***
— Тшш! Живой? — Да конечно, живой! — Тут что делаешь? — А по мне не видно? Сижу к стулу прикованный. А твой где? — Мне стула не дали. — Так освободи меня! — Не могу… — Локи, кто это? — нагнав ушедшего Бога, спросила заинтригованная Сигюн, остановившись подле. — Локи, кто это? — сродни ей отреагировал Громовержец, и девушка, любознательно оглядев его одеяния, волосы и остановив исследовательский взор на ясно-голубых глазах, догадалась без ответа. — Царевич Тор! — восторженно полувскринула-полупрошептала она. — Наконец-то! И целеустремленно кинулась к нему, казалось, с большими намерениями, начиная с того, чтобы освободить аса от наручников, и заканчивая идеей незамедлительно затем устроить долгожданную сакральную революцию и государственный переворот на Сакааре. Однако принцесса и закованной руки Тора коснуться не успела, как Локи рассерженно ухватил ее за талию и притянул к себе, крепко прижав к боку. — А ну прекращай, фанатичка! — отругал он ее тихим гневным шепотом, а дева лишь молча ухватилась пальцами за его руку. — Кто она? — поинтересовался смятенный Одинсон басистым шепотом, недоуменно наблюдая своего брата и эту незнакомку, что так умилительно-сердито смотрели друг на друга, будто бы ворчливая супружеская пара. — Это моя рабыня, Сигюн, — сверля женщину недовольным и при том неконтролируемо нежным взором, отозвался трикстер. — Не называй меня рабыней! — вознегодовала ванка, озлобленно залившись румянцем. — Сигюн? А это не та ванахеймская принцесса, которая должна была стать…? — Да-да, она самая. — И давно вы здесь? — Я — месяц, она — около двух недель. — Так давно?! Но я только прибыл! — О чем шепчетесь? — вмешался Грандмастер, и заговорщики, кроме мага, вскрикнули от неожиданности.***
— Сюрприз! — весело протянул Локи, заприметив незваных гостей, остолбенело замерших в дверях. Сигюн от внезапности их обезличивающего прихода сконфуженно выронила из рук зачарованный магией миниатюрный ножик, которым доселе пыталась перерезать прочные оковы Бога, и пугливо спряталась за спиной нерастерявшегося трикстера, что надел на лицо безукоризненно дипломатичную улыбку, широкую и радушную. — Так, это кто и как она пробралась ко мне в комнату? — опомнившись, разъярилась Валькирия, как фурия влетая в помещение и делая пару угрожающих шагов в сторону ванки. — Я попросил бы не трогать мою рабыню, — любезно вмешался Локи, и в него тут же полетела вмиг обнаруженная где-то на полу пустеющая бутылка. — Не называй меня рабыней… — привычным образом отреагировала в свою очередь принцесса, с рабским трепетом и любовью кинувшись, однако, стряхивать с плеч аса и его роскошных смоляных волос осколки, прожигая при том 142 укоризненным и злостным взглядом.