«Подойди после этого урока на задний двор школы. Мне нужно с тобой кое что обсудить,
Эррор»
Звонок. Шими собрал свои вещи в сумку, надел его на себя и неспешной походкой направился на задний двор школы, где находилась спортивная площадка. Инк пришел на место и был прижат к стенке, как и вчера, из-за чего он вздрогнул и немного испугался, но увидев, кто именно это сделал, успокоился. Художник даже успел осмотреть скелета до того, как он начал говорить. На лице чёрного читалось явное беспокойство. — Какого хрена ты так поздно шляешься? — Проговорил сквозь зубы Эррор. Инку даже на какое-то мгновение показалось, что он прошипел это, будто был рассерженным котом. — Этот же вопрос я могу задать и тебе, — Спокойно возразил Чернильный, так и оставив предмет обсуждения без ответа. — А вот это тебя уже не касается, ясно? И почему ты так обо мне беспокоишься? — Ты мог там умереть! — В голосе творца действительно чувствовалось беспокойство. — Вот не надо делать из меня бедного и несчастного. Я в полном порядке. Инк хмыкнул, немного подумав, и его осенило. С улыбкой, выражавшей мысль «Я же говорил», он просунул руку под свитерок Глюка. Художник смог прикоснуться лишь на секунду к ребрам, пока его не остановил Миякэ, но даже так он отчётливо нащупал бинты. Черный, как мгла, скелет, немного смутился, однако старался не подавать виду. Только желтый румянец, так отчетливо видневшийся на темных костях, выдавал его с потрохами. — Т-ты в курсе как это выглядит со стороны? Хоть немного думай, прежде чем делать! — Гличи пытался скрыть свое смущение за яростью, но немного дрожавший голос свел на нет все его старания. — Знаю. Но, я думаю, все же лучше, чем вжимать монстров в стену. Когда осознание нелепости ситуации озарило скелета, Ошибка резко отпустил его, отойдя на расстояние, комфортное для разговоров. Теперь это больше походило на разговор, а не на пососушки у стены. Минута молчания, и темный скелет сказал завершающую разговор фразу: — Больше не ходи так поздно, — Это звучало скорее как приказ, которого Инк не должен ослушиваться. Ничего другого от подобной персоны он и не ожидал. — Хорошо. Эррор побрёл на уроки. Притаившиеся за углом Дрим и Блу чуть не наложили в штаны, когда встретились лицом к лицу с Миякэ. Они не успели убежать и попались на глаза Ошибкину, тем самым смутив его и поставив в неловкое положение. — И сколько вы видели? — Спросил темный скелет. — Всё.... — В один голос произнесли тайные наблюдатели. В этот момент из-за угла вышел и любитель шарфиков. Тот тоже знатно прифигел, когда поймал своих лучших друзей на подслушивании. Провинившиеся скелеты принялись извиняться перед Инком и Эррором, но последнему, похоже, было абсолютно наплевать, как в общем-то и всегда. В конце концов, когда всё рассосалось, они пошли на на уроки. Учёба кончилась, и Шими все же пришлось плестись в клубный класс для уборки, где он неожиданно заметил вице-президента своего клуба, ранее отсутствующего из-за болезни. Последний сначала очень обрадовался и обнялся с Инком, а позже начал жаловаться, что только вышел, и думал, что в первый же день после болезни будет убираться в одиночку. Слушать доводы о том, что целую неделю Чернильница убирался один, он конечно же не хотел. Сегодня было чище обычного — был мастер-класс по карандашному рисунку, так что они вдвоем очень быстро все прибрали. Закончив убирать художество занимающихся в клубе и деятельность Инкубатора тоже, художник собрался и вышел из клубной комнаты. В этот раз уборка была закончена значительно раньше, чем вчера, так что у президента Иннокентия появилось небольшое количество свободного времени. Он решил прогуляться по клубному этажу, выискивая что-нибудь интересное. Неожиданно для себя, он услышал звуки пианино в одной из комнат. Он присел возле дверного косяка и вслушался в искусную работу игру мастера. Мелодия была очень красивой, тот, кто играл ее скорее-всего тренировался немало лет. Спустя время творец заметил, что эта мелодия содержит в себе печальные нотки. Пианист несколько раз останавливался и слышались тихие всхлипы, вписывающиеся в атмосферу мелодии, а после музыка играла вновь. Через некоторое время Пианист по всей видимости закончил и начал собираться с огромным желанием покинуть школу. Инк зажмурился, приготовившись к осуждению со стороны пианиста, но когда кто-то вышел из кабинета, он не подошёл к художнику, не заметив наблюдателя. Когда Шими решился открыть глаза, то рядом никого не было и он немного печальный отправился домой…