— Почему именно этот клуб? — Соколовская осмотрелась по сторонам и развернулась на Антона, давая ему понять, что вопрос был задан все-таки ему.
— Пару раз с ребятами здесь отдыхали, — повел равнодушно плечами Шастун, делая вид, что для него обычное дело заявиться сюда с малознакомой девушкой. Кристина кивнула. — Обычно народ подтягивается ближе к двенадцати, — объяснял он Соколовской, она кивала, продолжая озираться. — Если не хочешь быть здесь, мы в любой момент можем уйти.
— Нет, всё супер, правда, — она повернулась на Антона и улыбнулась.
Около их стола, за которым они расположились, остановился официант. В сторону Антона он даже ухом не повел — привык, что в их клубе зависают медийные лица. Шастуну показалось, что даже Соколовской он уделил больше внимания.
— Что будете пить? — поинтересовался невысокий брюнет у неё.
— Можно водки со спрайтом? — попросила она.
Антон рассмеялся. Официант коротко кивнул.
— Коньяк с колой, — махнул рукой Шаст. Официант принял заказ и двинулся в сторону бара. Антон облокотился на стол и посмотрел на Соколовскую. — Серьёзно, водка со спрайтом? Почему не с апельсиновым соком, например?
— Раньше водку категорически не могла переносить. Помню, ребята на выпускном вот как раз как ты предложили выпить её вместе с апельсиновым соком. Не знаю, от чего меня больше воротило — от того, что от водки несло ацетоном или от этого цитрусового аромата в моём носу. С тех пор водку вообще не пила, даже поклялась себе никогда к ней не прикасаться. Но, знаешь, люди растут, вкусы меняются. Я раньше сексом без любви тоже не занималась.
Антон подавился соком и закашлялся. Кристина по-прежнему с деланным интересом осматривалась вокруг.
— Ну, и, о чем мы будем разговаривать? — услышал он её голос. Антон не мог поверить собственным ушам, поэтому не сводил глаз с Соколовской. — Нет, серьезно, ты же не собираешься со мной просто так сидеть до двенадцати часов, ну или во сколько ты там планируешь свалить?
— Я тебя здесь одну не оставлю, — решительно произнес он, отсекая все её попытки отшить его. Кристина кивнула. — Предлагаю устроить вечер-интервью с Кристиной Соколовской, как ты на это смотришь?
— Паршивая идея, если честно, — наморщила нос девушка. Антон посмотрел на неё из-под ресниц. — Но, если тебе так хочется, — она развела руками. — Да ладно тебе, — усмехнулась она. — Валяй, спрашивай всё, что в голову взбредёт, я отвечу на все твои вопросы. Про новый профиль в инстаграме тебе Леська рассказала? Я слышала, что она была у вас на концерте.
— Она говорила со мной, — уклончиво сообщил Шаст. Соколовская кивнула. — Почему вы уехали из родного города?
— Почему
вы? — удивилась Соколовская. Официант снова появился около их столика и поставил перед ребятами заказанные напитки. — Леська осталась в городе, ей ещё три года учиться, — Антон продолжал смотреть на неё. — Знаешь, оказывается, в маленьком городе четырем импровизаторам сложно было остаться незамеченными, а внезапное одобрение Матвиенко на то, чтобы Леська выложила фотографии с вами в инстаграм, возымело эффект катализатора.
— Прости, я не хотел, — тихо произнес Шаст, поблагодарив парня. Кристина кивнула — ей его виноватая мина была до фонаря. — Почему ты сменила прическу?
— Знаешь, — она грустно улыбнулась, проведя по ободку своего стакана подушечкой пальца, — оказывается, так просто потерять свою индивидуальность. Покрасила волосы в привычный для всех цвет и тебя не выделяют из толпы, даже начинают путать с твоими коллегами. Как ты думаешь, Антон, теперь бы ты меня заметил?
Антон посмотрел на Кристину. Она была права — если бы в том коридоре стояла обычная девушка, которая сейчас сидела перед ним, он бы вряд ли, наверное, обратил на нее внимание. Её шоколадное каре не выделилось бы из толпы, каждая вторая девушка после расставания кардинально подобным образом меняет свою жизнь.
— Вот и я о чем, — правильно растолковала его молчание девушка. — Если я не ошибаюсь, у твоей Иры тоже схожая прическа.
Она смотрела в его глаза и не отводила их. Её лицо не выражало ни единой эмоции, и Антон знал, что это значит. Она проверяла его. Пыталась спровоцировать, раздражить, но поддаваться он не собирался.
Он поднял свой бокал и посмотрел на Кристину. Она повторила его движения и посмотрела на него. Где-то в кармане куртки оживился мобильный Антона, но он даже не повернул на него головы.
— Соколовская, правда или действие? — усмехнулся он, глядя на неё.
— Видимо, правда, — пожала плечами Кристина.
— Тогда начинай рассказывать о том парне, который смог разбить сердце Кристине Соколовской и заставил её не доверять другим.
Кристина усмехнулась и покачала головой. Она поднесла свой стакан ко рту, отпила немного и начала свой рассказ.
***
Восемнадцать лет назад.
— Привет, — произносит он, чувствуя, как замирает его сердце. Откидывая косичку назад, его новая соседка по парте, приветливо улыбается, подвигая свои учебники.
— Привет, — говорит она своим бойким голосом. Стараясь спрятаться от этого взгляда, он делает вид, что занят своим портфелем, нарочито медленно доставая из него школьные принадлежности. — Красивый пенал, — замечает соседка.
Он довольно улыбается — ей понравился его пенал.
— Мамка купила, — недовольно бурчит он, открывая тетрадь. Учительница в коридоре мило беседует с физруком и не торопится идти к своим первоклашкам. Он решает, что это его шанс узнать больше про подружку. — Не люблю зеленый цвет, — все с тем же недовольством проговаривает он.
— А я люблю, — не соглашается девочка, снова откидывая темно-русую косичку назад. — У меня глаза зеленые, — она поворачивается на него и распахивает еще шире глаза. Над другой девчонкой он бы посмеялся, но не над ней. — Тебе не нравятся мои глаза? — ему кажется, что он ее расстроил.
— Мне очень нравятся твои глаза, — признается он и смущается.
— Правда-правда? — она недовольно дует на челку, которая так не вовремя скрывает ее глаза.
Он кивает. Она довольно целует его в щеку, а он смущенно потирает место поцелуя — его поцеловала самая красивая девочка в классе.
***
— Куда мы бежим? — весело интересуется она, даже не останавливаясь. Он сжимает ее руку в своей руке, словно кто-то может нарушить это объятие рук.
— Не люблю я эти танцы, — недовольно бурчит он. Не признаваться же ей, что он хочет побыть с ней наедине, как всегда после школы.
— Глеб, что же ты вообще любишь? — весело хохочет она, собирая подол своего зеленого платья.
Он наверняка знал, что и платье она подбирала под цвет глаз.
— Тебя люблю, — говорит он, останавливаясь.
В её зелёных глазах бегают огоньки, кажется, совсем немного и она зальётся своим смехом. Обычно ему нравился её смех, но сейчас ему не хотелось, чтобы она смеялась над ним. Но она неожиданно выпрямилась, приосанилась.
— Так прям сильно любишь, что даже женишься? — она спрашивает совсем серьезно.
— Вот вырастим, и женюсь, — топает он ногой.
— Какой же ты глупый! Я же буду старой.
— Ты будешь женщиной, и я на тебе женюсь.
— Через сколько лет? — она складывает маленькие ручки на своей груди и останавливает на нём взгляд своих зелёных глаз.
— Через двадцать, — она прищуривает глаза.
— Глеб, я же буду старой, — надувает она губы. — Мне будет целых тридцать лет.
— Я тебя буду и старую любить, — говорит он, целуя её в щеку.
— Глеб, Кристина! — кричит Ольга Валерьевна, которая так не вовремя появилась на школьном дворе. — Куда вы убежали? — она хватает за руку своих учеников. — Вы же почти взрослые, осенью в пятый класс пойдете.
— Я пойду в другой пятый класс, — не соглашается Кристина.
— В какой другой? — Ольга Валерьевна ведёт их по лестнице в школьную столовую.
— Мама сказала, что мы переезжаем, и у меня теперь будут другие друзья. Но я не хочу других друзей, — Кристина останавливается и вырывает свою руку из ладоней учительницы. — Мне нравится с Глебом дружить.
Глеб довольно улыбается — а вот ему она такого никогда не говорила.
— Твои родители хотят как лучше, — не соглашается учительница.
— Пусть они Стаса воспитывают.
— Стас тоже пойдет в другую школу, — напоминает Ольга Валерьевна, рассаживая учеников по местам.
— Это что же он тоже больше не будет общаться с Танькой? — удивляется Кристина.
— Почему же? Они могут друг другу звонить, — говорит учительница.
— Значит, и я буду тебе звонить, — кивает головой Кристина, поворачиваясь на Глеба.
— У нас телефон сломался, — недовольно хлюпает носом мальчик, пододвигая к себе стакан с газированной водой.
