VI - The Lovers

      У Эри тяжелые длинные волосы, которые сложно носить в одиночестве. Наверное ей легче бы их обрезать, но Асра не может жаловаться — ему они нравятся и так.       И то, что Эри просит помощи, чтобы справиться с ними, тоже.       Воду не нужно экономить, но одновременно лить ее и промывать густые влажные локоны — непростая задача. Есть заклинание, которое могло бы облегчить ее, но Эри не спрашивает. И Асра не говорит.       Он улыбается одними глазами, когда она зовет его из ванной, где прячется стыдливо за слоем пены и мокрой тканью купального халата, и с удовольствием идет помогать. Мурлыкает себе под нос, перебирая темные пряди, от воды в десять раз тяжелее обычного, аккуратно собирает их в горсть вместе со сладким мылом и превращает волосы Эри в пушистую белую гору, куда хочется уткнуться носом.       В желании Асра себе не отказывает и наклоняется, вдыхая яркий фруктовый запах. Эри вздрагивает, когда его дыхание щекочет влажную шею, и ежится, поводя плечами, тесно облепленными почти прозрачной тканью.       Наверное, ей холодно. Ему бы было.       Но Асра однажды уже предлагал оставить халат в покое: за то время, что она училась заново человечить, как это называет Эри, он видел ее такой разной, что глупым казалось прятаться от него. Эри думала иначе. Он не настаивал.       Однако, оставлять ее холодной — не дело. Простудится ведь…       Он растирает магию в ладонях и укладывает их на мягкие плечи. Эри, вначале напряженно застывшая, тихо выдыхает и расслабляется, пока Асра согревает ее холодную кожу, массирует уставшие за день мышцы. Когда он берется за шею, Эри вздрагивает всем телом и обмякает в его руках как мокрая глина.       — Я сейчас усну, — нежно ворчит она. — И утону. И тебе будет очень стыдно.       Асра смеется так громко, что она возмущенно сопит и бодает его пенной головой в живот.       — Ну! — Эри требовательно дует губы. — Ты чего остановился! Продолжай!       — Но ведь ты умрешь, — лукаво отвечает Асра, все еще посмеиваясь.       — А я не говорила, что против… — неразборчиво булькает Эри, снова сползая в воду в его руках.       С улыбкой он выглаживает ее теплеющую кожу, и Эри снова вздыхает, почти неслышно мурлыкая. Она с закрытыми глазами вертит головой, чтобы подставиться поудобнее под его ладони, и опирается на них, когда тепло доходит до позвоночника и превращает кости в дрожащее мелко желе. Потирается щекой о его руку и нежно прикусывает кожу.       Это значит: «Ты чего остановился, давай еще».       И он продолжает, пока вода и сама Эри не согреваются достаточно, и тогда снова возвращается к тяжелым мыльным волосам.       Эри с довольным вздохом запрокидывает голову, укладывая ее прямо в руки. На носу у нее пена, а на щеках — яркий румянец, от которого и Асру бросает в жар. Потому что на эти горящие щеки ему не смотреть хочется, а обнять ее за них — обеими ладонями сразу — и наклониться, заглянуть в глаза, взглядом спрашивая — можно?       И увидеть — да.       Потому что губы с приподнятыми в улыбке уголками у Эри тоже горят.       Но Асра жмурится и тяжело вздыхает — нельзя.       — Асра? — Эри запрокидывает голову, чтобы посмотреть на него. — Ты, наверное, устал, да? Прости…       — Мм, — он качает головой. — Просто меня ослепила твоя красота.       — Ну, какая красота, — вздыхает она почти обиженно: не верит, а ведь он совершенно искренне. — Я на чучело похожа. На мыльное.       — Самое милое чучело на свете.       — Вот спасибо! Иди, поставь меня на полку в уголок, только не забывай пыль смахивать!       Асра снова смеется и наклоняется, обнимая ее лицо ладонями, смотрит, как и хотел — глаза в глаза.       Только говорит совсем другое.       — Я о тебе никогда не забуду, — с серьезной нежностью признается он.       Эри молчит длинную-длинную минуту, потом укладывается щекой в его руку и вздыхает.       — И мне, пожалуйста, не дай о себе забыть, — тихо говорит она, и эти слова огненным ножом врезаются в сердце.       — Никогда, — с трудом сглотнув, обещает Асра.       Потому что если она во второй раз сделает это… Где искать силы, чтобы вновь превратиться в чужого ей незнакомца, который знает ее долгие девять лет?