Пока горит мой динамит

      Я посмотрела на Кё, а он смотрел на меня. Прямо идиллия, право слово.       — Ну и сколько я могу слить информации Тунцу и его рыбному косяку? — осторожно спросила, обращаясь к Кё.       — Хойши, сколько пожелаешь. Но вам лучше покинуть дом.       Что-что, а намёки я понимала на «отлично», а потому поднялась с татами.       — По причине?       — Насекомые.       Знакомый мне парнишка из Дисциплинарного комитета, которому я вчера помогала нести татами для выбивания пыли, притащил сумку для нетбука с нетбуком и передал мне в белы ручки.       — Эй, Тунец, — обратилась я к Цуне, внимательно следящим за нашим разговором. — На выход. Слышал, что сказал Кё?       — Знаешь, ты просто нереально бесишь, — с нажимом произнёс Цуна, поднимаясь с татами вместе с М.М. и Такеши. Последний растерянно почёсывал затылок, явно пребывая в недоумении. Что ж, не ты один. — Мы уже уходим?       — Что поделать, если я вижу тебя, и хочется в обязательном порядке посетить суши-бар? — насупилась я, ловя порыв злости со стороны Цуны.       — Да, — Кё повёл плечом. — Я даю вам Хойши, а дальше разбирайтесь сами. Только верни её целой.       Я забрала сумку с нетбуком и перекинула её через плечо. Зевок вырвался у меня изо рта против воли. Я прикрыла его рукой, прекрасно зная, как криво смотрятся зубы у моей маскировки. У Реборна юморок ещё более специфичный, нежели у Кё. Он прекрасно знал, как я отношусь к эталонам японской красоты, и всё равно подшаманил мне именно такой образ, от которого меня тошнило — японочка с ровненько стриженными волосиками, миловидная и с кривым рядком зубов. Ну просто прелесть.       Когда я собиралась уже покинуть гостиную, вновь задерживая взгляд на старинной картине с танцующей гейшей, то остановилась и посмотрела на Кё через плечо.       — Кё, ты забыл о важной вещи.       Мне показалось, что он чуть не встрепенулся. Похоже, Кё уже рассчитывал наконец-то отвязаться от меня, но я привносила в его жизнь всё новые и новые сюрпризы.       Я постучала по плечу ближе к предплечью.       — Мне нужна повязка Дисциплинарного комитета. Ну, ты сам понимаешь. Чтобы люди знали о моей принадлежности к клану.       Кё поднял брови, явно борясь с желанием забить меня до смерти прямо тут, на месте, но вместо этого открыл сшитую книгу, из которой тут же вывалилась кипа каких-то с виду важным бумаг, если судить по печатям.       — Дай ей свою повязку, — прозвучал приказ.       — Если так говорит Кё-сан… — Кусакабе тут же снял с руки повязку и дал её мне.       И все кроме Цуны и ребят снова понимали, что повязочку я ни за что не отдам. Как ни в чём ни бывало я надела её на правую руку, зацепив булавкой за рукав кофточки, и молча двинула прочь из гостиной. Не прощаясь. Раз меня так выперли — идите к чёрту.       Мы вышли в коридор.       — А ты значимая тут фигура, Хойши, — хихикая, подала голос М.М.       Я криво улыбнулась, подмечая весёлость подруги.       — Всё может быть.       Нас проводили на выход члены Дисциплинарного комитета. В прихожей я натянула на ноги балетки, про которые я уже успела забыть, и поморщилась. Про обувь я как-то не подумала. Бегать в балетках — не самое удобное в мире занятие. Но и просить купить тебе рандомную обувь тоже не выход. Ладно одежда, чёрт с ней. Тут не промахнёшься, зная размер. С обувью было сложнее.       На улице я достала пачку сигарет из кармана, чиркнула зажигалкой и вдохнула дым «Винстона».       — Теперь-то вы расскажете нам о происходящем, Хойши-сан?       Цуна стоял чуть в стороне, засунув руки в карманы джинс.       — Как насчёт поговорить по дороге до ТЦ? — спросила я, как следует затянувшись. За последние дни я дымила как паровоз, и соскочить будет теперь ещё сложнее. И ведь только почти бросила. Лямбде стоило вставить по самые гланды хотя бы только за это.       Я старалась по привычке не теребить пачку сигарет в руках и убрала её в карман. Ещё не хватало спалиться на своих привычках.       Мы неспешно двинули вверх по улице.       — А почему в ТЦ? — полюбопытствовал Такеши.       — Потому что там уже сейчас полно народу, — вместо меня хихикнула М.М., специально или нет, бредущая рядом со мной. Сегодня формы Кокуё на ней не наблюдалось. Вместо этого на ней красовались стильный жакет и жатая юбчонка.       — Именно, — я стряхнула пепел. — Город пусть и не маленький, но с работой тут так себе. Многие заходят в ТЦ перекусить перед поездкой на работу, пока ожидают автобус или поезд. Да и не стоит забывать о местных фермерах. В ТЦ полно лавок с их урожаем. А они — народ ранний.       — О каких насекомых шла речь? Крысы, снующие по Намимори? — спросил Цуна.       Хорошо это или нет, но он делал успехи в дедукции.       — Ага, которые хлопнули твою девку, — кивнула я, стараясь не смотреть в сторону Цуны.       М.М. еле заметно дрожала. Похоже, моя неповторимая подружка пыталась не засмеяться.       Мы миновали территорию местных мейка и вышли на главную улицу.       — Всё началось с семьи Грильо, с которыми связалась твоя девка, — выпуская изо рта струйку дыма, сказала я.       — То есть это они её убили?       Держа окурок у самых губ, я сделала последнюю затяжку и выбросила его в урну, доставая из пачки новую сигарету. Нервы немного сдавали.       — Говорю же, пошло всё с них, но убили твою девку не они. Грильо чисто физически не могли убрать эту твою Хаяту, так как все они покойники. И их соседи. И любовницы их соседей, и собаки любовниц их соседей также покойники. Досталось всем. Наверное, тебе интересно, кто мог вырезать целую улицу, притом так, что это было скрыто от широких масс?       Цуна мотнул головой.       — Я вообще почти не в курсе происходящего. М.М. посвятила меня в некую иерархию мафии в мире, но не более того.       — Про роль Вонголы, положение Томасо и прочее, — улыбнулась М.М.       Да уж, Реборн там, наверное, пищит от восторга от успехов своего воспитанника. Я уже начала понимать, что мелкий говнюк, скорее всего, решил не посвящать Цуну в дела Вонголы, пока сам разбирается с лямбдой. Вполне в его стиле. Цуну он учить учил, но пока не посвящал в положение, в котором Цуна ныне находится. Как по мне, так очень зря.       — Эй, как там тебя, — я махнула сигаретой в сторону М.М.       — М.М., — усмехнулась она.       — Окей, значит ЭмЭм, — я пожала плечами. — Раз ты такая просвещенная, то, может, знаешь о событии, произошедшем в одном определённом зале, в одно определённое время?       М.М. явно заинтересовалась.       Мы вышли на уже шумную улицу. По дорожкам шли многочисленные школьники. На работу спешили взрослые.       — Когда? — она приложила пальчик к нижней губе.       — Где-то год назад. Подсказка: имеет отношение к музыке.       Она осклабилась и хлопнула в ладоши, явно поняв, о чём я. Как я и думала, многие знали о том инциденте.       — О чём вы? — в один голос спросили Цуна и Такеши. Последний хоть сейчас не отыгрывал дурачка со своими «играми» и был довольно серьёзен.       М.М. погрозила им пальцем.       — День, когда Вонгола показала клыки!       — Не вдавайтесь сильно в подробности, — откуда-то сверху донёсся до нас голос Реборна.       — Реборн?! Что ты тут делаешь?! — тут же взвился Цуна, а я молча затянулась, поглядывая на киллера снизу вверх. Он сидел на крыше круглосуточного магазинчика с биноклем и смотрел куда-то вдаль. Я попыталась проследить за его взглядом, но обзор закрывали дома.       Реборн убрал бинокль и ловко соскользнул по крыше вниз, после чего отряхнул свой костюм.       Похоже, это и есть тот самый лимит информации о Вонголе, который пока можно Цуне рассказывать.       — Давно не виделись, Хойши. Как работается на Хибари? — пискнул Реборн своим тоненьким детским голоском.       Я уже начинала уставать от этого цирка.       — Бывало и лучше, — довольно честно ответила я. Поддерживать Цуну, беря на себя роль его опоры — мне нравилось это занятие.       — Что Вонгола ещё натворила? — поморщился Цуна, обращаясь к Реборну. Тот незамедлительно ответил, присоединяясь к нашей компании:       — Ничего выходящего из рамок мафии. Пойдёмте, вы же собирались в торговый центр? Я побуду с вами.       Мы возобновили наш путь. В животе немного бурлило. Хотелось есть.       По дороге мне пришло сообщение от Кё.       «Первая волна устранена. Свидетелей нет. Больше не втравливай меня в свои дела, женщина!» — писал он.       Убирая телефон обратно в карман, я не могла не ухмыляться.       Пока мы шли, Реборн сам посвятил Цуну в нужную ему информацию. Сказал он совсем немного. Что Грильо решили устроить Вонголе подлянку, убив члена альянса, но ничего не вышло. Там мимо пробегала Хаято, хвостиком махнула, да и перешла дорогу частной армии. Он даже её названия ему не сказал.       В торговом центре было уже довольно многолюдно. Если в крупных городах такие места открываются к десяти утра, то это не касалось Намимори. Он жил своей жизнью. Люди забегали в местные кафе перед поездом или автобусом, и тут это считалось нормальным.       — Давайте сюда, — постучала я по одному из незанятых столиков рядом с одним кафе.       — Тут же цены просто нереальные, — поморщился Такеши.       — Да какая разница, — раздражённо пробурчал Цуна и отодвинул стул, тут же усаживаясь за столик. — Хойши-сан хочет — пусть завтракает тут. Мы просто посидим.       — Я не буду просто так сидеть, — удивлённо вылупилась на нас М.М.       Откинув прядь рыжих волос, упавших ей на щёку, она тут же открыла меню. Я усмехнулась, доставая из кармана кредитку Реборна. Тот, только стоило ему её увидеть, тут же гневно сверкнул глазами, будто бы говоря: «Не смей!»       — Кё разрешил вас угостить за счёт клана, — соврала я, не краснея.       — Так вот, кто тебе по дороге написал! — воскликнул Такеши. — Тогда я не буду сдерживаться. Есть охота.       Я поводила по меню пальцем, приметив самый дорогой сорт чая. На завтрак я заказала себе блинчики с джемом и круассан с апельсином.       — Мне самый крепкий кофе и яичницу из трёх яиц, — сказал официанту Цуна.       Кто бы сомневался. У Цуны было триста восемь любимых блюд. На первом важно стоял стейк, а восьмую строку занимала яичница. Я гордилась, выучив все его вкусовые предпочтения. Благодаря Нане-сан у меня даже имелась специальная рукотворная поваренная книга с семейными рецептами семьи Савада.       Когда нам принесли наши заказы, я взяла в руки чашку и отхлебнула напиток. Чёрного чаю с таким отменным вкусом мне до сих пор не доводилось пробовать. Аромат был особенным. Вот он, вкус денег. Элитный сорт для избранных.       Власть над кредиткой Реборна пробуждала во мне тёмную сторону.       Цуна молча издевался над яичницей, истязая её ножом. У него и без того обычно волосы торчали в разные стороны, руки так и чесались заняться его причёской, но я себя сдерживала, а сегодня он так и вовсе бил рекорды неопрятности. Синюшные круги под глазами не прибавляли ему привлекательности.       Я тихо, по глотку, попивала чай, и думала, как его немного расшевелить, а заодно ненадолго убрать и остаться с Реборном, М.М. и Такеши так, чтобы Цуна не услышал пока ничего лишнего.       Играть в невидимку мне откровенно надоело.       — Эй, ЭмЭм, — окликнула я подругу, которая как и я с удовольствием смаковала круассан, только в отличие от меня с шоколадным кремом. — А ты знала, что MM — это сразу два модных бренда? В зависимости от того, что к ним добавить & или просто третью М.       М.М. облизнула губы, и крошка с губы исчезла.       — Ну про «М&M's» я слышала, а вот что ещё за МММ? — спросила она, с удовольствием включаясь в диалог.       — О, поверь, это даже покруче, чем «Эм-эн-эмс».       — Ещё круче?       Я закончила с блинчиками и подхватила круассан. Начинка у него оказалась невероятно вкусной и сочной.       — Ну конечно! — кивнула я. — Что ты знаешь о пирамидах?       — Египет? — она вопросительно наклонила голову в бок.       — Да. Как я поняла, эта фирма возводила знаменитую Хеопса, и просуществовала чуть ли не до наших дней.       — Так долго? — поразилась М.М.       — О да, правда, им пришлось съехать из Центральной Америки.       — Разве Хеопса в Центральной Америке? — включился в наш балаган Такеши, увлечённо потягивающий молочный коктейль через трубочку. Как я догадалась, он уже тоже понял, кто я такая.        — Ну конечно, она там. Разве Египет это не где-то в Мексике? — усмехнулся Реборн, фыркая в свой эспрессо.       — Нет, не совсем. Пирамида не в Мексике. Она на Кубе, — не согласилась я.       — Вы все поехавшие! — чуть не подавившись последним куском яичницы, который он мусолил уже минут пять, поморщился Цуна. — Вы опасны для общества. И ты, и ты, и ты. И Младенец, блин, этот.       Встав из-за стола, он буркнул что-то про туалет и поспешно ретировался, уходя от нас подальше.       — Зануда, — пожала плечами я.       — Определенно, — кивнул головой Реборн.       — Готова спорить, что он из тех, кто на уроке кричат с места ответ с пеной у рта, даже если учитель спросил какую-то банальщину вроде «2×2=4», — поддержала нас М.М.       — А вот тут ты не права, — я мотнула головой. — В последнее время учитель перестал задавать вопросы, которые бы Тунец мог хотя бы понять, куда там ответить.       — Так чего он такой нервный?       — Может быть, у него корни в Египте? — предположил Такеши.       — Да нет у него египетских корней, — отмахнулся Реборн.       — В России?       — Конечно. Седьмой Вонгола чуть не разорился, вложив всё состояние семьи в пирамиды, — кивнул Реборн с невозмутимой физиономией.       — Зачем ему это было надо? — заинтересовалась М.М.       — Хотел жене сапоги.       Реборн допил свой эспрессо и встал на стуле.       — Пойду за Глупым Цуной, пока он не наворотил дел, — и, сказав это, он спрыгнул на пол и посеменил в направлении, где недавно скрылся из виду Цуна.       Мы остались втроём за столиком. На лице М.М. расплылось странное выражение.       — Знаешь, я до последнего момента не хотела верить в твою смерть, — улыбнулась она, беря меня за руку. Я тут же схватила её за пальцы и сжала их.       — Извини, не я выбирала методы.       Такеши чесал затылок.       — Я начал что-то понимать, когда ты замешкалась с сигаретами. Знаешь, ты всегда теребишь пачку, пока куришь.       Я вздохнула, подпирая рукой щёку.       — Цуна догадался?       — Думаю, нет, — Такеши поболтал трубочкой в остатках коктейля. — Он сейчас не в себе и почти не спал, чтобы что-то там замечать. Мы сами не ожидали, что он так тобой одержим.       Просунув пальцы под стёкла очков, я устало провела подушечками по нижним векам.       — Как и я. Вы бы знали, как было невыносимо слушать то, как он страдает. Он говорил так много… странных вещей. Я боюсь развязки.       — Только не говори, что ты была тогда в сознании! — Такеши чуть не подавился своим коктейлем.       Вместо ответа я лишь грустно улыбнулась.       — Дела-а-а… — опешил он.       Открыв сумку, я достала нетбук и раскрыла его, тут же включая.       — А теперь колись, какими такими анальными путями ты соскочила со своего обожаемого Парижа и вновь оказалась в нашем захолустье?       М.М. махнула рукой, будто это какой-то пустяк.       — Твой благоверный меня и нанял.       У меня дёрнулся глаз.       — Цена?       Когда она назвала цену, то Такеши-таки подавился своим коктейлем и закашлялся, а я между тем открывала нужный мне сайт.       — Тебе не стыдно так парня обкрадывать? Это даже не смешно. Он же не расплатится.       Она развела руками.       Я ввела нужную сумму, ожидая, пока Реборн одобрит перевод. Когда экран мигнул, подтверждая операцию, я закрыла сайт и выключила нетбук, убирая его обратно в сумку.       — Будем считать, что это я тебя наняла про запас. Цуна тебе ничего не должен.       Она подняла ладошки вверх.       — Как скажешь, босс, — и хихикнула.

***

      То, что мы увидели, придя к нужной нам могиле, поразило даже меня. Кладбище, на котором предположительно было захоронено моё тело, пребывало в состоянии между «не очень» и «жесть». Моя могила была раскурочена от и до.       — В них есть вообще что-то святое?! — заорал Цуна.       Я вытащила сигарету, тут же затыкая ей рот. Пусть могила была формально не моя, но такой отменный вандализм простить — ну уж нет. Посреди разбитой таблички с моими именем был нарисован символ, в которой отчётливо угадывалась дельта.       Оставив Цуну на Такеши и М.М., я отошла в сторону. Ветер подхватывал дым и рассеивал его. Держа руку у самого лица, зажав сигарету между средним и указательным пальцами, я принялась оглядываться, ища Реборна. Он нашёлся стоящим подле одной могильной плиты.       — Эти «дети» легко сложились за первую и вторую зачистку, — сказал мне он. — Хибари тоже поработал на славу. Прикрытие своего клана ему дорого.       — Как мило, — затягиваясь, фыркнула я.       За эти дни я очень устала. Пусть мне и удалось выспаться, но «свидание» с патологоанатомом и три дня прощаний не прошли даром. Это очень било по мозгам. Отдельные эпизоды, отпечатавшиеся в памяти, периодически всплывали в голове в виде отдельных образов.       — Все отделения армии в принципе взяты за задницы. Остались главные силы, которыми-то они и гордятся.       — Я хочу отомстить хотя бы головной группе сама, — озвучила я вслух своё желание.       — Это не проблема, но я даю тебе двенадцать часов на подготовку. После этого они сами тебя найдут, уж я об этом позабочусь. Но тебе стоит понимать кое-что.       Чёрные глаза буравили меня.       — Конкретней? — я затянулась.       — Если ты их упустишь, то это уже будут твои проблемы. Я уже разобрался с их остальными отделениями и силами — больше в это и сам не полезу, и Вонголу не пущу. Они этого не стоят.       Я усмехнулась. Повернув голову в сторону Цуны и ребят, я какое-то время разглядывала свою разворошенную могилу.       — Знаешь, ты думаешь не о том. Надо думать, где набрать лопат, чтобы их всех похоронить.       Реборн почему-то удивленно поднял бровь, смотря на меня как на дуру. Не выдержав, я рассмеялась.       — Расслабься, это же роффл. Хоронить никого не придется. Лучше подумай о том, как объяснить общественности, что огромный участок земли уйдет под воду в скором будущем.       Он продолжал смотреть на меня как на умалишённую.       — Ей-богу, ты тупее Цуны, девочка. Вы прям два сапога пара. Для таких вещей придумали надежное объяснение очень давно. Взрыв бытового газа или ветер нам тут не подойдут, а вот землетрясение — в самый раз.       Я опешила. Пепел упал мне на балетку, и я тут же принялась спасать её.       — Окей, тогда я сейчас напишу список всего, что мне понадобится.       — Жду.       Он выудил из кармана пиджака свой айфон.