульптур. Если бы Чонгука спросили, какой экспонат ему запомнился больше всего, то он мог бы посвятить целый час рассказу о… Об академически верном построении лица, о темных глазах с яркими вкраплениями бликов от ламп, о тонких кистях рук, пальцы которых нежно прикасались к очерченным мягкими линиями губам, о глубоком в задумчивости голосе, пленяющем любого, к кому будет обращаться эта сирена. Чонгук был пленен этим нереальным экспонатом его собственной жизни, что был поглощен лишь самой выставкой, а не своим спутником. И он должен признаться хотя бы самому себе, что это влечение полностью и бесповоротно погубит его, если он не будет кивать головой в знак согласия с этим сказочным чудовищем, пленившем его разум. — Чонгук-ши, что ты видишь, смотря на эту картину? — голос Тэхёна, что раздался над самым ухом манящим шепотом, чуть не лишил Чона последних крупиц здравого смысла. — Хм… — неопределенно выдал он, наконец-то сосредоточив свой взгляд на полотне с изображением какой-то деревушки. — Населенный пункт? — А что ещё? — поинтересовался мужчина, слегка наклонив голову в ожидании ответа. — Деревья, забор, детей, реку, много зеленого цвета… — начал послушно перечислять тот, не понимая, к чему вообще этот вопрос. — А что чувствуешь, когда смотришь на всё перечисленное? — дослушав список, вновь задал вопрос воспитатель. — Умиротворение… — то ли вопросительно, то ли утвердительно произнес он. — Мне тоже кажется подобное умиротворяющим, — на миловидном лице расплылась широкая улыбка, на которую Чонгук мог смотреть с большим удовольствием, нежели на какой-то там пейзаж. — Когда я смотрю на эту картину, то могу услышать шелест ветвей деревьев, услышать детский смех. Чувствуется динамика благодаря отточенной технике и правильной цветопередаче, с усиленным акцентом на контрасте из-за направления света. Мы не видим заходящего солнца, но точно можем определить, что время приближается к сумеркам из-за необходимой палитры лучей, обволакивающих верхушки деревьев и старые крыши сельских домов. Поистине прекрасное ощущение покоя от этой картины. Очень умиротворяющее. — Не могу не согласиться, — шепчет его спутник, не отрывая взгляда от растянутых в улыбке губ. Им не удалось оценить всю выставку по достоинству из-за ограниченного времени и большого количества экспонатов, раскиданных по остальным павильонам. Так что в пять часов вечера с некоторым сожалением COEX был покинут мужчинами, но в целом они остались довольны проведенным временем в обществе друг друга. — Должен признаться тебе, Тэхён-ши, — уже садясь в машину, начал говорить Чон, — что мне совершенно не хочется, чтобы этот день заканчивался. Поэтому предлагаю где-нибудь остановиться и перекусить, иначе к вечеру превращусь в обезумевшего голодного зверя, готового сожрать всё, что только попадется под руку. — Так тебя и в каннибалы записать могут, — рассмеялся Ким, пристегиваясь ремнем безопасности. После выставки он чувствовал себя слишком расслабленным и спокойным, так что мог согласиться даже на поездку до родного города с завязанными глазами, если Чонгук будет поддерживать с ним беседу. — В принципе ничего против не имею, так как сам с утра толком не ел. — Это совсем не дело, — покачал головой водитель, нахмурившись. — Завтрак является самым необходимым пунктом для удачного начала дня любого мужчины. Так что нужно срочно пополнить запас калорий и можно будет еще немного погулять по городу. Как тебе такой расклад? — Да, меня все устраивает, — наградой Чонгуку стала очередная улыбка, предназначенная только ему. Остановиться для то ли обеда, то ли ужина пришлось у первой же палатки, так как в животе Чона урчало страшнее, нежели в пещере бешеного волка. Поздоровавшись с хозяйкой, мужчины сделали простенький заказ и заняли свободный столик. В это время было не так много народу в самой палатке, так как воскресные трудяги еще не покинули своих рабочих мест, а отдыхающие предпочитали места для ужина в более шикарных заведениях. Но делать было нечего, поэтому, когда Чонгук поставил перед своим спутником тарелку с токпокки, Ким с любопытством начал наблюдать за млеющим от удовольствия Чоном. Президент разрастающейся компании активно поглощал похмельный суп, намереваясь как можно скорее приступить к манящим куриным ножкам. — Надо же, президенты, оказывается, тоже люди, — улыбался Тэхён, когда зажмурившийся от разлившегося в урчащем желудке супчика Чонгук с придыханием протянул «айщ». — Самые обычные люди с самыми обыденными потребностями, — заверил его тот, после чего отправил в рот еще одну ложку бульона. — Если честно, я думал, что, имея хороший счет в банке и высокий в социуме статус, человек перестает получать удовольствие от обычных и привычных вещей. К примеру те же посещения палаток тётушек и прогулки по рынкам за продуктами. Ведь имея возможности необходимо ими пользоваться. Большинство богатых людей стремится максимально оградить себя от обыденности и серости, избегая даже мыслей о возвращении в некогда прекрасное и суровое прошлое. — Мне незачем возвращаться в прошлое и жить им, Тэхён-ши, — после некоторых раздумий, ответил Чон. — Незачем, потому что в моей жизни ничего бы не поменялось. Я рос в довольно обеспеченной семье, но с детства приучался к подсчету выдаваемых отцом средств, правильному распределению финансов и поиску решений в безвыходных ситуациях. Мне легче купить продукты самостоятельно и приготовить ужин по привычному рецепту, нежели искать дорогущий ресторан и наслаждаться безвкусной заморской кухней, которую я совершенно не понимаю. Да и Юнмин-и привык кушать всё только домашнее, поэтому он так быстро привык к еде в столовой детского сада. — Что правда, то правда, — вспоминая о первых неделях адаптации новеньких, согласился Ким. — Будучи знакомым с определенными людьми «моего уровня», — Чонгук показал пальцами кавычки, — я знаю, как сильно развращает человека богатство, которого он не заслужил или добился легким путем. Деньги затуманивают разум. — Так же, как и любовь, — внес свою лепту Тэхён, обхватывая губами рисовую колбаску. — Да, так же, как и любовь, — повторил за ним бизнесмен, пытаясь оторвать взгляд от столь соблазнительных губ. Чем больше времени он проводил с Кимом, тем сильнее сходил с ума от его присутствия. — Ты когда-нибудь любил кого-то так сильно, что терял голову при одном лишь взгляде на него? — Когда-то очень давно, — с некой печалью в голосе ответил он. — Я тогда учился в средних классах и был до глубины души покорен своей одноклассницей. Она была прекрасна, словно сошла с экрана плазменного телевизора… Глупое сердце незнакомо с разумом, а сознание незнакомо с чувствами. Мы либо поддаемся страстному желанию, либо пытаемся контролировать ситуацию под влиянием холодного рассудка. Очень сложно комбинировать эти две составляющие в равных пропорциях. Тогда я был влюблен, как глупый мальчишка. Моими чувствами поигрались и выкинули прямо под дождь… Да, в тот день шел ливень. Мы расстались так легко и без особого выяснения отношений… Ким немного помолчал, после чего решил сам задать встречный вопрос своему спутнику. — А ты когда-нибудь был влюблен подобным образом? — Знаешь, — неопределенно покачал головой Чонгук, — эти чувства просто ужасны. Я был влюблен. И не единожды. Но никогда не признавался в собственных чувствах. Я очень труслив для этого, хоть и пытаюсь перебороть эту сторону себя. — А как же бывшая госпожа Чон? — удивился Тэхён, вспоминая все те статьи на Naver, в которых так рьяно возвышали отношения этой парочки. Раньше они частенько мелькали в новостях, поддерживая образ счастливого семейства. — Я никогда не любил её, и даже не считал её достойной быть матерью моего сына, — лицо Чона вернулось к тому суровому выражению, которым «любовались» его подчиненные изо дня в день. — Наш брак изначально был фиктивным. Отец заключил сделку с одним крупным предпринимателем, у которого было лишь одно условие: выдать свою дочурку замуж за перспективного молодого человека. Нам не было нужды жить вместе и любить друг друга, но с каждым днем условия сделки лишь расширяли свой диапазон, пока фиктивность этого брака не переросла в самый что ни на есть настоящий: с совместным проживанием под одной крышей, с зачатием ребенка, с появлением перед прессой в полном составе и счастливыми лицами. Мой отец пытался исправить меня… Но ничего путного из этого не вышло, кроме, конечно, моего маленького Юнмин-и. Это единственный подарок, который преподнесла мне Суён. Единственный и последний, который пришлось отвоевывать в суде. И даже нелепые слухи об избиении собственной жены не остановили меня. Тэхён внимательно слушал собеседника, будучи впечатленным от рассказа. Всё это было личным и говорить о подобном можно было только в кругу очень близких людей. И внезапно Ким ощутил себя причастным к великой тайне, в которую его посвятили благодаря установившейся доверительной связи между заговорщиками. — Мне даже как-то стало легче после этого рассказа, — выдохнул Чонгук и позволил себе приподнять уголки губ в улыбке, когда его глаза встретились с темными очами напротив. — Словно на исповедь сходил. — Иногда просто необходимо делиться такими вещами с близкими людьми, чтобы не копить все отрицательные эмоции в себе, — понимающе кивнул головой Тэхён. — Спасибо, что поделился со мной. — Это тебе спасибо, Тэхён-ши, что выслушал меня, — улыбка на устах Чона стала шире. — Я очень рад, что мы познакомились. Общение с тобой делает мои серые будни светлее. — Ощущаю себя девушкой на свидании, — усмехнулся мужчина, поставив локти на стол и уместив подбородок на замке сцепленных рук. — Такие комплименты получаю ни за что. — Я не вожу глупых барышень на свидания, — в ответ усмехнулся собеседник, состроив мечтательное выражение лица. — Предпочитаю видеть рядом с собой только умных и выдающихся личностей. — А вот это уже более серьезные слова, господин Чон, — пытаясь скрыть улыбку, ласково заметил Тэхён. — Так я и не шучу, господин Ким, — вторил ему Чонгук, придвигаясь поближе. — Запомни мои слова, Тэхён-ши: я никогда не шучу, когда дело касается дорогих мне людей. И уж так получилось, что ты внезапно записался в этот небольшой список. Будь добр не покидать его. На краткое мгновение Ким растерялся, будучи удивленным от столь интимного шёпота и хитро сощуренных глаз. Дыхание участилось, а медленно сокращающаяся дистанция между ними казалась настолько короткой, что их губы вот-вот соприкоснутся. Здравый смысл покинул сознание Тэхёна, уступая ведущую роль вспыхнувшим чувствам. «Безумие. Это какое-то безумие» — последняя связная мысль перед тем, как пробравшее до костей эмоциональное видение не прервалось громким голосом хозяйки палатки. — Добу-я! — крикнула она кому-то, привлекая к себе внимание очарованного Чоном Тэхёна. — Привези еще два ящика соджу! Этой кратковременной передышки хватило, чтобы осознать всю нелепость ситуации, что могла сейчас произойти. К щекам прилила кровь, а сердце так бешено забилось в груди, словно сейчас выпрыгнет из своей костяной клетки и разорвется на мелкие кусочки, пропитанных стыдом, любопытством и чувственностью, что сейчас одолевали его. Мыслительный поток разрушил самообладание воспитателя, из-за чего тот резко отпрянул назад, закрывая рот ладонью. Сам же Чон остался неподвижным, с интересом наблюдая за расходящимися по щекам и шее пятнам румянца, делая смущенного своим порывом Кима еще более привлекательным в глазах бизнесмена. — Ты в порядке? — словно ничего только что не произошло (и ведь на самом деле со стороны казалось, что ничего не произошло), всё же всполошился Чонгук, поднимаясь со своего места. — У тебя походу жар — всё лицо красное! Поехали домой, ты, кажется, простыл. — Нет-нет-нет, всё в полном порядке, честно! — пытаясь собраться с мыслями, затараторил Тэхён, всё еще не в состоянии понять, что с ним только что случилось. — Просто я не особо люблю острую пищу, а эти токпокки оказались такими острыми… — Воды? — Чон резко направился к кассе, подзывая хозяйку. — Будьте добры бутылку воды без газа. Пока мужчина расплачивался за новый заказ, Тэхён сделал несколько глубоких вдохов-выдохов, после чего поднялся с места, намереваясь попросить Чонгука просто прогуляться по городу. «Главное не садиться в машину, главное не садиться в машину, главное не…» — назойливо кричала мысль в его голове. — Держи, — Чонгук протянул воспитателю бутылку, обеспокоенно разглядывая его лицо. — Да, видимо тебе уже лучше. После чего приложил теплую ладонь ко лбу Кима, сосредоточенно пытаясь вычислить разницу температуры их тел. У толком не пришедшего в себя Тэхёна задрожали ноги, грозясь подогнуться в коленях и повалить своего обладателя прямо на твердый асфальт. И только благодаря силе воли он переборол кратковременное головокружение, когда большая ладонь переместилась с его лба на лоб Чона, все еще силящегося вычислить температуру. — Мне кажется, что 36 и 6, — и снова проделал процедуру измерения, перекладывая ладонь с одного лба на другой. — Или 36 и 7? Думаю, что все в порядке. — Спасибо, — выдавил из себя улыбку Тэхён, растерянно переводя взгляд с Чона на опустошенные за время разговора тарелки. — Давай прогуляемся? Здесь немного душно. Чонгук слегка недоуменно оглянулся, приметив сквозной проход в палатке, после чего пожал плечами и указал рукой на ближайший выход, напоследок поблагодарив хозяйку за вкусную стряпню. Тэхён также поблагодарил тётушку, после чего резво вышел за пределы их недолгого укрытия и глубоко вздохнул. Глупое сердце продолжало жалобно скрестись о ребра, лишь раздражая своими конвульсиями, нежели успокаивая. «Что это за хрень вообще сейчас была?» — негодовал Ким, кусая губы. А Чонгук тем временем радовался очередной своей маленькой победе. Начало было положено, осталось только правильно направить мыслительный процесс воспитателя в нужное русло, после чего можно будет признаться в собственных вспыхнувших чувствах. «Лишь бы не напортачить», — положив руку на плечо Кима, подумалось тому. — «Больше не хочу терять то, что уже по праву считаю своим».