Мой хозяин Кречет

К себе в комнату Анри вернулся в самом отвратительном расположении духа, которое только можно себе представить. Собственное будущее виделось ему в исключительно черном свете, и он был больше чем уверен, что после расставания с Илоном – которое случится уже очень скоро – ему будет еще хреновее, чем после Сью. Поэтому надраться хотелось прямо сейчас, не дожидаясь трагического повода. И только войдя в комнату и увидев сидящего за учебниками Шиана, Анри с ужасом вспомнил, что обещал с ним вечером поделиться всеми подробностями. Про Илона и про все… Друг и сосед по комнате, так вышло, был не в курсе. Пока Анри на Илона просто глупо издалека таращился, считал, что и рассказывать нечего. А потом, вчера вечером, как-то не собрался с духом поделиться. Но утром в столовке Шиан, конечно, все видел. И Анри ему пообещал. Но теперь ему не хотелось рассказывать ничего, хотелось заползти под одеяло и там страдать в одиночестве. – Привет, – мрачно буркнул Анри и упал на кровать навзничь. Мужественно оставив одеяло лежать, где лежало. – Привет! – Шиан оглянулся и встрепал свои серые волосы, с легкой зеленцой в оттенке, – Я смотрю, ты не в духе. Он улыбнулся. В отличие от Анри, у которого настроение легко скакало то вверх, то вниз, и вообще эмоций было много, Шиан был очень спокойным и уравновешенным доминантом. – Не с чего мне быть в духе, – продолжил бурчать Анри, – Потому что жизнь моя дерьмо, а судьба меня ненавидит и нарочно измывается. Вполне вероятно, я чем-то прогневил богов. Шиан, я в него влюбился, всерьез! Как в Сью и даже хуже. В этого шкета мелкого. В парня! И все это плохо кончится в самое ближайшее время. С чего бы мне быть в духе?.. – он потер пальцами переносицу и очень скорбно вздохнул. – Влюбился – это хорошо, – спокойно ответил Шиан, – В нижнего, свободного, он твой уже. Очень даже хорошо. Ну не девка, бывает. Зато тебе жизнь теперь снова не пресная будет, наконец, раз влюбился. А с чего этому плохо кончаться – я лично не вижу. – Да потому, что он не девка! – воскликнул Анри, всплеснув руками. Он сейчас дико завидовал шианову спокойствию. Ему ужасно хотелось быть таким же спокойным и не переживать, не чувствовать всего того, что кипело и бурлило внутри. – А раз он не девка – значит, ему нужна девка. А не я. У него есть даже, симпатичная такая, волнуется о нем! Только мелкая пока, его одногодка. Отлупить как следует не может, тем более при его-то потребностях. А я могу, даже переборщить могу. Очень удобно. Там она, тут я… раздел сфер влияния. Пока эта красотка не подрастет и руки себе не накачает, чтобы драть своего драгоценного как следует. – Ух ты! – Шиан развернулся к Анри, оседлав стул верхом, и, сложив руки на спинку, положил туда голову. Тонкие ноги торчали в стороны, как у кузнечика, Шиан был протяжный и худоватый,– Вот это история, как в романе. А де труа точно не сойдет? Если уж у тебя так серьезно? – Я так не могу, – скорбно сказал Анри и, выхватив из-под головы подушку, прижал ее к себе, обняв обеими руками. Подушка была толстая и рыхлая, совсем не похожая на щуплого костлявого Илона. – Спасибо, что пытаешься… сочинить что-то. Но я не могу! У меня от одной мысли о том, что его кто-то кроме меня тронуть может, все наизнанку выворачивается. Вот такой я придурок. Хочу, чтобы он принадлежал мне – и все. Но держать при себе, по всему, могу только силком. Пока он меня боится и других старших, от которых я его защищать буду. – Ужасно, – оценил Шиан, и вздохнул, – Ну может все-таки можно чего поделать пока что? Как-то привязать его к себе? Приручить? Разобраться в его вкусах, делать как ему нравится, и он не захочет привычнее руки на чужие менять. Оно, конечно, без страсти, но мне кажется, твоей страсти на двоих хватит. – Он на меня обиделся за то, что я его принцессой назвал, – невпопад пожаловался Анри. – Он пацан, а я с ним сюсюкаю! А что я могу поделать, когда он такой?.. Трепетный! Хочет, чтобы его драли за пятерых, а нежный все равно. И она мне говорит еще, девица эта, мол, он нежный и с ним надо мягко! Поучает, с полным правом! Ей-то, небось, можно мягко. И какими-нибудь дурацкими словечками ласковыми называть. Все можно. А на меня он дуется! И к ней сбежать хочет сразу… мол, его подруга в саду ждет. Я еще себя успокаивал, что она нижняя, может, и впрямь подруга. А она нет! Разобраться во вкусах – не можно, а нужно, я сам так не могу, когда ему не нравится… Только не знаю, поможет, ли, – в завершения своей несколько сбивчивой речи Анри снова протяжно вздохнул. На самом деле, ему казалось, что не поможет ничего и никогда. Но он не мог так сказать Шиану, который искренне за него переживал, и старался придумать что-нибудь путное. И советы давал хорошие. – Я же имею в виду, не только в порке искать то, что ему приятно. Ты вообще. Ну поухаживай немного, как люди делают, там в мире. Где у нижних выбор есть. По сути, у твоего нижнего и есть, вот и учитывай. Он же тебе нравится, это не должно быть сложно! – Шиан вздохнул. У него были свои проблемы, Анри это знал. Такой спокойный и малоэмоциональный Шиан до сих пор не влюблялся и это его несколько беспокоило. У него были отношения с одной нижней из их класса, но когда она попросилась к другому, он отпустил ее без особых проблем. Вздыхая лишь о том, что он видимо бесчувственная скотина, раз так легко отпустил Нилю к тому, с кем ей лучше. Анри сейчас хотел бы быть такой бесчувственной скотиной, но не мог. Его разрывало изнутри от исступленного желания схватить Илона и не отпускать, вцепиться, вот как в подушку. Ни к другому, ни к другой, ни вообще в принципе хоть куда-нибудь. И совет Шиана снова был очень хороший – и Анри снова казалось, что ничего не получится. Илон от него только сильнее шарахаться начнет, вот как сегодня. Потому что ему нужно-то совсем другое. Девка, а не Анри. Ухаживай или не ухаживай… От Анри только эта самая порка и нужна. И хорошо, что хоть она нужна! Так у него есть повод и возможность быть рядом с Илоном. Вцепляться в него, в волосы, прижимать к креслу – и лупить от души. Это намного лучше, чем ничего вовсе. – У тебя хорошие советы, – совершенно искренне сказал Анри. – Я попробую… сделать что-нибудь. Спасибо. Насчет «попробовать» он тоже сказал честно. Он собирался. Вот только так ничего и не сделал ни в пятницу, ни в выходные. Его слишком сильно разъедала ревность, и ему хотелось не ухаживать за Илоном, а выпороть того хорошенько, чтобы хоть отчасти выплеснуть все это наружу, чтобы хотя бы перестало быть так больно дышать от мысли, что Илон может быть не с ним. Но выпороть было нельзя, он его и так замучил, свою строптивую принцессу. Так что вместо этого Анри забурился к себе в кладовку и принялся чертить проект секс-машины. Такой, которую он мечтал бы использовать с Илоном. Идеальной. И которая, конечно, никогда никому не пригодится, но это хоть немного успокаивало. И лучше бы он из кладовки не вылезал вовсе, пытаясь все-таки дойти и проведать Илона. Анри был в слишком мерзком расположении духа. И подрался, разумеется. И, разумеется, нарвался при этом на препода. Так что к понедельнику он подошел все таким же несчастным, с дисциплинарным взысканием и успевшим смертельно соскучиться по Илону. Все, что его утешало – что прошло уже три дня, и можно будет наконец свою прекрасную любовь выпороть по первое число.