***
Она улыбается, смотря на Джона, стоящего в шеренге. Несколько сотен молодых кадетов повторяют хором слова присяги, смотря прямо перед собой. Лишь на секунду взгляд брата задерживается на ней. Его губы вздрагивают, но он быстро берёт себя в руки, продолжая. — … я повинуюсь приказам президента и губернатора… Голоса эхом разлетаются в огромном зале, увешанном бело-сине-красными шарами и флагами. Вокруг раздаются щелчки затворов фотоаппарата, тихое бормотание, всхлипы счастливых матерей и одобрительное угуканье отцов. — Он такой милый, — шепчет ей на ухо Игритт. — Поверить не могу. Она тоже. Если бы кто-то повернул время вспять и сказал, что её ожидает, она всё равно бы не поверила. Вынужденное замужество, переезд, непонимание со стороны родителей. Попытка сбежать ото всех и от самой себя. Она с грустью смотрит на счастливые лица, спрятанные под козырьками фуражек. Взгляд цепляется за Гарри, и его тёмно-голубые глаза тепло сверкают. Её губ касается улыбка. А ему форма идёт больше, чем Джону. Словно бы прочитав её мысли, он одёргивает мундир, поправляя золотистую пуговицу. Если бы она была свободна, то возможно у них что-нибудь бы и получилось. — … и помоги мне Бог. В воздух взмывают фуражки. Повинуясь общему ликованию, она встаёт, аплодируя смеющимся молодым офицерам, пытающимся найти свои головные уборы. С потолка всё ещё продолжают падать блестящие конфетти, путаясь в её волосах. Она пробегает пальцами по аккуратным объёмным локонам, стряхивая с себя серебристую бумажку. — Джон! Игритт с разбегу бросается к нему на шею. Он смеётся, подхватывая её на руки и кружа. Они целуются, не обращая ни на кого внимание. — Счастливые, — с улыбкой произносит внезапно возникший рядом с ней Гарри. — Это точно, — она обегает его сияющее лицо взглядом. — Поздравляю. — Спасибо. Он сгребает её в охапку, обнимая. Она испуганно охает, практически упираясь ему в шею. В нос ударяют яблочные нотки, смешанные с морским ветром. Совершенно не похожи. Белое и чёрное. Мягкий, податливый металл и сверкающая сталь. — Э-м-м, Гарри, — смущённо произносит она. — Уже можно отпускать. — Ох, да, прости. Слегка сжимая за плечо, он отстраняет её от себя. Его глаза вновь сверкают, а губы расплываются в широченной улыбке, обнажая белоснежные зубы. Она пытается аккуратно стряхнуть его руку, но он, делая вид, что не замечает её движения, чуть сильнее сжимает пальцы. — Гарри… я…. На его лице отпечатывается разочарование. Он понимающе кивает, убирая руку. Господи, если бы это только увидел, Петир, то… — Прости, — он складывает руки в извиняющемся жесте. — Просто слишком рад. — Понимаю. Он подмигивает ей и оборачивается к Игритт. Та, продолжая радостно верещать, повисает на его шее, ероша ему волосы. Они вдвоём смеются, заражая своим настроением. Сглотнув ком в горле, она выдыхает. Чёрт… — Ты же пойдешь с нами? — интересуется Джон, обнимая её. — Пожалуйста, хотя бы на полчаса. Мы сняли неплохой ресторанчик. — Конечно, — лицо брата озаряет улыбка. — Только ненадолго, хорошо? — Обещаю, — он подхватывает её за руку. — Эй, ребят. Они выходят на улицу, пересекая зелёный двор, и направляются в ресторанчик, расположенный в нескольких кварталах. Она с удивлением обнаруживает, что их компания начинает расширяться. Джон знакомит её с пухлым Сэмом, Гренном и Пипом. — Так ты замужем? — разочарованно тянет Гренн под общий смех. — Чёрт, не везёт, как всегда! Его друзья разражаются хохотом, подталкивая его в спину. Джон виновато улыбается, продолжая рассказывать ей о своих планах. Через несколько недель он уезжает на границу, будет помогать патрулировать стену. Он признаётся, что был расстроен, узнав, куда его направляют, но поразмыслив, решил, что это неплохая возможность заработать. — Вернувшись, я перескачу одну ступень, и мне дадут сержанта, — поясняет он. Они с Игритт решили повременить со свадьбой. Она приедет к нему, как только он устроится и найдёт для них жильё. Будут жить там. Это тоже неплохо. Климат там тёплый, можно отдохнуть. К тому же, им обещали увеличенный отпуск. В общем, он счастлив. — Я рада за тебя. Он аккуратно обнимает её, целуя в висок. Жаль, что он уедет. Снова она остаётся одна. Она ничего не отвечает Джону на вопрос о своих планах. Какие у неё могут быть планы, когда она полностью зависит от решения одного единственного человека. — Хочу встретиться со своей подругой, — поразмыслив, произносит она. — Может, съезжу к ней в Испанию или мы выберемся куда-нибудь ещё. — Неплохая идея. А как там Арья? — Боже…. Она рассказывает ему о приключениях сестры, то и дело, ловя на себе заинтересованный взгляд Гарри. Стараясь не отвлекаться на него, она сосредотачивается на высчитывании шагов. Раз, два, три, четыре. — Кажется, мы пришли, — произносит Джон на четыреста пятом шаге.***
Ресторан забит до отвала. Она не ожидала, что здесь соберётся столько выпускников. Удивлённо открыв рот, она озирается по сторонам, пытаясь найти свободный пятачок. Мундиры расстёгнуты, фуражки аккуратно сложены стопкой на широких подоконниках. Джон ухмыляется и тянет её за собой, проталкиваясь к единственному свободному столику, у которого стоит, присоединившийся к ним Тормунд. — Отвоевал с боем, — пытаясь перекричать улюлюканье, хвастается он. Они заказывают несколько кувшинов с вином. Ей даже не удаётся отказаться, несколько десятков голосов подхватывают её имя, растягивая и коверкая, пока она залпом осушает первый стакан. Она торжествующе улыбается, срывая аплодисменты. Джон смеётся и, подхватив свой стакан, следует её примеру. Начинается…. Они выпивают кувшин слишком быстро, практически не останавливаясь. Отовсюду слышатся шутки, несколько парней забираются на барную стойку и начинают скандировать в рупор, призывая всех к веселью. Бедный официант с расширенными от ужаса глазами, носится от стола к столу, расставляя закуски. — А потом, он попросил наколоть ему дельфина! — грохочет Тормунд. — Дельфина, мать его! На заднице! — И ты с радостью принялся за работу, — скалится Пип. — Да я тебя… Тормунд хватает канапе и начинает метать их в Пипа, пытаясь прицелиться. Ей с трудом удаётся увернуться от косых бросков, попадающих в кого угодно, но только не в Пипа. С соседнего столика раздаётся оклик. Нет-нет-нет! Только не это! Гарри пригибается и вовремя. Кусок вишнёвого пирога приземляется на голову Гренну. Тот издаёт боевой клич и бросается в бой, подхватывая со стола пиццу. — Джон! — он оборачивается, пропуская сбоку брошенный в него хот-дог. — Я хочу выйти на пару минут. — Конечно. Она протискивается сквозь толпу, удивительным образом избегая обстрела. Колокольчики на двери звякают, и она вываливается на улицу, с радостью вдыхая свежий воздух. В голове проясняется. Вытащив телефон, она быстро набирает сообщение с адресом. Не проходит и нескольких секунд, как ей приходит ответ: — Ок - У неё ещё есть полчаса. Только вот пить она больше не будет. Несколько стаканов дают о себе знать. Она обнимает себя за плечи, пытаясь согреться. Чёрт, надо было надевать кардиган. Может попросить его заехать домой? Она вновь достаёт телефон и начинает набирать сообщение. — Нет-нет, только не это, пожалуйста, — стонет она, смотря на значок зарядки. — Вот же гадство! — Проблемы? Она вздрагивает и оборачивается. Гарри стоит, прислонившись к фонарному столбу, сжимая губами сигарету. Его тёмно-голубые глаза обегают её стеклянным взглядом. Он успел избавиться от своего мундира. Рубашка выпущена, волосы взлохмачены. Лицо то и дело озаряется глуповатой улыбкой, совершенно ему неподходящей. — Так что случилось? — вновь интересуется он, ловко выпуская в воздух кольцо. — Могу тебе помочь? — Боюсь, что не получится, — он разочарованно ведёт плечами. — М-м-м, — тянет он, отлипая от столба и делая шаг к ней. — Кого-то ждёшь? — Да. И если он увидит тебя со мной, то угандошит. — А-а-а, муж, — кивок головы. — Я слышал, что он крутой чувак. — У него свой бизнес. — Я знаю, несколько притонов со шлюхами, — сквозь зубы произносит он. — Так тебе нравятся вот такие плохие парни, да? — Он делает ещё один шаг и, протянув руку, сжимает её плечо. — Отпусти, — она пытается оттолкнуть его, но он перехватывает её руку. — Отпусти! Ты же пьян! — Чертовски, — она дёргается, но он ещё сильнее сжимает её. Одной рукой он придерживает её запястья, а второй хватает за шею, запрокидывая голову назад. Она испуганно дёргается. — Тише, я не хочу, делать тебе больно, но если придётся…. Он не договаривает. Приблизившись, он резко целует её, пытаясь просунуть в рот язык. Она ещё раз дёргается, но он лишь сильнее сжимает её. В нос ударяет запах пота, алкоголя и лука. Её сейчас стошнит. — Блядь…. Она отшатывается. Он появляется из ниоткуда, выбрасывая вперёд кулак. Идеально рассчитанный удар приходится в нос. Слышится хруст и вскрик. Гарри покачивается, держась за сломанный нос, из которого льётся кровь. Его глаза испуганно расширяются. Она даже не успевает моргнуть, как ещё один удар достигает подбородка. Гарри валится на асфальт, пытаясь прикрыть лицо руками, но это не помогает. С остервенением, работая кулаками, как механическая кукла, Петир наносит удары, разбивая лицо, размазывая кровь. — Петир! Но он даже не реагирует, продолжая наносить удар за ударом. Скрытые ото всех машинами, они остаются незамеченными. Она испуганно всхлипывает, смотря, как он хватает Гарри за волосы и начинает бить лицом об асфальт. Он же убьёт его! Она бросается в ресторан, ища глазами хоть кого-нибудь. — Джон! Пожалуйста! Он бросается к ней, выронив из рук стакан. Сердце стучит. Она вылетает на улицу, мысленно молясь, чтобы всё прекратилось. При виде открывшейся картины, изо рта Джона раздаётся рык. Он устремляется к Петиру, протягивая к нему руки, но лишь хватает воздух. Лотор отталкивает его к стене, приставляя к шее пистолет. — Дёрнешься, и я спущу курок. — Что здесь происходит?! — рявкает черноволосый мужчина. — Сноу! — Комиссар Торн, Гарри, — Джон указывает пальцем на хрипящего парня, на котором всё ещё продолжает сидеть Петир. — Мизинец? — чёрные глаза сначала обегают его, а затем переключаются на неё, складывая в голове две картинки. — Что он сделал? — Спрашивает он, кивая головой на Гарри. — Лез к ней, — голос, как никогда холоден. Металлический взгляд презрительно обегает её. — Он не оставил мне выбора. — Слезь с него, — кивает комиссар, но Петир лишь сильнее стискивает пальцы, срывая хрип. — Господи, Бейлиш, он итак получил своё, слезай! Он нехотя поднимается, продолжая пригвождать своим взглядом, корчащегося на земле Гарри. Лотор отпускает Джона и тот молниеносно подбегает к голубоглазому блондину с заплывшим лицом, залитым кровью. Она сглатывает, смотря на тёмные пятна, расползшиеся на белоснежной рубашке. Длинные пальцы нервно подрагивают, костяшки разбиты, все руки в крови. Они встречаются взглядом. Он меня убьёт. Вихрем проносится в её голове, когда он, грубо схватив её за руку, заталкивает в машину. Онемев от ужаса, она вжимается в дверь, боясь сказать хоть слово. Краем глаза она видит, как он протирает руки влажными салфетками. Сняв кольцо, он тщательно натирает его и убирает в карман брюк. Ей хочется протянуть к нему руку, сжать ладонь, уткнуться носом в колени. Но при одном взгляде на него душа уходит в пятки. Делая вид, что её здесь совсем нет, он вытягивает ноги и кладёт правую руку на подлокотник, подпирая пальцами каменный подбородок. Глаза всё ещё блестят и в тусклом салоном свете, в них отчётливо виднеется брезгливость. — Петир… Он со свистом втягивает воздух и, даже не оборачиваясь к ней, отрезает: — Закрой свой рот. В любое другое время она бы обязательно ответила ему, но не сейчас. Сейчас её пугает его бесстрастное выражение лица, тяжело вздымающаяся грудь и запах крови, смешанный с потом. К горлу вновь подкатывает ком, который она еле-еле сглатывает. На негнущихся ногах она выходит из машины и, покачиваясь, идёт к лифту. Он останавливается лишь на пару секунд, давая какие-то приказания Лотору. Тыкнув в него напоследок пальцем, он направляется к лифту, проходя мимо неё. Ей приходится ускорить свой шаг, чтобы успеть пролезть в закрывающиеся двери. Они поднимаются молча, не смотря друг на друга. Лучше бы он посмотрел. Лучше бы он орал. Лучше бы… Господи, она готова вынести, что угодно, лишь бы не стоять в этой гнетущей тишине. Словно услышав её молитвы, он глухо произносит: — Иди в мой кабинет. Она испуганно отпрыгивает от него, ожидая, что он её ударит. Его хриплый смех, цепляется за неё щупальцами, скользящими в нос, рот, уши. Не осознавая, что её ждёт, она тихо бредёт в его темницу. Из кухни с любопытством выглядывает Келли. Заметив их, она с ужасом закрывает рот рукой. Глаза застывают, цепляясь за кровавую рубашку. Они встречаются с ней взглядом, в котором витает страх за неё, за себя, за всех. В кабинете горит свет. Она застывает не в силах больше шелохнуться, пока он расхаживает из угла в угол. Достав себе две бутылки с виски и стакан, он садится за стол и кивает ей головой на противоположное кресло: — Сядь, — он следит за ней взглядом и одобрительно хмыкает, когда она усаживается. — Будешь сидеть, пока я не разрешу тебе уйти. — Пож… — Заткнись! Он с грохотом опускает руку на стол. Стакан подпрыгивает, точно так же, как и она. Закинув на стол ноги, он вытягивается в кресле и наливает себе виски, залпом осушая стакан. Ещё раз наполнив, он отставляет его в сторону, и вгрызается в неё взглядом. В глазах всё та же ненависть. Ей хочется раствориться в воздухе, растаять, как снег, испариться, как вода только не сидеть вот так вот молча, ощущая себя грязной, обнажённой, никчёмной…. Его губы кривятся. — Время? — она непонимающе смотрит на него, беся его этим ещё больше. — Который час?! — Д-д-девять, — мямлит она, сдерживая из последних сил слёзы. — Ещё рано… Рано для чего? Что он собирается с ней сделать? Она в панике смотрит на залитую кровью рубашку. Он тоже изобьёт её…. Сделает с ней то, что сделал с Гарри. При мыслях о кровавом месиве её передёргивает. Волна отвращения поднимается в ней, когда она вспоминает дыхание и липкие, испачканные в чём-то руки. Очередной ком подкатывает, и она глотает его с неимоверным трудом. Так проходит час. Час, за который её телефон, не переставая жужжит, нервируя его без конца. Не выдержав всей этой какофонии, он вырывает у неё мобильник и, бросив на пол, придавливает ногой, разбивая мощным каблуком вдребезги. Наступает тишина…. Следующий час, она лишь смотрит за тем, как он пьёт, постепенно выпивая первую бутылку и сразу же начиная вторую. Словно не чувствуя алкоголя, он ловко встаёт и последние двадцать минут нервно ходит вокруг неё, то останавливаясь и склоняясь к ней, то просто застывая за спиной, смотря, как её шею покрывают мурашки. На третий час, ей уже с трудом удаётся сдерживать зевоту. Ей хочется подняться наверх, смыть себя всю грязь, капли крови, долетевшие до неё каким-то немыслимым образом, но она не может. Он даже не даёт ей сказать ни слова, тут же затыкая. — Время? — заплетающимся языком интересуется он. — Двенадцать. Его лицо мрачнеет. Уголки губ опускаются вниз. Поставив стакан на стол, он открывает нижний ящичек и достаёт оттуда коробочку. Покрутив её в руках, он протягивает ей и кивает головой: — Открой. Дрожащими пальцами она приоткрывает крышку. Сердце даёт сбой при виде аккуратного колье и серёжек. Нет, только не это…. Так вот чего он ждал. Вот почему всё время бормотал «рано». Год, ровно год. Всхлипнув, она поднимает на него глаза. — Я думал, что… — он усмехается, покачивая головой. — Пытался удивить. — Поясняет он, подхватывая пальцами колье. — Но ты удивила меня сильнее. — Голос срывается на хрип. — Ох, как ты меня удивила. Тебе даже удалось превзойти свою мать. — Он поглаживает пальцами камушки. — Петир, выслушай… — Ш-ш-ш, — он прикладывает палец к губам и, наклонив голову, смотрит на неё. Сотрясаясь от беззвучного смеха, он натягивает колье, разрывая его. Она закрывает глаза, не желая видеть, как по кабинету разлетаются синеватые блики. — Упс. — С пьяной усмешкой произносит он. — Порвал. — Она делает глубокий вдох, пытаясь унять дрожь. — Ты плачешь? — Он протягивает руку, грубо стирая дорожки из слёз. — Год, не верится! — Его палец скользит по губам, обводя их. Резко вздохнув, он хватает её за подбородок и приподнимает, заставляя смотреть на себя. — Поздравляю, милая.