Вечное солнце мертвых

      С утра было лень шевелиться.        Он, пребывая в состоянии полудрёмы, нерасторопно перевернулся на другой бок, готовясь привычно ткнуться носом в чужую шею, но вторая половина постели оказалась пуста.       Судя по тишине квартиры, Слава куда-то свалил с утра пораньше, давая Мирону отоспаться после перелёта.        Мирон сел на кровати, потёр чуть припухшие после сна глаза, зевнул, поёживаясь, и, наконец, встал ступнями на холодный пол, по которому гулял сквозняк.       Влез в растянутую футболку с богомерзким логотипом, про себя отметив, что перед приходом Славы надо будет положить вещь на место, чтобы у Карелина и мысли не возникло, будто Мирон Янович может носить чужие футболки.        Прошлёпал на кухню, чтобы заварить кофе, и, уже поставив чайник на огонь, заметил на столе... что-то. Подошёл ближе, слеповато щурясь, и хмыкнул, то ли раздражённо, то ли весело. «Моему туканчику», – было выложено на столешнице гранатовыми зёрнами. Мирон пробормотал себе под нос что-то отдаленно напоминающее «юморист хренов», но в рот несколько зёрнышек закинул.        Неторопливо выпил кофе, с видом властного вассала наблюдая из окна за бегущими против ветра людишками, и окидывая орлиным взглядом занесённые снегом крыши. Похрустел оставшимся гранатом, взял телефон и написал Ване, что на студии сегодня не появится. «Императору сегодня ленно», – известил он «семью», на что в ответ был послан нахуй. «Сам знаешь на чей», – прислал следом Ваня, добавив в конце сообщения рыдающий смайлик.        Мирон ещё немного побродил по дому, раздумывая, написать ли Карелину, чтобы узнать, где его носит, или всё же дождаться, пока тот соизволит сам явиться на императорские очи.       В конце концов, отбросил телефон и решил заняться действительно важным делом.       После первой (и, вероятно, последней) трансы в инсте, Мирон Янович подметил, что временами у него что-то не то с артикуляцией, что было, конечно, странно. Ртом он работал много, часто и с удовольствием. Рот был, поистине, рабочим инструментом Мирона Яновича. Поэтому, раз уж сегодня Мирон отлынивал от работы в студии, то ему ничто не мешало позачитывать дома. Поразрабатывать, так сказать, рабочий инструмент. Тем более, пока никого нет и никто не мешает.       Признаться откровенно, он не на шутку увлёкся. Начав со старых треков, перешёл на свежие наработки, а потом его посетила мысль. Он давно хотел зачитать тот самый текст, после которого Соня Мармеладова била себя кулаком в грудь, утверждая, что: «Если задать в Гугле «грайм», выдаст мой видос со «Слова»».        Кажется, время пришло.        Пару раз он всё-таки сбился, но упрямо начинал заново. Так старался, что даже виски и шея взмокли.        Закончив, только выдохнул, как вдруг услышал всхлип со стороны двери. Оцепенев, Мирон медленно повернулся и уставился на Славу, который, привалившись плечом к косяку, утирал глаза рукавом толстовки.  – Этот день должен войти в историю, – вновь показушно всхлипнул Карелин, хватаясь за сердце. – Ты всё слышал? – обречённо пробормотал Мирон Янович, уже зная ответ. – Конечно, – кивнул Слава, отлипая от дверного косяка, и приближаясь к Окси, уныло повесившему голову.        Мирон приготовился стойко выносить шутки-прибаутки, которые Слава мог генерировать бесконечно, но вздрогнул от неожиданности, почувствовав на своей макушке прикосновение тёплых губ.        Вскинул голову и изумлённо взглянул на Карелина, который с лёгкой улыбкой наблюдал за выражением лица Мирона Яновича.  – Дай чмокну тебя ещё разочек... И ещё... И ещё... И последний раз... Самый последний... Вот теперь точно... – ворковал Славик, ласково прикасаясь губами к бритой макушке. – Ты ж моя Оксанка, – он потёрся щекой о чуть колючий, но приятный на ощупь ёжик волос, и, не обращая внимания на ворчание Мирона Яновича, подставляющего бритую тыковку под поцелуи, продолжил, – теперь, когда ты доказала, что божишь в грайме почти так же, как Соня, можем создать какой-нибудь ВИА Сосана.  – Что ты несёшь, Карелин? – фыркнул Мирон, обнимая Славу за талию, прижимаясь всем телом. – Ну, типа Соня плюс Оксана, получается Сосана. Типа мы дуэт и всё такое. Разве не по такому принципу ребята, зовущиеся шипперами, именуют нас при скрещивании? – Восхищён твоими познаниями, – Мирон Янович тихо рассмеялся, уткнувшись в Славину шею.  – Однако, только Окси знает всё, – важно заметил Карелин, устроившись подбородком на чужой макушке.        Мирон Янович отстранился, поджав губы, всем своим видом демонстрируя негодование.  – Это же комплимент! – Слава успел ещё раз чмокнуть Мирона Яновича в темечко перед тем, как тот отошёл на приличное расстояние, недобро сверкая глазами.        Получив в ответ лишь строптиво вскинутую бровь, Карелин покаянно вздохнул и поплёлся вон из комнаты. – А, кстати, – уже у порога обернулся он, бросая виноватые взгляды в сторону Мирона. И Мирон бы поверил, если бы не знал Славу. – Видел, я тебе там, на кухне, оставлял?..       И, дождавшись утвердительного кивка, продолжил: – Поклевал зёрнышки, Мироша?  – С-с-су-у-ука, – протянул Мирон Янович, не в силах сдержать предательскую улыбку, появляющуюся на лице.