После полуночи

— Ночью здесь холоднее, чем я думал. Марсель недовольно поморщился и сильнее закутался в дорожный плащ. Хаммерфелл встретил некромантов раскинутыми песчаными массивами, скалами, контрастно выделяющимися на фоне пустынной местности, высоким синим небом с россыпью холодных звезд и промозглым холодом. Это место поражало своим величественным спокойствием и тишиной. — Нужно добраться до лагеря. Здесь небезопасно, — Халион оглядел пространство вокруг и, перехватив удобнее ремень дорожной сумки, зашагал вперед. Марсель спорить не стал — молча тронулся следом за другом, утопая сапогами в остывшем рассыпчатом песке. Уже вскоре, заметив редкие горящие костры, от которых в небо поднимались столпы дыма и огненные искры, разбитые палатки и снующие меж теми тёмные фигуры, юноши облегченно выдохнули. Лагерь некромантов раскинулся между скалистых пиков и тонул теперь в ночной тишине. — Видно, все уже отдыхают, — Марсель пихнул друга в плечо, побуждая того двигаться дальше. — Идем найдем Морохира, он руководит этими раскопками и введет нас в курс дела. Халион покосился на небольшую брошенную на песок тень от одной из скал и прищурился — притаившееся в той существо приподняло голову и оглядело юношей светящимися в ночи глазами, однако, очевидно, признав в тех своих, препятствовать темным магам не стало. Скользя меж разбитых палаток, некроманты прислушивались к шепотам и голосам, вглядывались в тени за плотными тканями. Нужный шатер нашелся чуть поодаль, и юноши поспешили к нему, по пути расстегивая дорожные плащи и уже вскоре отдергивая тяжелый полог. Внутри шатра было тепло, несколько магических сфер парили под сводом, топя в приглушённом свете пространство. В самом дальнем углу было обустроено вполне уютное спальное место, скрытое, впрочем, столом, на котором возвышались стопки книг и ворохи свитков. — Я ждал вас ещё к обеду, — донеслось до юношей сбоку, вынудив обоих синхронно обернуться. Морохир стоял в углу в одной рубахе и протирал мокрой тряпкой шею. Халион прищурился, заметив пролегшие под глазами наставника тени. Очевидно, тот по уши погрузился в работу, забыв про сон и отдых. — На сборы ушло больше времени, чем ожидалось, — отозвался Марсель, скинувший дорожную сумку и плащ и прошедший вглубь. — Полагаю, мы должны присоединиться к раскопкам? Морохир молчал несколько мгновений, после чего отбросил мокрую ткань в таз и, обойдя запозднившихся некромантов, приблизился к заваленному столу. — Верно, — на выдохе произнёс он, подзывая к себе юношей. — Общими силами мы удерживаем своды — да и возведенные конструкции нам в этом помогают, — но людей не хватает. — Что будет требоваться от нас? Эльф посмотрел на приблизившегося полукровку и поджал губы. — Мы работаем посменно. У тебя, Халион, большой магический потенциал, однако твоя помощь и в самих раскопках пригодится. — А что ты? — обратился юноша к меру. — Я — не исключение, — пожал плечом мужчина, оглядывая уставшим взглядом книги и свитки. Он явно был вымотан и с трудом находил в себе силы держаться на ногах. — Поговорим об этом утром, ладно? День был тяжелый, вы прибыли поздно и вам ещё нужно обустроиться. Ваша палатка по правую сторону от моей, располагайтесь. Марсель без лишних слов подхватил свои вещи и вышел из шатра, устремившись к разбитой для них небольшой палатке. Халион же замер, глядя на эльфа и отмечая про себя, что тот непривычно мрачен и удручен. От Морохира этот взгляд укрыться не мог. Мужчина вскинул брови. — Что? — Что с тобой? Эльф поморщился и потряс головой. — Работать в этих руинах тяжело, днем здесь царит неимоверная жара, наши силы иссякают быстро, а Маннимарко требует результата как можно скорее. — Что там в этом храме? Что мы ищем? — Древние рукописи, реликвии… — эльф умолк, пожевал задумчиво губу, — по легендам в этом храме хранится одна из ансейских вард — реликвия, что блокирует наши силы, не позволяя воскрешать и накладывать чары, имеющие хоть малейшее отношение к некромантии. — Зачем эта… штука Маннимарко? — А ты не понимаешь? — мер шагнул в сторону и, ухватившись за ворот рубахи, стянул ту, ничуть не стесняясь присутствия паренька. — Изучив такую реликвию, он научится обходить подобную магию. Она попросту перестанет быть для него помехой, — эльф повернулся к мальчишке спиной, принявшись возиться с чем-то на столе. Что там у Морохира шелестит в руках Халиона не интересовало — он уставился на темные синяки и царапины на спине альтмера, понятия не имея, как реагировать на увиденное. Эльф точно попал накануне под камнепад, а теперь — не имел сил заняться полученными ушибами и ссадинами. — Если это все, иди в свою палатку, Халион. — Но… — Это приказ, — эльф чуть обернулся, глядя из-за плеча на застывшего мальчишку. Под уставшим и строгим взглядом тот отмер и послушно удалился. Дождавшись, когда тяжелый полог опустится за подопечным, Морохир отложил маленький сверток и нетвердо направился в дальную часть шатра. Он не врал — эльф устал зверски. Обрушившийся накануне свод в одном из коридоров, оптимизма не прибавлял. Синяки нещадно ныли, а царапины зудели. Морохир не находил сил на то, чтобы заняться собой и лишь себя этого дискомфорта, от которого уже было тошно. Впрочем тот притуплял совсем другую боль. Острую, звенящую множеством осколков в груди. Эльф ненавидел себя за выходку в адрес друга, который не побрезговал унизить его, пристыдить за желание, которое десятки лет плескалось где-то в глубине. Ненавидел и точно нарочно всё время торчал в пещере, доводя себя истощения. Едва ноги донесли его до спального места, мужчина с тихим стоном рухнул на одеяло, почти что сразу проваливаясь в сон.

***

Халион обтер лицо рукавом и, выдохнув, вошел в тонущий в густой тьме зал. Пот тек градом, скатываясь под ворот промокшей рубахи и раздражая и без того уставшего и взвинченного паренька ещё больше. Юноша втянул в лёгкие затхлый воздух и коротко глянул из-за плеча на некромантов, что вступили в помещение следом. Мимо него плавно проплыли магические сферы, и полукровка обратил наконец взор на исписанные руническими символами стены и своды, пьедесталы и колонны. Впрочем, уже через мгновение внимание его привлекла громоздкая гробница в самом конце зала, усыпанная золотыми монетами, драгоценными камнями и иссохшими свитками. Халион приблизился к той, подхватывая пальцами крупный рубин и оглядывая очертания вырезанного из серого камня женского лица. — Нужно вскрыть саркофаг, — прогремел голос одного из зашедших тёмных магов на всё помещение, и мальчишка отпрянул. Он продолжал вглядываться в плавные грани и переливчатые отблески камня, решив в осквернении гробницы участия не принимать, но поглядывая периодически на копошившихся некромантов. В одно мгновение взгляд его метнулся к зашедшему неслышно Марселю, который прошелся до друга и уселся рядом. — Явно скучаешь, — бретонец дотянулся до фляги и приложился губами к прохладному горлышку. — Мне здесь не нравится, — отозвался Халион и откинул голову на колонну, искоса поглядывая на друга. — Это никого не волнует, — Марсель передал флягу полукровке, и тот без раздумий сделал пару глотков. — Даже если нас с тобой здесь засыпет, другие и не подумают нас выручить — их волнуют лишь блестяшки, — юноша кивнул на некромантов, вскрывших гробницу и с гоготом делящих добычу. — А как же Морохир? — Он явно чем-то своим озадачен. Он был когда-то твоим наставником, наверняка, ты чувствуешь, что с ним сейчас что-то на так. Халион, кивнув, передал другу флягу и вновь принялся покручивать меж пальцами камень. Тот дарил приятный холодок коже, несмотря на долгое нахождение в ладони мальчишки. — Мы могли бы заняться следующей дверью, пока другие заняты цацками. У меня нет ни малейшего желания оставаться в этом пекле хоть на мгновение больше. Полукровка кивнул и, собрав все силы, поднялся вместе с товарищем на ноги. О возвращении в пропитанные вечной прохладой стены замка с вечными сквозняками, гуляющими по ветвистым коридорам, он мечтал с каждой секундой всё сильнее.

***

Морохир поднял голову от дневника и передернул ушами, заслышав где-то неподалеку от разбитого лагеря шелест открывшегося портала. Кто мог прибыть в столь поздний час — с учетом того, что лагерь никто ранее не покидал, — эльф не знал, потому поспешил подняться. Стражи патрулировали местность, опасаться было нечего, однако мер отчего-то ощутил волнение, точно перед готовящейся разразиться бурей. Он отдернул полог шатра и, прищурившись, всмотрелся в приближающуюся фигуру. Уже через пару-тройку секунд мер с раздражением вкупе с нотками затаившегося в груди страха понял, что чутье его не подвело, и буря через некоторое время разразиться и впрямь может. Вышагивающий тем временем мимо палаток Ларес придирчиво оглядывал острые пики и пологи, бренчал доспехами и прикрепленным к поясу оружием, наверняка разбудив своим появлением добрую половину лагеря. Наткнувшись взглядом на вышедшего из шатра Морохира, он недобро усмехнулся. — Видно, ты рад меня видеть, — выдал он, по-хозяйски огибая друга и ныряя в палатку. Морохир втянул воздух в лёгкие и вернулся в шатер, не сводя с Анахорета глаз. Тот вальяжно прошелся из стороны в сторону, цепляясь взглядом за мебель, разбросанные книги и свитки, небольшой столик с кувшином и одиноким кубком. — Неплохо устроился. Но придется потесниться, — и сбросил сумку на землю. — Меня не предупреждали о твоем приезде. — Меня тоже не предупреждали о том, что придется явиться сюда и возглавить эту экспедицию, — отчеканил мужчина, подходя к рабочему столу товарища. — Маннимарко раздражен, его не устраивает твоя медлительность. — Я стараюсь избежать лишних жертв, — сухо произнёс Морохир, сложив на груди руки. Он испытывал крайне противоречивые чувства, смотря на того, в чьи губы впивался ещё пару недель назад, надеясь найти отклик и толику тепла. — И это весьма похвально, — Ларес резко обернулся к товарищу и воззрился на него холодным колючим взглядом, вынудив Морохира отвернуться. — Ты знаешь, что нам нужно, и знаешь, что нужно это срочно. — Я все знаю, Ларес, — выдохнул Морохир и, недолго думая, вернулся к своему спальному месту, вновь потянувшись за оставленными ранее пером и дневником. — Располагайся… где тебе удобно. Уверен, что все разговоры могут подождать до утра. Ларес неверяще уставился на мера. Мужчина ожидал, что Морохир начнёт огрызаться, вступит в очередную перепалку, однако эльф был тих. Раздражен, зол, вымотан и пристыжен — Анахорет это кожей чувствовал, — но демонстративно безразличен, закрыт от того, перед кем не боялся ранее обнажить душу. Не устань так от дороги, Ларес воспользовался бы случаем и выбил бы из друга объяснения, но сил и у него не было, потому он только фыркнул и принялся разбирать дорожную сумку. Наутро Морохир всё так же держался обособленно. Решивший поначалу не обращать внимания на кислую мину друга Ларес всё же счёл весьма интересным занятием наблюдать за тем исподтишка. Морохир этого внимания к себе не замечал — или попросту не хотел замечать. Скрывшись в тени, он быстро натянул на себя тёмную рубаху и тонкую мантию, затянул пояс и вышел из шатра, не сказав ни слова полулежащему в противоположной стороне Анахорету. Лишь спустя четверть часа он вернулся, держа в руках два небольших свертка. — Поешь, — эльф не глядя бросил товарищу на колени один из свертков, от которого мгновенно потянуло запахом жареного мяса. Ларес развернул плотную бумагу и, удостоверившись в собственном выводе, кивнул благодарно другу, стоило поймать его взгляд. — Мне нужно понимать, насколько вы углубились в туннели. Морохир вгрызся зубами в кусок мяса. Лишь пережевав и облизнув губы, он поднял на друга глаза. — Мы вскрыли шесть залов. До того, в котором может быть вард, нам, полагаю, добираться ещё дней пять. — Слишком долго. — У нас мало ресурсов. — Я знаю. Морохир некоторое время вглядывался в лицо Анахорета с неясным выражением, но молчал. Вскоре он доел свой завтрак и покинул шатер. Ларесу не оставалось ничего иного, кроме как последовать примеру друга. Лагерь просыпался медленно, с явной неохотой. Некроманты откровенно не хотели покидать уютные палатки и выходить на палящее солнце и горячий песок. Анахорет зацепился взглядом за сонно бредущих к руинам храма Марселя с Халионом и не понимал, как эти двое не удрали ещё из этой пустынной местности. Однако все вопросы мгновенно повылетали у мужчины из головы, стоило погрузиться в лабиринт коридоров. Факелы горели, выжигая своим светом густую тьму, громоздкие камни трескались и крошились под гнетом заклятий, а в воздухе висели плотные клубы пыли. Народ снова туда-сюда, постоянно сменяя друг друга и порой выходя на воздух. В целом, дела обстояли не так плохо, как предполагал Анахорет. Пока Морохир с Марселем поддерживали стабилизирующее заклятие, остальные занимались заваленным проходом. Медленно, но дело шло. Некроманты то и дело сменялись, и Ларесу оставалось лишь удивляться тому, как слаженно шла работа. — Выглядишь удивлённым, — выдал ближе к вечеру Морохир, который приложился губами к горлышку фляги, не сводя с товарища глаз. В тех плескалось странное ликование, точно мер выиграл в споре и ждал теперь свой приз. — Ничего подобного. — Как скажешь, — на этом разговор был окончен. За пару дней Ларесу удалось изучить старые схематичные карты и добытые некромантами реликвии. Этих знаний хватило, чтобы понять, что храм представлял собой настоящий лабиринт, в котором наверняка таились куда более опасные существа, с которыми большинство из прибывших на раскопки тёмных магов отродясь не сталкивались. Это настораживало. Шатер все это время мер практически не покидал, видя своего друга, едва волочащего ноги, лишь под вечер. Тот молча переодевался — всегда вне поля зрения товарища — и падал на свое спальное место. Анахорет не считал нужным что-либо ему говорить. Ещё через день мужчина вошел в руины храма, несколько обескуражив работающих там некромантов. Те поперекидывались взглядами, но промолчали. Пот ручьями тек с их лиц, потому и про посетившего их Анахорета они вскоре забыли. Мер же, найдя взглядом Морохира, плавно ведущего по неровной стене ладонью, из-под которой волнами вырывалось теплое свечение, подошел к товарищу и вгляделся в его лицо. — Я помогу. — Я не просил о помощи, — сухо отозвался эльф, смотря на надписи стене. — А это и не твое решение. Ларес быстрым взглядом оглядел диковинные буквы и приложил ладонь к камню. От него не укрылся облегченный вздох, сорвавшийся с иссохших горячим воздухом губ сородича. Уже после полуночи, вернувшись в шатер, Ларес наткнулся взглядом на завозившегося с порванными перчатками эльфа. Тот выглядел удрученным и задумчивым, словно эти самые перчатки были самым ценным предметом в его жизни. — Это всего лишь тряпки, Морохир. Купишь себе другие. Мер смерил товарища нечитаемым взглядом и, отложив многострадальные перчатки, повалился с тихим вздохом на спину. Им предстояло провести в этой забытой богами пустыне ещё не одну неделю, однако сил у эльфа оставалось всё меньше. Свалившийся ему на голову Анахорет ничуть не улучшал положение. В обществе мужчины находиться не хотелось от слова совсем, его взгляд тяготил, неприятно жег кожу. Морохир лежал в тишине несколько мгновений, накрыв рукой глаза и плескаясь в потоке собственных мыслей. Вскоре он ощутил, как те плавно тускнеют в его разуме, уступая место тёплой, уютной и бархатной темноте. Из которой, впрочем, он оказался насильно выдернут, как попавшаяся на крючок рыба из воды. — Что ты делаешь?! — А что тебя не устраивает? — Ларес бесцеремонно сдёрнул с мера одеяло, оголяя полуголое тело и почти что сразу замирая. — Что это? — и без того тяжелый взгляд мужчины похолодел ещё сильнее. Эльф, ожидавший совершенно другого развития событий, уставился на россыпь синяков и царапин, совершенно не понимая, как реагировать на увиденное. — Сам-то как думаешь? — пробурчал Морохир, уже не видя смысла натягивать на себя одеяло обратно. Он раскинулся на спальном месте, ничуть не смущаясь разглядывавшего его друга. — Зачем тебе руки и знания, раз ты не способен защитить себя от булыжников? Альтмер некоторое время вглядывался в лицо Анахорета, после чего раздражённо цокнул языком и попытался чуть отползти от друга. Устроившийся до этого на одном колене Ларес наклонился, вдавливая плечи мера в землю и не позволяя тому сдвинуться с места. Морохир рывками выдохнул, топя в себе клокочущее раздражение и стараясь игнорировать боль в плечах из-за чужого давления. — Чего ты хочешь? — Твоя кислая рожа изрядно выводит из себя. Полагаю, это из-за того, что между нами произошло? — Ты хочешь поговорить об этом? — с нотками снисходительности в голосе спросил Морохир, недоверчиво щурясь. — Мне казалось, эта тема закрыта. — Я же говорю, твое поведение обиженной барышни действует мне на нервы. — А мне-то что? — с вызовом отозвался эльф, передёргивая плечами. Сбросив с себя чужие ладони, он сел, исподлобья уставившись на друга. — Не всё на этом свете крутится вокруг тебя, Ларес. — Вот как заговорил, значит? — Анахорет усмехнулся, приблизившись к меру и не без удовольствия отметив вспыхнувшие искры растерянности в чужих глазах. — Быть может, я готов был пойти тебе навстречу. Возможно… мы смогли бы притереться друг к другу, — мужчина накрутил на пальцы влажные светлые волосы и чуть потянул, вызвав мимолетную тень недовольства на лице друга. — С чего бы вдруг? Ты ведь ясно дал понять, что не хочешь этого, и я противен тебе. Ларес всмотрелся в растерянные глаза напротив. Пожалуй, впервые с момента прибытия он видел толику искренней эмоции на чужом лице. — Я многое обдумал, сделал выводы. Ты мой друг, мне важно, чтобы ты был рядом со мной. Распри и встряски внутри Ордена сейчас ни к чему. — Так это ради Ордена? — нервозно усмехнулся Морохир, отдаляясь. В услышанное он верить не хотел, от чужих слов стало тошно и мерзко. — Готов драть меня лишь бы избежать всплесков эмоций? — Кажется, ты и сам некоторое время назад был не против этого. Морохир уставился на Анахорета, окончательно теряясь. Понадобилось время, чтобы он хоть как-то смог собраться с мыслями и произнести, не сводя с окаменевшего лица друга глаз: — До чего ж ты изменился, Ларес. Стал самой настоящей мразью и падалью, о которой шепчется люд. — Не забывай, — с рокочущими нотками в голосе ответил мер, склоняясь к распахнувшему глаза меру, на плечах которого очертились мышцы — Морохир напрягся, приготовившись дать мужчине отпор, — и ты такая же мразь. Нас всегда будут ненавидеть и презирать. Забыл, кому мы служим по собственной воле? — Оставь меня в покое. Морохир отвернулся. Смотреть в прищуренные злые глаза он больше не мог. Легче было подставить спину, нежели смотреть в глаза тому, кому ещё несколько недель назад готов был высказать все, что таилось в душе. — Как пожелаешь, — горячий воздух тронул острое ухо, — но мы ещё посмотрим, кто из нас сорвется первым. Ларес отпрянул от эльфа, обдав того потоком прохладного воздуха, и, поднявшись на ноги, направился к своей половине шатра. Морохир не обернулся, потянул на себя одеяло и уткнулся в то носом, прислушиваясь к шорохам с противоположной стороны шатра, которые также вскоре стихли.