наши с тобой фронтовые.

Петька, Петенька, Петрушка, здравствуй!

      меня приняли, я теперь солдатка. так вообще говорят? я теперь обыкновенная санитарка, началось обучение совсем недавно. я даже и не могла подумать, что так много девушек согласится отправиться на войну, самую настоящую.       через месяц отправимся мы к Курской дуге, чтобы помочь пострадавшим и укрыть от взрывов умерших. совсем не могу представить, как я там буду. такое ощущение, что ждут меня совсем неприятные мысли. надеюсь, что мне будет плохо, но никак не тебя ранят или еще чего хуже. после того, как узнала, что меня записали в отряд, начала молиться перед сном, каждый-каждый день, чтобы наверняка. потому что и правда страшно, словно не биться, а просто умирать отправляемся.       нас поселили всех вместе, чтобы мы уже сейчас познакомились и узнали друг о друге побольше. у многих женихи на войне, прямо как ты у меня. только вот они знают точное расположение, а я так и не могу понять, где ты мой, дорогой. ты напиши мне в следующем письме, а я сразу же всем расскажу, вдруг есть совпадение.       на самом деле, не я одна такая. чуть ли не все рвутся на войну, чтобы уже наконец-таки почувствовать, что не просто так живем, что готовы хоть на что-то, чтобы доказать женскую силу и храбрость. начали мы с самого легкого — с обычной перевязки. сначала рана от пули, потом уже и зашивали раны. совсем скоро нам сказали, что будем помогать на операциях. когда я зашивала рану, то мне казалось, что вот сейчас упаду в обморок, слава богу, что девчонки все рядом стояли. теперь я понимаю твои рассказы о страхе и его скрытии. Вера у нас постоянно тараторит, говорит о чем-то, а я тут недавно ей как крикну: «ну, чего же ты опять болтаешь? помолчи, пожалуйста», а она в ответ лишь расплакалась. плакала и просила обнять, потому что по Ваньке соскучилась, потому что страшно ей, а потом оказалось, что и у нее ощущение это неприятное есть, словно все мы не помогать едем, а на минном поле подрываться.       после того, как заселилась в эту комнату с пустыми стенами, матушку больше не видела. она никак не смогла принять моего выбора, но вчера выглядывала в окно рано утром, а она по пути в магазин стояла и смотрела прямо на меня. не понимаю, как так ей удалось понять, что именно я на неё смотрю, что именно здесь я ночую уже второй день. совсем скоро нас отпустят на один день по домам, чтобы оставить большее количество вещей, попрощаться с родителями и отправиться в путь. думаю, что я все же к матери пойду, потому что чувствую, что она совсем себя не прощает, потому что сама воспитала меня такой бойкой и самоуверенной, хоть и с неким показушничеством.       одной ночью, когда мы никак не могли все уснуть, одна из нас, Аллочка, начала вдруг рассказывать о знакомстве со своим мужем. я описать ничего не смогла, потому что история эта — моя личная, моя сокровенная. помнишь ли ты, как долго высматривал мою физиономию с последней парты в классе, а это был всего лишь седьмой, когда и чувств-то никаких быть не может, а дружить я с тобой с самого начала никак не могла. то ты слишком быстро ко мне побежишь, то слишком влюбленно посмотришь, то в кино невзначай позовешь. в общем, ужас какой-то, а не дружба., но в сентябре, когда мы гуляли вечером, я словно чувствовала, что именно сегодня что-то произойдет, поэтому и отреагировала на твое признание так спокойно. что уж тут поделать, женская интуиция!       надеюсь, что совсем скоро мы с тобой увидимся, твоя К.