Лепестки твоей надежды

 Тихонько подул стеснительный ветер, слегка качая ветки деревьев и заставляя листву шуршать. Каждая частичка дерева издавала свой звук, составляя общую картину тишины и буйства одновременно. Буйства мыслей и чувств. Буйства мельчайших атомов и клеток. Буйства мокрой одежды и стекающей с волос воды. Вроде, ничего не предвещало подобного, но Хаджиме чувствовал себя как-то по новому. Будто ему показали истинные краски мира, открыли глаза и показали, куда смотреть, чтобы улыбаться от счастья каждую секунду. Русал тоскливо улыбнулся и показал место, где репортёр может вылезти. Грустный взгляд, каменное лицо и чуть шмыгающий нос выдавали Тоору. Ведь он, на самом деле, не хотел отпускать Хаджиме, но не мог оставлять его ещё больше в таком холоде в мокрой одежде. Иваизуми аккуратно слез с платформы, не имея ни единого желания уходить отсюда. Полностью окунулся в воду, где почувствовал манящие прикосновения русала, ушедшего вглубь за новым знакомым. Касания медленно превратились в красивые узоры, разрастающиеся по спине, груди и торсу. Именно в местах, закрываемых одеждой, что несказанно радовало Хаджиме. Он всё ещё не понимал значения этих рисунков, принимая их за свою скрытую ото всех татуировку. Парню уже не хватало воздуха, он почувствовал, как иглы пронзали лёгкие, ведь русал никак не хотел отпускать его, всё ещё держа под водой. Тоору это заметил и, понимая, что выплыть на поверхность не успеет, ведь воздух нужен именно сейчас, нежно прильнул к губам, передавая через поцелуй необходимый кислород. Иваизуми хотел оттолкнуть напрашивающегося на пиздюли Ойкаву, но не мог, из-за того, что был вплотную прижат к русалу. Когда же Хаджиме стало лучше, и он набрал побольше кислорода в лёгкие, отталкиваясь от обжигающего существа, чей поцелуй на мгновения туманил разум. Тоору поднял репортёра на поверхность и стал ожидать, когда тот вылезет из воды. - Даже представить себе не мог, что мой соулмейт такой деревянный... - с усмешкой произнёс русал, продолжая смотреть на мокрую спину парня, вылезающего на сушу. - Неужели ты веришь в такую чепуху... Это ведь всё враньё. Придумал какой-то чудак, а все верят. - Но ты ведь почувствовал, как обжигал мой поцелуй? - засмеялся и подмигнул Тоору. Хаджиме злостно посмотрел на смеющееся создание и отвернулся, размышляя над произошедшим. Поднявшись наверх по камням, тихо поблагодарил обитателя озера и тихонько пошёл домой. Ойкава лишь улыбнулся в ответ и посмотрел булыжники, которые раньше можно было увидеть только окунувшись под воду. Как бы то банально не звучало, но паренёк Хаджиме и русал Тоору стали довольно часто видеться. Репортёр каждый вечер приходил к пруду и удивлялся, как быстро мелеет озеро. Зеркальная поверхность становилась всё меньше, люди становились более жадными и с большей злостью забирали последние капли озера, иссушая его. Но были не только плохие новости у этих двоих. Всё же поверив, что они являются соулмейтами, Хаджиме стал замечать какие-то странные повадки за Тоору. В течении месяца он постоянно ластился к парню, лез целоваться и даже хотел продолжения "банкета", но Иваизуми постоянно жестоко пресекал такие действия, вылезая из воды и уходя подальше. - Ива-чан, ну вернись... - уже чуть ли не в истерике просил русал. Он барахтался в оставшемся водном пространстве, а вода едва покрывала Ойкаву, заставляя того постоянно переворачиваться, чтобы не иссохнуть. - Нет, ты уж слишком много о себе возомнил, придурок! - Но ведь Ива-чан меня никогда не целовал первым... Он наверное меня не любит... - Потому что обычно ты начинаешь распускать свои руки!!! Какого черта ты вообще лезешь ко мне?! - Ну... - Тоору прикрыл глаза и слегка замялся на месте - Я ведь люблю тебя... Конечно, вечно скрывать этого нельзя, но поведение русала уже давно говорило за себя, однако, Хаджиме реагировал так же. Резко, агрессивно, прямо. Сказать, что Иваизуми ничего не чувствовал можно. Он не относился к своему соулмейту как-то особенно, считал его лишь каким-то несуществующим видением и точно не видел его на месте своей пассии. Ведь это казалось чем-то далёким, нереальным. Но он всё же вернулся к русалу и лёг рядом, утыкаясь в вечно мокрые волосы. Ойкава посмотрел на Хаджиме и улыбнулся, любуясь его редким умиротворённым лицом, несущим лишь спокойствие. - Останься со мной... Навсегда, Ива-чан... - Это невозможно... Ведь у меня тоже должна быть своя жизнь. Да и скоро я уеду в командировку. - Как же я буду без тебя? - спросил Тоору, ударив хвостом по воде и подняв брызги, смочившие обоих. - Я не знаю. Раньше ведь как-то мог - резко ответил, смотря на красивое лицо. Да, он всё же считал его красивым. Его движения в воде, словно он летал, а не пересекал водную гладь, странные способы понравиться, граничащие с безумством, да даже его пальцы, так ловко заплетающиеся в волосах. Он словно живёт в сказке, наблюдая такое чудо. Хаджиме явно клонило в сон после тяжёлого рабочего дня. Русал это заметил и крепко обнял, руками прижимая его ближе. Кончики носов едва соприкасались, горячо выдыхая. Иваизуми медленно и нежно поцеловал несносного русала, который уже тихонько посапывал, но ответил на поцелуй с улыбкой, обнимая ещё крепче. - Впервые ты остаёшься со мной на ночь... Может мы... - Нет. Нет и ещё раз нет. Сакура, цветущая рядом, под действием ветра скинула часть своего одеяния, покрывая землю и клочок воды, в котором лежали влюбленные. Может, не всё так плохо, как казалось изначально?