***
По возвращении в замок юноши, решив пренебречь правилами Ордена, направились прямиком на кухню, где схватили две бутылки с мёдом, после чего направились в комнату Халиона. Только прикончив стащенные бутылки, они улеглись спать. Даже когда утренние лучи солнца заглянули в сводчатое помещение, некроманты не проснулись: Марсель лишь прикрыл лицо широким рукавом мантии, а Халион спрятал лицо в шерсти спящего рядом с мальчишкой сенча. Поначалу шерсть, конечно, щекотала кожу, но уже через мгновение под мерное дыхание Хлидара юноша провалился в сон. Разумеется, утреннюю тренировку и завтрак они благополучно пропустили, но ни одного, ни другого это особо не беспокоило. Уже ближе к полудню Марсель открыл глаза, но вместо того, чтобы подняться с постели друга, он просто лежал, устроив руки под головой, и хлопал глазами, всматриваясь в своды потолка. Через пару часов в комнату постучались, и оба некроманта болезненно поморщились. — Какого… — зашедший Ларес, глаза которого округлились до невиданных размеров, остановился возле двери, рассматривая двух юношей, один из которых до сих пор дремал в обнимку с тигром, в то время как второй, закинув ногу на ногу, о чём-то задумался. Марсель с трудом, но с кровати поднялся, одёргивая мантию и ища взглядом снятую им же броню. — Кто разрешил вам брать алкоголь? — рявкнул эльф, молниеносно оказываясь рядом со сладко посапывающим Халионом. Альтмер стянул мальчонку с постели за ворот рубашки, отчего юноша начал что-то нечленораздельно бурчать себе под нос и протестующе размахивать руками. Он открыл глаза, сразу же встречаясь с гневным взглядом старшего некроманта. — Вы хоть протрезвели? — Да, вроде, — несмело проговорил Марсель, потирая затылок. — Хотя по поводу него я не уверен, — добавил бретонец, красноречиво смотря на помятого друга. — Ты! — альтмер ткнул пальцем в сторону сидящего на полу и тупо моргающего Халиона, который выглядел настолько грустным, будто у него приключилось вселенское горе. — Быстро приводи себя в порядок и спускайся вниз! Господин пожелал, чтобы ты присутствовал в зале во время проведения ритуала. Оба некроманта распахнули глаза шире, только вот если Халион смотрел на Анахорета с удивлением и долей негодования, то в глазах Марселя заплясали странные огоньки. — Он что, сегодня? — Халион поднялся, слегка покачнувшись, из-за чего нависающий над ним Ларес раздражённо закатил глаза. — Зачем я-то там понадобился? — Мне почём знать? — с глухим раздражением спросил альтмер. — Я бы на твоём месте готовился, а не задавал тупые вопросы. Молодые некроманты с облегчением выдохнули, стоило эльфу покинуть покои Халиона. Марсель удалился, как ни странно, почти сразу же после ухода Лареса, оставив Халиона лишь в компании сопящего на всё помещение Хлидара.***
Запах сырости и гнетущая обстановка окончательно прочистили мальчишке мозги, пока он неспешно направлялся в указанное место. Он умылся, привёл себя в порядок, но некроманты по пути косились всё же на него странно, из-за чего на бледных щеках алел румянец. Благо, в самом зале из-за тусклого освещения пунцовых щёк практически не было видно. Пока некроманты, за исключением приближённых и самого полукровки, подготавливали зал для ритуала, Халион, сложив руки на груди, хмуро наблюдал за их действиями из-под полуприкрытых век. Само по себе желание Маннимарко касательно присутствия юноши на проведении обряда выглядело как самое настоящее издевательство… или насмешка, поэтому Халиону оставалось только молча негодовать и мысленно горько усмехаться. В одно мгновение он поймал на себе весёлый взгляд взбодрившегося Марселя, который зажигал свечи, но, скосив на друга мрачный взгляд, мальчишка вынудил бретонца отвернуться и перестать веселиться. Это помещение, пусть и располагалось на нижних этажах, было тщательно обустроено: здесь были и длинные скамьи, и столы, расположенные вдоль стен, и обитые тёмной тканью две ложи. Юноша оглядел стены, на которых были закреплены держатели для оружия, среди которого были клинки, боевые посохи и зачарованные луки. — Почему этот зал так сильно отличается от тех, что находятся по соседству с ним? — поинтересовался Халион у подошедшего Лареса, который с невозмутимым видом перелистывал уже знакомый Халиону фолиант. — Здесь Господин тренируется. На нижних ярусах, как правило, не бывает незваных гостей, поэтому он может побыть наедине с собой, оттачивая свои навыки, — альтмер аккуратно закрыл книгу, окидывая юношу цепким взглядом. — Ну что, как повеселились? Халион изогнул губы. — Мы не веселились, это вышло спонтанно. — Разумеется, — кивнул альтмер. — Только запомни, что о подобном, согласно правилам Ордена, необходимо докладывать Главе. — Да пожалуйста, только вот думаю, что этот Глава сейчас помешан на данном ритуале и плевать он хотел на здешние порядки, — с кривой усмешкой проговорил Халион. Ларес стрельнул гневным взглядом в сторону мальчишки, который в ответ поднял на некроманта вопросительный взгляд. — Что? Разве это не так? Альтмер что-то буркнул себе под нос и, мазнув по осмелевшему юноше свирепым взглядом, отошёл от него, принявшись пристально наблюдать за копошением некромантов. Халион также наблюдал за действиями своих товарищей. Те скоро удалились, и в зале осталась четвёрка тёмных магов, в компании которых юноше было крайне неспокойно и уж точно не по себе. Морохир, что зашёл последним из всех приближённых, не мог не заметить нервозность, что охватила его бывшего ученика. Он чуть приподнял голову, незримо для других интересуясь, всё ли у юноши в порядке, на что последний лишь неуверенно кивнул. Все замерли на своих местах, когда тяжёлые двери отворились, пропуская высокую фигуру внутрь помещения. Халион громко сглотнул, разглядывая Маннимарко, на котором была лишь длинная подпоясанная роба с высокой горловиной и широкими рукавами. Альтмер сразу подошёл к столу, на котором стояли два сосуда, небольшая серебряная миска, два кубка и клинок. Трое некромантов, не сговариваясь, двинулись в сторону эльфа. Халион несмело и немного погодя подошёл к уже стоявшему на месте Ларесу, который, согласно своему статусу Анахорета, находился ближе всех к Господину, поэтому и юноша оказался совсем рядом с Главой Ордена. Маннимарко, в свою очередь, отвлёкся от созерцания вещей на столе и посмотрел на Халиона долгим и проницательным взглядом. — Что здесь делает Халион? — с возмущением спросил один из приближённых, Эртиус. — Он первый ученик, поэтому он имеет право здесь находиться, — твёрдо произнёс Морохир. — Это против правил! — Эртиус!.. — змеёй зашипел Ларес, напрягшись. Халион сделал пару шагов назад, неуверенно переводя взгляд с Эртиуса на Маннимарко. Последний стрельнул в сторону мальчишки строгим взглядом, явно приказывая оставаться на месте, из-за чего Халион замер. Эльф, казалось, и сам был малость на нервах — он развернулся к своему приближённому, впиваясь в него мертвецки холодным взглядом. — С твоего позволения, Эртиус, но правила здесь устанавливаю я, — звеня металлическими нотками в голосе, проговорил альтмер, не сводя с имперца тяжёлого взгляда. — Если я сказал, что он здесь будет — он будет здесь. — Простите, — пролепетал Эртиус, потупив взор. Маннимарко, будто нехотя, отвёл от приближённого жёсткий взгляд и коротко глянул на Лареса. Тот кивнул, открыв книгу. Начало обряда для Халиона было как в тумане. Он слышал произносимые Анахоретом слова, что сплетались в одно сложное заклинание. В какой-то момент до сих пор трясущийся Эртиус подошёл с серебряной чашей к Маннимарко, в то время как Морохир, взяв заранее подготовленный клинок, полоснул тем дважды по каждому из запястий старшего некроманта. Когда кровь скрыла дно чаши, приближённые отошли от альтмера, который и не думал залечивать глубокие порезы, из которых непрерывно сочилась кровь, струйками стекающая к кистям и капающая на пол. Звон разбивающихся капель, заглушивший голос Лареса, стал для Халиона невыносим, но он не мог с места сдвинуться. Парнишка вскинул голову, отвлёкшись от неприятного звука, когда Морохир вновь приблизился к Маннимарко, протягивая тому кубок. Старший некромант опрокинул в себя содержимое, и именно после этого началось то, что надолго отпечаталось у полукровки в подкорке: Маннимарко задышал часто и прерывисто, цвет его глаз сменился на ярко-голубой, а ноги подкосились, из-за чего эльф рухнул на колени, все его мышцы на спине заходили ходуном, а сам альтмер не мог оторвать ладоней от пола, изгибаясь до хруста в спине. Халион побелел и, кажется, совсем забыл, как дышать. Никто из некромантов не сдвинулся с места, а голос Лареса зазвучал громче. Юноше оставалось лишь наблюдать за тем, как альтмера выкручивает, слушать его хриплое дыхание и скрежет ломающихся о каменный пол ногтей. Ещё большим шоком для мальчишки стало то, что, словно по команде Лареса, кровь Маннимарко в чаше вскипела, кровавые пузыри начали лопаться, а странные клубы чёрного дыма, стелясь по полу и извиваясь змеями, поползли к согнувшемуся на полу альтмеру, после охватывая и скрывая собой аристократические ладони. На бледной коже Маннимарко выступили чёрные выпуклые линии, изгибающиеся под разными углами. В какое-то мгновение эльф мотнул головой вбок, и юноша разглядел в тусклом освещении на висках и вокруг глаз эльфа кожу, что приобрела неестественный чёрно-фиолетовый оттенок, из приоткрытого рта по подбородку стекала струйка крови. Пол под альтмером представлял уже одну сплошную багровую лужу — кровь не только стекала с порезанных рук, но теперь и эльфу приходилось сплёвывать багровые сгустки, чтобы не захлебнуться. Халиона начало мутить. Он готов был уже сбежать отсюда, из помещения, которое, казалось, уже полностью пропиталось запахом альтмерской крови, и его не заботило, что подумают о нём остальные некроманты. Мальчишка не мог больше оставаться свидетелем развернувшейся перед ним сцены, чувствовать солёный медный запах, забивший ноздри, потому он уже всерьёз вознамерился унести ноги прочь из этого помещения — даже двинулся тихонько вбок, — как вдруг Ларес, будто бы почувствовав состояние мальчишки, крепко схватил того за запястье и ощутимо дёрнул, не отрываясь от зачтения заклинания. Тем временем к Маннимарко неслышно подошёл Морохир и, присев рядом с Главой Ордена, протянул тому второй кубок, выпить содержимое которого эльф смог лишь с помощью своего приближённого. С облегчением Халион заметил, что уже спустя несколько минут дыхание альтмера начало выравниваться, а руки его перестали неистово дрожать. Голос Лареса затих, и сейчас всё внимание приближённых было направлено на с трудом севшего на пятки Маннимарко. Чёрные полосы с его лица и ладоней начали исчезать, кожа вокруг глаз постепенно приобретала естественный оттенок, но чёткие засохшие тёмно-красные полосы, тянущиеся от уголков губ до ворота робы, и побледневшее лицо делали внешний облик альтмера по-настоящему пугающим. — Господин? — позвал Маннимарко Ларес, и тот распахнул глаза, немного хмурясь, будто бы не осознавая, где он находится. Старший некромант обвёл всех пристальным, но уставшим взглядом, и на этот раз поёжились все без исключения: вместо привычного медового оттенка глаза светились так и не погасшим за время проведения ритуала ярко-голубым огнём, что присущ не иначе как нежити. — Да, Ларес, всё в порядке. Маннимарко размял шею и, хрустя суставами, поднялся. Он сильно покачнулся, из-за чего все дёрнулись, но всё же на ногах устоял. Халион так вообще дыхание задержал, он смотрел огромными глазами на несколько потерянного в пространстве эльфа, который двигался неторопливо, будто бы опасался наткнуться на что-то, разглядывал свои окровавленные руки и грудь, словно те и не ему вовсе принадлежали. В один миг Маннимарко повело в сторону, причём именно к стоявшему неподалёку Ларесу, который едва успел подхватить его. — Его нужно отвести в его покои, — негромко произнёс Ларес, и Морохир сразу же кивнул. — И позовите лекаря. Эльфы перекинули руки старшего некроманта себе на плечи и удобнее перехватывая его за талию. — Я могу чем-то помочь? — осведомился Халион, смотря неотрывно на внезапно потерявшего сознание эльфа. Ларес смерил юношу задумчивым и строгим взглядом. — Иди вперёд. Нельзя, чтобы кто-нибудь видел его в таком состоянии. Халион рванул вон из помещения, вплоть до самых покоев Маннимарко высматривая некромантов, которые могли невольно стать свидетелями нынешнего состояния эльфа. Благо, все члены Ордена были заняты своими делами, поэтому шляться без дела по замку им было некогда. — Велезар! — Халион внезапно выбежал из-за угла, из-за чего дремора посмотрел на него с нескрываемым недовольством. — Открой двери. Демон хотел было вставить какую-то колкость, как заметил двух альтмером, несущих аккуратно Маннимарко. Уже в самих покоях дремора помог уложить эльфа на кровать, после чего молча вышел из помещения. — Останься с ним, хорошо? — мягко попросил Морохир, и Халион не мог не согласиться. — Лекарь вот-вот придёт. Юноша, присевший до этого на краешек широкой постели, поднялся и направился к софе. Не было смысла спрашивать разрешения прилечь у пребывающего в бессознательном состоянии альтмера, поэтому Халион лёг, удобно устроив голову на подушке и подсунув под неё согнутую руку. Он лежал, рассматривая детально альтмера, который выглядел настолько беззащитным, что кто угодно при желании мог всадить кинжал в сердце или перерезать горло, при этом не столкнувшись с сопротивлением. Грудь эльфа высоко вздымалась, но мальчишке начало казаться, будто каждый вздох даётся альтмеру с трудом. Маннимарко всё больше начинал походить на труп: его кожа ещё больше побледнела, обескровленные губы пересохли, щёки впали, вены на висках и лбу отчётливо проступили, а под глазами залегли тёмные круги. Юноша, вздохнув, рывком сел и поднялся с софы, подходя к постели и присаживаясь на самый край. Он безбоязненно дотронулся до ледяной ладони альтмера, обхватывая её крепко своими пальцами, и наклонился над неподвижным лицом, оставляя влажный поцелуй на практически белых губах и прижимаясь к чужому холодному лбу своим. Послышались торопливые шаги за дверью, и мальчишка поспешил подняться. В покои влетела лекарь. Она присела на кровать и буквально сразу же недовольно нахмурилась. — Ну что за эльф?! Оделся так, что не осмотришь, — данмерка обернулась к Халиону. — Дай мне клинок. Юноша неуклюже приподнял ногу, вытаскивая из-за голенища метательный нож, и передал его данмерке. Эльфийка ловко поддела горловину чёрной робы лезвием и рванула рукой вниз, тёмная ткань послушно разошлась, оголяя грудь альтмера. Повидавшая многое за свои годы лекарь замерла в нерешительности, смотря на сине-фиолетовую кожу и чёрные извивающиеся прожилки: грудь эльфа походила на один огромный синяк без единого кусочка здоровой кожи. — Это что такое? — шокировано спросил Халион, что стоял за спиной данмерки и прекрасно видел всю картину в деталях. — Это? А это то, что убьёт его в ближайшие сутки, — протянула эльфийка, после чего коснулась кончиками пальцев одной из багровых линий. — У него внутренности повреждены, и, я боюсь, эта штука повторно вызовет внутреннее кровотечение. Сейчас я сделаю всё возможное, но ни в коем случае не позволяй ему вставать, если он проснётся. Халион кивнул. Он обогнул широкую постель и присел на другой её край, внимательно наблюдая за действиями лекаря: ладони той зажглись тёпло-оранжевым светом, и она приложила их к едва вздымавшейся груди Маннимарко. Прошло немало времени, прежде чем тёплое свечение на аккуратных ладошках потухло, но грудь эльфа по-прежнему оставалась похожей на одну сплошную гематому. — Почему она его убивает? — дрогнувшим голосом спросил Халион. — Это чёрная магия. Она чужеродна для всех живых существ и значительно отличается даже от той, что используют некроманты. Он живой, поэтому для него она как опухоль, что высасывает из него все жизненные соки, и сконцентрирована она сейчас здесь, — женская ладошка вновь коснулась груди эльфа. — Боюсь, что кое-чего мы не учли. — Чего именно? — Халион придвинулся ближе, даже не замечая, что он уже практически в центре альтмерской постели. — Он уже не будет жить в том понимании, в каком мы это представляем. Он либо умрёт и переродится, либо погибнет. Если всё, конечно, сработает, как надо, в чём я, впрочем, сомневаюсь. Это почти что неизведанная территория, дорогой, так что и последствия сложно предугадать. Халион и сам не заметил, как прерывисто и хрипло выдохнул. — Но он в любом случае умрёт? Данмерка не ответила, и Халион отвернулся. Он прикрыл глаза, до металлического привкуса на языке прикусывая губу. — Личами только так и становятся. Он знал, на что шёл, — запоздало произнесла эльфийка. — Лич? Откуда вы знаете, что он хотел стать именно им? — Я уже видела подобное, и то закончилось плачевно. Эльфийка поднялась с чужой постели. — Его нельзя сейчас одного оставлять. Если он попытается встать, кровотечение вновь начнётся, и тогда он может захлебнуться кровью. Единственное, что мы можем сделать — это по максимуму облегчить его состояние. Останься здесь, твои навыки лечебной магии могут вполне пригодиться. Старшие некроманты пока что не имеют возможности присматривать за ним. Если ему станет хуже — сразу зови меня. Стоило лекарю, шелестя одеждами, покинуть покои Маннимарко, как Халион подскочил с постели и умчался в купальню. Мальчишка никогда здесь прежде не был, поэтому он не сразу нашёл чистую ткань. Юноша недовольно цыкнул, понимая, что в руки ему попалась белоснежная рубашка альтмера, но, недолго думая, он с треском разорвал её на несколько фрагментов, сразу же ища судорожным взглядом сосуд с чистой водой. Смочив ткань ледяной водой, Халион вернулся в спальню Маннимарко и, присев на прежнее место, прямо под боком эльфа, принялся обтирать его лицо, стирая засохшую кровь. Он, оглядев распахнутые в разные стороны фрагменты разрезанной робы, осторожно прикрыл оголённую грудь краешком расшитого золотыми нитями покрывала. Оставшаяся часть дня и ночь обещали быть долгими и тяжёлыми.***
Ближе к утру в покои зашёл Морохир, принёсший мальчонке перекусить. Эльф с беспокойством оглядел Халиона, как видно, не сомкнувшего ни разу глаз за всё его время пребывания в покоях Господина. Юноша, снявший мантию и оставшийся лишь в лёгкой рубашке и брюках, лежал на самом краешке постели и тупо смотрел немигающим взглядом на альтмера. Тот же оказался почти по самую шею укрыт покрывалом. — Он не приходил в себя? — спросил Морохир, присаживаясь рядом с лежащим к нему спиной Халионом и бережно поглаживая юношу по плечу. Эльф оставил принесённую им миску с двумя яблоками и ягодной слойкой на прикроватной тумбе. — Нет. Всего один раз он начал хмуриться во сне, и я накрыл его покрывалом, решив, что ему холодно, — просипел Халион, удобнее устраивая голову на согнутой руке. Его волосы разметались, образуя тёмный ореол вокруг головы. — Поспи немного, я посижу с ним. — У тебя разве есть время? — Немного. Ты успеешь отдохнуть, иди к себе. Морохир погладил мальчишку по голове, но тот ожидаемо протестующе замычал. — Я останусь. Могу ведь я поспать здесь? — Халион повернулся к некроманту, поднимая на него красные глаза. — Я не знаю, приемлемо ли это, но думаю… он не был бы против, — едва слышно хмыкнул альтмер, скосив взгляд на Маннимарко. — Спи. Я что-нибудь почитаю и понаблюдаю за ним. Халион зажмурился и вновь повернулся к Маннимарко, пряча лицо в изгибе локтя и проваливаясь в дремоту.***
Проснулся Халион от шороха рядом и тихого шипения. Он сразу же подскочил на кровати, воззрился на судорожно дышащего Маннимарко, который хватался пальцами за своё горло, будто бы пытаясь разодрать кожу ногтями. Эльф беспокойно метался в постели, и подоспевший к нему Морохир едва справлялся с тем, чтобы удержать его и не позволить кувыркнуться с кровати. Окончательно отошедший ото сна Халион схватил Маннимарко за кисть, прижимая ту к кровати. Как оказалось, альтмер уже не спал: его помутневшие от боли и усталости глаза, до сих пор светящиеся голубым пламенем, были широко распахнуты, а губы искривлены. — Вы только хуже себе сделаете, — с трудом выговорил Халион, замечая, что и изо рта, и из носа эльфа вновь потекли тёмно-красные струйки крови. — Тише, — более мягко проговорил юноша, оказываясь совсем близко к альтмеру, из-за чего прерывистое и горячее дыхание того оседало на щеках мальчишки. Полуэльф положил вторую ладонь на намертво сомкнувшиеся на альтмерской шее напряжённые пальцы и с трудом сконцентрировался. Он не смог сдержать облегчённого вздоха, когда под его же ладонью зажглось бело-оранжевое свечение — всё внутри ходило ходуном, поэтому элементарно зачитать заклинание лечения уже вызывало сложности. Постепенно дыхание Маннимарко начало выравниваться, он отцепил пальцы от собственной шеи, покрытой яркими красными полосами и налившимися синяками, позволяя мальчишке уже приложить ладонь плотнее к ней. — Он задыхаться начал, — твёрдо сказал Морохир, отпуская расслабившегося наконец эльфа. — Видимо, теперь ещё и органы дыхания задеты. — Легче будет сказать, что у него не задето, — буркнул Халион, откидывая покрывало и ведя ладонью по чужой груди. — Ему всё хуже. Морохир с досадой поджал губы и отошёл от постели, сцепляя руки за спиной. — Сколько ещё это будет продолжаться?.. — с отчаянием в голосе протянул Халион, когда Маннимарко немного, но стало лучше — эльф прикрыл глаза и, поморщившись, сглотнул. Юноша отстранился от эльфа, и Морохир предусмотрительно кинул тому мокрую ткань. Халион снова склонился над Маннимарко, принявшись стирать кровь под носом, с губ и исполосованного шрамами подбородка. Альтмер приоткрыл на мгновение глаза, смотря на мальчонку из-под полуприкрытых век затуманенным взглядом. Халион не побоялся встретиться с эльфом глазами, вложив в свой взгляд всю злость и беспокойство. Альтмер практически сразу прикрыл глаза. — Лич, значит? — внезапно спросил у Морохира Халион. Эльф вздрогнул и посмотрел на юношу с удивлением. — Откуда ты знаешь? — Какая разница? Это так? — эльф кивнул. — Мы не могли распространяться об этом, иначе могли бы поползти слухи, которые сейчас совершенно ни к чему. И сейчас об это тоже не стоит говорить. Халион протяжно выдохнул и покачал головой. Морохир же сел на облюбованную ранее мальчишкой софу, устроив локти на коленях и уткнувшись носом в сцепленные в замок руки. Юноша только горько хмыкнул, вновь накрывая Маннимарко покрывалом. Он отстранился и откинулся назад, принимая полулежащее положение и окидывая еду в небольшой миске хмурым взглядом. В горло кусок не лез.