Мой хозяин Кречет

– Благодарю, хозяин Анри! Да что бы его! Рядом с Анри из головы Илона будто все вылетело, хуже малька неопределившегося лепетал! Вопросы начал задавать, хоть и оборвал, а поздно, слово не воробей, будет за что Анри его наказать. Илон нервно потер бок, хотя хотелось задницу, но не в толпе же! И не поднимая головы, поплелся на раздачу за жратвой. Да похоже он и впрямь нарывался. И вчерашнего ему было мало, вот и лопопотал, что твой заяц. Оно конечно, нарваться на поучение приятно, но глупо верхнего лишнее злить, когда он к тебе и так не слишком расположен. И про книжку не спросил, потому что идиот. Хотя с другой стороны на уроках лучше учиться, а сразу после – к Кречету в каморку. Не будет идиотом – так все же попросит книгу назад. Илон рассеянно вернулся за стол к одноклассникам и уселся, уставившись в тарелку. Кажется, Ойна на него заинтересованно таращилась, но он сделал вид, что ничего не заметил. А вот проигнорировать реплику из-за спины было куда сложнее. Это был Мариус, и говорил он нарочито громко, чтоб Илон уж точно услышал, хотя обращался как будто бы не к нему. – Ты гляди, наш Серый едва себе крутого верхнего нашел – так сразу зазнался. И не здоровается ни с кем! Ну конечно, мы тут старшеклассникам не чета! – А? Что случилось? Почему Серый не здоровается? – заинтересованно спросила девочка по прозвищу Ми-ми. Илон не запомнил ее имени пока что. Или даже не слыхал: в классе она была совсем тихая, и ее к доске не вызывали. – Ну как что! – услышал Илон ехидный голос Ло и невольно передернул плечами, ожидая самого неприятного продолжения, и оно не заставило ждать: – Наш гордый принц наконец нашел, куда пристроить свою чистенькую задницу. Долго ей цену набивал – и вот наконец очень даже выгодно продал. Ажно самому Кречету под крылышко. «Ты б, Ло, так выгодно задницу пристраивал, под двадцать пять ударов удочкой! – подумал Илон, – Небось, бежал бы прочь теряя тапки от таких выгод! Уж на что я мазохист, а все ж даже для меня – слишком. Особенно когда не уверен, что не получу еще двадцать пять таких же горячих прямо сегодня!» Илон запечалился, пытаясь представить какой вид обретет его задница, с такими упражнениями на ней, и будет ли она хоть кого-то привлекать потом в будушем. – А так теперь Кречет занят? – вынесла из ехидной речи Ло для себя Ми-ми, – Эх, по Кречету три девчонки сохнет, а он ни одной из них не выбрал! – Не ты ли? – с иронией спросил Ло. – Не я. И не твое дело, длинноносый, – твердо ответила Ми-ми. Дальше разговоры пошли о другом, и Илон мог спокойно ковырять свою водянистую манку, не слишком улучшившуюся даже от лишней ложки сахара, которую ему удалось наскрести в общей сахарнице. Уроки прошли с одной стороны как обычно, а с другой стороны вовсе нет. Сидеть было больно после вчерашнего, при том Илон все таки скорее предвкушал следующую порку, чем боялся ее. И возбуждался почти все время, чудовищно отвлекаясь от происходящего. И как имоны, у которых есть постоянный партнер с подобным справляются? Учатся, работают, хотя вечером их ждет горячая порка и секс? Тут от одной только порки крышу сносит! – Если что, я собираюсь читать на дереве, – неожиданно сообщила в конце последнего урока Мей, положив свою ладонь поверх руки Илона. – На улице совсем тепло сегодня, так что ищи меня там. Когда от Кречета вернешься. Я буду ждать и волноваться, – и улыбнулась ему, погладив по руке. Все занятия они об этом не заговаривали, Мей только в столовке Илона расспросила, как он и чего ему Анри говорил – то, что издалека слышно не было. – Да что ты в самом деле, – Илон снова ощутил, как его заливает краской смущения, – Не сломает он меня, я ему еще для следующих порок пригожусь. А так не гляди, что у меня задница тощая, она вполне крепкая. Вчера вон… выдержала. Он так и не стал Мей говорить конкретно про удары удилищем, это было слишком интимно. Что ему нравится аж такое. Записал только в дневнике. «25 уд. уд. Кречет. Было круто» Если кто и залезет, то не поймет, а Илону хватит, чтобы вспомнить. Сейчас дневник станет вести увлекательно. Ему и впрямь было интересно, каков предел его крепости. Вот и узнает. И запишет. А Мей говорить не будет, вон она как волнуется почем зря. – Я на всякий случай, – Мей улыбнулась еще шире и потрепала Илона по голове. – И чтобы ты знал, что за тебя кто-то волнуется. Давай, беги! Опаздывать к верхнему нельзя, – в конце она посерьезнела, но еще раз погладила его по руке, прежде чем убрать ладонь. – Да уж, – согласился Илон, пошвырял в папку тетрадки и пенал и побежал. Не таскать кучу учебников в рюкзаке было непривычно, но они учились там же, где и жили, так что учебники лениво приволакивали из своих комнат прямо на переменке. Они с Мей решили, что могут носить по одному на двоих через раз, так было и вовсе несложно и удобно. Но тетрадки Илон по привычке собирал на весь день. Может потом и их будет расхлябанно носить как те, кто давно тут, а пока не привык и папка не тяжелая. С рюкзаком не сравнить. Все это была ужасно будничная ерунда, которой он пытался забить голову, перед посещением каморки Кречета. Как бы он ни хорохорился, а было страшно, но он бегом побежал, чтобы не опаздывать и вскоре скребся в ту же белую дверь с треугольной выщербиной в краске возле пола. Она открылась перед ним почти сразу и, кажется, сама: Анри на пороге не оказалось. Илон вскоре обнаружил его дальше от входа, ближе к лестнице для связывания. На этот раз он был даже без футболки, голый по пояс, стоял, расставив ноги и уперев руки в бока спиной к двери, и крылья у него на спине казались совсем настоящими. В такой позе они выглядели так, будто Кречет расправил крылья и собрался куда-то лететь. Точно «фактурный персонаж» для кино. У Илона аж сердце забилось и во рту пересохло. Такой красивый! И мог бы... ну хотя бы разрешить Илону себе отсосать! Хорошо как было бы! Кречет повернул голову и посмотрел на Илона через плечо. – Не опоздал. Снова молодец,– сказал он, резко развернулся и махнул рукой на тумбочку. – Я тебе книжку твою принес. – Благодарю, хозяин Анри! – как только выговорил с таким сухим языком это длинное «благодарю», – Очень щедро с вашей стороны. Он и впрямь не ожидал такого внимания. Это в самом деле было щедро. И сердце сразу забилось в лишней вновь зашевелившейся надежде – может хозяину Анри не совсем все равно? Вот книжку принес, а там глядишь поцелует и отымеет. А в другой раз и на коленки сам возьмет после порки и прочего. Илон вошел в каморку на подгибающихся ногах. Так бы и упал на колени, но хозяин не велел. Он остановился, уставился в пол, скучный со старыми досками. Смотреть тут было не на что. Но нарываться лишнее? Нет уж!