VI
18 апреля 2018 г. в 20:05
Сон победил Локи и Питера в семь утра, они так и уснули на матах почти в обнимку, если бы не мяч, который врезался сначала в лоб мага, а потом и паучка, то они проспали бы до обеда, но Тони нужен был зал для тренировки.
— Для тренировки, ага, да, конечно. — С сарказмом произнес трикстер, потирая лоб и ловя на себе злобный взгляд механика.
— Идите лучше спасите Тора от Наташи.
Они, нехотя встали с пола и поплелись вон, встречая на выходе Стива, отчего Локи недовольно пробубнил что-то про секс и тренировки. Помогать кому-либо не было сил, поэтому два вялых тела шли по коридору и даже не заметили, как вместе зашли в комнату Локи, укладываясь в одну кровать и, желая друг другу сладких снов, уснули. Только через час сна до Локи дошло, что произошло, он вскочил с постели, но парня уже не было, видимо, тот сам уже свалил. После теплого душа и выпитой чашки чая, Лафейсон пришёл в гостиную, в которой царила полная тишина, он побродил по этажу и понял, что находится один, все куда-то ушли, а его даже не предупредили. От скуки и печали принц пошел покорять снежное царство «Холодильник», захват шёл отлично, пока на кухню не влетел Питер с фингалом под глазом.
— Что за… — Зеленоглазый окинул его удивленным взглядом.
— Подрался… ты лучше помоги, можешь же убрать это? — Он указал пальцем на синяк и жалобно посмотрел на мага, который на секунду замер, но почти сразу вернулся в реальность и быстро закивал. Холодные длинные пальцы осторожно коснулись щёк, Локи внимательно смотрел на фингал и, предупреждая о возможной боли, коснулся пальцем ушиба. Синяк стал постепенно исчезать, боль и вправду была, правда небольшая, но заставляла тихо шипеть и сжимать губы.
— Теперь как новенький. — Усмехнулся принц, гордясь своей работой.
— Спасибо большое, а то Стив бы не отстал.
Мальчик улыбнулся и обнял Локи, отчего тот замешкался и растерялся, но всё же неуверенно обнял в ответ. На душе сразу стало как-то тепло и легко, вся тревожность куда-то исчезла, будто её и не было, от этого хотелось улыбаться, что принц и сделал. После совместного опустошения холодильника, Питер и Локи быстро замели все следы и свалили в закат, гулять по городу, что было немного трудновато, ведь Лафейсона узнавали многие, кидая на него ненавистные взгляды и крича вслед все ругательства, или же подбегая и прося автограф с фотографией. Такой популярности он не ожидал и знатно удивлялся, когда у него просили улыбнуться на камеру и приобнять очередную девушку-фанатку, а Питер стоял в стороне и сдерживал смех, наблюдая за выражением лица товарища. Им даже пришлось убегать от одной группы девушек, которые еще не нашли соулмейтов, но точно были уверены, что Локи является их половинкой. Такой наплыв разных эмоций Лафейсон не ощущал очень давно, как и вкус мороженого с сахарной ватой, словно вернулся в детство, когда они с братом тайно сбегали в Мидград и воровали всякие сладости. Гулянка не обошлась и без посиделок на крыше одной из заброшек, откуда они наблюдали вид на парк и смеялись над бегунами. Возвращение домой было очень поздним, на часах было то ли одиннадцать ночи, то ли двенадцать, они потеряли счет времени еще с трех дня, но когда они переступили порог башни, их ждали грозный Старк и Одинсон. Локи с Питером сразу поняли, что их ждёт длинная речь, отчитывающая за поздний приход, а Локи вовсе придется слушать ещё и про ответственность, хотя он был уверен, что этим Стив тоже доконает парня. Однако, не успели взрослые и рта открыть, как Локи телепортировал себя с Питером в другой коридор. Несколько секунд была тишина, а потом они оба стали смеяться, снова разбудив спящего в кладовке Клинта, который, приоткрыв дверь, бросил в них швабру и снова закрылся. Утихомирившись, они разошлись по комнатам, но оба не уснули в ту ночь, вспоминая о своем мини-приключении и улыбаясь в потолок, от растекающейся теплоты в душе и сердце.
На следующий день они всё же попали под грозные речи и на протяжении нескольких часов слушали, какие они безответственные и как заставили всех волноваться, Старк даже поугрожал снова установить Питеру протокол «Ходунки».
— Отстань от парня. — Локи перебил нудную речь Тони. — Это я его повёл.
— Не надо меня прикрывать, я не маленький, сам могу за себя ответить. — Питер почему-то разозлился на принца за его слова.
— Да ты даже не можешь за свои побои ответить!
— Побои? — Гений переводил свои взгляды с Локи на Питера и наоборот.
— О, ты же не следишь за своим сыном, он вчера с фингалом пришёл.
— Кто тебя просил рассказывать? — Прошипел младший Старк, бросая ненавистный взгляд и складывая руки на груди. Лафейсон резко охладел, не его тело, а его внутренный мир, он бросил на парня тот самый гордый и презрительный взгляд, каким был одарен Питер в 2012. Тони отчитал сына еще и за его сокрытие, пока Локи наблюдал за этим в стороне.
— Уж лучше бы ты молчал! — Заявил Питер, когда Тони, наконец, отстал от него и ушёл.
— Ты не должен бояться своих родителей, скрывать от них травмы уж тем более. — Принц говорил спокойно, без каких-либо эмоций.
— Они мне не родители! И ты не знаешь, как мне будет лучше!
— Я не хочу, чтобы ты был один, чтобы…
— Чтобы я был тобой? Поверь, я таким не стану! Не решу вдруг захватывать миры и убивать всех без разбору, не стану эгоистом и… и… никому не нужным!
Трикстер замер в шоке, он сжимал рукава рубашки и с беспокойством смотрел на Паркера, который не совсем понимал, что говорит, но по выражению лица своего собеседника понял, что уж лучше бы прикусил язык, чем выпалил всё на него. Молча проглотив слёзы, Локи, с поступающими красными линиями к зеленой радужке, ушёл, уже не слыша тихие извинения. Только вчера ему казалось, что он, наконец, обрел счастье, о котором долгое время мечтал, думал, что снилось ему во снах, но одна лишь фраза «никому не нужным» сняла полотно лжи, висевшее перед его глазами. В этот день Бог не выходил из комнаты, снова погружаясь в свои мысли и уговаривая себя не заплакать, как когда-то давным-давно, ему, наверное, снова придётся стать бесчувственным, перестать проявлять эмоции, и тогда, может, он вновь заживет, но сможет ли он, если влюбился в мальчишку? А Питеру было безумно стыдно за свои слова, он шептал извинения в пустоту, приходил к двери комнаты, стучал, молил простить, но в ответ слышал только молчание и еле слышные всхлипы, от этого становилось гадко и противно от самого себя.