После полуночи

В столь ранний час библиотека освещалась лишь зажжёнными свечами. Солнце не успело ещё выкатиться из-за горизонта, и пока что на небосклоне царствовали две гордые луны в окружении ярко поблёскивающих звёзд. В замке небывало тихо: большинство некромантов либо спят, либо тихонько занимаются своими делами, стараясь не мешать остальным — в конце концов, покой в последнее время стал бесценным сокровищем. Тем не менее в пропитанном запахами старых книг, дерева и горячего воска помещении уже активно шло обсуждение, едва слышимое эхо которого разносилось по пустующим коридорам замка. После ухода Халиона из тронного зала Маннимарко практически сразу отдал приказ одному из слуг вызвать к нему Лареса, которому уже лично поручил собрать некромантов для обсуждения порученного им задания. — Нет, я не согласен, это слишком плохая идея, — Ларес покачал головой, выражая не только несогласие, но и явное недовольство. — Времени слишком мало, а неподготовленный человек выдаст себя в первую же минуту. — Как я понимаю, вариант у нас один — туннель к северо-западу от города, — осторожно произнёс Марсель, следя за реакцией Лареса и Морохира, альтмеры лишь кивнули. — Но и это небезопасно. — Всяко лучше, чем начинать подготовку будущего шпиона, на которую могут уйти месяцы, — водя костяшками согнутых пальцев по собственным губам, задумчиво проговорил Морохир. — Согласен. Маги практически уже у наших стен, мы не можем терять время на лишние тренировки, — смотря чётко в глаза хотевшего уже возмутиться Халиона, сказал Ларес. — С каждым днём армия Галериона растёт. Сам он сейчас в штаб-квартире, — эльф тяжело вздохнул, устало прикрывая глаза ладонью. Халион скользнул сочувствующим взглядом по осунувшемуся лицу альтмера. Именно Ларес был тем, кого как раз не вытащили из тёплой постели около часа назад, вынуждая быстро собраться и явиться в библиотеку. В силу обязанностей Анахорета, Ларес, по сравнению с другими некромантами Ордена, имел несколько иной спектр обязанностей и другой график. Кроме проведения тренировок и составления их графика, распределения и, соответственно, участия в самих вылазках, работы с документами, атрибутами, эльфу порой приходилось заменять самого Маннимарко во время переговоров или же во время отсутствия Господина в замке. Именно он контролировал деятельность шпионов, перенаправляя уже полученную информацию другим приближённым и самому Маннимарко, организовывал связь с союзниками по всему Тамриэлю. Не все некроманты понимали, каким образом между Анахоретом и Королём поддерживается незримая связь, заключающаяся, казалось бы, лишь в понимании друг друга с полуслова и мимолётного взгляда. Однако однажды Ларес намекнул, что эта невидимая нить находит своё проявление не только в понимании друг друга — её природа иного толка. На возникший вмиг вопрос Халиона, в чём конкретно заключается эта странная связь, альтмер лишь смолчал, не сводя с полукровки странного взгляда. Сейчас же Ларес выглядел, откровенно говоря, неважно: кожа немного побледнела, а янтарные глаза заметно потускнели. Он сидел чересчур расслабленно, буквально растёкся бесформенной массой по этому креслу, что совершенно не было ему, вечно собранному и контролирующему себя идеально всегда и везде, свойственно. Видно было, что альтмер устал и не спал уже давно. Благо, отдых ему всё же давали, и эльф, судя по некоторой заторможенности, жаждал уже хоть немного отдохнуть от сумасшедшего графика. — В таком случае, у нас серьёзные проблемы, — проговорил Й’Яжа, молодой каджит с, воистину, ледяным взглядом светло-голубых, практически прозрачных глаз, в излюбленной кошачьей манере растягивая гласные. — Шанс того, что нас заметят, резко возрастает. — Почему? — бросил Марсель, повернувшись к каджиту. — Ну, если Галерион сейчас в Гильдии и вернулся к своим обязанностям… — Да не в Гильдии он, — с глухим раздражением в голосе произнёс Ларес. — Несколько раз говорилось, что он покинул её и свои прежние обязанности уже не выполняет. Он сейчас в Имперском городе, да, в здании Гильдии, но там он лишь на правах создателя этой организации, и сейчас всё его внимание сосредоточено исключительно на собственных союзниках и разработке плана по нападению на нас. — Разве это не мешает обычным магам, которые не вмешаны в войну с нами, обучаться? — поинтересовался Халион. — Ну, там ведь обучают и обычных жителей Тамриэля, наверное, действия Галериона отвлекают от занятий и сбивают все графики. — Думаю, в отличие от разбросанных по Тамриэлю филиалов, Университет приостановил пока что свою работу как организация, оказывающая магические услуги. Как ни крути, но Галерион для большинства — значимая фигура, если часть магов не участвует в войне, то, по крайней мере, соблюдает нейтралитет, — пояснил Ларес. — Но, разумеется, есть и те, которые не поддерживают его, пусть и являются членами Гильдии. У них в планах сдвинуть его как можно скорее, — Морохир усмехнулся, потирая ладони друг об друга. — Он уже не Архимаг, но настолько яркая фигура, что каждый маг мечтает занять его место, за ним тысячи приспешников, рыцарей, — альтмер улыбнулся шире, красноречиво дёрнув бровями. — Некоторых магов мы знаем лично, они, на удивление, не гнушаться связываться с некромантами, строя козни и всячески подставляя Галериона. Пользуются всеми шансами, так сказать, а кто мы такие, чтобы отказывать? На последних словах своего сородича Ларес усмехнулся, окидывая Морохира весёлым взглядом, и, уже успокоившись, вернулся к теме разговора: — Так как маги сейчас зациклены на разработке стратегии, да и, в своём большинстве, они чересчур самонадеянны, им в голову не взбредёт мысль, что мы решимся проникнуть в их штаб-квартиру на данном этапе… войны, — Ларес казалось о чём-то задумался, а после отвернулся от всех присутствующих к небольшому столику возле кресла. — Если всё провернёте тихо и чисто, никто не заметит вас. — А если мы войдём в хранилище, и Галерион будет там? — казалось бы, обычный вопрос, касающийся мер безопасности, но всё же Морохир странно покосился на Халиона. Ларес, наливший себе в кубок воды и сделавший небольшой глоток, едва не подавился. Альтмер кинул на задавшего вопрос Халиона недовольный взгляд, отставив серебряный кубок обратно на столик. — Спасайся кто может? — не то в шутку, не то всерьёз предположил эльф. — А если серьёзно, сделай всё возможное, чтобы не попасться им живым, даже у них есть изобретательные мастера пыток. И я сейчас не только про пытки на физическом уровне говорю. Смутившийся Халион недолго прожигал взглядом пол. Буквально кожей он ощутил исходящее от Й’Яжи, навострившего огромные уши с кисточками, напряжение. Юноша придвинулся ближе к каджиту, дёргая того за рукав мантии: — Что такое? Чем ты так взволнован? Все присутствующие обратили внимание на нервно дёргающего из стороны в сторону пушистым хвостом каджита, у которого, казалось, уже даже шерсть на загривке встала дыбом от некого волнения. — Велика вероятность того, что мы столкнёмся с охранными чарами, нарушение целостности которых приведёт к нашему обнаружению, — Халион дёрнулся, почувствовав как по ноге ему случайно заехали хвостом. — Прости, — обратился к юноше Й’Яжа, передёргивая длиннющими белыми усами. — Разумеется, столкнётесь, — кивнул Морохир. — Это одно из самых защищённых с магической точки зрения хранилищ, поэтому туда идёте именно вы. — А почему Валене не идёт? — полюбопытствовал Халион, сопоставляя факты в голове и осознавая, что среди молодых некромантов именно девушка ловчее расправлялась с охранными чарами. — Она вместе с Маннимарко отправится на Саммерсет. Один сапиарх из Коллегии некоторое время назад просил Господина о встрече. — Коллегия сапиархов? — неуверенно переспросил каджит, сузив глаза. — Я помню, что читал о них, — Халион задумчиво почесал бровь. — Сапиархи ведь мастера магии, учёные, исследователи и Хранители Хрустальной башни. Эти альтмеры, воистину, могущественны, их кругозор и знания практически во всех сферах вызывают восхищение, но какой смысл им обращаться к Маннимарко, некроманту? — Халион с явным скепсисом изогнул бровь. — Эта встреча однозначно не будет подаваться огласке, немногие в Ордене даже знают о ней, распространение информации о ней сапиархи сделают невозможным. Пусть их кругозор и широк, им по-прежнему практически ничего не известно из области некромантии. Скорее всего, и самому Маннимарко что-то от них требуется, иначе — он чисто из принципа отказался бы от этой встречи. Чисто из принципа. Уголки губ Халиона едва заметно дрогнули. Это так похоже на Маннимарко: идти против течения и прислушиваться исключительно лишь к голосу своего разума, раз за разом оставляя позади всеобщие правила, принципы и морали. Со временем даже самые безрассудные действия альтмера обретали и продолжают обретать смысл, и он, руша старые правила и законы, охраняющие Тамриэль от тёмных искусств, на их руинах выстаивал и воссоздавал новые. — Зачем им вообще нужны знания и навыки в этой области? — Марсель нахмурился. — Эти маги, насколько мне известно, славятся использованием именно светлой магии… — Думаешь все те ритуалы, которые они проводят, относятся исключительно к светлой магии? Некромантия ведь включает в себя не только ритуалы воскрешения, но и такие аспекты как спиритизм и медиумизм, к которым, кстати, прибегают не только некроманты. Единственное отличие — мы подходим к этому более тщательно, обладая необходимым уровнем подготовки. Магия в любом своём воплощении имеет непостоянную природу, но именно в некромантии она проявляет все свои отрицательные качества: необузданность, силу, агрессивность. Необходимо не только умело использовать свои силы при вызове покойного, общении с даэдра, но и гасить ответные волны энергии, чтобы не вызвать огонь на себя, — терпеливо пояснил Морохир, рассматривая свои пальцы. — Но нам не составляет ведь особого труда… — Лично ты здесь, в Ордене, с самого детства, Халион. Ты, Марсель, с одиннадцати лет, — вмешался Ларес. — Некромантия даётся не всем, не спорю, многие погибали даже во время элементарных, казалось бы, утренних тренировок, но позже мы изменили тактику: Маннимарко настоял на введении в программу обучения медитаций, именно они помогали привести в порядок мысли, расслабить тело. При этом они тренировали дух, внутреннюю силу. Во время медитаций происходит познание самого себя, своей сущности, укрепляется дух, растут ваши возможности. В отличие от, например, Ордена Псиджиков, которые также практикуют медитацию, мы перенаправляем обретённые силы в нужное именно нам русло своими методами. Что касается сапиархов, то для них некромантия была сокрыта до этого момента: как ни как, но использование некромантии обществом не приветствуется, осуждается. Люди, меры, ящеры и каджиты боятся, потому что по своей сущности некромантия — неестественна, мы нарушаем законы природы, при этом открывая новые горизонты, не всех устраивают такие методы познания смертного плана и планов Обливиона, — альтмер скользнул задумчивым взглядом по молодым некромантам. — В любом случае, смею предположить, что у сапиархов возникла некая кризисная ситуация, раз им приспичило резко удариться в нашу сферу. — Они могли бы изучить свои книги и свитки, — усмехнулся Марсель. — Наверняка у них огромный запас и того, и другого. — А вот артефакты они вряд ли добудут те, что есть у Маннимарко, — Ларес громко фыркнул. — В конце концов, что легче — обратиться к специалисту в данной области или окунуться в эти дебри самостоятельно? Сапиархи однозначно не будут открыто использовать те знания и артефакты, которые получат… возможно, получат, поэтому никаких последствий эта встреча понести не должна. Меня больше интересует вопрос: что получит взамен Господин? Морохир покосился на Лареса, пожимая плечами и красноречиво изгибая тонкие губы. Он и сам пока не понимал, чем может закончиться данная встреча, но то, что сапиархи — сильные маги и великие альтмерские учёные, способные преподнести ценный и необходимый Маннимарко артефакт — сомнений не было. — Так что у нас там с охранными чарами? — проговорил медленно Й’яжа, возвращая всех в прежнее русло разговора. — Я об этом позабочусь, — Марсель на непонимающий взгляд Халиона поднял бровь. — Что? — С каких пор ты снимаешь барьеры? — Я не говорил, что могу снять барьер, — бретонец пожал плечами и слегка улыбнулся. — Но для меня не составит особого труда сделать небольшой и временный проход в нём, чтобы мы могли пройти, он почти сразу за нами и закроется, никто не успеет заметить его, — Марсель расплылся в ещё более широкой улыбке, заметив удивление на лице друга. — Да брось, хоть в чём-то я должен был тебя обойти. Халион закатил глаза, но мысленно усмехнулся. — Надеюсь, вы закончили? — встрял в разговор Ларес, устало подпирающий кулаком подбородок. — У вас есть сутки на подготовку. — А всё же, что такого в этой книге? — Халион, перечитав тонны книг и зная пару способов, продлевающих жизнь, откровенно недоумевал, чем именно этот фолиант так привлёк внимание Маннимарко. — Есть и другие варианты обретения бессмертия, но Господин горит желанием обрести именно её. — Не хочешь исполнять его волю? Слово и желание Господина — закон, — проговорил Ларес. Морохир слегка нахмурился, покачивая головой. — Не думаю, что Халион будет уклоняться от приказов, так ведь? — прозвучало немного насмешливо, но юноша, помня разговор с Морохиром о Маннимарко, расслышал и скрытые для всех строгие и давящие нотки. — Предыдущие уроки, я полагаю, усвоены? Или же наказания за нарушение правил до сих пор имеют место быть? На этот раз и светлые глаза Лареса красноречиво сверкнули, и Халион понял — Морохир знает о клейме. Юноша встретился глазами с ним и заметил в тех строгость, перемешанную с едва различимым недовольством. Для других некромантов всё это затянувшееся молчание значило лишь одно — мальчишке лишний раз дают понять, что его действия не должны выходить за определённые рамки дозволенного, но ни Й’яжа, ни Марсель не знали истинной подоплёки. Халион стыдливо опустил глаза, и только после этого перестал ощущать на себе пронзительный и горящий взгляд бывшего наставника, от которого, казалось, сейчас мантия вспыхнет. — Продлевая свои годы жизни, ты каждый раз будешь вынужден тратить больше магии, чем в прошлый раз. Это, конечно, обычная процедура для многих магов, особенно — некромантов, но вариант обретения бессмертия навсегда выглядит более заманчивым, — уже несколько лениво проговорил Морохир, зачёсывая лезшие в глаза пряди распущенных волос назад. — Только вот последний требует уже огромный запас магической силы. — Откуда вам это известно, если этот фолиант в Гильдии? — полюбопытствовал Марсель, вскидывая бровь. — Нам известны лишь немногие детали, не все, разумеется. То, что знаем мы — мелочи, они ничем не могут помочь, кроме как морально подготовить к предстоящему ритуалу, — Ларес, удобнее устроившийся в кресле, склонил голову вбок. — Хотя нет, кое в чём я слукавил, — эльф глянул на Морохира, на лице которого отразилось непонимание, а следом и недовольство, стоило уловить мысль. — Маг, который проводит этот ритуал, может погибнуть, точнее — скорее всего, он как раз и погибнет. — То есть, Маннимарко может погибнуть? — попытавшись скрыть вспыхнувшее волнение, спросил Халион, отчётливо чувствуя пробегающий холодок по коже. — Я… не знаю, — Ларес дёрнул уголком губ, тем самым выражая свою неуверенность. — Скорее, проблема в том, что время нас настолько сильно поджимает, что, по идее, довольно длительный ритуал Маннимарко придётся проводить в ускоренном темпе, что опасно вдвойне. Я не знаю, во сколько этапов он проводится, и сомневаюсь, что в один. Обретение полного бессмертия должно нести не только изменение твоей сущности, но и тела, которое нужно подготавливать на протяжении долгого времени. Скорее всего, на некоторое время Маннимарко придётся отойти от своей привычной должности и обязанностей. — В любом случае, вряд ли того, кто некогда рискнул практиковаться в некромантии и впитывать в себя запретные знания под носом самих Псиджиков, остановит страх смерти, — неспешно, как-то пугающе отстранённо проговорил Морохир, рассматривая свои ладони. Халион нервно сглотнул. Оба альтмера хранили молчание, задумчиво всматриваясь кто куда, в то время как молодые некроманты задумались о деталях предстоящей вылазки. Не по себе стало, видно, лишь полукровке, у которого кровь отлила от лица, из-за чего щёки и губы его побледнели, а в голове неожиданно не нашлось ни одной здравой мысли. Мальчишка стало откровенно жутко, страшно, в груди его расползлась пугающая и засасывающая пустота, по телу пробежался рой неприятных мурашек, заставивших зябко поёжиться. Юноше казалось, что он очутился в центре мощного бурана, не имея возможности пробиться сквозь стены порывистого и ледяного ветра. Маннимарко, упёртый, настойчивый, эгоистичный, от своей идеи не откажется — Халион понимал это ясно и чётко, — в порошок сотрёт все преграды на своём пути, немедля вступит на дорогу, усыпанную трупами и залитую кровью, но своего добьётся. Чужие жизни для него — не помеха — пустяк, с которым можно расправиться одним лишь щелчком пальцев. В то же время вероятность того, что ритуал кончится плачевно, была высока. Обладая хорошим воображением, мальчишка уже прокрутил в голове наихудший вариант развития событий, в котором Орден без главы в считанные часы превращается в бесконтрольную стихию, внезапно обрушившуюся на весь Тамриэль, как пламя, и сжигающую всё на своём пути. Халион не был дураком, чтобы не понимать, что рано или поздно Орден всё же выйдет из тени, и именно тогда состоится одна из величайших битв властителей магических искусств, о которой в дальнейшем будут складывать легенды, а барды — воспевать в своих песнях в людных тавернах, где мёд, суджамма и вина текут рекой. Историю всегда писали победители, которые приписывали для красочности своим врагам и то, в чём последние и вовсе не были повинны, чтобы песнь вышла складной. Наверняка в случае победы Гильдии об Ордене сложатся исключительно грязные слухи, страшные рассказы, пестрящие омерзительными деталями. В ином же случае — некроманты сделают всё возможное, чтобы о существовании Гильдии забыли раз и навсегда, в то время как сам Орден, умывшись кровью своих врагов и заточив их души в тёмно-фиолетовые минералы, станет наконец единственной главенствующей магической организацией во всём Тамриэле. Халион тряхнул головой, отгоняя терзающие разум мысли. Он сжал похолодевшие пальцы в кулаки, стараясь унять страх, что уже выпустил свои ядовитые колючки, впившиеся в мягкое сердце. Юноша не хотел, чтобы кто-то из присутствующих заметил его состояние, потому он чуть отвернулся и поджал губы. Направленный на него настороженный взгляд Анахорета остался им незамеченным.

***

Халиону, как и другим некромантам, участвующим в вылазке, разрешили провести день, как душе угодно. После обсуждения всех деталей в библиотеке все разошлись по своим комнатам, и Халиону даже удалось уснуть на некоторое время, несмотря на подскочившего Хлидара, который, как ни странно, через некоторое время снова уснул под боком хозяина. Тигрёнок, уже несколько подросший, из-за чего его тело начало приобретать угловатые черты, а нижняя челюсть стала более массивной, свернулся у лежащего на боку юноши, прижавшись спиной к мальчишескому животу. Халион чувствовал каждое движение маленького сенча, но это совершенно не мешало ему. Лишь умывшись позже прохладной водой, юноша начал понимать, что где-то внутри змеёй затаилось беспокойство за Маннимарко. Пришло понимание и того, что эти странные ощущения и чувства, которые диким огнём выжигают изнутри грудную клетку, едва ли воспримутся эльфом всерьёз. В конце концов, кроме как скуки и желания альтмера поразвлечься с ним, Халиону на ум ничего не приходило, из-за чего ещё более тяжко и больно становилось. Первый поцелуй ознаменовался выжженным клеймом, и юноша был убеждён, что альтмер нарочно так изощрённо отвлёк тогда внимание его лишь для того, чтобы выжечь своей чёрной магией орденский знак. Скрытая агрессия, жестокость, собственничество — всё это скрывалось в каждом движении Маннимарко. Ни намёка на элементарную нежность. Тем не менее, Халион не раз прокрутил в голове тот поцелуй в тронном зале ночью. Эльф на редкость был спокоен. На какое-то крохотное мгновение Халиону показалось, что маска холода, расчётливости и жестокости треснула под этим невыносимым гнётом усталости, но оставленные бордово-красные засосы на шее и укус на тонкой ключице, от которых пришлось довольно быстро избавляться, говорили об обратном. Сейчас же Халион лениво вышагивал по коридору, его тонкие пальцы отбивали по стене случайный, но чересчур медленный ритм. Задумавшись, юноша не сразу заметил Эртиуса, имперца сорока с лишним лет, являвшегося одним из четырёх приближённых Маннимарко. Халион кивнул в знак приветствия, но неожиданно мальчишку подхватили под локоть. — Идём со мной, — строго произнёс мужчина, настойчиво утаскивая непонимающего всего происходящего юношу за собой. Халион уже хотел высвободить несчастную конечность, как его отпустили. Юноша только хотел обернуться, чтобы спросить, зачем его притащили в ту самую библиотеку, посещение которой некогда было под запретом, и где юноша впервые нос к носу столкнулся с Маннимарко, но имперец уже унёсся в неизвестном направлении. Откровенно говоря, Халиону безумно нравилось здесь находиться. Юноша буквально ощущал исходящую от некоторых трактатов и свитков магию, щекочущую кожу. Находиться здесь им в качестве учеников не дозволялось, но ведь только в этом, окутанном охранными чарами, помещении можно было достать по-настоящему ценные, древние и полезные книги, позволяющие полноценно развивать свои навыки и в дальнейшем их использовать. Некоторые некроманты подозревали, что как минимум трое из учеников чуть ли не каждую ночь нарушают строгое правило и пролезают в библиотеку, двое же — Морохир и Ларес — знали это наверняка, но во время собраний, в которых участвовал и Маннимарко, и на которых этот вопрос выносился на всеобщее обсуждение, наставники лишь одёргивали взбушевавшихся некромантов. Как выяснилось, мимо Маннимарко это также не прошло — альтмер хоть и скрывал, но тоже был в курсе. После встречи с альтмером Халион не бывал здесь больше, поэтому он искренне удивился, найдя своё любимое потайное место совершенно нетронутым: кресло повёрнуто к стеллажам тем же боком, старая подушка покоилась рядом с некогда оставленной им книгой на подлокотнике. Полуэльф, напрягший уши, не мог не расслышать, как его тихо позвали, но помедлил с тем, чтобы обернуться. — Всё в порядке? — в янтарных глазах мелькнуло волнение, и Халион поспешил ободряюще улыбнуться Морохиру. — Конечно, просто вспомнилось кое-что. Халион неуверенно потоптался на месте перед тем, как задать интересующий его вопрос. — Так ты знаешь? — несмело спросил полуэльф. — О клейме? Знаю. — Знали только двое — Ларес и Маннимарко. Кто из них сказал тебе? — Ларес, — Морохир потёр переносицу прежде, чем продолжить. — Халион, я буквально вырастил тебя, скрывать это от меня было бессмысленно. — Я понимаю, прости, — Халион попытался улыбнуться, но улыбка вышла кривой и какой-то измученной. — Оно сейчас тебя уже не беспокоит? — поинтересовался эльф, и Халион отрицательно помотал головой. — Не помню, чтобы он вообще кому-то когда-то ставил клеймо, меня это сильно напрягает. Мне кое-что стоит уточнить, — немного отчуждённо сказал Морохир, и Халион только хотел поинтересоваться о том, у кого альтмер вообще собирается уточнять что-то по поводу клейма, как эльф продолжил. — Я ведь просил тебя не лезть на рожон. Я знаю Маннимарко очень давно и, поверь, мне приходилось видеть по-настоящему жуткие вещи. — В отношении членов Ордена? — осторожно спросил юноша, поджимая уши к голове. — И в отношении них тоже. Маннимарко слишком непредсказуем, я не хочу видеть то, как тебя казнят. Не знаю, что там между вами происходит, но прекращай эту игру, если не хочешь оказаться в армии Маннимарко уже в роли трупа, Халион. — Но ты сам говорил смириться. Делать то, что он говорит и… захочет. — И ты делал? Альтмер окинул помрачневшего и, кажется, устыдившегося мальчишку серьёзным взглядом и поманил его за собой в самую глубь помещения, где располагались несколько стеллажей исключительно со свитками и бумагами. Слухи о жестокости Маннимарко, о его крутом нраве и хладнокровии, в Ордене не утихали. Впрочем, последние десятилетия они не утихали нигде — быстрее ветра разносились по всему материку, проникая даже за самые высокие и мощные стены. Халион понимал, что Морохир прав. В конце концов, мальчонка ещё слишком молод для того, чтобы быть в курсе всех событий, происходивших до его появления в Ордене. Однако и ему уже удалось испытать на себе гнев альтмера. Или же частичку этого тёмного чувства. Из интереса Халион скользнул взглядом по рукописям, замечая не только какие-то документы, но и странные схемы — не все свитки были туго свёрнуты, поэтому выведенные пером тонкие и ровные линии легко было заметить. — Здесь хранятся планы некоторых зданий, туннелей, подвалов, нам нужен план туннеля, что ведёт прямиком в нужное нам хранилище, — эльф задумчиво оглядел целую стопку рукописей на полке, после со знанием дела вытаскивая одну и разворачивая. — Альдмерский? — с едва скрытым недовольством спросил Халион, замечая не только изображённый план туннеля, но и большое количество пометок на упомянутом языке. — Мне хватило его и во время обучения… Альтмерский проще… Морохир по-доброму усмехнулся, не отрывая цепкого взгляда от записей. — Альтмерский более усовершенствованный язык, он живой и на протяжении уже многих лет меняется, упрощается, альдмерис — лишь его основа. — В трактатах мне постоянно встречались именно на нём понятия, целые фразы, — полуэльф хмыкнул. — Не во всех книгах используется именно альдмерис, язык сложный и древний, но тем, кто рос в Ордене, легче его воспринимать. В отличие от тех, кто вырос за пределами Ордена, вы углубленно изучали историю и несколько языков по наставлению самого Господина, — пояснил свои слова эльф. — Он изначально приказал, чтобы вас готовили более тщательно. Если ты не заметил, у тех, кто вырос здесь, более развит понятийный аппарат по той простой причине, что вы обучались не по переведённым книгам, в которых понятия заменяются упрощёнными объяснениями, а по первичным источникам, некоторая часть которых, кстати, из Алинора. — Книги из самого Алинора — по-настоящему ценный дар нашему Королю, — Халион легонько улыбнулся. — Остались ещё те, кто в совершенстве говорит на альдмерском? — Большинство альтмеров на Саммерсете знают хотя бы азы, так как без альдмерского не обойдётся ни один путный трактат. Я же на нём говорю свободно, ведь, как ты помнишь, я далеко не из бедной семьи. Ларес тоже на нём худо-бедно говорит. — А Маннимарко? На Халиона посмотрели как на умалишённого, из-за чего тот смутился. — Конечно, он говорит на нём, — со смешком в голосе проговорил эльф. — Кстати, когда он недоволен, он нём говорит. Иногда. Может, ты слышал, хотя вряд ли понял смысл. И Халион вспомнил. Вспомнил вдох сквозь плотно сжатые зубы и шипящие слова, смысл которых Халион и сейчас не понял бы — чересчур скуден запас слов для свободного общения. Юноша закусил задумчиво губу, пустым взглядом всматриваясь в линии на пожелтевшей бумаге. — Возможно, я и хотел бы свободно говорить на альдмерском. — Ты хотя бы альтмерский подтяни, — эльф хмыкнул, устремляя на бывшего ученика тёплый взгляд. — Серьёзно, один из твоих родителей был альтмером, своих предков нужно чтить, пусть и лишь изучением их языков. Халион опустил глаза, поджимая губы и кивая, на что эльф только с одобрением повёл левой бровью. Кинув короткий взгляд на развёрнутый свиток, Морохир убрал пальцы, и с шелестом бумага свернулась. — Итак, изучи это до выхода и передай после Марселю. Халион покорно взял свиток, свернул его плотнее и убрал во внутренний карман мантии, но не успел он развернуться, как на стол опустились две книги средних размеров в ярких переплётах. — Изучай, — на этот раз в голосе альтмера не звучали привычные смешинки, наоборот, Халион отчётливо расслышал строгие, металлические нотки, которые то и дело проскакивали на тренировках и лекциях. Юноша покорно взял книги, устроив их под мышкой. Альтмер, хлопнув мальчишку по предплечью, покинул помещение, из которого Халион вышел спустя лишь мгновение после старшего некроманта. Юноша не сразу понял, что про альтмерский эльф не шутил, поэтому под мышкой у мальчишки покоились необходимые для изучения именно этого языка книги. Прямо по пути, идя прямиком к скрытому стенами замка и ущельем, так называемому, дворику с вольерами с животными, Халион открыл одну из книг в желтовато-зелёной обложке. Даже когда холодный осенний воздух ударил в лицо, мальчишка не отвлёкся от чтения — лишь моргнул и придержал пальцами подхваченные стихией страницы. Всё было залито лучами осеннего солнца, совершенно уже не греющего и из-за этого навевающего тоску. Он присел на валяющуюся доску и подобрал под себя ноги, раскинув в стороны полы мантии. Халион так увлёкся чтением и погрузился в себя, что даже негромкие крики Хенрика и звуки зверей не стали проблемой для восприятия информации. Правда, краем глаза юноша заметил Хлидара, который был среди своих братьев и сестёр, поэтому мальчишка поднял на Хенрика вопросительный взгляд. Старик с доброй улыбкой, подойдя к полуэльфу, пояснил, что маленький сенч сам пришёл, по всей видимости, по запаху, поэтому старик решил потренировать и его тоже. Халион понятливо кивнул и собирался уже вновь погрузиться в чтение, как ржание одного из коней привлекло его внимание. Юноша наклонился вперёд, выглядывая из-за угла, сразу же вздрагивая, как от удара. В отдалении от него, спиной к нему, стоял Маннимарко. Было довольно-таки прохладно, из-за чего даже Халион, мантия которого состояла из нескольких плотных слоёв, едва заметно подрагивал, в то время как Маннимарко, казалось, вообще холод не трогал: альтмер, одетый лишь в подпоясанную мантию из лёгкой светло-серой ткани, что-то нашёптывал конеподобному существу, которое, в свою очередь, фырчало и совсем легонько, будто бы опасаясь задеть эльфа, дёргало головой. Халион невольно залюбовался этим зрелищем: альтмер выглядел расслабленным и удовлетворённым, аристократическая ладонь оглаживала храп и лоб существа с удивительной для полукровки нежностью. Видно, создание это принадлежало альтмеру. Мальчишка, подавшись вперёд сильнее, позволил себе разглядеть существо. Его, а это был именно жеребец, копыта размером с блюдца потрескались, своими мощными жилистыми ногами он переступал с места на место, из-за чего чёрные мышцы перекатывались и отчётливо выделялись, в глазницах поблёскивали фиолетовые зловещие огоньки, вместо гривы и хвоста развивались всполохи огня. Сама по себе мощная фигура существа вызывала трепет и ужас, но под широкой альтмерской ладонью конь успокоился и вёл себя предельно осторожно. Халион сглотнул и тихо прикрыл книгу. Он не собирался нарушать покой Маннимарко, тем более — юноша слабо представлял, во что это может вылиться. Мальчишка осторожно поднялся, стараясь не шуметь, и жестами попросил Хенрика передать ему после тренировки Хлидара, старик кивнул. Убедившись в том, что он не привлёк внимание Маннимарко, Халион быстрым шагом направился внутрь замка, придерживая рукой книги.

***

В покоях было достаточно тепло, но Халион всё же поёжился. Он сделал большой глоток горячего мятного чая, после возвращаясь к разложенному на столе свитку. Юноша обмакнул перо в чернильнице и принялся дальше выводить аккуратным почерком названия ингредиентов. На столе, рядом с большой кружкой, дымился ещё горячий кусок пирога с брусникой, но Халион не притронулся к выпечке, проигнорировав урчание желудка. Зайдя около получаса назад в свои покои, мальчишка поспешил зажечь стоящие на столе свечи лёгким движением руки. Необходимо было лишь внести несколько правок — поменять название одних ингредиентов на названиях их аналогов, но сесть за бумажную работу юноша сразу не смог. Его потянуло на балкон, где он, наклонившись и облокотившись о перила, безбоязненно и совершенно открыто принялся высматривать знакомую фигуру. Маннимарко по-прежнему стоял рядом с загоном с этими демоническими существами, будто бы общаясь с пугающим всех, за исключением, наверное, самих некромантов, созданием. Животное игриво боднуло эльфа в грудь, заставив того усмехнуться и на мгновение отпрянуть, а после снова подойти к деревянному ограждению. Отчего-то наблюдать за этой картиной было приятно, и Халион даже склонил голову и сузил глаза из интереса и чисто детского любопытства. Лишь спустя некоторое время альтмер отошёл от загона, а жеребец вернулся к остальным животным. Эльф, как понял Халион, что-то сказал Хенрику перед тем, как скрыться в замке. И только тогда Халион распрямился и вернулся внутрь, уже садясь за письменный стол и беря в ладонь перо. В дверь тихонько постучали. Мальчишка повернулся, отложив перо. Первое, что полуэльф заметил — ярко блеснувшие в лучах солнца изумрудного цвета глаза, из-за чего губы Халиона уже сложились в мягкую улыбку. Когда невысокая и хрупкая фигура скользнула в помещение, Халион кивком сразу же указал на близстоящее кресло. — Анари, давно ты не заходила. — Тем больше новостей. Глаза цвета спелой листвы весело сверкнули, а из-за улыбки на серых щеках появились ямочки. — Теперь и я буду некромантом, — с гордостью произнесла она, слегка вздёрнув подбородок. — Не без труда, но отец всё же уговорил Лареса, чтобы меня взяли в ряды новичков. Халион тупо моргнул, не сводя настороженного взгляда с девушки. — Новичков? — постарался уточнить юноша, но вышло несколько неуверенно и потерянно. — Я рад за тебя, правда, но… новичков? — Да, — Анари кивнула, после сузив глаза. — Чему ты так удивлён? — Я был уверен, что новичков в ближайшее время набирать не будут, с каждым днём наших союзников и так становится всё больше, я и не думал, что начнут подготовку новых некромантов в замке. Халион потянулся к немного остывшему чаю, чтобы сделать небольшой глоток. — Они уже здесь, в замке? — Да, удивлена, что ты их ещё не встретил. Согласно правилам Ордена, их поселили на том же этаже, на котором раньше жили вы. Они на редкость старательные, торопятся, — девушка запнулась и, кажется, на мгновение о чём-то задумалась. — Они все молоды и амбициозны, резки, надеюсь, со временем их пыл немного приутихнет. — Мы тоже были все излишне эмоциональны и несдержанны, но со временем научились себя контролировать, — Халион пожал плечами. — В конце концов, Ларес не раз говорил, что несдержанность — большое препятствие для изучения и полного познания тайных искусств. Тем более, со временем некоторые вещи становятся не такими значимыми, какими были, мы теряем к ним интерес, и чувства становятся не столь ярко выраженными. — Но ты ещё молод. Тебя ведь многие вещи волнуют. — Я не могу контролировать свои чувства и силу так, как хотелось бы. Страх, как я считаю, вообще невозможно преодолеть, ничего не боятся лишь безумцы. — Ты боишься смерти? — спокойно спросила девушка, не сводя внимательного взгляда с лица друга. — Не её, но того, что может после неё последовать. Анари заметила резкую смену в глазах юноши: они стали ярче и выразительнее. Девушка сжала губы в тонкую полоску и протянула серую ладошку, легонько дотрагиваясь до ледяной кисти, после скользнула к открытой ладони Халиона, сплетая свои пальцы с его. — Я тоже не хотела бы служить ему и после смерти, видимо, мы не совсем правильные некроманты, — глаза Анари опустились на разложенный свиток на столе. — Что-ж, тебе ещё нужно закончить свои дела, как погляжу. Я знаю, что ваша вылазка на рассвете, поэтому не нагружай себя сегодня, хорошо? — Спасибо, Анари, — юноша выдавил из себя улыбку, поворачиваясь обратно к столу и прислушиваясь к тихим шагам подруги. — И ещё раз поздравляю, — напоследок кинул полуэльф через плечо, но девушка расслышала отчётливо искренность в этих четырёх словах. Дверь тихо закрылась, и Халион, недолго думая, вернулся к прежнему занятию.

***

Иней покрыл траву, плотный молочный туман лениво полз по земле, укрывая её, словно тёплое одеяло. Сквозь сбросившие листву мокрые деревья пробивались лучи солнца, освещая понемногу местность. Из-за тумана золотые лучи, казалось, можно было потрогать, прикоснуться, чтобы после ощутить осевшую на ладони золотую поблёскивающую пыльцу. В воздухе стоял запах опавшей гниющей листвы, грибов и сырости. Металлические элементы некромантской брони четверых некромантов, выглядывающие из-под накинутых на плечи плащей, отделанных мехом изнутри, поблёскивали на солнце. — Ещё раз, Халион, Марсель, вы пробираетесь по туннелю в хранилище и забираете фолиант, — чётко проговорил Морохир. — Обратно — тем же путём, Й’Яжа будет вас ждать, меня, возможно, конкретно рядом со входом в туннель не будет, быть может, придётся пройтись по окрестностям, чтобы предотвратить внезапное появление магов. — Да поняли, поняли, — Марсель потянул капюшон сильнее, намереваясь прикрыть глаза от режущих лучей солнца. — И всё-таки, Морохир, мне не нравится эта идея. Мы не знаем, пройдём ли… — неуверенно произнёс Халион. — Мы внимательно изучили схему, там много обвалов. — Пройдёте, — перебил эльф. — Насколько мне известно, в крайнем случае, сможете проползти. «Проползти»… Халион только повёл плечом. Вся эта идея изначально вызывала сомнения. Злополучный туннель — единственный путь, ведущий в хранилище Гильдии магов, за исключением, конечно, парадного входа, который, к сожалению, для некромантов был закрыт. К несчастью для некромантов, в нужном месте, неподалёку от входа в туннель, шёл невероятный дождь. Имперский город, что открылся взору некромантов, казался серым, несмотря на обилие белокаменных зданий и построек. Все четверо буквально шагали по бегущим ручьям, которые невозможно было обойти, плащи промокли, из-за чего и доспехи, и накинутая меховая ткань казались, по меньшей мере, раза в два тяжелее. На месте, скинув все сумки в одну кучу на близстоящий камень, Халион и Марсель начали готовиться, в то время как Й’яжа водил носом по ветру, явно проверяя воздух на запах незваных гостей. Морохир, лишь кивнув остальным некромантам, двинулся дальше, как он сам и сказал ранее — на разведку. Пока что всё было тихо, но Халиона окутало волнение. Ему было не по себе, отчего он, пока готовился Марсель, принялся шастать туда-сюда, откровенно раздражая этим каджита. Уже скинув плащи и оглянувшись на присевшего на камень Й’яжу напоследок, некроманты открыли старую скрипящую крышку люка, по очереди ныряя внутрь.