Раздевалка

Стайлз нетерпеливо отстукивал ногой последние секунды урока. Поймав взгляд обернувшегося Скотта, он кивнул ему, мол, совсем скоро. Скотт нетерпеливо ёрзал весь урок. Стайлзу пришлось ехать в школу одному, — все выходные Скотт провел у Эллисон, — поэтому он никак не мог поговорить с другом до начала учебного дня. Отрывать его от девушки, с которой они вновь сошлись две недели назад, он посчитал слишком подлым. Да и не такая уж это была проблема. Он успел скинуть ему лишь смс, но, похоже, зря. — Мистер МакКолл, — неожиданно окликнула парня преподавательница по английской литературе, интеллигентно придерживая сбоку дужку очков и глядя на застывшего подростка поверх них. — Вам плохо? Кто-то из одноклассников фыркнул; кому-то стало искренне интересно, в каком месте одному из лучших спортсменов школы может быть плохо; большинство же просто флегматично закинулись ещё одной порцией жвачки, кивая самим себе. Ну, это же Скотт МакКолл. Вероятно, причина была в сидящем рядом его лучшем друге. Всё, что происходило из ряда вон выходящего со Скоттом, вилось толстой, изобличающей нитью к Стилински. — Нет, миссис Сэрринджер, — Скотт поднял невинный взгляд на преподавательницу. — Тогда попрошу вас не ломать школьное оборудование. Скотт немного смутился. Стайлз наклонился к его плечу. — Пора. Трель звонка заставила их быстро покидать вещи в сумку и вынырнуть из класса. *** — Ты должен мне рассказать, что это значит! — Скотт втолкнул друга в закуток между концом ряда школьных шкафчиков и стеной. Стайлз, почесав затылок, быстро огляделся на толпу мельтешащих по коридору учеников, совершенно не обращающих на них внимания. — Всё просто, — Стайлз чуть отпрянул, когда Скотт сунул ему в глаза светящийся экран дисплея. — Оу. Пять самых романтичных мест на земле? Скотт, не мне же тебе объяснять — у тебя просто не хватит денег, чтобы уехать даже в соседний город… — Стой, это для Эллисон, — его скулы немного покраснели, когда он резко отнял телефон и принялся что-то там лихорадочно искать, а затем, отчаявшись что-либо найти, опустил руку с зажатым телефоном и вздохнул, прямо и вопросительно взглянув на Стилински. — Почему ты написал мне только сегодня утром о том, что у Джексона было перерождение? — Не хотел портить кое-кому вечеринку, — скорчил гримасу Стайлз, поправляя лямки рюкзака. — Слушай, я все проконтролировал, так что можешь быть спокоен: он никого не съел и не… — Что значит «проконтролировал»? — МакКолл прищурился, всматриваясь в лицо друга. Тот, пожав плечами и что-то нечленораздельно выдохнув, отвел взгляд. — Стайлз! — Наш старый друид нашел во мне свою замену, ясно? — недовольно буркнул Стилински, кинув взгляд на помрачневшего Скотта. — Похоже, он думает, что вполне может пользоваться мной как послом между ним и оборотнями. Или что-то вроде. В общем, он дал мне то растение, которое помогло и тебе, и направил к недоумку-Джексону, чтобы тот не отбросил коньки и не помог в этом ещё кое-кому. — И ты не мог отказаться? — возмутился Скотт. Хотя, поставив себя на место Стайлза, он понял, что тоже не смог бы этого сделать. Его взгляд смягчился. — Или хотя бы сказать мне. — Ты налаживал свои отношения. Разве я мог помешать лучшему другу в осуществлении его мечты. Скотт покачал головой. Иногда его друг был просто непроходимым глупцом. — Я бы пошёл с тобой, — сказал он серьёзным тоном. — Ты же знаешь. Стайлз чуть помялся. — Вот именно из-за этого я тебе и не сказал. Брови Скотта взметнулись вверх. Он открыл рот, чтобы что-то сказать, но Стайлз, протиснувшись вдоль стены, свободно вздохнул. — Слушай, мне на химию переться, а ещё забежать к Лидии в другой конец школы, конспекты отдать — ты не мог бы подождать с разговором до вечера? Не уверен, что Харрис простит мне опоздание. Ну, ты в курсе — обожаемый ученик и все такое… Скотт лишь вяло кивнул вслед удаляющейся спине друга, махнувшему ему на прощание. Он не мог остановить Стайлза — все в школе знали, насколько Харрис любил его друга. — …записывать не надо. Только формулы, приведенные на доске. Ну надо же, — Харрис мог бы вполне присвистнуть, если бы не должность. — Мистер Стилински почтил нас своим присутствием. Неужели, вам действительно было необходимо приходить на урок? Или в прогуле занятий мотив опоздания больше не несет в себе прежней силы? Некоторые из учеников захихикали. Стайлз попытался не так сильно кривить лицо в отвращении, прорываясь меж рядов. Отвечать на типичные издевки он был не намерен. Он мимоходом обвел своих соседей по уроку быстрым взором: всегда сосредоточенная Дженна, сидящая позади него, снисходительный и явно сопереживающий ему Дэнни слева — и Уиттмор справа, презрительно кривящий губы то ли в насмешке, то ли в попытке сдержать рвотные позывы. Раньше. Сейчас он бросил в него лишь скользящий, мимолетный, цепкий взгляд, сразу же отворачиваясь. Стайлз нахмурился, но голос Харриса заглушил его начавшие формироваться мысли. *** — Пас мне! — Быстрее! Быстрее! — Да как ты мог! Мы же почти выиграли! Команда разочаровано застонала — Стайлз в очередной раз выпустил мяч из стика. Он и сам пришел в ужас от такого предательства — мяч просто взял и вынырнул из сетки, словно дельфин из воды. Фшух! Вместо брызг на него посыпались гневные взгляды. Стайлз нервно перехватил стик, поджав губы и возвращаясь обратно. На идиотские извиняющиеся ухмылки сейчас не хватало настроения — что за хреновое начало дня! За это прекрасное солнечное утро он поймал десяток злых невысказанных ругательств. Если бы не его невероятные умения вратаря, он, по словам их школьного тренера, давно бы уже вылетел из сборной. Финсток дунул в свисток, собирая обе команды старшеклассников друг напротив друга. Кто-то толкнул Стилински в спину; возникший слева Криденс, долговязый неотесанный бугай, с кирпичным выражением лица замер рядом, словно ничего не произошло. Стайлз скривился, смирившись. Скользнув взглядом по соперникам напротив, он заметил внимательный взгляд. Уиттмор сразу же перевел взор на тренера. — Разогрев закончен! — резко объявил Финсток, вымеряя шаг между выстроившимися в две линии игроками. — Теперь меняемся местами. Чего замер, МакКолл?! Нет, теперь ты и твой дружок в разных командах. Стайлз умоляюще проводил взглядом не смеющего ослушаться Скотта — тот с не слишком ободряющей улыбкой развернулся уже на другой стороне поля. Игроки разбрелись, кто куда. Стайлз огляделся, краем уха услыхав, как Уиттмор что-то вдалбливал молчаливому Бойду невдалеке. Оба со-капитана обязаны были находиться в разных командах, и если Скотт в команде напротив… О, а вот и самый лучший момент сегодняшнего утра — сейчас Уиттмор окунет его в дерьмо по самую макушку. Стайлз скептически покосился на Джексона, вставшего немного позади него на позицию справа. Бойд устроился слева, в одну линию с Джексоном. Противоположная команда тоже приготовилась к атаке. Стилински не сдержался. — Ита-а-ак, — Стайлз приподнял защиту на шлеме, подмигивая Бойду; разворачиваться к Уиттмору было опасно — он все ещё вызывал у него тошноту. — Теперь вы решили сделать из меня ведущего вместо того, чтобы позволить плестись сзади? — Заткнись, Стилински, — выдохнул Уиттмор. — А ты зас… — Стайлз не закончил — первый мяч попал прямо в его стик. Финсток сам опешил от своей неудачной меткости. «Твою мать!» — панический внутренний голосок отчаянно завопил. Упустить самый первый мяч в самом начале игры не было целью, как и побить свой собственный рекорд по неуклюжести. — Пас, идиот! — крикнул Джексон, успевший отбежать на несколько метров вперед, ближе к воротам. Стайлз размахнулся и, чуть ли не зажмурившись, кинул мяч. Слишком высоко. Вся вражеская команда с немного отстающим Скоттом резко остановилась, едва не сбив Стайлза. Мяч летел, время замерло, Стайлз успел подумать о том, какой же отвратительной была идея пойти сегодня в школу, и о том, что вечером он в одиночку горько порубится в «Ведьмака». Джексон сделал невероятный рывок, проскользнув на коленях по влажной траве и вытянув вперед стик. Мяч упал точно в сеть, и установившаяся на стадионе тишина лопнула от всеобщего громкого «ох». Джексон вскинул голову, на секунду странно быстро поймав ошарашенный взгляд Стилински. И игра началась. *** Стайлз не сразу понял, в чем тут дело. Сначала он думал, что это просто стечение обстоятельств: Уиттмор постоянно маячил в метре от него самого, но они же в одной команде, ничего странного тут нет. Во всяком случае, времени отвлекаться не было — ему вот-вот передаст Флинн… Уиттмор и стик двигались, как одно целое, и как одно целое в очередной раз забрали у него из-под носа мяч. Времени отвлечься теперь было полно — Джексон был уже далеко впереди, оставив Стайлза стоять с так и не опущенным стиком. Это было мерзко. Кем он хотел его выставить?! — Грёбанная ящерица! — крикнул ему вслед Стилински. Пробегающий рядом Бойд оглянулся. — В чем дело? Мы ведь лидируем. Стайлз раздраженно посмотрел в его сторону, но промолчал. Негодование на Уиттмора и злость на себя самого кипели в нём, словно в переполненном чайнике. Джексон вдалеке передал мяч Кливленду, и тот метко зарядил в ворота. Стайлз, наконец, опустил стик. Так паршиво, как сейчас, он себя давно не чувствовал. *** — Мой победитель сегодня в очередной раз победил! — Лидия привстала на цыпочках, удерживая своего парня за плечо, и быстро чмокнула его в скулу. Джексон косо ухмыльнулся, перекидываясь фразами о прошедшей маленькой битве с Дэнни и подступая ко входу к парковке. Лидия примкнула к ним сразу же, как закончились занятия, и теперь крепко вцепилась в руку Уиттмора, словно отпусти она его — и случится нечто ужасное. Сгорит их городок... или они больше не будут слыть самой популярной парочкой в школе Бейкон Хиллс, к примеру. Дэнни с легкой улыбкой оглянулся на поле — с парковки отлично просматривалась и игровая площадка, и скамьи болельщиков. Его взгляд непроизвольно задержался, и Джексон тоже повернул голову. Какому-то сорвиголове не сиделось на месте, и тот решил покидать мячи в ворота, нарезая хаотичные круги-линии по полю, имитируя обход невидимых противников. — Наверняка, это парнишка из команды Скотта, — полу-сочувственно, полу-весело заметил Махилани. Это всего лишь игра, будь он в числе проигравших, не стал бы так сокрушаться. В конце концов, они все лишь тренировались, а навыки только так и оттачиваются. — Интересно, кто бы это мог быть? — Нам это не интересно, Дэнни, — певуче протянула Мартин, махнув рукой. — Лучше поговорим о предстоящих экзаменах. Джексону и правда не было интересно, чего пытается добиться неугомонный, разбрасывающийся по мелочам и глупый Стилински — неужели, пытается завоевать звание самого бестолкового спортсмена-неудачнника? У него все было не так. Запах нес горечью и злостью — горько-терпкий вкус отпечатался на кончике языка оборотня. Джексона, вообще-то, не должно было это трогать. Ни капельки. Но раздражение тонко и не переставая било в темечко еще с тех самых пор, как Стайлз два года назад ввалился на поле, прослыв самым ловящим игроком школы. И то, что сделал Стилински в ту ночь в раздевалке, усилило и без того какое-то тупое чувство беспокойства, тревоги и вязкой недосказанности. *** Это было невыносимо трудно — пытаться бегать по мокрой траве и не поскользнуться. Но он ведь мог попасть в любую ситуацию на игре, разве нет? Нужно преодолевать любые преграды, стоящие на пути. Дождь смывал мир вокруг в единое неясное пятно. Стайлз лишь отфыркивался и продолжал бегать со стиком наперевес, стараясь попасть мячом, одолженным у Финстока, в самые неожиданные для воображаемого вратаря места. Прошло полчаса, и Стайлз, больше не сумев стерпеть, повалился на траву, отбросив стик и подставив лицо холодным каплям дождя. Плевать. Нужно отдышаться. Никто не заставляет его это делать, но надо же было как-то надрать задницу этому выскочке с чешуйчатым хвостом, а без должной подготовки он не в силах даже метко бросить мяч. Дождь приятно щекотал нос и щеки, и Стайлз горько улыбнулся. Скотт наверняка тусуется со своей ненаглядной Эллисон, даже не подозревая, где вечерами пропадает его друг. И поделом ему. Потом сам будет жалеть, что вместо того, чтобы заниматься с набирающимся мастерства Стайлзом, познавал мастерство незаметно закрывать уши и кивать в такт словам возлюбленной о новенькой поп-группе. Меланхоличные мечты Стилински были прерваны осознанием, что дождь закончился. Получив сигнал к подъёму, он открыл глаза. И так и остался лежать, хмуро глядя на каменное выражение лица склонившегося над ним Уиттмора с рюкзаком за плечом. — Я понял, я понял. Обычные симптомы переутомления, — Стайлз отмахнулся, бессознательно поежившись — лежать на прохладной и мокрой земле продолжительное время не сулило ничего хорошего. Он снова зажмурился, пробормотав: — Вот почему мне не кажется Лидия? Или Кортни с десятого? Почему в грезах меня не преследует умопомрачительная красотка, а является этот чертов оборотень? Конечно, будь ты девчонкой… — Стайлз отпустил задумчивую паузу, думая, что воображаемый Уиттмор может смело дать ему пинка за такие слова, а затем скривился, представив оборотня в юбке и подкатывающего к Скотту. — Всему есть предел! — Согласен, — вполне натуралистично вымолвил Джексон, не прибавив своему ледяному тону ни градуса теплоты. — Хватит валяться, придурок. Стайлз вскрикнул, когда реальный ботинок вполне реально втемяшился в его бок. Джексон с каким-то извращенным удовольствием окинул полностью повергнутого в шок парня. Глаза приторно-карамельного, даже какого-то кошачье-противного цвета опасливо поблескивали, болтливый рот широко распахнулся, но из него не последовало больше ни звука. Уиттмор чуть ли не улыбнулся, но вовремя сжал челюсти. — Чего творишь, пресмыкающееся?! — Стайлз то ли с обидой, то ли с раздражением взирал на возвышающегося над ним Джексона, прижав ладонь к боку. Присмотревшись ближе, Стилински заметил — тот выглядел намного здоровее, чем в последний месяц. То обращение странно благотворно подействовало на него. Даже Скотт был более измотан, нежели Уиттмор. Мерзавцам всегда везёт. Одна-единственная капля сорвалась с волос Уиттмора и упала Стайлзу на щеку. — Говорю «хватит валяться», — невозмутимо повторил он, в очередной раз заводя ногу. — Вставай. Дождь и вправду стал заканчиваться. Стайлз поспешно поднялся, успев поскользнуться. Ладонь, уперевшаяся ему в грудь, удержала его от падения. Стайлз выпрямился, и Джексон неспешно отряхнул руки, гадая, сколько дней предстоит ему пережить, пока запах Стилински уйдет прочь с его кожи. Эта нестабильная смесь из постоянного любопытства и раздражения стала ему надоедать. — Бери свой стик и пошли в центр поля. У Стайлза в буквальном смысле отвисла челюсть. От удивления ли, сомнения или опасения, что Джексон просто ищет повод ещё раз напомнить ему, какое он ничтожество. Весьма жестокий способ, учитывая, что всего каких-то пару часов назад он уже это сделал. Стайлз непроизвольно скривился и развернулся, чтобы уйти. — Отвяжись. Я и без тебя знаю: лучшее, что у меня получается — это ловить мячи. — Ну давай, поплачь как девчонка, — едко выговорил Джексон ему вслед, смотря на заляпанный в грязи номер «7» на футболке, скрывающей худощавую спину. Олух. Упрямый, жалкий олух. — Варишь зелья, собираешь травки-цветочки. Что дальше? — его голос сочился ядом. На секунду Стайлзу показалось, что сейчас его подрежет хвост канимы, заставляя упасть на землю. — Метла между ног? Это было несправедливо. Никто не смеет обвинять друида в том, что он друид. Стайлз резко развернулся. Ноздри в гневе раздулись, грозясь полыхнуть огнем. — Ты… Да ты подставил меня сегодня на поле! Нешуточный упрек в вареве из злости и презрения в его глазах заставили Джексона непонимающе насупить брови. Он скинул рюкзак прямо на газон и сделал несколько быстрых шагов в сторону Стилински. Тот поспешно отпрянул, но расстояние все же не увеличил. Оборотень был слишком стремителен. — О чем ты говоришь? Стайлз не понимал — это он так прикидывается или реально забыл об этом? Хотя, что тут помнить — Стилински для него как застарелая заноза в пальце, засевшая глубоко и не стоящая усилий её устранить — о ней забываешь, но когда приходит время, она остро дает о себе знать. Стайлз его понимал. Очень хорошо понимал. Уиттмор — его собственная, не прекращающая надоедать писклявая мысль в голове, противно булькающая в сознании только при воспоминании о его существовании. — Конечно, королю школы не престало думать о грязных холопах! — Стайлз подхватил оказавшийся под его ногами стик и в сердцах наставил его на Уиттмора, будто указующий перст. Где-то в параллельном мире из его конца вырвался зеленый магический луч, превращающий оборотня обратно в того, кем он был раньше и кем он был на самом деле сейчас — в злобную ящерицу с длинным раздвоенным языком. Джексон лишь приподнял бровь, с насмешливой ухмылкой окинув его взглядом. Стайлз сделал то же самое — и осекся. Вся его форма была заляпана грязью, кое-где трава выкрасила футболку и шорты в сочный цвет зелени. — Я имел в виду в переносном значении, не в прямом, — выпалил он, недоумевая, отчего ему потребовалось оправдываться перед Уиттмором — тот явно этого не оценит. — «Грязный» в значении «трудяга, всю жизнь посвятивший делу своей жизни», а не в том, что ты мог подумать. Весьма вероятно, что холопы и не были-то такими грязными, как их свойственно представлять, у них было… Что там было у холопов, Уиттмора совершенно не интересовало. Тучи ещё не рассеялись, и концентрация озона в воздухе вновь набирала обороты. Нужно торопиться. Джексон хорошо ориентировался в распознавании химических элементов в воздухе. Надоедающий треп Стилински и сочащийся, буквально окутывающий его запах хвои, лития и урана (ради всех святых, чем он там занимается в лаборатории Дитона? Строит хвойно-водородную бомбу?!) вперемешку с нотками смущения вконец раздолбали всяческие крупицы терпения, что он бережно хранил на протяжении этих пяти минут. Плотно сжав губы, он крепко сомкнул пальцы на плече разом заткнувшегося Стилински и молча потащил его к воротам, с навязчивым смакованием прочувствовав боль Стайлза от грубого прикосновения. Тот лишь пискнул и невнятно забормотал, как блеющий ягненок на заклание. Его поставили напротив ворот. Стайлз чувствовал себя как-то по-дурацки. Так он не чувствовал себя с тех самых пор, как Дитон сунул ему в руки ступку с пестиком и заставил толочь корень мандрагоры, как в, мать его, каком-то «Гарри Поттере»! Не то, чтобы он не любил этот фильм, но оказаться на месте Гермионы он тоже не горел особым желанием. Так, думал Стайлз, сбежать не получится, потому что Уиттмор — гребанный оборотень, да и не очень-то хотелось выставлять себя трусом. — Ты что… — Стайлз сглотнул, облизнув пересохшие губы, когда заметил, как Уиттмор стягивает с себя навороченную кожанку (не меньше трехсот баксов, чувак!) и аккуратно кладет на чистый пятачок газона, вывернув её наизнанку. — Ты что собираешься делать?! Не хочешь запачкать дорогую куртку моей кровью… Я понял, я все понял. Учти, я не вкусный! Отец всегда говорил — если кто-то из диких зверей и проголодается так, что захочет поживиться человечиной, то ты явно не в счет. Заговоришь до смерти! А кто мечтает иметь говорящее пузо?! Окончательно подорвала веру в человечество рука, сомкнувшаяся под коленом. Холодное прикосновение словно превратило его в ледышку. Где-то в другом мире Стайлз покрылся толстым слоем льда в один миг, и Джексон, злобно хохоча, ткнул пальцем в солнечное сплетение. Стайлз с оглушающим треском рассыпался на миллионы осколков. — Твоя стойка в игре отвратительна, — Джексон, сев на корточки, слегка ударил ребром ладони под правым коленом, с внутренней стороны, и Стайлз возмущенно воскликнул, пронзив испепеляющим взглядом светловолосую макушку. Лучше бы он его сожрал. — Ты напряжен не там, где надо. Как ты думаешь, — Стайлз потерял нить событий, лишь уставился в серо-голубые, вот как это небо над головой, глаза, смотрящие на него с превосходством и издевкой, — зачем нам равновесие? Стайл чуть ли не упал, но сумел удержаться, когда Уиттмор резко выдвинул его полусогнутую ногу вперед. Стайлз непроизвольно согнул левую. Джексон был доволен. Он сжал и разжал ладони. Плевать. Потом постарается отмыть это амбре, хоть керосином. — Корпус, — Стайлз медленно охреневал по мере того, как Джексон все терпеливее и увереннее прикасался к нему, словно ему ничего не стоило построить старину Стайлза. Старина Стайлз сопротивлялся, как мог. Уиттмор не сдавался. — Чуть пригнись, словно в нападении… Не стоит упрямиться, Стилински, твой хребет не настолько прочен. Та-а-ак… Стик держи под углом сорок-сорок пять градусов, вверх или вниз. Как мяч упадет, мне похрену. Только не так. Чёрт, у тебя есть мозг? Мозг, Стилински! Мозг, с тем самым гребанным серым веществом, которого тебе так не хватает. Ну да, мы же здесь в бадминтон играем, зачем тебе вторая рука. Лучше засунь её в задницу, там ей самое место. Оставь! Стайлз успевал только нервно бормотать в ответ какие-то односложные фразы, не успевая за ходом диалога. Точнее, монолога. Уиттмор не на шутку разошёлся. Черты его лица заострились, придавая ему серьёзный, полностью увлеченный вид. Он крутился вокруг него, словно сумасшедшая наседка. Стайлз выдавил грустный смешок, очнувшись от созерцания натренированных рук с длинными пальцами. Тонкая кожа пропускала любые физиологические изменения, в том числе и вздувшиеся под ней вены вместе с едва уловимым очаровательным румянцем на щеках. «Очаровательным?!» Внутренняя девчонка в голове Стайлза в ужасе завизжала. Стайлз сконфузился. Что? У всех есть своя внутренняя девчонка, разве нет? Почему бы и ему не иметь свою? Стайлз уверен, что у Джексона она тоже имеется, только прячется. Уиттмор хлопнул его по левой руке, и та рефлекторно отпрянула. Джексон не заметил пламенный взгляд, которым одарил его Стилински. Занятый постановкой рук, он сначала показал на своем примере, как следует держать стик, а потом протянул орудие Стилински. Тот, напряженно сглотнув, неуверенно взял его, тут же получив очередной шлепок по правой руке. — Выше, — с мягкостью гуманного убийцы проговорил Джексон со скрещенными на груди руками и улыбочкой, от которой Стайлза пробрало до самых косточек. Стайлз, не смея менять установленную позицию, перебрал руками стик, сместив пальцы немного ближе к сетке, и посмотрел на Уиттмора. Тот снисходительно пожал плечом, мол, и так сойдёт. С каких это пор Стайлз чувствует радость от одобрения этого придурка? Который, к тому же, ещё и тираном оказался. Нужно срочно заканчивать с этим. — Ну, — Джексон с внимательным прищуром наблюдал за ним, подмечая любую реакцию и изменения в выражении лица, а главное, в запахе. — Как тебе? — Если честно — болезненно, — протянул Стайлз, отводя взгляд. Так, сколько стоит билет на автобус в соседний штат? Стайлз секунду помедлил: — Ты… хорошо себя чувствуешь? — Да. А что? — Джексон непонимающе приподнял одну бровь. Почему-то игра бровями ему удавалась намного пластичнее, чем у мастера по броведвижению Хейла. Стайлз мотнул головой, гоня возникшую в сознании картину, где брови Уиттмора и Хейла соревнуются по первенству Калифорнийского кубка бровей. — Ну, всё это… — снова замямлил Стайлз, с опаской пожав плечами. Вдруг потеряет стойку? Чего недоброго, ещё накинется и обглодает его косточки за порчу сотворенного живого шедевра. Вон, как пялится. Джексон, наконец, понял. — Это, — он медленно шагнул к нему, — за то, что пришёл ко мне в раздевалку. Месть. Стайлз ухватился за последнюю трепыхающуюся перед глазами возможность. — Будешь меня мучить? — с тихим предвкушением, — победы, конечно же, — прошептал Стайлз, вытянув шею. Кому он нужен — мучить его? Он ведь заноза, забыли? Стайлз был уверен в своей неприкосновенности. Пока Джексон не осклабился с приторной ухмылкой. — Мучить я тебя не буду. Учить, Стилински. Учить.